У меня снова мелькнула мысль вернуться назад и подождать Вячеслава и Евгения. Но пока я раздумывала о плане побега, не заметила, как оказалась между Леной и Пашей. И путь назад был отрезан. Я шла и молилась про себя, чтобы вагон, в котором ехала Лена, был после нашего. Тогда у меня появится шанс лечь на своё место и притвориться спящей, пока Паша провожает свою коллегу.
На моё счастье так и случилось. Паша открыл дверь купе, пропустил меня внутрь и пошел за Леной в следующий вагон. Я быстро расстелила постель и уже собралась лечь, когда раздался стук в дверь. Я затаила дыхание и после небольшой паузы открыла дверь. Облегченный выдох вырвался из моей груди непроизвольно — в коридоре стояли Евгений и Вячеслав.
— А вот и мы, — улыбнулся Женя.
Я сделала шаг назад и присела на свою полку, чтобы мужчины смогли зайти в купе.
— Паша с Леной ушел? — спросил Вячеслав.
— Да, — ответила я.
Снова повисла пауза. Я опустила взгляд и внимательно рассматривала свои руки, лежавшие на коленках. Как будто могла увидеть там что-то новое. Женя сидел на своем месте, а Вячеслав стоял в проходе, облокотившись на верхнюю полку.
— Не буду вам мешать, — поднялась я, когда тишина стала невыносимой, — пойду умоюсь. А вы спокойно ко сну готовьтесь.
Взяв полотенце, я прошмыгнула мимо Вячеслава и отправилась в туалет. Помимо неловкого молчания в купе, меня стала беспокоила мысль, что мне придется спать в замкнутом пространстве с тремя мужчинами, двоих из которых я знаю первый день. Хоть мы и провели все вместе прекрасный вечер в ресторане, меня внезапно одолело чувство скованности, которое помогло на время забыть о Паше.
Оказавшись в туалете, я закрылась и прислонилась к двери. Моральная усталость навалилась на меня с новой силой. Жутко хотелось оказаться дома в своей кровати, чтобы все, что произошло в этом поезде, оказалось простым сном. И я проснусь, приготовлю завтрак детям и заживу своей привычной жизнью. Жизнью, в которой нет места мужчинам.
Я взглянула на свое отражение в зеркале. На меня смотрела уставшая женщина с потухшим взглядом. Ещё пятнадцать минут назад я не думала ни о чем и наслаждалась ненавязчивым вниманием Жени. Моя внутренняя женщина даже немного приосанилась, начала расправлять помятые крылья, которые были спрятаны под толстым слоем жизненных неурядиц и переживаний.
Но все это было обманом и иллюзией. Стоило мне выйти из ресторана, я мгновенно погрузилась в холод и страх. С меня будто сорвали теплое и мягкое покрывало, в которое я была укутана. И теперь, стоя в закрытом туалете поезда, я остро ощутила всю глупость своего поведения.
«Вернись в реальность, Юля, — говорила я себе. — Ты давно уже не девочка и менять жизнь в твоем возрасте нельзя. Ты должна думать о детях, которым ты так нужна. Вспомни о мужчинах, которые были в твоей жизни? Разве они сделали тебя счастливой? Нет. Все, что они дали тебе — слезы и уныние. Так неужели ты думаешь, что в тридцать восемь лет можно стать желанной и любимой?».
Завершив свой монолог, я чуть не разревелась от осознания того, насколько я одинока, как женщина. И что моё одиночество будет со мной до конца жизни. Я счастлива как мама, но глубоко несчастна, как женщина, которую можно любить и которая умеет любить. Что же я делала неправильно, что заслужила все это? Заслужила флирт в поезде с мужчиной, которого я никогда больше не увижу. Заслужила встречу с мужчиной, который разорвал моё сердце на мелкие части и сделал меня бесчувственной на долгие годы.
Холодная вода помогла мне успокоиться и я, наконец, вышла. Прежде чем отправиться на своё место, я выглянула в коридор. Дверь нашего купе была закрыта неплотно, и я услышала голос Паши, который что-то тихо говорил. Значит он вернулся, пока я была в туалете? Желание идти в купе у меня пропало напрочь. Я решила подождать немного, в надежде, что мужчины уснут, и тогда я тихонько проберусь на свое место.
Сначала, я решила подождать в коридоре, но передумала. Кто-нибудь из моих попутчиков мог в любой момент выйти из купе и увидеть меня. Тогда я выглядела бы глупо. Помедлив немного, я развернулась и вышла в тамбур, где на меня сразу же обрушились холодный воздух и шум колес, стучащих по рельсам.
«Да, долго я здесь не выдержу. Дурацкая идея», — подумала я, обхватив себя за плечи, в надежде согреться. Однако, теплее не становилось. Я устало подошла к окну и прислонилась лбом к холодному стеклу, снова почувствовав сильную усталость. Мне нестерпимо захотелось, чтобы поезд, наконец, приехал на Московский вокзал, а я быстрее оказалась дома. «Ненавижу поезда», — прошептала я, прикрывая глаза.
Мерный стук колес, холод и полумрак тамбура начинали раздражать. На душе было мерзко. Евгений разбередил моё прошлое и я снова перенеслась мыслями к Алексею и нашей с ним жизни. Мы прожили в браке пятнадцать лет. Кто-то скажет, что это приличный срок, кто-то скажет — ерунда. А для нас с Лешей эти пятнадцать лет были очень непростыми, сложными и непонятными. Мы с ним практические не ссорились, помогали и оберегали друг друга, вместе отдыхали, ходили в гости, приглашали к себе друзей, воспитывали детей и регулярно занимались сексом. Но между нами никогда не было не то что любви, но даже влюбленности. Мы были хорошими приятелями или друзьями, но не больше. При этом, каждый из нас, готов был постоять за другого и в любой момент прийти на помощь. Как настоящие верные друзья…Я глубоко вздохнула и убрала голову от стекла.
— Здравствуй, Юля, — за спиной раздался тихий голос Паши, от которого я едва не подпрыгнула на месте.
Ноги подкосились, и я судорожно схватилась за ручку двери, чтобы не упасть.
— Юль, — на мою руку опустилась крупная мужская ладонь. Сам Паша все так же стоял за моей спиной.
Меня словно током прошибло от этого прикосновения. Я замерла и стояла как истукан, не смея пошевелиться. «Мне нужно срочно убегать!» — кричала внутри меня паника. Но тело словно зацементировали, я не могла сдвинуться с места. Я могла только дышать.
Паша аккуратно расцепил мои пальцы и убрал мою руку от двери, потом взял за плечи и развернул к себе. Я не смотрела на него, боясь умереть. Внутри меня, толкая друг друга, злость сменялась радостью, боль — счастьем, холод потери — теплом встречи. Моя душа и сердце разрывались на части.
Паша осторожно взял меня за подбородок и приподнял голову, заставив посмотреть на него. Наши взгляды встретились. Его глаза, когда-то такие родные и любимые, словно машина времени, разбередили во мне воспоминания, заставив вернуться на много лет назад, где мы были счастливы. Больше сдерживать себя я не могла — разревелась и прижалась к его теплому телу. Паша обнял меня и притянул к себе. Мы стояли в полутемном тамбуре в объятиях друг друга и не произносили ни слова. Нам нужно было осознать, что это не сон, и мы реальные. Я опьянела от счастья — слушала его сердце, вдыхала его запах, согревалась в крепких объятиях.
Мне снова было шестнадцать, вокруг сияло солнце и цвели полевые цветы, пели птицы и порхали бабочки. Мы с разбега, держась за руки прыгнули с обрыва в озеро и поплыли на середину. По воде разбегались волны, в которых отражалось яркое солнце, ослепляя нас. И нет холода и темноты тамбура, нет длинных, пустых и горьких лет. Есть только мы и наша любовь.
— Думал, что рехнусь, когда тебя в купе увидел, — Паша первым нарушил молчание.
— Я тоже. Я думала, что ты меня не узнал, — я крепче обняла его. — Где ты пропадал так долго?
Паша молчал, не спешил отвечать. А я не торопила. Нельзя было спешить, нельзя было спугнуть судьбу, которая подарила нам эту мимолетную встречу. Пусть он молчал, пусть ничего не говорил — главное, что он был здесь, со мной.
Слезы снова побежали по моим щекам, впитываясь в рубашку Паши. Он гладил меня по волосам, а я задыхалась от волны чувств, которые огромной волной нахлынули на меня.
— Это длинная история, Юль. И она точно не для тамбура. Тем более, что ты совсем замёрзла, — он чуть ослабил объятия и снова попытался заглянуть в мои глаза.
«Нет! Нет! Я не замерзла! Только не уходи! Не отпускай меня!» — молила я про себя, еще крепче прижимаясь к Паше. Я готова была превратиться в лед, замерзнуть и умереть, лишь бы там, в холодном и темном тамбуре поезда «Москва-Санкт-Петербург» быть рядом с Пашей и слышать стук его сердца.
Дверь резко распахнулась, заставив меня вздрогнуть.
— Извините, — в тамбур вошел молодой парень и встал у противоположной двери. — Курить очень хочется. Вы не против? — он вставил сигарету в рот.
Я молчала, а Паша, пожав плечами спокойно сказал:
— Тут вроде нельзя? Оштрафуют.
— Да, ну, — парень махнул рукой. — Так вы-то не против?
— Кури, — все тем же ровным тоном сказал Паша. — Мы все равно уходим, — он открыл дверь и пропустил меня в вагон.
Я не сопротивлялась и даже с удовольствием вошла в вагон, который снова встретил меня теплом.
— Тебе нужно поспать, идем, — Паша взял меня за руку, когда увидел моё состояние. Меня колотила мелкая дрожь — холод и эмоциональное напряжение сделали своё дело.
Я замотала головой — пойти в купе значит расстаться.
— Юль, — он сделал шаг ко мне. — Я знаю, что ты хочешь все выяснить здесь и сейчас. Но я не хочу, чтобы это произошло вот так, на ходу. Поэтому, ты сейчас ляжешь спать. А утром оставишь мне свой номер, мы встретимся в Питере и поговорим. Я там буду несколько дней. Договорились?
— Да, — прошептала я.
— Молодец, — Паша снова притянул меня к себе и закутал в теплые объятия.