Любовь — тяжелая ноша. Особенно, если нести ее за двоих.
Диана чувствовала, как надежда и свет внутри медленно гаснут день за днем, и каждый холодный взгляд мужа словно усиливал ее состояние. Как она могла надеяться, что сможет стереть чужую женщину из его сознания, если все его существо, очевидно, продолжало тянуться к ней? Как она могла думать, что сможет заставить его сердце биться чаще ради нее, если оно уже давно было отдано другой?
Еще одна тяжёлая неделя поездки. На ее сообщения он отвечал коротко, не давая диалогам возможности развиться. Возвращаясь, не тянулся к ней. Не хватал ее в объятия, лишь поздоровавшись и спрашивая, как она провела время.
— Таир, что-то случилось? У тебя проблемы? — Пересиливая себя, наконец спросила Диана, когда он напряжённо что-то читал.
— Нет, с чего ты взяла? — Спокойно спросил он.
Она лишь покачала головой. А когда они вместе были приглашены на день рождения Артема, в этот день у Таира появилась неотложная встреча.
Внимательно глядя на то, как муж собирается, Диана кусала губы, сама того не замечая. Молча подошла, помогла завязать галстук, немного задерживая пальцы у основания шеи, улыбнулась, видя результат своих стараний и быстро чмокнула мужа в губы.
— Ты скоро закончишь?
— Не могу точно сказать. Ты можешь пойти одна, я присоединюсь, если закончу пораньше, — сказал Таир, надевая наручные часы.
— Хорошо, — спокойно кивнула Диана, — удачи.
Таир, собиравшийся открыть входную дверь, на секунду замялся, и чуть поворачиваясь к ней, тихо произнес «спасибо». У Дианы весь день было странное предчувствие. Словно скоро случится то, чего не избежать, не остановить, то, против чего она была бессильна.
Она старалась расслабиться во время праздника Артема насколько это возможно. Вручила подарок, обняла, щедро одаривая самыми лучшими пожеланиями. Во взгляде мужчины на секунду промелькнуло странное выражение, словно ему было жаль ее. Болтала весь вечер с его женой, которая ей очень понравилась еще со дня пикника на этой же даче. В доме, где ее муж впервые ее поцеловал. И с ходу, услышав странные разговоры со спины, вопросительно взглянула на девушку.
— Что-то не так? — Спросила она.
Девушка сердито сжала губы, глядя на девушек, что перешептывались за спиной Дианы.
«Таира видели у гостиницы с другой женщиной».
«Бедная. Как она это терпит?».
«Так это и есть та женщина, которая была замужем? Значит, слухи были верны?».
У Дианы подкосились ноги, и если бы не кресло рядом, она бы бессильно упала на пол. В грудь придавило так сильно, что она на несколько минут потеряла способность разговаривать и реагировать на внешний мир.
— Диана, успокойся. Эти змеи только и делают, что портят людям жизнь, — попыталась успокоить ее жена Артема, — у Таира встреча с партнером. И только.
Она лишь машинально кивнула, выпивая холодную воду, что ей принесла девушка. Несмотря на попытки Артема уговорить ее остаться на ночь, Диана упрямо отказала, сказав, что хочет пойти домой. Горькое послевкусие от разговора с Таиром и тем, что произошло в доме Артема никак не хотело покинуть затравленное сознание. Она завела машину, чувствуя, как сильно дрожат руки.
Не успела она выехать, как ей на телефон пришло сообщение от незнакомого номера.
«Ты действительно думала, будто Таир забыл меня? Дурочка ты, Диана. Я же предупредила тебя — не стоит ждать от него большего». Была еще слегка размытая фотография, однако по ней Диана смогла узнать ресторан гостиницы, в которой должна была состояться встреча. Было видно стол на двоих, мужской силуэт, сидящий напротив, наклонивший голову к телефону и, будь Диана наивной, могла бы и не поверить, что это Таир.
Создавалось ощущение, что фотографию делали украдкой, тайно, чтобы человек, сидящий напротив даже не догадался об этом. Мог же это быть совсем другой мужчина?
Диана сильно сжала переносицу. Нет, не мог. Ее дотошность и внимательность не пропустили детали, которые твердили одно — Таир сегодня встретился с Верой в гостинице. Подрагивающими руками схватив телефон, она не сразу набрала номер мужа. Но когда робот на другом конце провода бесчувственно сказал, что абонент недоступен, у нее словно перекрыли кислород. Машинально выехала на трассу, не замечая, как глаза неприятно жжет от разрывающей грудную клетку боли. Он даже не позвонил после встречи, а на часах было одиннадцать ночи. Не могла же эта встреча затянуться на целых пять часов?
Диана задохнулась от собственной догадки, вдруг резко затормозив на обочине. Она могла бы с уверенностью сказать, что никогда её сердце не пронзало столь оглушительной болью. Таир действительно стал её болью, которую она уже была не в силах терпеть. Дома корчилась в агонии всю ночь, мучая себя мыслям, что он где-то там, в этой чертовой гостинице с другой женщиной, с той, которую желал больше всего. Она не сомкнула глаз.
***
Закончив разговор, Таир и собеседник одновременно вышли из гостиницы, оба выглядели довольными. Сопроводив его, Таир, собираясь звонить жене, повернулся в сторону парковки и остановился, увидев перед собой Веру.
— Ты не рад меня видеть? — С легкой, грустной улыбкой спросила она, замечая, с каким отстраненным лицом он уставился на нее. Таир не смог разобраться в собственных ощущениях, до конца не понимая, что же это за странное чувство, когда увидел ее после столько проведенного без нее времени. Свободную, без спрятанного кольца в комоде, без того, как она несколько раз в минуту проверяла телефон, оглядывалась с явным беспокойством, думая, что их заметят. Она стояла спокойно и уверенно, думая, что еще секунда, и Таир вернет свой прежний теплый взгляд на нее, снова поведет себя как изголодавшийся, не давая ей утром уйти. Но он напряженно молчал, не делая никаких попыток подойти к ней. И не знал, было ли это из-за Дианы или он сам к ней остыл, но сердце вновь не трепетало от чувства безграничного счастья и умиротворения при виде нее, лишь отголосок столько проведенного счастливого времени рядом с ней и какой-то тупой боли, словно от старой, плохо заживающей раны. Когда Вера сделала шаг к нему, Таир не двинулся с места. Она остановилась на расстоянии двух шагов от него, продолжая улыбаться свободной и умиротворенной улыбкой.
— Я свободна, Таир. Мой развод наконец состоялся.
Марлен любил ее как умалишенный. Жена была его слабостью. Несмотря на это, она избавилась от нежеланного брака, пришла сказать любовнику, что свободна для него, зная, что он теперь женат.
— Я рад за тебя, Вера.
Она не узнала его голос. Прищурилась с подозрением, сделав еще один шаг к нему. Таир продолжал ровно стоять на месте, молча наблюдая за ней.
Еще несколько минут, и они сидели друг перед другом в том же месте, где совсем недавно был его деловой партнер. А еще через час — в одном из номеров той же гостиницы.
Она расстегнула платье почти сразу после того, как за ними громко хлопнула дверь номера, прерывая нагнетающую тишину. И Таир неторопливо прошелся взглядом по знакомым линиям, по каждой черте ее лица.
— Наконец-то я полностью твоя, а ты — мой, — услышав шепот и вновь взглянув в глаза Веры, он мгновенно бросил ее на кровать, отстраненно, с едва заметной странной злостью глядя на нее сверху. Странное чувство, словно похоть смешанная с яростью, совершенно непохожая на то, что было раньше.
Вот она, та, кого он так сильно… любил?
Любил ли?
Абсолютно свободная, в отличие от него. И, казалось, все так же, как и раньше — затуманенность и нужда в ее глазах были прежними, молочная кожа за секунду покраснела от силы, как он сжал ее, стонет даже громче, свободнее и протяжнее, пока он берет ее с таким отчаянным напором, словно желая наказывать их обоих.
Таир не чувствовал удовлетворения или счастья, не чувствовал, что брак с Дианой действительно был ошибкой, потому что утром, взглянув на спящую Веру рядом сквозь оглушительную пустоту, он понял — самую большую ошибку он совершил именно этой ночью, думая, что это заставит забытым в его памяти чувствам к этой женщине вернуться.
Между ними была похоть и некая дикая, неконтролируемая страсть, которая не вернулась к нему этой ночью. К нему не вернулась мысль, что свободная Вера покончит с его фальшивым браком и они наконец-то смогут быть вместе без третьих лишних. Брак с Дианой был лишь прикрытием. Они все равно разошлись бы, но…
Таир болезненно зажмурился, понимая, какую боль причинит Диане этим поступком. Он не обещал ей ничего, не признавался ей в любви. Диана не была неженкой и мягкосердечной, но именно он был в состоянии ее разбить, и, предчувствие того, что он уже это сделал, накатило медленно, тревожно сообщая о грядущей трагедии. Таир чуть не застонал от неприятных ощущений на сердце и почувствовал такую тяжесть, словно его бросили в яму и закопали, напоследок положив бетонную плиту. Его стошнило.
Вера пошевелилась и открыла глаза, сонным взглядом уставившись на Таира, который медленно одевался, сидя к ней спиной. Потянулась, обнимая его за плечи.
— Я так счастлива, — тихо прошептала она, проведя губами по его щеке, — наконец-то.
Таир ничего не ответил. Некое отторжение от самого себя, хаотичные мысли в виде грубых ругательств в свою же сторону непрестанно крутились в голове. Повернул голову, уставился на Веру холодным взглядом.
— Не уходи, — словно проверяя его реакцию, сказала Вера, — твой брак ведь рано или поздно закончится. Почему не сделать это сейчас? Ты думаешь, что твоя жена не знает, чем мы были заняты этой ночью? — Вскинула бровь, решаясь идти на отчаянный шаг. В глазах Таира на секунду вспыхнул огонь злости, но он подавил его, сжимая челюсти.
— Не втягивай в это Диану.
Это было последнее, что он сказал Вере. Включив телефон, увидел пропущенные звонки от жены и сообщение от друга, день рождение которого решил пропустить, отдаваясь минутной слабости.
«Таир, Диана сегодня ушла в плохом состоянии. Если это из-за того, о чем я думаю — ты самый настоящий м*дак».
Он знал, что Артем был прав.
Встречаться с замужней женщиной за спиной ее мужа было не в его принципах. Теперь же, будучи сам женатым и изменив жене с ней, Таира словно окунули в грязь, поливая сверху огромными порциями без остановки. Он знал, что не был достоин такой девушки как Диана.
Когда он закрыл входную дверь дома и медленными шагами направился в гостиную, Диана сидела на кресле, склонив голову к коленям, о чем-то думая. Глаза ее были красные, словно она не спала всю ночь.
— Твой телефон был выключен, — без всяких эмоций сказала она, взглянув на него.
— Я выключил его во время встречи и забыл об этом. Прости.
Его «прости» прозвучало так неуместно, что Диана горько усмехнулась, не сводя взгляда с него. Таир смотрел на нее прямо, открыто, словно ему нечего было скрывать. В эту секунду она так возненавидела эти отголоски сожаления в его глазах, что была готова взвыть. Смотрела на него долго, неторопливо ища следы той, с которой он провел ночь, пока она ждала его. Той, которую действительно любил.
— Скажи, что этого не было.
Если бы только он отрицал. Хоть слегка качнул головой, и она игнорировала бы то, как он отвел глаза. Диана с ужасом осознала, что поверила бы любой хорошо продуманной лжи, потому что боялась той боли, что он причинил бы ей этим.
Таир молчал, замечая, как крупные слезы хлынули из глаз девушки, что так отчаянно ждала своего приговора. Диане действительно стало больно, словно кто-то резко открыл ей грудную клетку и вытащил ее сердце. Она чуть не задохнулась, дыша приоткрытым ртом, чувствуя, как неконтролируемо трясутся собственные ладони.
— Я ненавижу тебя, — тихо сказала она спустя короткое время дрожащим голосом, — как же я тебя ненавижу, Таир…
— Лучше ненавидь, Диана, — и, спустя несколько мгновений тихо добавил, — тебе так будет легче.
И если в последние недели после отпуска Диана забыла, каким жестоким и хладнокровным мог бы быть ее муж, то теперь он ей напоминал об этом.
— Легче мне уже не станет, — покачала головой она, горько всхлипнув, — никогда не станет. Я ведь люблю тебя, — тихо, безнадежно и бесцветно произнесла она, медленно отвернувшись от него…
— Не надо, Диана. Ты сама знаешь, что не нужно… не нужно меня любить. Я ведь с самого начала был с тобой честен.
Это было жестоко.
Диана медленно закрыла лицо руками, упираясь локтями на колени. Обреченно кивнула, зная, что это конец. Мрачный, окутанный болью от измены любимого человека и отчаянием.