— Таким образом мы видим… — указка менеджера елозит по какому-то графику, про который она рассказывает больше часа. Но что это за график, убей не понимаю.
Устало тру глаза.
— Я понял, Ольга. Спасибо, коллеги. Давайте перенесем совещание, — бросаю взгляд календарь, — на следующий понедельник. Нам нужен выезд на стройку в ближайшие дни? — спрашиваю у подчиненных.
— Нет, я там вчера был, — вклинивается Ромка.
— Спасибо, Роман Евгеньевич. — киваю Ромычу, — Все свободны, всем спасибо.
В полной тишине народ покидает комнату. Ловлю на себе осторожные взгляды Олечки из проектного отдела и кого-то еще. Слухи наверняка расползлись по офису. Но мне все равно. Голова занята другим.
— Ты сегодня спал? — Ромка садиться на стол рядом со мной.
— Пару часов, в больнице. — бросаю в ответ.
— Леха, на тебе лица нет. Тебе надо…
— Что мне надо? — вспыхиваю я, — Отдохнуть? Поспать? Расслабиться?
— Для начала сходить в душ и не орать на друга.
— Извини, — устало тру глаза.
— Я так понял, новостей пока нет? — вздыхает Ромка.
— Нет. Марина не приходит в себя. За ребенка борются. За нее тоже. Марк предупредил, что шансов на сохранения мало. Каждый день в коме, огромный риск для Марины и малыша.
Ромка вздыхает и идет к бару.
«Хорошо ему, — думаю с какой-то злобой. — хорошо никого не любить. Можно спокойно спать ночами и ездить по разным бабам». И тут же с досадой бью кулаком по столу. Ромка мне пытается помочь, а я…
— Что говорят менты? Тебе плеснуть? — спрашивает друг, даже не обернувшись на звук удара.
— Я за рулем. — собираю документы в стопку, хотя дикое желание порвать все в клочья, — Нечего не говорят. Допросили Иру и отпустили. Доказательств, что она столкнула нет. Как прошла через ворота непонятно — говорит, случайно. Ну а про пропуск ты уже знаешь.
— Да, ребята из айти отдела ищут пути, как на компьютере охраны появился пропуск на ее имя. Как только появится информация, скажу. Слушай, Лех, — мягко говорит Ромка, — поезжай к себе. Ну хоть к матери. Поспи часочек. Давай я в больницу сам сгоняю, подменю. Ненадолго! На ночь у меня планы, учти!
Губы невольно сжимаются в полуулыбке. Ромка такой… Ромка!
— О! Отлично! — говорит друг, заметив, как искривился мой рот, — Давай, вали к себе на часик-два и потом в больницу.
***
Смотрю, как вода стекает в сливное отверстие. Смотрю долго. Ни одной мысли в голове. Боюсь думать.
Сейчас я сделал все, что мог. Марка знаю сто лет. Еще со времен, как пытался вытащить Иру. Потом реабилитировал сына, и он советовал лучших неврологов. Когда Марк захотел основать свою больницу помог деньгами не раздумывая. Марина в хороших руках. Самых лучших в городе. Я знаю. Я уверен.
Хотя я так же был уверен, что в моем доме нечего не может случится.
Черт! Черт! Черт!
В исступлении бью кулаком кафель. По плитке растекается красная полоска. Кажется, сбил костяшки. Но никакая физическая боль не может заглушить внутреннюю. Я виноват. Я не уберег. И я сделаю все, чтобы найти того, кто стоит за этим.
А потом… А потом я уничтожу этого человека.
Разумеется, ни в какой сбой системы у охраны я не верю. Имя Иры появилось в списке пропусков. И это не случайность.
Выхожу из ванны, как раз, чтобы услышать, как открывается входная дверь в квартиру.
— Папка!
— Привет, сын! Привет, ма!
Васька скидывает кроссовки и бежит ко мне. Смотрит с выжиданием.
— Новостей нет, сын, — тихо говорю я, догадываясь, о чем он хочет узнать.
— Жалко, — вздыхает, — нам такую замену поставили, она такая…
— Вася! — прерывает мать, — За языком следим, руки с улицы моем.
— Иду, — бурчит сын и огибает меня, чтобы пройти в ванну.
Мать тихо подходит ко мне и прижимается.
— Как ты, сын? — одними губами спрашивает она.
— Плохо, мам. Но я делаю все, чтобы было хорошо.
— Я верю в тебя. Пошли поешь.
— Я не хочу, пора в больницу.
— А это не предложение. Это приказ. — совершенно серьезно отвечает мать. — Сейчас тут главная я. На обед суп и пюре с котлетой. Сколько ты не ел? Два, три дня? Тебе нужны силы. Поешь и потом больница.
Мать идет на кухню и замирает посреди коридора. Потом медленно оборачивается ко мне.
— Скажи, сын, — вдруг спрашивает она, не поднимая глаз, — а что ты будешь делать, если Марина тебя не простит?