Я жду, когда телефон перестанет звонить, и отключаю его.
Все еще неуверенный, что же делать, я встаю посреди комнаты. Смотрю на свои руки. Как они могли это сделать? Как они могли причинить ей боль? Я не хотел этого делать. Я не хотел.
В тишине я слышу голос своего брата. Мы с тобой похожи, ты и я.
Я хочу прогнать эту мысль из головы, но что, если Трэвис единственный, к кому прямо сейчас я могу обратиться? Что, если у меня нет выбора, кроме как впустить его обратно в свою жизнь?
Я не знаю, сможет ли или захочет ли он мне помогать, но мне нужно с кем-то поговорить. В такие времена от тебя отворачиваются даже члены семьи.
Трэвис берет трубку с восьмого гудка.
― Чего тебе, бл*ть?
― Ты мне нужен. ― Я с усилием сглатываю. ― Мне нужна твоя помощь, Трэвис.
На другом конце линии короткое молчание.
― И когда это я стал тебе нужен? У тебя всегда все было разложено по полочкам. Ты мистер идеальность, живущий идеальной жизнью.
― Нет. ― Трясу головой. ― Я не идеален.
Я долго колеблюсь, гадая, хорошая ли это идея. Мой язык решает за меня.
― Я совершил нечто ужасное.
― Нечто ужасное?
― Я так и сказал, мужик. Да… Я…
― А вот это впервые, ― он усмехается. ― Ты никогда не переходил границы.
― Послушай, Трэвис, прости за то, что случилось между нами. Прямо сейчас мне нужна твоя помощь. Я не знаю, к кому еще обратиться.
― Так что ты натворил?
Я слышу, как он зевает.
Я бросаю взгляд на входную дверь, словно ожидаю, что ее выбьют.
― Не могу сказать по телефону.
Трэвис стонет.
― Где ты?
Я называю ему адрес квартиры Дженны и вешаю трубку. Он приезжает двадцатью минутами спустя. Это самые долгие двадцать минут в моей жизни. Я даже испытывал соблазн сбежать. Но я не смогу выйти сухим из воды после убийства.
Как только он входит, его внимание привлекает открытая бутылка шампанского на кофейном столике. Он берет ее и пьет прямо из бутылки.
― Так зачем ты притащил меня сюда? ― Он вытирает губы тыльной стороной ладони. ― Что случилось? Ты выглядишь дерьмово.
Я сжимаю и разжимаю кулаки, глядя на дверь, ведущую в спальню.
― Случилось нечто ужасное. Я совершил нечто… ужасное.
Трэвис откидывается на спину на диване, скрещивает руки с самодовольным выражением лица.
― Никогда бы не подумал, что увижу этот день. Расскажи подробнее. Должно быть, это действительно нечто ужасное, раз ты так выглядишь.
Я не веду Трэвис тотчас же в спальню, потому что мне нужно подготовить его к тому, что он увидит.
― Я ударил ее. Дал ей пощечину.
Я не хочу даже верить в слова, что срываются с моих губ.
― Святое дерьмо. Ты ударил женщину? ― Он громко смеется. ― Похоже, что мы все-таки похожи.
― Я не такой…
Я прикусываю язык, прежде чем скажу нечто, что настроит его против меня. Сейчас я в его милости.
― Тебе понравились ощущения? ― спрашивает он. ― Невероятное ощущение полной власти?
Я игнорирую вопрос.
― Она хотела уйти от меня, ― произношу я до того, как утрачу смелость. ― Я любил ее. Я не хотел ее терять.
― Она бросила тебя?
Трэвису скучно.
― Нет. ― Я закрываю лицо руками и издаю стон. ― Я убил ее.
Трэвис вскакивает с дивана и бросается ко мне. Он подходит так близко, что я чувствую его дыхание, пахнущее шампанским.
― Ты только что сказал, что убил ее?
― Я не… я этого не планировал. Так вышло.
― Конечно же, просто так вышло. ― Он массирует подбородок. ― Где ее труп?
Его слова поражают меня, как удар молнии. Теперь Дженна всего лишь труп.
Я не говорю ему, просто прошу идти за мной в спальню. Увидев ее, он устремляется к кровати. Собирается прикоснуться к ней, но останавливает себя. Он поворачивается ко мне с дикими глазами, но в то же время в них горят искры восторга.
― Ты задушил ее.