Я понятия не имею, как, чёрт возьми, ей это удаётся, но она заставляет меня сесть. Затем она оказывается у меня на коленях, через секунду прижимает свои ладони к моим плечам, заставляя меня лечь на спину. Я следую её приказу мысленно улыбаясь как сумасшедший, и ложусь на пол в душе, даже не замечая твёрдости кафеля под собой. Камилла приподнимается на коленях и глядя на меня, она протягивает руку между ног и берёт мой член.
Твою мать, она собирается оседлать меня, и, хотя это частично лишает меня контроля, я более чем доволен своим новым положением. Мои руки поднимаются над головой, когда она направляет мой член к своему входу, её рот расслаблен, глаза прикрыты. Эта картина только что заняла первое место в моих самых любимых мгновениях жизни. Я вижу всё: её грудь, лицо, и если я посмотрю вниз, то увижу, как мой член, входит в неё. Срань господня, я на небесах.
Она опускается, заставляя меня резко задышать и сопротивляться желанию приподнять свои бёдра и врезаться в неё ещё яростнее. Пусть будет по её правилам. Пусть она овладеет моим телом, так же как она овладевает моим разумом.
— О чёрт! — я смотрю вниз и вижу себя наполовину погруженным в неё, я находился на грани полного проникновения в глубины её тела. Она и сама едва может сдерживаться. Её ноги дрожат, Ками пытается удержаться надо мной, продлевая моё мучительное наслаждение. — До конца, ангел. Возьми меня полностью.
Она задыхается, что говорит мне, что положение её тела мешает ей принять меня без остатка.
— Секунду, — выдыхает она, зажмурив глаза, как раз в тот момент, когда она полностью расслабляет мышцы и опускается на меня до предела.
Я срываюсь на рёв, и Ками кричит, шум заглушает стук воды. Мои руки взлетают вверх, и я хватают её за бёдра, заставляя её прекратить движения. Она ещё не готова, и это уже слишком хорошо, чтобы я мог справится с подступившим оргазмом. Один толчок, и я могу взорваться. А я ещё не готов завершить это удовольствие!
— Полегче, ангел, — говорю я, но от одних только чудесных ощущений я уже готов перейти эту грань. — Не торопись.
Камилла стонет, проводя руками по моему прессу, её голова опускается.
— Я сделаю это, — заявляет она, двигая своими маленькими бёдрами и втягивая воздух. Я заставляю себя оставаться неподвижным. Это отнимает у меня все чёртовы силы и даже больше. Затем она снова начинает двигаться, и я задыхаюсь, впиваясь пальцами в её бёдра. — О Боже, да! — кричит она, начиная крутить бёдрами всё сильнее.
Мой мир погружается в декадентское блаженство, с которым никогда ничего не сравнится. Она откуда-то черпает силы и продолжает двигаться, запрокинув голову и не переставая кричать. Никогда раньше я не испытывал ничего подобного, и, скорее всего, никогда больше не испытаю, если только это не связано с этим посланным небесами ангелом, связанным со мной, и выглядящим так, как будто она находится на грани взрыва.
Как только её руки напрягаются, заставляя её ладони вжаться в мою грудь, кровь, бурлящая в моём члене, устремляется к самому кончику, заставляя мои бёдра дёргаться, позволяя мне достигнуть своего собственного освобождения.
— Ками, — я пытаюсь предупредить её, пытаюсь сказать ей, что я почти готов, но затем с её губ срывается стон, и я вижу её широко раскрытые глаза безумные от желания. Она тоже почти на грани. — О, да, — задыхаюсь я, начиная управлять её движениями, толкая её бёдра вперёд и назад, тем самым подталкивая нас обоих к наивысшей точке удовольствия.
— Джейк!
Я вижу, как она открывает рот и лишь по губам понимаю, что она выкрикивает моё имя, но всё, что я слышу — это то, как моя кровь бежит по венам, мой член набухает, дёргается и взрывается от желания где-то глубоко в ней, волны освобождения накрывают и захлёстывают, пока интенсивность моего собственного оргазма не заставляет меня начать восхищаться мгновением, когда я вижу, как Камилла достигает своего собственного пика. Я закрываю глаза, чувствуя, как она в изнеможении падает мне на грудь. Я нахожу в себе оставшееся крупицы сил, чтобы обнять её, моё сердце так бешено бьётся напротив её груди.
Я скоро возьму её на руки и отнесу в свою постель. Но сейчас она так прекрасно чувствуется в моих объятиях. Именно в них я планирую её и оставить.
Глава 20
Ками
Последние, что я помню из вчерашнего дня — ощущение груди Джейка под своей щекой и капли воды, стекающие по моей спине. Где-то между всем этим он перенёс меня в свою кровать. Я совершенно не помнила этого. Должно быть, отключилась, от усталости и от переизбытка удовольствия. Секс с Джейком каждый раз был ошеломляющим, но прошлая ночь в душе была необыкновенной. Меня никогда раньше не возносили на такие высоты удовольствия. Я никогда прежде не чувствовала себя такой необходимой и желанной. Это было, что-то всепоглощающие.
Я смотрю куда-то поверх груди Джейка, прижатая к его боку, наши ноги сплетены воедино, наполовину прикрыты простынёй. Рукой он прижимает меня к себе, его голова слегка наклонена набок. Ровный стук его сердца раздаётся прямо под моим ухом. Он спит. Не дремлет, как обычно; прибывая на границе сна и бодрствования. Его сон глубок. Я впервые вижу его таким естественным.
Провожу пальцами по его груди, не в силах удержаться от прикосновений к его коже. На его лице проступает его обычная щетина, губы расслаблены и приоткрыты, когда я едва провожу по ним пальцами. Он не вздрагивает, глаза всё ещё закрыты. Я просто наблюдаю за ним, гадая, что может принести нам сегодняшний день.
Должна ли я отважиться на встречу с отцом и рассказать ему о нас с Джейком? Или мне стоит просто позвонить ему? Или, может быть, ничего ему не говорить и нам стоит сбежать куда-нибудь? Когда я решилась, пусть и извинившись, уйти с вечеринки отца, я знала, что если я это сделаю, то это навсегда изменит мою жизнь.
Джейк, наверное, единственный мужчина на земле, которого не пугает мой отец. Это одновременно утешает и беспокоит. Папа видит во всём происходящем лишь бизнес. И Джейк осмелился встать у него на пути. Каковы бы ни были последствия, они будут огромными.
Но ощущение комфорта, которое я чувствую рядом с ним, дарит мне некоторое чувство безопасности.
Я вздыхаю, снова прижимаясь к его груди.
— Ты устала… — его сонный голос врывается в мои мысли, и веки распахиваются, демонстрируя мне свой тёмный, но встревоженный взгляд.
— Меня кое-что беспокоит…
Он медленно перемещается по кровати и ложится на бок, так что теперь наши лица оказываются на одном уровне и очень близко. Положив руку мне на бедро, Джейк наклоняется вперёд и целует в кончик носа.
— Ты выглядишь невероятно великолепно этим утром, — произносит он, и я улыбаюсь. — Что именно?
— Мой отец. Ты действительно думаешь, что он приказал Питу и Гранту следить за нами?
Он наблюдает за мной несколько мгновений с нежной улыбкой на губах.
— Да, я уверен.
Мои губы сжимаются. Поскольку мой отец сказал, что он докопался до сути угроз, у него может быть только одна причина, для слежки за нами.
— Потому что он думает, что мы… — я опускаю голову, позволяя своему взгляду сфокусироваться на подбородке Джейка. Я не знаю, как это выразить словами. Я не могу сказать ему, что влюбилась в него. В основном потому, что я всё ещё не поняла, какими Джейк видит наши отношения. Как он себя чувствует в них. Помимо потребности защитить меня, всё другое выходит за рамки его профессиональных обязанностей, что ещё он чувствует? Насколько серьёзно он воспринимает нас?
Схватив меня за руку, Джейк приподнимает меня, манипулируя моим телом по своему желанию, тем самым заставляя сесть к нему на живот. Я не возражаю, в голове полный кавардак. Он подносит мои руки ко рту и целует костяшки пальцев. Это жест любви, и мои мысли начинают путаться ещё больше. В последний раз, когда он позволил своим личным эмоциям взять вверх над разумом, по его собственному признанию — это привело к серьёзным последствиям. Но я слишком боюсь спрашивать, что случилось. Или спрашивать, как всё это связано с женщиной на фотографии. Это, очевидно, болезненная история, но я поняла одну вещь. Должно быть, он любил её. Я чувствую себя ужасно из-за ненависти, которую чувствую, когда думаю об этом.
— Хочется тебе этого или нет, ангел, но твой отец не будет счастлив от этой новости. Я готов к этому, и ты тоже должна быть готова.
— Да, — бормочу я, немного успокоенная тем, что мы с Джейком, кажется, думаем в одном направлении. — Хотя, когда ты говоришь, что готов, что ты имеешь в виду? — это тоже вызывает беспокойство. Я не могу позволить или смириться с тем, что Джейк может стать убийцей моего отца. Я вздрагиваю, в моей голове всплывают воспоминания из вчерашнего дна, когда он в одиночку уложил толпу взрослых мужчин.
— Он попытается помешать мне увидеться с тобой. Я не позволю этому случиться.
— Как? — он говорит слишком неопределённо. Мне нужны подробности, чтобы быть готовой ко всему.
Уголки его губ слегка приподнимаются в понимающей улыбке, словно он понял ход моих мыслей.
— Я не причиню вреда твоему отцу.
— Обещай мне.
— Я обещаю.
— Спасибо. — С огромным облегчением я опускаю свою грудь на его и прижимаюсь к нему, чувствуя, как он щетиной трётся о мой висок.
Джейк вздыхает, долго и ровно, он рукой обхватывает мой затылок и прижимает к себе.
Мы расслабляемся в приятных объятиях друг друга, и всё вокруг кажется таким умиротворяющим, пока лёгкий стук в дверь не заставляет расслабленное тело Джейка напрячься. Он замирает и, кажется, перестаёт дышать, я начинаю вырываться из его объятий, но мои попытки тщетны он так и продолжает удерживать меня в плену своих рук. Его внезапная насторожённость и нотки напряжения, начинающие витать по комнате, заставляют его перейти в боевую готовность.
— Джейк, в чём дело?
Стуки становятся громче, и их становится больше, и ещё громче. Я отдаляюсь от Джейка в мгновение ока.
— Оставайся здесь, — резко приказывает он, вскакивая с кровати.