Вася молнией бросается к Глебу и виснет у него на руке. Они начинают вертеться, словно волчок. Я не знаю кого из них оттаскивать из этого клубка. Вдруг, Глеб издает дикий крик, словно кто-то его укусил, и щенок оказывается в руках Васи, мой муж пытается замахнуться…
— Не смей трогать ребёнка! — кричу я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал от волнения.
Вася прячется у меня за спиной, что-то приговаривая Рексу. Я пытаюсь успокоить сердце, которое стучит, как сумасшедшее.
— Да вы тут все с ума посходили что ли? — верещит Глеб, — Это же Луи Виттон! Личный заказ! Какой-то безродный щенок нассал на Луи Виттона?
Глеб поднимает портфель и трясет им в нашем направлении:
— Ты хоть понимаешь сколько это стоит? У меня половина завода в год не получают столько, сколько стоят эти вещи! Он же теперь воняет! И на ботинки капнуло…
Глеб быстро расстёгивает молнию сумки и вытаскивает документы. Один листок, самый «поврежденный», летит на пол.
— Это же документы по сделке! С твоим отцом, между прочим!
— Извините, — бормочет Вася, высунувшись из-за моей спины, — Он не специально, правда!
— Что извините?! Заехал за печатью, называется!
Глеб быстро подходит к письменному столу, открывает верхний ящик и достает коробку с печатью.
Я сторонюсь его, по-прежнему, прикрывая Васю, когда он направляется назад.
— Я ненавижу тебя! — говорит Глеб из коридора и показывает на меня пальцем. — Тебя! — он переводит палец на Васю, — и тебя, мерзкая собака!
Он подбирает ключи с пола и уходит громко, хлопнув входной дверью.
Мы остаемся одни.
— Хорошая собака, — выдыхаю я, — надо брать!
Спустя минут двадцать, когда я уже осмотрела щенка и Васю, убедилась, что со всеми детьми все в порядке, нашла тряпку, убрала лужу в коридоре, мы, наконец, выходим из подъезда.
Меня потихоньку отпускает. Очень надеюсь, что остаток вечера, уже не принесет никаких потрясений и можно просто выдохнуть.
— Пошли в школу.
— А Рекс? Вдруг с ним не пустят? — тихо спрашивает Вася.
— Со мной пустят. Я проверю тетради в учительской, вы на стадионе побудете. Скоро Елизавета Ивановна за тобой придет.
— Марина Игоревна, — так же тихо продолжает Вася, — я…
И замирает на полуслове.
— Что такое? — немного пугаюсь я.
Может он ударился и молчит? Или Глеб его задел в потасовке?
— Можно я вас обниму?
И не дожидаясь ответа, его голова упирается в меня. Вася обхватывает меня руками, и прижимается ко мне. Крепко-крепко.
Мои руки глядят его взъерошенный затылок, и мы стоим, замерев посреди двора.
— Я так испугался…
— Ну что, ты, — успокаиваю я его, — с Рексом все будет хорошо. Правда.
— Я за вас испугался! Он плохой. Но я вас защичу… защащу… Спасу короче!
Вася поднимет на меня свое лицо, и я понимаю, что у него мокрые глаза.
— Ты чего, — бормочу я, — все же хорошо…
— Я вас очень люблю… очень-очень, понимаете!
Я чувствую, что не могу на него смотреть, потому что мои глаза предательски увлажняются. Понимаю, что сейчас буду плакать и совершенно некрасиво шмыгаю носом.
— Я тоже, — шепчу я, перебирая его волосы, — я тоже очень тебя люблю…
— И сестричку люблю! Ее нет, но я ее уже люблю!
— А если братик будет?
— Конечно будет! Но потом, сейчас сестричка. Я ее во сне видел, — совершенно серьезно говорит Вася.
Я чувствую, что готова разреветься прямо тут на улице. Но стараюсь держать себя в руках.
Мы опускаемся на скамейку возле какого-то подъезда, и сидим, обнявшись в тишине.
Потом Рексу надоедает в рюкзачке, и он высовывает на улицу свой любопытный нос.
— Ну что, — предлагаю я, — пошли уже в школу.
Мы идет по тротуарам во внутренних дворах, и мимо нас то и дело едут машины, водители которых пытаются обогнуть пробку на центральной улице.
— За нами слежка, — вдруг говорит Вася, — не оборачивайтесь.
— С чего ты взял? — удивляюсь я.
— Вот тот черный мерс, едет за нами и не сворачивает.
— Вася, ему и некуда свернуть — тут выезд всего один.
Вдруг машина немного выезжает вперед и тормозит перед нами.
— Что я говорил? — торжествующе спрашивает Вася.
Я с волнением беру его за руку. Это еще что такое?
Дверь со стороны водителя распахивается, и я вижу утреннего гостя Алексея.
— Все в порядке — выдыхаю я, — это друг твоего папы — Олег.
— Марина, Вася! Вы куда? Вас подвести?
— Мы до школы, — поясняю я, — да нет, мы дойдем. Тут десять минут.
— Марина, у вас сумка огромная, садитесь. Дорогу только покажете? А то я в вашем городе еще не все дороги знаю.
Мы садимся в машину: я рядом с водителем, Вася с рюкзачком сзади. Сумка с тетрадями тоже переезжает назад.
— Правильно, что согласились, нечего тяжести носить! Вы какими судьбами тут оказались?
Я начинаю свой рассказ. Опускаю встречу с Васей и Глебом. Просто рассказываю, что забыла проставить оценки и пришлось идти за тетрадями. Вот такая я забывчивая к концу учебного года.
Олег внимательно слушает и вдруг начинает принюхиваться.
— Прошу прощения, видимо с улицы пахнуло. Сейчас окна закроем и кондиционер включим.
Я начинаю краснеть. Совершенно забыла про щенка в рюкзачке у Васи, будет крайне неловко, если он опять…
— Это Рекс, — сокрушенно говорит Вася. — Но он сейчас нечего не сделал! Я просто тот лист взял, который он обоссал и под него подстелил в рюкзак. Наверно поэтому пахнет.
Олег с удивлением смотрит на меня и переводит взгляд на Васю:
— Рекс?
Вася вытаскивает мордочку щенка из рюкзачка:
— Это Рекс, — знакомит он, — и у него сегодня был сложный день.
— Что так? — удивляется Олег.
И тут мы уже на перебой рассказываем наши приключения полностью. В какой-то момент, Олег съезжает с дороги, чтобы посмеяться.
— Ну показывай, своего зверя.
Вася достаёт щенка, Олег осторожно берет его на переднее сиденье.
— Хороший зверь! И знает толк в Луи Виттоне. Молодец! Мордастый! Прямо волк!
Ну не знаю, по мне, это просто шерстяная булочка, но я молчу.
— Ты посади его на пол, Вась, не страшно.
— Угу, я листочек подстелю.
Мы подъезжаем к зданию школы, и я замечаю припаркованную машину Давида Григорьевича.
— Пошли в школу, Вась, пока тебя бабушка не потеряла. Спасибо вам большое Олег!
— Донести сумку? — уточняет он.
— Не стоит. Посторонний мужчина на территории школы… Завуч и так мной не довольна.
— Понимаю. Ну что ж, был рад случайно встретиться!
— Бабушка! — кричит Васи и срывается с места.
Я провожаю его взглядом и вижу, как по аллее увлеченно разговаривая, идут Елизавета Ивановна и Давид Григорьевич. Вот Вася к ним приближается и до меня доносятся его возбужденные возгласы. Надо пойти и поддержать идею с собакой.
— Марина, — слышу серьезный голос Олега.
Я поворачиваюсь. Он держит в руках помятый листок, который Вася подстелил под щенка.
— Откуда это у вас?
— Это Глеб выбросил, — поясняю я, — сказал, что документы к сделке с Лёшей, а что?
— А то, — медленно говорит Олег, — что это поддельные документы.