― Когда мы разговаривали в Мисти Коув, я попросила тебя не принимать больше никаких решений, не посоветовавшись со мной. Ты знал, что я чувствую себя немного подавленной. И что же ты сделал?
Я взмахиваю руками и опускаю их по бокам.
― Ты пошел и купил свадебное платье. Мы даже не знаем, когда поженимся.
― Я знаю, ― просто отвечает он. ― Ангелия уже зарезервировала дату. Я собирался сказать тебе, как только мы увидимся.
― Все лучше и лучше.
Я кладу ладонь на лоб, игнорируя головную боль в затылке.
― Не могу поверить. Не могу тебе поверить, ― с сарказмом смеюсь. ― Так скажи мне, Уинстон. Когда я должна появиться на собственной свадьбе?
― Мы поженимся через месяц, тридцатого июля. Если бы ты приехала в Нью-Йорк раньше, ты бы это знала. Но ты решила держаться в стороне. Пока ты отсутствовала, я сделал то, что должен был сделать.
― Так ты начал планировать нашу свадьбу без меня?
― Не то, чтобы у меня был выбор.
Я вижу, как он сжимает челюсти. Очевидно, что он не считает, что сделал что-то не так, и это выводит меня из себя.
Он опускается на диван и вытягивает ноги.
― Я оказал тебе услугу. Когда ты сказала мне, что находишься в растерянности, я захотел помочь. Организатор свадеб ― профессионал, все идет в соответствии с планом. Тебе и пальцем не нужно шевелить.
― Согласно твоему плану, а не моему. Я чувствую себя так, будто буду гостем на собственной свадьбе.
Я вращаюсь кругами от ярости.
Наконец, я поворачиваюсь к нему снова.
― Ты не понимаешь, да? ― Я перевожу дыхание. ― Я в растерянности не из-за свадьбы. А из-за наших отношений. Проблема в том, что ты составляешь планы и принимаешь решения без меня.
― Как я и сказал, я сделал это ради тебя.
Его голос выдает напряжение.
― Нет, Уинстон. Ты делаешь это ради себя. Ты думаешь только о себе.
Он вскакивает на ноги, встает передо мной, берет за плечи и заглядывает в мои глаза.
― Я так сильно люблю тебя, Дженна. Я хочу, чтобы все сложилось. Я не знаю, чего еще ты от меня хочешь. Я изо всех сил пытаюсь сделать тебя счастливой.
― Но все складывается не так, потому что ты делаешь все не правильно. Сейчас ты только тем и занимаешься, что делаешь меня несчастной. ― Я пытаюсь сдержать слезы и часто моргаю, чтобы прояснить затуманенное зрение. ― Ты ведешь себя, как эгоист.
Я не знаю, как это произошло, но он отпускает мои плечи и бьет меня ладонью по щеке. Я чувствую, как горит щека, и прижимаю ладонь к больному месту.
― Как ты смеешь?
― О, боже мой. Детка, прости. ― Его глаза широки от ужаса. ― Я не хотел.
Он подносит руку к моей щеке в попытке меня утешить.
― Не смей.
Я отшатываюсь от него и подхожу к окну. Мое сердце разбивается. Затем я медленно поворачиваюсь и вижу, что он наблюдает за мной. Он выглядит таким же потрясенным, как и я. Никогда бы не подумала, что он может меня ударить. Да как он смеет? Ни у одного мужчины нет права бить женщин.
― Убирайся.
Дрожащей рукой я указываю на дверь, у меня так сильно сдавило горло, что слова даются с трудом.
Он бросается ко мне.
― Прости, милая. Я не знаю, что на меня нашло. ― Он складывает руки в умоляющем жесте. ― Я не хотел этого делать.
― Похоже, ты полон сюрпризов. Последнее время ты постоянно меня удивляешь. Мне не нравится человек, что стоит передо мной.
― Не говори так.
Его голос охрип. Я вижу искру гнева в его глазах. Сейчас он очень похож на своего брата. В его глазах та же тьма.
― Такого больше не повторится.
Он снова пытается меня коснуться, но я дергаюсь в сторону.
― Ты прав, ― говорю я. ― Такого больше не повторится.
Мне все равно, что он миллиардер или самый завидный холостяк в мире. Мне все равно, что секс с ним крышесносен. В данный момент меня лишь заботит желание защититься от него.
Что, если я выйду за него замуж, а он решит бить меня чаще? Что, если он начнет считать, что я принадлежу ему, и станет делать, что хочет? Я не хочу это выяснять.
― О чем ты? ― Его голос дрожит. ― Ты меня вышвыриваешь?
― Именно так.
По моей шее текут слезы.
Внутри я плачу, оплакиваю то, что мы могли бы иметь, сказку, которая вот-вот закончится.
― Прекрасно. ― Он запускает руку в волосы. ― Тебе нужно время подумать. Я это уважаю. Позвони мне, когда мы сможем поговорить. Я заглажу свою вину перед тобой. Обещаю.
― Мне не нужно, чтобы ты заглаживал передо мной вину. Теперь я знаю твое истинное лицо. ― Улыбаюсь сквозь слезы. ― Я не… не этого я хочу.
― Ты со мной расстаешься? ― спрашивает он тихим, напряженным голосом.
― Думаю, да. ― Я ломаю перед собой руки. ― Я не могу выйти замуж за мужчину, который меня бьет. Не думаю, что смогу доверять тебе снова.