Когда все закончилось, я лежала у Паши на плече, а он осторожно гладил меня по руке. Мне казалось, что моё тело никогда больше не сможет шевелиться — настолько сильными были ощущения от нашей близости. Но вот мой мозг, напротив, вдруг оживился. Он решил, что нужно оценить ситуацию вот прямо сейчас, здесь — в гостиничном номере.
Паша молчал, возможно тоже думал о произошедшем между нами. А может, в отличие от меня, смог расслабиться не только физически, но и морально. Я осторожно провела ладонью по его груди, пытаясь отвлечься от размышлений. Паша перехватил мою руку и, накрыв своей ладонью, прижал к своему торсу.
Я прикрыла глаза. В коридоре отеля раздавался шум шагов, под окнами проезжали автомобили, шурша шинами по мокрому от дождя асфальту. А мы лежали, прижавшись к друг другу и молчали. Наверное, если бы в тот момент объявили пожарную тревогу, мы не сдвинулись бы с места.
Правда, вместе с этим ощущением спокойствия, внутри меня зарождалось чувство какой-то недосказанности, незавершенности. Однако, понять, что именно меня смущало в произошедшем между нами, я не могла. И чтобы немного успокоиться, я мысленно перенеслась в тот далекий летний вечер в деревне, когда мы первый раз стали близки.
***
Это было в начале августа, когда днем еще было жарко, а вечера уже были достаточно свежими.
Паша зашел за мной — мы собирались на дискотеку в клуб. Бабушка, как всегда, покачала головой и поджав губы отпустила меня гулять с Пашей.
— Юль, — остановился мой любимый, когда мы почти дошли до клуба.
— М?
— Ты очень хочешь танцевать?
— Не знаю, — я пожала плечами. И я, действительно, не знала. Ведь самым главным для меня тогда было быть с Пашей, а чем заниматься в этот момент, не имело никакого значения.
— Тогда давай не пойдем? — он смотрел на меня глазами полными любви и нежности. Если бы в тот момент он мне предложил спрыгнуть с крыши вместе, я бы спрыгнула. Настолько я доверяла ему и настолько сильно любила.
— А что мы будем делать?
— Просто погуляем.
Я кивнула, а Паша крепко меня обнял. Мы шли по широкой асфальтированной дороге, которая тянулась вдоль всего нашего поселка. Погода была теплой и безветренной, небо — усыпано звездами. Мы миновали панельные двухэтажные дома и шли уже вдоль частных домов, постепенно удаляясь от клуба. Дойдя до конца поселка, свернули на песчаную дорогу, которую с одной стороны окружал сосновый лес, а с другой — картофельное поле.
Эта дорога проходила мимо кладбища и вела к озеру и дачам — небольшим участкам, которые давали жителям поселка для приусадебного хозяйства. Такая дача была у моей семьи и у семьи Паши.
За счет того, что вечером здесь, как правило, было пусто, дорога стала своеобразным «проспектом влюбленных». Парочки любили прогуливаться здесь вечерами и ночами, вдали от любопытных глаз. И мы с Пашей тоже частенько гуляли здесь. Проходя мимо кладбища, которое располагалось прямо в лесу, я немного поежилась. Это место всегда навевало на меня страх и холод, несмотря на время суток. Паша знал, что я боюсь этого места, поэтому всегда крепко сжимал мою руку.
Я уже не помню, о чем мы говорили, — прошло столько лет — но наш разговор был серьезным. В этот вечер мы вообще практически не смеялись и не шутили.
Мы шли по песчаной дороге, держась за руки. Нас окутывал теплый ветер и пение ночных птиц. Навстречу нам попалось еще несколько парочек, но мы сделали вид, что друг друга не знаем. Так, увлеченные друг другом, мы дошли до дач.
— Не хочешь зайти? — спросил меня Паша, когда мы подошли к их домику.
Вопрос прозвучал настолько неожиданным, что я немного растерялась.
— У тебя ключи есть? — ответила я вопросом.
— Есть, — Паша достал из кармана связку ключей.
— Если хочешь, — я попыталась улыбнуться.
Мы подошли к калитке. Пока Паша открывал замок, я пыталась унять волнение, которое внезапно охватило меня.
— Проходи, — он пропустил меня на участок и закрыл калитку на засов изнутри.
Я была здесь несколько раз, но днем. В темноте вечера все выглядело не так, как при свете, поэтому я остановилась, осматриваясь. Паша пошел в сторону домика, откуда чуть позже послышалось звяканье ключей.
— Ты что там зависла? — донесся голос со стороны домика и из-за угла показался силуэт Паши, подсвеченный лунным светом.
— Я здесь, — ответила я и медленно пошла к нему.
Я осторожно поднялась по ступеням небольшого крыльца, но войти внутрь не решалась.
— Проходи, не стой на пороге, — позвал меня Паша, который уже внутри.
Их дачный домик был совсем не большой, впрочем, как у всех здесь. На первом этаже — комната, выполнявшая роль кухни и гостиной одновременно. В ней стояла небольшая железная печка, кухонный уголок с электроплиткой, стол со стульями и диван. Здесь же была лестница на второй этаж, где располагалась спальня с двумя полутора-спальными кроватями. Ночевали на дачах редко, но во всех домах были сделаны места для сна на случай, если все-таки не захочется возвращаться в поселок, или если застанет непогода.
Я осторожно вошла в домик и остановилась посреди темной комнаты, освещаемой только полоской лунного света, проникающего сквозь окно. Мои глаза привыкали к темноте, и я потихоньку начинала различать предметы.
— Свет не будем включать, чтобы не давать соседям повод для сплетен, — Паша подошел ко мне и взял за руку. — Пойдем наверх, там такой вид из окна в это время, — он повел меня к лестнице.
Я послушно следовала за ним, но каждая новая ступенька, по которой мы поднимались, усиливала моё волнение.
— Смотри, — Паша подвел меня к окну, когда мы поднялись на второй этаж.
Я подошла и замерла от картины, которую увидела. Вид, действительно, был нереально красивым. На небе, усыпанном звездами, висела полная луна и отражалась на поверхности озера, которое виднелось вдали за крышами других домиков.
— Очень красиво, — промолвила я шепотом.
Мы стояли совсем рядом и смотрели в окно, на волшебство ночи. Я — впереди, Паша — на небольшом расстоянии позади меня.
— Юль, — он подошел ко мне ближе, так, что я смога ощутить его дыхание на своей шее.
— М?
— Посмотри на меня, — Паша развернул меня к себе. — Ты знаешь, как я сильно люблю тебя?
Я просто кивнула, так как ответить не могла из-за еще более усилившегося волнения.
— И моя любовь она только твоя, — он сделал паузу, а я не шевелилась. — Мне сложно говорить, я не умею это все… В общем, — Паша положил руку мне на плечо, обжигая меня своим теплом, — я хочу, чтобы сегодня …ты стала моей… понимаешь?
Я видела, что слова, действительно, даются ему не легко. Но и мне было говорить не менее тяжело. В моем горле стоял ком, который не позволял произнести ни слова. Меня душили любовь и нежность, перемешанные с волнением и ожиданием чего-то другого, чего я еще не знаю.
— Юль? — он чуть наклонился, заглядывая мне в глаза.
— Я тоже… хочу… стать твоей…, - прошептала я и сделала осторожный шаг к нему.
— Юлька, — его голос дрогнул, — как же я ждал этого.
Паша сгреб меня в объятия и стал целовать. Мы целовались как сумасшедшие, словно бы не виделись много месяцев. Волнение стыдливо отступило, уводя за собой все сомнения. Я знала, что он не обидит. Внутри меня росло желание. Я никогда не была с мужчиной, но я знала, что это именно оно — желание женщиной мужчины. Мы суетливо освобождались от одежды, не переставая целоваться. Когда Паша снял с себя боксеры, моё тело уже изнывало от предвкушения чего-то нового и прекрасного.
Паша откинул покрывало с одной из кроватей и, взяв меня за руку, подвел к ней.
— Не бойся, — прошептал он.
— С тобой не боюсь, — так же шепотом ответила я.
Паша убрал волосы с моих плеч и принялся целовать мою шею, грудь, потом снова поднялся к губам. Я обняла его, так как уже с трудом стояла на ногах от нахлынувших ощущений.
— Погоди, — он отстранился от меня и поднял с пола джинсы. Порывшись в карманах, достал пачку презервативов.
В этот момент, всего на пару секунд, ко мне вернулся страх того, что должно было произойти. Но как только Паша вернулся ко мне и снова крепко поцеловал в губы, я забыла обо всем. Для меня в тот момент существовал только он и я, желающего быть с ним.
***
Я улыбнулась от этих приятных воспоминаний, а мои мысли снова вернулись в сегодняшний вечер. Я, не раздумывая согласилась поехать с Пашей, он снял номер в отеле. Оказавшись в номере, мы сразу же разделись и без прелюдий перешли на кровать, где одичало занимались сексом. У меня никогда не было такого, я не узнавала себя. Паша взял меня сразу. Он не был нежен или ласков, но при этом и не был груб. Я получала удовольствие, подчиняясь ему. Мне удалось несколько раз достигнуть высшей точки удовольствия. Но все закончилось так же резко, как и началось. Паша с громким рыком вышел из меня и, откатившись в сторону, лег на спину и закрыл глаза. Я даже подумала, что он уснул. Но спустя время, он приподнялся и взял с тумбочки телефон, чтобы посмотреть время. Я снова положила голову ему на плечо, когда он лег обратно, и закрыла глаза.
Так мы и лежали в тишине какое-то время, погруженные в свои мысли, пока Паша не нарушил тишину.
— Юль, — позвал он меня.
— М?
— Нам нужно поговорить, — продолжил после небольшой паузы.
— Слушаю тебя, — я открыла глаза, но так и осталась лежать на его плече, глядя в потолок.
— Это нужно было сразу обсудить… — он снова сделал паузу, а я внутренне напряглась. — Надеюсь, ты понимаешь, что сегодняшняя ночь ничего не значит, и я не смогу изменить свою жизнь? — вздохнул Паша. — У меня в Москве есть женщина и…