На кровати в спальне громоздилась куча из серии «нечего надеть». Я с отчаянием смотрела на неё — я так давно не была на свидании, поэтому не могла решить в чем идти. Конечно, наша запланированная встреча с Пашей не была свиданием в его привычном виде. Скорее — встреча старых друзей. Но мне все равно хотелось быть красивой и женственной. Для себя и для него. Пусть всего лишь на вечер, но я дам волю своим мечтам и стану его женщиной.
Из всего, что я перемерила, мне больше всего понравилось платье изумрудного цвета средней длины прямого покроя с широким поясом на талии. Я очень любила его, но надевала редко. Длинный рукав и воротник стойка придавали ему строгий вид, но за счет цвета и плиссированной юбки, оно вполне могла сойти за коктейльное или даже вечернее.
Я распустила волосы, сделав на кончиках легкие локоны. Из шкатулки достала комплект украшений с коричневым топазом — сережки, кольцо и тонкая цепочка с кулоном. Кашемировое черное пальто и черные замшевые ботильоны завершили мой образ. Я покрутилась перед зеркалом и осталась довольна тем, что увидела в нем.
— Мальчишки, я ушла, — крикнула я сыновьям. — Буду поздно. Ведите себя прилично.
— Пока, мам, — ответили они хором.
Я взяла сумочку и спустилась вниз, где меня ждало такси. Немного волновалась в предвкушении новой встречи с Пашей.
К месту встречи я приехала первой. Чтобы не замерзнуть, я прогуливалась вдоль набережной и думала о том, что за последние двое суток моя жизнь сделала резкий поворот. Я не знала, что будет там, за поворотом. Но мне было не страшно. Волнительно, интересно — да. Но не страшно. И все равно, что завтра я вернусь на прежний путь. Главное, что я набралась смелости с него свернуть, хоть ненадолго.
В кармане зазвонил телефон.
— Да, — ответила я.
— Юль, ты на месте? — спросил Паша.
— На месте. Гуляю.
— Понял, через минуту буду.
— Жду.
Я остановилась и облокотилась на ограду набережной. В Фонтанке отражались огни ночного города, чуть размазанные рябью воды. Мимо проплывал практически пустой речной кораблик. На открытой палубе никого не было, а внутри сидела молодая пара. «Да, осень окончательно прогоняет любые воспоминания о лете. Еще немного и выпадет снег, а потом мороз покроет реки льдом», — подумала я.
— Привет, — на ограду рядом с моей опустилась мужская рука.
Я подняла глаза на стоящего рядом Пашу и чуть отстранилась о ограды.
— Здравствуй.
За спиной раздался автомобильный гудок. Мы синхронно обернулись на стоящий за нами черный седан. Пассажирское стекло было опущено, за рулем сидел Женя. Увидев меня, он махнул рукой, а я кивнула в ответ.
— Хорошего вечера, — крикнул он, закрыл окно и автомобиль уехал.
Я посмотрела на Пашу.
— Что ты ему сказал? — спросила я. Судя по тому, что Паша был спокоен и по поведению Жени, между ними все недоразумения были решены. Но мне хотелось знать, каким образом?
— Правду.
— Какую правду?
— Правду о том, что он опоздал и у него нет шансов.
— Даже так? — я искренне удивилась.
— Именно так. Или я не прав и нужно пригласить его провести этот вечер с нами? — Паша смотрел на меня с хитрым прищуром.
— Ни в коем случае, — я взяла его под руку. — Куда мы идем?
— Здесь есть неплохое местечко, мы туда ходим иногда, когда в командировки приезжаем. Тебе понравится.
Паша привел меня в небольшой ресторанчик, где в это время было достаточно многолюдно. Официант проводил нас за столик в середине зала, оставил меню и ушел.
— Что же с тобой все-таки случилось? Расскажешь, почему пропал так внезапно и так надолго? — начала я разговор первой.
— Даже не знаю, — пожал Паша плечами, — стоит ли ворошить прошлое?
— Стоит.
— Ты уверена?
— Знаешь, Паш, — я сделала паузу, пытаясь подобрать слова, которыми можно было правильно объяснить, почему мне необходимо это знать. — Я долгие годы жила в смятении. После твоего исчезновения моя жизнь висела на волоске. Чего я только не передумала: и что ты девушку другую встретил, и что ты умер…
Паша с удивлением посмотрел на меня.
— Да-да, я думала, что ты умер, — я снова озвучила свои догадки. — И я тоже умерла. Мне было сложно начать жить без тебя, не имея представления где ты и что с тобой.
— Прости, я не знал. Но почему я умер? — в его глазах все еще читалось недоумение.
— Потому что ты никак не дал о себе знать. Мне казалось, что ты не мог вот так, не попрощавшись, прекратить наше общение.
Когда я сказала «общение», Паша ухмыльнулся. Конечно, то, что было между нами не было простым общением. Но я сознательно произнесла «общение», и не хотела говорить «любовь». Ведь я не знала, что ждет от нашей встречи Паша и чем она может закончиться. Пока мы вели себя как старые знакомые, которые не виделись много лет и которым нужно закрыть один нерешенный вопрос.
— Понимаю, — Паша кивнул и продолжил свой монолог. — После того, как я вернулся в училище от тебя зимой, я узнал, что моя поездка не прошла для меня без последствий. Отец приехал в Москву и прямиком пошел к начальнику училища. Потом они вызвали меня к себе. Был сложный разговор, в котором они вдвоем пытались убедить меня прекратить все отношения с тобой. Я, конечно, сопротивлялся. Видя моё упрямство, они сделали то, что и меня на долгое время вывело из себя.
Паша перестал говорить. А я терпеливо ждала.
— Понимая, что я был настроен решительно и ни какие уговоры на меня не действуют, они отправили меня в дисбат…
Я была настолько шокирована услышанным, что даже поежилась от осознания жестокости Пашиных родителей. Как нужно было не любить своего ребенка, чтобы пойти на такой шаг!? В моей голове это все не укладывалось.
— Паш, почему я так не нравилась твоим родителям, — я искренне не понимала причины, по которой меня не возлюбили в семье Паши, — что они тебя даже в дисбат готовы были отправить?
— Юль, ты же знаешь, что они люди специфические. Понять, что ими двигало, даже мне сложно.
— Но все-таки. Они ведь что-то говорили, когда просили тебя не общаться со мной?
— Что-то говорили.
— Что?
— Юль..
— Паш, — не унималась я.
— Потому что ты не генеральская дочь, — он сказал то, о чем со временем я и сама стала догадываться.
Паша замолчал, и я тоже не могла говорить. Нам принесли горячее, к которому никто из нас и не думал притронуться. Каждый из нас погрузился в свои мысли.
— Почему же ты мне просто не написал? — спросила я, когда шок от услышанного немного прошел. — Почему не объяснил все? Я бы поняла.
— Уверена, что поняла бы? — Паша смотрел на меня вызывающе.
Я задумалась и не спешила отвечать. Ведь действительно, кто знает — смогла бы я тогда понять и простить? Когда тебе нет и двадцати, ты все видишь только в белом и черном. Мыслишь категорично, компромиссов для тебя не существует. Наверное, Паша был где-то прав, и вероятность того, что я его не поняла бы и не простила, была велика. Но это не отменяет того, что он должен был дать мне шанс.
— И как? Ты женился на дочери генерала?
Мой вопрос заставил Пашу улыбнуться. Но не весело, а горько.
— Женился. Сразу как вернулся в училище. Папочка-генерал помог замять то, что его будущий зять в дисбате был. Моё личное дело хорошо так подчистили. И на втором курсе, после Нового года мы поженились.
— Ясно, — кивнула я и принялась резать рыбу. Мне необходимо было время, чтобы унять волнение, бушевавшее внутри меня.
Паша, глядя на меня, тоже приступил к еде. Я усердно резала рыбу и цепляла вилкой овощи, не отрывая взгляд от тарелки. В голове крутилась мысль о том, что я НИКОГДА не буду отбирать у своих детей любовь. Я буду терпеть, приспосабливаться, но не буду калечить их души и сердца. Так, как это сделали со своими детьми моя свекровь и родители Паши.
— Я между прочим искал тебя потом, — Паша снова заговорил.
— И что же? Не нашел?
— Нашел, — он налил вина и протянул мне бокал.
— Спасибо, — я сделала пару глотков.
— Я нашел тебя, когда устроился на службу в следственный комитет и у меня появились кое-какие возможности.
— Неужели для того, чтобы найти меня тебе нужно было устроиться в следственный комитет? — как ни старалась, но удержаться от того, чтобы не съязвить, я не могла. — Ты же писал мне письма и, наверняка, знал мой адрес наизусть.
— Юлька, не будь таким ёжиком, — Паша улыбнулся той самой улыбкой, которую я хранила в памяти все эти годы.
И моё глупое сердце начало таять. Мне надоело играть в Снежную Королеву и изображать из себя этакую равнодушную особу.
— Не буду, — улыбнулась я в ответ.
— Я боялся приехать к тебе без предупреждения. Не знал, как ты это воспримешь. Боялся, что сделаю тебе больно.
«Мне? — усмехнулась я про себя. — Значит, тебе не было больно?»
— Я искал тебя, но когда нашел, понял, что слишком поздно, — продолжал рассказ Паша.
— Поздно?
— Да, ты была замужем и у тебя уже были дети.
Я сделала еще глоток вина.
— И тебя это остановило?
— Да.
— А твоя жена и твои дети? Они тебя не остановили?
— Моя жена меня никогда не останавливала, — Паша изменился в лице, — она прекрасно знала, за кого выходит замуж по воле своего папочки. А дети…у нас их не было.
— Извини, я не знала, — извинилась я за свой вопрос про детей.
А вот фраза про жену мне резанула слух. Резанула не потому, что я была такая вся правильная. Мне не понравился тон, с которым Паша это сказал. Грубый и пренебрежительный. И в этом был новый Паша, которого я не знала.