Мы вышли из театра, когда часы показывали 22:07. Несмотря позднее время, на улице было по-летнему тепло.
Мы оба еще находились под впечатлением от увиденного.
— Да, не думал, что так зацепит, если честно. Извини, надо было в другой театр пойти, наверное, — Женя прервал наше молчание.
— Не извиняйся, спектакль замечательный. Иногда нужно такие вещи смотреть и о таком читать, чтобы потом не жалеть о потерянном. Иначе осознание чего-то важного наступит слишком поздно, когда уже ничего не вернешь, — ответила я, хотя говорить мне было не легко.
Женя приобнял меня за плечо и осторожно притянул к себе. Я поняла, что в тот момент я нуждалась как раз вот в такой простой заботе. Мне стало легче, и я потихоньку стала возвращаться в реальность.
— Если ты не устала, мы можем прогуляться, — предложил Евгений. — Или зайти куда-нибудь посидеть?
— Я бы с удовольствием прогулялась, — ответила я, не раздумывая. Мне очень хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался. Я так давно нигде не была, что обычный поход в театр оказался для меня событием.
Я взяла Женю под руку, и мы медленно пошли вдоль набережной Фонтанки, обсуждая спектакль. Мы сошлись во мнении, что спектакль, очень сильный и, несмотря на серьезность затронутых в нем тем, его можно посмотреть ни один раз.
Оказалось, что Женя вообще любит театр, но из-за особенностей своей работы бывает там редко. Меня это приятно удивило, так как мужчины, которых я знала, старательно избегали походов в театр, музей или на выставки. Рыбалка, бар, бильярд или кино — вот развлечения для мужчин. А все остальное — ерунда.
Незаметно, за разговорами, мы дошли до Невы. На набережной было многолюдно — теплый субботний вечер и Белые Ночи располагали к прогулкам. Мимо проплывали прогулочные кораблики и яхты, освещённые праздничными огнями.
Теплый ветер, который дул с Невы, принес с собой запах воды и внезапно меня накрыло ощущение безмятежности — я представила, что нахожусь в отпуске на каком-нибудь курорте. И нет работы, нет домашних дел и бытовой суеты. И я не одинока. А впереди у меня целая жизнь, полная ярких мгновений. Я думала, как шестнадцатилетний подросток, который только открывает мир.
Я шла, прижавшись к Жене, чтобы не столкнуться с теми, кто так же, как и мы решил прогуляться в это время. Когда мы дошли почти до Троицкого моста, мой взгляд выловил из толпы пару — мужчину и женщину, стоявших у каменного ограждения. Я заметила их издалека и не могла отвести взгляд. Они выделялись среди остальных. На вид им было лет по сорок-сорок пять. Он обнимал Её за талию, Её голова лежала у Него на плече. В руках у Неё был букет из белых роз. Ничего необычного — просто влюбленная пара. Но я не сводила с них глаз — мой мозг словно выделил их массы людей, будто подсветил, чтобы было лучше видно. Когда мы поравнялись с ними, Он наклонился к Ней и нежно поцеловал в губы, а потом снова привлек к себе, и они продолжили стоять, глядя на Неву. Моё сердце защемило от осознания того, что счастье и любовь можно обрести в любом возрасте. И мне очень захотелось снова любить и быть любимой. Мне надоело жить воспоминаниями.
«Интересно, со стороны мы тоже можем выглядеть, как пара?» — подумала я и посмотрела на Женю. Он тоже взглянул на меня и спросил:
— Хочешь на кораблике покатаемся?
— Нет, давай просто погуляем.
Мне вдруг захотелось оказаться подальше от людей в каком-нибудь тихом месте, чтобы быть только вдвоем.
Мы шли вдоль набережной, все больше удаляясь от центра города. Людей становилось меньше, чему я была искренне рада. Нам больше не приходилось совершать непонятные маневры, чтобы обойти встречных пешеходов. Мы могли просто идти рядом и разговаривать.
Пару раз мы останавливались около рыбаков, которых в это время было достаточно на набережной. Женя интересовался уловом, мужчины в ответ хвастались трофеями.
— Ну ничего себе, куда мы с тобой забрели, — сказала я, когда осознала, сколько мы прошли.
— А куда мы с тобой забрели?
— Это уже другой район. Вон там, — показала я рукой на двухэтажный дом через дорогу, — жила моя бабушка. А вон там, — кивнула на противоположный берег, — прошло моё школьное детство.
На меня обрушились теплые воспоминания. Как же хорошо было в детстве. Когда рядом молодые родители, оберегающие тебя от проблем. Когда простые радости заключаются в том, что ты играешь с друзьями во дворе, покупаешь мороженое за двадцать копеек или идешь в воскресенье в кино на утренний сеанс. И больше ничего не нужно. Твое сердце замирает от поцелуя и теплых объятий мамы, или от того, что на день рождения тебе дарят долгожданную собаку.
— Юль, ты что загрустила? — Женя вывел меня из воспоминаний.
— Здесь столько всего связано с моим беззаботным детством, что волей-неволей начинаешь погружаться в прошлое.
К горлу подступил ком, а глаза защипало от подступивших слез. Я резко отвернулась, чтобы Женя не заметил их. Не хотелось, чтобы он посчитал меня сентиментальной дурой.
— Давай посидим немного? — предложила я, указывая на ступеньки, ведущие к воде.
— Давай, — согласился он, но не сдвинулся с места, а вместо этого стал оглядываться по сторонам.
— Ты что ищешь?
— Подождешь меня здесь?
— Хорошо, подожду.
— Я быстро, пару минут. Не переживай и ничего не бойся.
— По-моему, это ты переживаешь, — засмеялась я. — Иди, я никуда не денусь.
— Прости, это у меня профессиональное, — он коснулся моего плеча и направился в сторону, противоположную от Невы.
Женя перебежал дорогу и скрылся под аркой четырехэтажного дома Сталинской постройки. Я пожала плечами, спустилась вниз и присела на ступеньку.
Мимо как раз проплывала небольшая яхта, с борта которой доносилась энергичная музыка. На палубе танцевала компания из трех мужчин и двух молодых девушек. Я искренне завидовала их молодости и беззаботности.
Мелодия была такой заводной, что я начала непроизвольно покачивать головой в такт доносившейся музыке. Одна из девушек на яхте помахала мне рукой, я тоже махнула ей в ответ. Спустя несколько минут яхта скрылась за поворотом, оставив меня наедине со своими мыслями.
— А вот и я, — за моей спиной послышались шаги и голос вернувшегося Жени.
Он присел рядом. В руках у него была бутылка шампанского, пластиковые стаканчики и шоколадка.
— По какому случаю банкет? — спросила я.
— Без повода. Сегодняшнему вечеру не хватает немного романтики.
— Даже так? — я с интересом посмотрела на Евгения.
— Угу, — ответил он и стал открывать бутылку.
— Ясно. А как ты шампанское купил? Ведь уже не продают, — в подтверждение своих слов я посмотрела на наручные часы.
— Не забывай, где я работаю, — ухмыльнулся Женя.
— Интересно…
— Ничего интересного. Юль, — Женя смотрел на меня с хитринкой. — Ладно, я просто в кафе зашел и купил у них, — он кивнул в сторону дома, куда он ходил.
Я обернулась и увидела неприметную вывеску «Кафе Венеция».
— Так, если вопросов больше нет, — Женя как раз открыл бутылку, — предлагаю наполнить бокалы и выпить за прекрасный питерский вечер.
Он разлил шампанское по стаканчикам, я открыла шоколадку, и мы сделали несколько глотков. Я смотрела на серую поверхность Невы, по которой бежали небольшие волны, плюхаясь о мраморную набережную и разлетаясь мелкими каплями в воздухе. Потом я повернулась к своему спутнику и взглянула на нас с Женей как бы со стороны. Два взрослых прилично одетых человека, сидят на ступеньках и выпивают из пластиковых стаканчиков. Какая-то небывальщина. Ладно, если бы нам было лет по восемнадцать. Но нам уже даже не по тридцать.
— Последний раз я так сидела на том берегу с одноклассниками, когда мы отмечали Последний Звонок, — задумчиво сказала я. — Мы были наивные и строили планы на жизнь, загадывали желания.
— Сбылись?
— М?
— Желания твои сбылись?
Я не ответила, так как мысленно унеслась в тот далекий майский день.
***
Утром была торжественная линейка. Мы читали стихи, пели песни учителям и родителям, слушали их наставления. Мы были рады, что наша школьная жизнь заканчивается, и мы стоим на пороге чего-то нового. У нас был очень дружный класс, в котором никогда не было крупных конфликтов. В нашем классе даже не было «козла отпущения», над которым обычно все издеваются. Единственным человеком «со странностями» был Артем Румянцев. Артем носил очки с сильными диоптриями, жил с бабушкой и писал прекрасные стихи и песни, которые заставляли думать. Ребята из параллельных классов звали его Трубадуром и старались подколоть при любой возможности. Но мы стояли за него горой и всегда давали отпор.
Вечером мы отправились на Неву, чтобы отметить это прощание со школой и любимыми учителями уже неформально. У нас с одноклассниками было облюбовано одно местечко на набережной, где мы часто собирались.
Мы купили шампанское для девочек и пиво для ребят, приготовили бутерброды, захватили фрукты и устроили пикник. Мы вспоминали забавные и не очень случаи, которые происходили с нами на протяжении десяти лет. Кто-то из ребят принес гитару. Мальчишки по очереди играли, а мы подпевали. Артем читал свои стихи, от которых ребята становились серьезными, а девчонки сдерживали слезы — настолько проникновенными ни были. На узкой полоске каменной набережной мы даже умудрились даже потанцевать.
Я хорошо помнила этот день. Потому, что благодаря одноклассникам, их отзывчивости и доброте, я впервые за долгое время не думала о Паше. Только когда загадывали желания, моё сердце ёкнуло.
Наташа Луговая, наша староста, принесла с собой блокнот и ручку. Перед тем как разойтись, она раздала нам листочки и попросила каждого написать заветное желание. После того, как мы все загадали желания, мы бросили свернутые листочки в небольшой костер, который развели тут же на набережной.
***
— Юль, — Женя легонько толкнул меня плечом.
— Да?
— Так сбылись твои желания?
Я не спешила отвечать, вспоминая о том, что я написала на листочке.
— Я загадала только одно желание, — сказала я. — И оно сбылось, но спустя много лет. Но вот если бы я могла вернуться назад и снова загадать желание, оно было бы совершенно другим.
— Почему?
— Потому что в тот момент я была очень наивна и жила в придуманном мире, — я сделала еще глоток шампанского и положила в рот кусочек шоколадки.
— А что ты загадала? Если не секрет.
— Секрет.
Я не хотела говорить о том, что я попросила еще хотя бы раз увидеть Пашу. Тогда мне казалось, что если вновь увижу его и пойму причину его исчезновения, то возможно, смогу все исправить. Ну или хотя бы мне станет легче. Но как же все-таки жизнь далека от того, о чем мы мечтаем. Моё желание, действительно, сбылось — я встретила Пашу. Мы смогли поговорить, он мне все объяснил, но легче от этого мне не стало. Наоборот, после нашей встречи мне стало еще больней.
— Знаешь, это не очень честно с твоей стороны, — сказала я, после паузы. В моей голове начинало шуметь выпитое шампанское.
— Что именно?
— Мы все обо мне разговариваем, а я про тебя ничего не знаю, — я чуть наклонилась вперед, чтобы заглянуть ему в глаза.
— А что ты хочешь знать обо мне? — взгляд и голос Жени были серьезными.
— Ну не знаю, — пожала я плечами, стушевавшись под его взглядом. Нельзя вот так на меня смотреть. Я начинала терять ощущение реальности и погружалась в вымышленный мир, где можно встретить счастье. — Например, у тебя в жизни многое сбылось из того, о чем ты мечтал в детстве? — спросила первое, что пришло мне на ум.
Женя поставил пустой стаканчик на ступеньку, поднялся и подошел к самому краю набережной. Я тоже встала и последовала за ним.
— Я лет с тринадцати перестал мечтать и питать какие-либо иллюзии относительно жизни. Папа тогда ушел из семьи, а мама привела отчима, который не особо меня любил, — Женя смотрел на противоположный берег, чуть прищурившись. Вероятно, в тот момент он мыслям перенесся в прошлое. — А потом у меня родилась сестра и я почувствовал, что я им мешаю. Маме и отчиму. Вот тогда я с головой погрузился в реальность. Меня закрутили компании, пацаны, девчонки, алкоголь, курение. Хорошо еще, что до наркотиков не дотянулся, — ухмыльнулся он и повернулся ко мне. — А где алкоголь и девочки, там должны быть деньги. Пришлось на работу устроиться. Подсобным рабочим на овощном складе подрабатывал. Про школу почти забыл.
— А как же родители? — спросила я.
— Мама с отцом пытались меня как-то вразумить, но в конце концов махнули на меня рукой. У каждого из них была новая семья. Так я и катился по наклонной, пока однажды на дискотеке не встретил девчонку. — Женя сделала паузу и посмотрел на меня. — Я её как увидел, сразу голову потерял. Так она мне понравилась. Я набрался храбрости, подошел и познакомился с ней. Потом мы встречаться начали. А однажды она пригласила меня в гости. И я понял, что между нами бездна. У нее техника импортная, шмотки модные, мама выглядела как модель, папа на иномарке ездит. Посмотрел я на это все и моё сознание перевернулось с ног на голову. Я тогда загадал, что у моих детей будет детство, и они никогда ни в чем не будут нуждаться. И что добьюсь в жизни всего, чтобы никто не мог на меня смотреть свысока.
— А эта девушка на тебя смотрела свысока?
— Нет. Она была очень простая, несмотря на то, что была из очень обеспеченной семьи. Только я не мог находиться рядом с ней. Меня эта разница угнетала. И в конце концов, я сказал ей, что нам не нужно больше встречаться.
— Ты совсем не мог по-другому?
— Не мог, — Женя запрокинул голову и долго смотрел в небо.
— А ты… любил её?
— Да, и она меня, — Женя перевёл взгляд на Неву.
А я зависла, разглядывая его профиль и думая о том, что совершенно не знаю этого мужчину. Он казался мне мягким и жизнерадостным, несмотря на профессию. А на самом деле — он решительный и жесткий. Чтобы принимать такие решения, какие он принимал в школьные годы, нужно иметь волю и характер. И нужно иметь характер, чтобы вот так, одним махом, поставить точку в отношениях с любимым человеком.
— А что было потом? — спросила я после паузы.
— Я взялся за ум, начал учиться и смог за год исправить косяки, которые наделал в предыдущие годы. Закончил Университет и с головой погрузился в работу.
— И у тебя, наконец, сбылось то, что ты загадал?
Женя отрицательно помотал головой.
— Отчасти, — выдохнул он и посмотрел на меня.
— А ты … изменил бы свое желание, если бы у тебя была возможность вернуться назад?
— Да, — не задумываясь ответил он, глядя мне прямо в глаза. — Я бы загадал найти ту самую женщину, с которой можно построить семью и завести детей. А все остальное — ерунда. Теперь я это знаю, как никто.
Женя продолжал так же пристально смотреть на меня. От этого взгляда и сделанного признания мне стало не по себе. Если бы мы были героями какого-нибудь фильма, то между нами в тот момент должен был случиться поцелуй. Мне даже показалось, что Женя сделал движение в мою сторону. Но поцелуя не случилось, потому что я испугалась и поспешно отвернулась.
Вся эта ситуация обнажила мои нервы и чувства, и я не на шутку разволновалась. Чтобы унять волнение, я подняла небольшой камень, лежавший у моих ног, и бросила его в воду. Спустя мгновение раздался всплеск и снова наступила тишина. Я смотрела на исчезающие круги, которые оставил на воде брошенный камень.
Мы стояли в шаге друг от друга, глядя на Неву. Вряд ли кто-то из нас понимал, что происходило между нами. Очень странный день и вечер для свидания. С надрывом и грустью. Неужели я никогда не узнаю, что такое простое женское счастье — без грусти, слез и сожалений?
Мимо, по Неве, снова проплыл катер с веселой компанией — уже в обратном направлении. Музыка, которая доносилась с палубы, помогла мне взять себя в руки и вернуться в реальность. А реальность была такова, что мне необходимо остаться одной и поразмыслить.
— Уже поздно. Поедем домой? — сказала я, не глядя на Женю. Кому-то нужно было закончить этот вечер «вопросов и ответов».
— Поедем, — согласился он. — Я вызову такси.
Пока Женя заказывал машину в приложении, я пошла искать урну, чтобы выкинуть пустую бутылку и стаканчики. Мне было не легко находиться рядом с ним. После его признания в моей душе что-то поменялось. Я почувствовала, что он очень одинок. И в этом мы были очень похожи. Да, у меня были дети, которые наполняли мою жизнь эмоциями и событиями. Но, несмотря на это, была еще та часть меня, которая была одинока. И заполнить это одиночество я не могла на протяжение многих лет. Хотя, нужно честно признаться себе — я не прилагала усилий для того, чтобы изменить свою жизнь. Я не хотела и не умела это делать. Меня устраивало моё одиночество, я с ним смирилась. Лишь иногда, на мгновения, в моей душе возникало желание обрести женское счастье. Но оно быстро угасало. Появление в моей жизни Жени грозило нарушить мой привычный образ жизни, в котором были только я и мои дети. А вот хочу ли я этого или нет, я пока не знала. А ещё, я боялась дать Жене ложную надежду, как случилось у нас с Алексеем. Вдруг он поверит мне, а его одиночество все равно никуда не денется?
— Я тебе машину заказал, — Женя подошел ко мне.
— А себе?
— Посажу тебя в такси и закажу.
— Спасибо, — я была искренне благодарна ему за то, что он догадался не провожать меня до дома. Скорее всего, он так же, как и я, хотел побыть со своими мыслями наедине. — Ты мне позвонишь, как будешь в Москве?
— Обязательно.
— Я буду ждать.
— Твоя машина, — Женя кивнул в сторону подъехавшего такси.
Я медленно направилась к автомобилю, Женя шел рядом. Мне было грустно от того, что этот вечер, перешедший в ночь, заканчивался. Несмотря ни на что я была рада ему.
— Спасибо за прекрасный вечер, — я открыла дверь такси и поцеловала Женю в щеку.
— И тебе, — он чуть заметно улыбнулся.
Мы попрощались и такси увозило меня от мужчины, о котором я все чаще думала в последнее время. Увозило в неизвестность. Туда, где была прежняя Я и где могла появиться Я новая.
Женя позвонил на следующий день, когда вернулся в Москву. Мы обменялись дежурными фразами из серии «как погода» и «спасибо за прекрасный вечер», попрощались и я первой сбросила вызов.
Рука с телефоном опустилась на колени, а я снова и снова возвращалась к нашему глупому телефонному разговору. Еще вчера мы были в одном шаге от поцелуя, а сегодня общались как дальние знакомые. Я почувствовала пустоту, мне захотелось, чтобы Женя снова позвонил, и я смогла услышать его голос. Мне было страшно подумать, что наши отношения, которые еще толком не успели начаться, могли закончиться вот так, по телефону. Если вчера у меня были сомнения, то сегодня я знала точно, что хочу продолжения отношений с Женей.
Телефон, все еще лежавший в моей руке, завибрировал. Я открыла сообщение. Оно было от Жени: «Юля, прости. Не мог разговаривать. Вечером наберу».
«Хорошо», — отправила я в ответ и разревелась, как малолетняя дурочка. Но в этот раз я плакала от того, что мои страхи не подтвердились и мужчина, который мне не безразличен, не оттолкнул меня.