— Руслан, тебе стоит уйти, — мои руки не дрожат, когда я поднимаю с ковра белье и надеваю его на себя. — Мама скоро придет. Ей волноваться лишний раз нельзя, она и так на нервах. Завтра встретимся?
Мужчина беззлобно рассмеялся и решил уточнить:
— Встретимся? Ты так резво перескочила на другую тему. Чувствую себя шлюхой, принцесса.
— Я имею в виду, — повела рукой в воздухе от своей груди к его. — Она не поймет, будут лишние вопросы. А я не хочу их. Сейчас и так…
Поздно вспомнила о том, что Щербакову я так и не обмолвилась о том, что случилось с моим отцом. Он уже облачился в рубашку и брюки. Стоит около подоконника и, нахмурив густые брови, вглядывается в мое лицо.
— Давай сделаем так, ты говоришь, что случилось, а я — не задаю лишних вопросов, — засунув руки в передние карманы, настойчивым голосом проговорил мужчина и двинулся ко мне, к той, которая осталась стоять на месте и терзать себя сомнениями. — Марина, выкладывай.
— У отца ночью случился приступ. Мать, конечно, в шоке. Вся расстроенная ходит, ее можно понять, — сделав передышку, я задала вслух мучающий меня вопрос: — Знаешь, что самое странное? Я тоже беспокоюсь за отца. Однако считаю, что он сто процентов пойдет на поправку, в смысле — отец всегда был рядом за мной, и нельзя даже мысли предположить о том, что он однажды может уйти. Я плохой человек?
— Ты уверена, что спрашиваешь об этом нужного человека? За мной водятся самые мерзкие поступки.
В комнате гулял сквозняк. Я была по-прежнему без одежды, только в нижнем белье. Почему-то раньше я не столь задумывалась над тем, чем занимается Руслан, а теперь осознаю, что это может стать настоящей преградой между нами.
— Не волнуйся, я поговорю с лечащим врачом, — тем временем обещает мужчина. — Оденься и закрой за мной дверь.
Стрельнув в меня коротким пылким взглядом, он развернулся на пятках и поспешно покинул комнату. Мне полегчало, я даже попробовала улыбнуться, стараясь ни о чем не думать. Не думать даже о том, с чего все началось и почему Руслан скрывает, что они с Никитой знакомы с самого детства.
Руслан ушел, а я устроилась на том же диване и принялась доедать остывшую пиццу. Вкус не ощущался на языке, лишь чувствовалась мягкая субстанция на языке, которую я жевала и запивала лимонадом.
Почему-то вместо того, чтобы вскочить, ринуться к Щербакову и потребоваться объясниться, я упорно держу колющиеся слова внутри себя и выжидаю особенный момент. Только когда настанет он? Проще рвануть нитку сразу и поскорее позабыть загадочную историю, конец которой я прекрасно знаю.
Мысли лениво ворочались в моей голове. Я даже не заметила, как появилась мать на пороге и поинтересовалась:
— Откуда пицца?
— С неба упала, — невесело улыбнулась я и затем немного приврала: — дома нечего было кушать, вот я и заказала. Прости, я все съела.
— Не страшно, я у Люды перекусила. Там тебя, кстати, ждут около подъезда.
— Кто? — отложив в сторону, картонную коробку от пиццы, я встрепенулась.
— Белобрысый парень какой-то. Просил передать привет от Кабана. Что это вообще за кличка, Марин? И с каких пор ты начала общаться с такими людьми? Я надеюсь, ты училась в С., — строгим голосом проронила родительница и сложила руки на груди. — Я жду ответа, барышня.
Сердце ухнуло вниз. Я даже приоткрыла рот от удивления.
— Конечно, учебой, мам. Как ты вообще…? У тебя больше дел никаких?
Женщина еще что-то прокричала в ответ, но мои мысли были далеко. Что было под рукой, я накинула на себя и мигом спустилась к подъездной двери.
— Матвей? — не ожидая его увидеть, изумилась я и замедлила шаг. — Что ты здесь делаешь?
Парень посмотрел по сторонам и взял меня за локоть.
— Нужно поговорить, идем прокатимся.
— Не хочу. Можно мы здесь поговорим? У меня мама и так не в духе.
Его терпение быстро иссякло, и мнимая дружелюбность превратилась в полное равнодушие.
— Да, мне похуям, знаешь ли. Заткнулась и села в машину.
— Чего? — вытаращила глаза я и продолжила стоять на месте. — Как ты смеешь со мной так разговаривать? Я тоже от тебя не в восторге, Матвей, но почему-то делаю вид, что мне весьма приятно общение с тобой.
Озираясь по сторонам, он почесал затылок и без теплой толики эмоции на меня посмотрел.
— Госпожа Белозерова, не соблаговолите ли вы пройти к машине и сесть в нее? Мне необходимо с вами подискутировать. Так понятнее?
— Что случилось? — даже не подумав сделать крошечный шаг в его сторону, поинтересовалась я, а у самой на душе кошки скребли. — И почему мама передала слова «Привет от Кабана»?
— Иначе бы ты не вышла, а дело важной срочности.
— Ты представляешь, что я почувствовала в тот момент? Я думала, что…, — на эмоциях взмахнула руками в воздухе и уже тише добавила: — какой-то тип приперся к моему дому и хочет убить меня.
Не знаю, как ему удалось вообще уговорить меня залезть в машину, но я сделала это. В салоне пахло мандарином, едва ощутимо, однако приятно.
— Ты взял машину в прокат?
— Это Руса, он, кстати, нас ждет, — принялся разъяснять парень, выруливая со двора. — Так что можешь радоваться, я везу тебя к суженому, — не сумев сдержать смешок, развеселился Матвей, продолжая: — смотри, как здорово все получается. Ты мне номер Ани скинешь, я с ней чуть потусуюсь, за это тебя даже трогать не буду, хочешь, буду общаться как фиговой принцессой? Постой-ка, ты и так она.
— Что ты к ней привязался? Она очень хорошая девчонка, поэтому с тобой ей лучше не знакомится. Найди себе другую игрушку для развлечения.
— Так мы знакомы, даже очень близко, — мельком стрельнул в меня значимым взглядом и продолжил следить за дорогой. — Тебе сложно чтоль? Может быть, я очарован ею, влюблен!
— Ты и влюблен? Не смеши мои коленки, — скрестив руки на груди, не осталась в долгу я.
— А что не так?
— Не обижайся, конечно, но, мне кажется, на планете нет той дуры, которая будет терпеть твой невыносимый и заносчивый характер. А характер, знаешь ли, решает все.
— Ты же терпишь Руса.
— Что? — сильно удивилась я и даже повернула голову в его сторону. — Что ты имеешь в виду?
— Это к тому, что он не аленький цветочек, характер полное дерьмо. Хочешь сказать, что полюбила его не за смазливую мордашку? — Матвей остановился на светофоре и тоже взглянул на меня.
— Естественно — нет! — слова слетели с губ, прежде чем я обдумала их. Вот тебе и на! Получается, я люблю Руслана? Да нет же, слишком мало времени прошло для такого серьезного чувства, полтора месяца всего. Поморщившись от собственных мыслей, я отвернулась к окну и до самого приезда хранила молчание.
***
Место, куда мы приехали, мало напоминало центр города. Все в разрухах, погода к вечеру поднялась на несколько градусов, поэтому простреленные дыры на дорогах утопали в растаявшем снегу вперемешку с грязью.
— Куда мы приехали? — я повела плечами, сбрасывая странное оцепенение.
— Что-то вроде окраины города. Нам туда, — отозвался Матвей и показал пальцем в сторону двухэтажного здания.
Посмотрев на окна, я приметила, что свет нигде не горел, кроме крайнего окна. Видимо, это и будет нашим пристанищем.
Стены в подъезде были выкрашены в темно-синий цвет и исписаны ругательными словами. Не успели мы приблизиться к огромной железной двери, как она отворилась и на пороге возникла девушка, чуть постарше меня, ниже ростом, с вьющимися черным волосами, смазливой мордашкой, только глаза смотрели проникновенно, с долей неприязни.
Незнакомка недовольно скривила губы и пробурчала:
— Долго вы, Рус уже заждался вас. Скоро еще Илья и Нина подъедут.
Я без лишних слов и вопросов переступила порог квартиры и зашла в комнату, в которой ремонт, даже капитальный, от силы делали лет двадцать назад: обои на стены ободраны, выцветшие, пол деревянный, краска уже вся потрескалась. Даже воздух в квартире ощущается остро, с нотой старости.
Матвей снял куртку, попутно достав из кармана пачку сигарет, и ехидно подметил:
— Есть такой сериал: «Девушки с Макаровым». Поняли, к чему я клоню?
Заметив мою заминку, женщина проводила взглядом спину парня и сложила руки на груди со словами:
— Так ты Марина.
— А вы, так понимаю, Лида? — не очень доброжелательно выдала в ответ и принялась раздеваться. Сняла куртку, оставшись в черных джинсах и белой футболке с рисунком. — Что происходит? Почему меня привезли сюда?
— Можно и на «ты». Я не обижусь. А ты очень даже ничего. Матвей отзывался о тебе как о страшненькой, зачуханной девчонке. Всегда знала, что он пиздабол. Что поделать, жизнь обделила его женским вниманием, вот он и отрывается на слабых.
— Меня не интересует Матвей. Я хочу лишь знать, зачем я тут.
— Пойди и спроси Руса. Он велел всех собрать, сказал — чрезвычайно важный разговор. Ты голодная?
Желудок запротестовал на мой отказ, прося нормальную еду, а не пиццу. Решив, что я здесь для определенной цели, а не для хорошего времяпровождения, я прошла в ту комнату, из которой доносились мужские голоса.
— Привет, — тихо поздоровалась я и продолжила стоять около двери. — Мы можем поговорить? — попросила я Щербакова.
— Сядь, Марина. Скоро я сам все расскажу, не торопи.
Пока я выбирала взглядом место, где можно было бы сесть, входную дверь кто-то глухо постучал. Руслан нахмурился и дал приказ узнать, кто там.
— Скрипач и его баба, — через минуту сообщил Матвей и сел на диван по правую сторону от меня.
— По какому поводу ночлег? И причем в таком захолустье? — вместо приветствия поинтересовался спокойный голос в прихожей.
Скоро пришли Илья, Лида и другая девушка, Нина, кажется. Вторая была примерно моего роста, с длинными русыми волосами и очень бледной кожей. Она улыбнулась всем, и тут ее взгляд застыл на моем лице.
— Марина, — кивнула головой и устремила взор на Щербакова. — Может, скажет хоть кто-то, что происходит? Почему все здесь?
— Спасаем наш зад, — не стал подбирать нужные слова Руслан и потер переносицу. Устал, он всегда так делает, когда полностью вымотался. — Меня сегодня пытались завалить.
— Чего, бля? — удивленным голосом спросил сосед по дивану.
— Того, ты глухой? Богдан считает, что состязание было нечестным. Хочет информацию о складах. Там же теперь все оружие, а флешка чиста. В общем, делаем так, как я говорю. Ты, — указывает рукой на Лиду, продолжая: — спишь одна в комнате. Илюха и Лида в этой, Скрипач на кухне. Никто не высовывается без моего приказа. Охранять помещение будем следующим образом, я начну, в двенадцать закончу. Затем Скрипач, ты до трех часов ночи, Илюха ты дальше до шести. Всем ясно?
Я подавилась воздухом, когда поняла, что Руслан не сообщил, кто будет ночевать в третьей комнате. Словно прочитав мои мысли, мужчина ловит мой взгляд и улыбается уголками губ, тут же равнодушно поджимая их.
Я вспыхиваю и несильно кусаю губу, ярко вспомнив о том, что несколько часов назад мы занимались с ним сексом на моем диване.