В конференц-зале было тихо и прохладно, но щеки Алены отчего-то лихорадочно пылали. Она чувствовала себя школьницей, которая решила пробраться в учительскую и стянуть задания по предстоящей контрольной, хотя на самом деле всего-то разбиралась в документах. В компании все было устроенно довольно старомодно и запутанно, существенные отчисления шли в профсоюз и на благотворительность, зарплаты директора и начальников отделов немногим отличались от зарплат обычных сотрудников, а сохраненные средства вкладывались в развитие. И все же, эта схема прописывалась необходимыми документами и оставалась абсолютно законной. Но наталкивала на определенные мысли: то ли директор оказался щедрым меценатом, то ли один из фондов — прикрытие для вывода денег. Если так, то что мешает подворовывать и нижестоящим, недовольным своей зарплатой начальникам отделов? Каждому в своем секторе, тем или иным способом, выбрав виноватого. Например, мать-одиночку, которая побоится рот раскрыть…
Алена вздрогнула и судорожно закрыла документ, когда дверь внезапно распахнулась, и в зал вошел Вилентьев.
— Что ты здесь делаешь? — недовольно поинтересовался он. — У меня совещание, выметайся.
Не надо было получать диплом психолога, чтобы определить его настроение. Хмурый, пронзительный взгляд, сведенные брови, резкие движения и отрывистые фразы — Вилентьев не на шутку злился. А кроме того, что-то заставило его всерьез переживать.
— Леонид позволил мне здесь поработать, — тихо, но уверенно заявила Алена.
— А что такое? В офисе тебе неуютно? — с явной издевкой поинтересовался мужчина.
— Отвлекают, — прямо глядя на него, процедила Алена.
— Так в чем же дело, почему Громов до сих пор на посту директора?
— Потому что еще рано.
По всему залу раскатился оглушительный грохот, когда Виленьтьев в ярости швырнул папки на стол.
— Я здесь решаю, что, с кем и когда происходит, ясно?! — рявкнул он. — Думаешь, ты особенная, потому что спишь с директором?
Алена смерила его спокойным презрительным взглядом.
— Потому что не собираюсь довольствоваться малым и слушаться чужих указаний. У меня два начальника, и тебя среди них нет. Командуй в своем отделе.
— Ах, вот как? — рот мужчины перекосился в злой усмешке. — Сестричка решила повыпедриваться?
Вилентьев шагнул вперед, протянул руку и ласково коснулся ее щеки. Пугающе медленно очертил пальцами овал лица, спустился к подбородку и, наконец, едва ощутимо сомкнул их на шее.
— Может, ты и на место директора метишь? — вопрос звучал издевкой, он не верил в подобное.
— Может быть, — холодно ответила Алена. Отшатнулась, пытаясь высвободиться, но мужчина лишь сильнее сжал пальцы. — Убери руки.
— А то что?
— На ноуте камера включена, — соврала Алена, судорожно сглотнув. — Попытка убийства налицо.
— В следующий раз придумай что-нибудь поумнее.
Он отшвырнул ее в сторону, и Алена, потеряв равновесие, рухнула со стула на пол. А следом полетели и ее вещи, и скинутый со стола ноут. Распахнутая крышка с громким треском потеряла одно из креплений, экран мигнул и погас, а Вилентьев обогнул стол и сделал шаг к пытающейся отползти от него Алене.
Та вовремя заметила свой валявшийся на полу телефон, схватила его, нажала пару кнопок… и съежилась от едкого смеха мужчины.
— Твой благоверный даже не в здании, бесполезно ему звонить. Лучше слушай меня, малявка, — Вилентьев навис над прижимавшей телефон к груди Аленой. — Главный здесь я. Мне подчиняются все, от твоего начальника — до последней уборщицы. И, если ты хочешь выжить, то захлопни свой красивый рот и делай, что велят!
— А то что? — бледнея, передразнила его Алена. Она боялась до жути, она сама отлично понимала, на что способен этот мужчина — но из последних сил старалась сохранить лицо. Короткие ноготки свободной, сжатой в кулак руки впивались глубоко в кожу ладони, и эта боль сдерживала на расстоянии шага накатывающую панику. — Уволишь меня?
— Я быстро нахожу подход к людям, не бойся, — ухмыльнулся Вилентьев. — Что скажешь на счет нападения на сотрудников компании? — Круглые глаза Алены послужили лучшим ответом — он попал в точку. — Слухи множатся, свидетелей все больше, а твое поведение — все более неадекватное. Помешательство на фоне стресса, запущенная душевная болезнь — и ты коротаешь жизнь в комнате с мягкими стенами. После курса уколов ты уже не сможешь связать двух слов, а все твои обвинения припишут к горячечному бреду. Что скажет твой старый опекун с больным сердцем? Что он всегда в глубине души знал — его внучка такая же чокнутая, как её мать?
— Прекрати! — со слезами в голосе закричала Алена, швырнув в него первое, что нашла на полу — свою сумку. — Нельзя упрятать в психушку здорового человека!
Вилентьев без труда поймал ее вещи и отбросил в другой угол комнаты.
— Можно. Все можно, маленькая дурочка, когда у тебя родственники в больнице и полиции. Думаешь, все заканчивается компанией? Как бы не так! И если твой Громов не исчезнет сегодня, завтра ему отобьют почки на допросе у следователя. Усвоила?
— Усвоила, — шмыгнула Алена, оттирая мокрые щеки трясущейся рукой, — что без места директора ты ничего не стоишь!
— Ну с тобой-то я точно справлюсь, — темнея от ярости, зловеще пообещал Вилентьев, наклоняясь, чтобы схватить девушку за ворот.
— Юра! — оклик со стороны двери заставил его остановиться. Застывший на пороге Леонид нервным движением взъерошил длинные волосы. — Срочно зайди к юристу, там проблема серьезная возникла!
— Юрист? Какого черта… — задумчиво пробормотал Вилентьев, моментально забыв об испуганно сжавшейся, сидевшей на полу девушке.
Окинул Леонида странным, оценивающим взглядом, будто вдруг усомнился в преданности брата — и прошел мимо него в коридор.
- Что вы делаете?! — громко зашептал Леонид, поспешно закрывая дверь и бросившись к Алене. Подхватил ее под локти, помог подняться на ноги и собрал разбросанные вещи. — Зачем вы его разозлили?
Девушка не ответила, кусая губы и судорожно обнимая себя за плечи. Она даже не смотрела на него, опустила голову и тихонько всхлипывала, спрятав лицо в волосах.
Леониду осталось лишь безнадежно вздохнуть — эта его подчиненная будто нарочно не хотела слушаться голоса разума. Он ласково поднял ее лицо за подбородок, оттер мокрые дорожки на щеках — и не выдержал, привлек Алену к себе. Та отвернулась в последний момент — горячие губы скользнули по коже, так и не поймав ее в новом поцелуе.
— Он все равно здесь долго не продержится, — проникновенно зашептал Леонид, обжигая ухо своим дыханием. — Принесет тебе только беды. — Сильные руки все крепче прижимали Алену к взволнованному мужчине, которого она совсем не хотела. — Останься со мной — и обещаю, тебя никто не тронет, слова злого не посмеет сказать!
— Мне очень жаль, — едва слышно произнесла Алена, незаметно касаясь пальцем экрана телефона, который все еще держала в опущенной руке, и останавливая запись.
— Жаль… чего? — не понял Леонид, чуть отстраняясь.
Она подняла на него глаза.
— Что теперь придется тебя уволить. Ты казался хорошим человеком.
— В таком случае, мне тоже жаль, — губ мужчины коснулась привычная добрая улыбка. — Потому что отказ не принимается.