Она фыркает, прерывая меня.
— Ты мог быть самим принцем Гарри, и он всё равно не одобрил бы всё это если бы не мог контролировать каждое ваше действие или не мог бы получать от подобного союза хоть какую-нибудь финансовую выгоду, — она смотрит на свою дочь, в её глазах мелькает огонёк. — Почему бы тебе не одеться, сладкая моя? Я отведу Джейка в гостиную. Мы будем пить чай.
Я смотрю вниз на Ками и вижу, как она хмурится, подтягивая полотенце выше, словно до этого она не осознавала, что стояла полуголой, пока её мать не указала ей на это.
— Я думала, ты собиралась куда-то поехать.
Мисс Белл поджимает губы и бросает на меня твёрдый взгляд.
— Это может подождать, — она разворачивается на своих начищенных туфлях и выходит, и в тот момент, когда её спина исчезает, я, пошатываясь, подхожу к стене, чувствуя столь сильное волнение как никогда прежде. Ирония происходящего не ускользает от меня. Одобрение — это не то, что меня волнует. Но мать Ками могла бы это изменить.
— Ты в порядке? — спрашивает Ками, наморщив лоб.
Мне нужно взять себя в руки.
— Да, я в порядке, — отодвинувшись от стены, я подхожу к Ками и обнимаю её за шею, притягивая к себе. Затем я сражён наповал. Она должна знать, что я чувствую. Все её страхи, мысли о том, что я бросил её, причиняли адскую боль. Я просто должен это сказать. Произнести их вслух. Честно.
Но когда я открываю рот, ничего не происходит. Слова вертятся на языке. Они везде.
— Я… — моё горло сжимается, и я начинаю дрожать под тяжестью моего предполагаемого признания.
— Джейк?
— Я…
— В чём дело?
— Чёрт, Камилла, — я обхватываю её щёки своими большими ладонями, глядя ей в глаза. Её широко раскрытые глаза заставляют меня прикоснуться к ней. Она волнуется. — Я люблю тебя, — говорю я, заглядывая в её голубые глаза. — Я так чертовски сильно люблю тебя, и мне нужно, чтобы ты это знала.
Она резко отшатывается, заставляя мои руки безвольно упасть вдоль тела. Она потрясена, её взгляд затуманен. Не знаю, каких действий или слов я ожидал от неё услышать, но я не был готов к такой реакции. Она выглядит готовой сбежать.
После того, что кажется целой жизнью — мучительной, болезненной жизнью — Камилла, наконец, говорит, её прекрасные губы дрожат при этом, складываясь в слова.
— Я тоже тебя люблю, — всхлипывает она, закрывая лицо руками.
Её ответ запечатлевается в моём сердце и возвращает к жизни ещё одну маленькую частичку меня. Я выдыхаю, не осознавая, что до этого момента не сделал и вздоха, и подхожу, чтобы вновь почувствовать её дрожащие тело, поднимаю её на ноги и сжимаю в своих объятиях. Она тоже любит меня, и я могу только молиться, чтобы этого было достаточно, чтобы мы смогли построить светлое совместное будущее даже несмотря грядущие тёмные времена.
Я провожу недостаточно времени, удерживая её в своих объятиях, подкрепляя своё признание силой своих объятий, прежде чем отстранить её от себя. Свет, который я улавливаю в её глазах, поражает меня. Такой яркий и полный надежды. Я — причина этого, и это одновременно приятно и в тоже время вызывает чувство вины. Она даже толком меня не знает. Но она узнает. Как только всё это дерьмо закончится, я сделаю то, чего так долго избегал. Одна мысль об этом, заставляет моё сердце биться медленнее.
Поцеловав её в макушку, я провожу её обратно в душ и включаю его.
— Прими душ, — тихо прошу я. Затем почти вылетаю из ванной, чтобы присоединиться к её матери.
После того, как я нашёл телефон Камиллы и выключил его, я брожу по роскошной квартире, осматривая всё вокруг, стараясь не обращать внимания на кричащий декор, мысленно подсчитывая расстояние, которое оказывается между мной и Ками. Я заглядываю в несколько комнат, мимо которых прохожу, чтобы проверить окна и возможные пути входа, и как только убеждаюсь, что нет никаких шансов, что кто-нибудь войдёт или пройдёт мимо меня незамеченным, то прохожу в гостиную.
Мисс Белл примостилась на одном из диванов, которые определённо стояли здесь для показухи, а не для комфорта. Она смотрит на меня снизу-вверх, когда я опускаюсь на кресло напротив неё. Я не пытаюсь устроиться поудобнее. Это было бы невозможно. Она протягивает мне крошечную фарфоровую чашечку, и я несколько раз перекладываю её из одной руки в другую, чувствуя, что в моих больших ладонях она скорее напоминает напёрсток. Я бросаю попытки как можно бережнее держать чайную пару и ставлю её на сияющий золотой стол перед собой.
— Спасибо, — благодарю я, чувствуя, как она изучает меня.
Моей главной целью в эти последние несколько невыносимых часов было найти Ками. Я не очень задумывался о том, что буду делать дальше. Сейчас самое время разобраться во всём этом.
— Как ты попал в мой дом? — спрашивает мисс Белл, её глаза подозрительно бегают вверх и вниз по моему телу.
Она должна быть подозрительной. Я думаю, что лучше избегать подробностей о том, как я взломал замки, прокрался в её дом и нашёл её дочь, словно ищейка, охотящаяся на лису.
— Ками впустила меня, — вместо этого спокойно отвечаю я. Я не могу точно сказать, верит ли она мне, поэтому решаю, что лучше как можно быстрее сменить тему. — Вы знали, что ваш бывший муж заплатил бывшему парню Ками и финансировал его реабилитацию?
Она тихонько смеётся, помешивая чай.
— Это меня не удивляет. Камилла знает?
— Я ей ещё не сказал. Мне ещё многое нужно выяснить.
— Например, что?
— Кто является истиной угрозой для вашей дочери. Что-то было не так с того самого дня, как Логан нанял меня. Он скрывал от меня информацию, и когда я начал копать глубже, он уволил меня. Я не думаю, что его неодобрение моих отношений с Ками — единственная причина, по которой он хочет, чтобы я исчез. Он что-то скрывает, и я намерен выяснить, что именно.
Её брови удивлённо взлетают вверх, но потом она смеётся.
— Должно быть, ты ему действительно не нравишься, Джейк.
Мои щеки слегка надуваются от раздражения. Это подтверждено. Он заплатил бывшему подонку Ками, чтобы тот выдвинул против меня обвинения. Тот, кто несколько раз ударил её по лицу. Всё, что угодно, лишь бы убрать меня со сцены, поскольку я не буду брать с него плату.
В этом есть нечто большее, чем простое неодобрение. Он беспокоится, что я могу узнать что-то, чего он не хочет, чтобы было предано огласке.
— Это чувство взаимно, — говорю я. — Я выясню, что происходит. До тех пор она будет в безопасности со мной.
Женщина улыбается, рассказывая мне всё, что мне нужно знать. Она одобряет. Это заставляет почувствовать облегчение, даже если мне наплевать, но я вижу, что она сама наслаждается осознанием того, что её бывший муж-манипулятор наконец встретил достойного противника, или же она просто искренне рада, что я так сильно привязан к её дочери. Что-то подсказывает мне, что это и то, и другое.
— Я не сомневаюсь, — тихо произносит она.
Глядя чуть поверх неё, я вижу, как в комнату входит Ками.
— Привет, — она подходит, выглядя сияющей в своём великолепии в простом чёрном платье. Её волосы ниспадают каскадом на одно плечо, когда она расчёсывает их пальцами, на её лице нет никакого макияжа.
— Сладкий пирожок, — щебечет её мама, присоединяясь ко мне, когда я встаю. Её ласкательное прозвище для моего ангела, кажется, звучит слишком громко и раздражающе, и я могу сказать, что Ками чувствует то же самое по этому поводу. — Не хочешь ли чаю?
Ками качает головой и подходит ко мне, прижимаясь ко мне сбоку.
— Спасибо за одежду, — она указывает на своё платье, побуждая меня бросить ещё один оценивающий взгляд.
— Всегда пожалуйста. А теперь мне пора, — объявляет мисс Белл. — Я уже опаздываю, — она подходит, одаривая Ками нежной улыбкой, прежде чем взять подойти и обнять. — Мы более чем рады, если ты останешься здесь, сладкая моя.
— Не нужно, — выпаливаю я, не задумываясь и не принимая во внимание чувства её матери. Она здесь не останется.
Ками вопросительно смотрит на меня, когда её мать выпускает её из объятий.