Вглядываюсь в лицо Марса. Я все еще надеюсь, что ослышалась. Или он имел ввиду что-то другое, и эта фраза ничего не значит.
Марс нежно проводит костяшками пальцев по моей щеке. Я невольно отодвигаюсь. Боже. Я все правильно услышала.
— Как давно? — почти беззвучно шепчу я. — Хотя не важно.
Шок сковывает тело. Он все знал! Он узнал меня! И не сказал об этом. Не мигая смотрю на него.
— Неужели ты думала, что я тебя не узнаю? — Марс тоже не двигается. Лишь пристально наблюдает за моей реакцией.
Мне сложно дышать. Хочу уйти отсюда! Убежать! Скрыться как можно дальше. Но не могу сдвинуться с места. Он переспал со мной, чтобы отомстить. Он же мог изначально предупредить, мог остановиться. Но не сделал этого! И я же сама поддалась ему. Слезы собираются в уголках глаз. Не понимаю, от чего больше: от обиды или злости. За этими чувствами появляется страх: а вдруг это еще не конец? Вдруг у него есть и другие идеи, как мне отомстить?
Марс делает еще одну попытку дотронуться до меня. Я наконец нахожу в себе силы и вскакиваю с кровати.
— Не трогай меня! — шиплю я.
Глазами нахожу свою одежду — она вся валяется рядом с Марсом. Не важно! Уверенно подхожу к платью и поднимаю его с пола. Замечаю, как Марс встает с кровати и делает шаг в мою сторону.
— Не смей ко мне походить! — вскидываю руку, хлестнув платьем воздух. — Ты с самого начала этого хотел! — запоздало понимаю, что перешла на “ты”, но уже неважно. — Добился? Надеюсь, твое самолюбие теперь довольно!
Натягиваю платье на голое тело. Хочу поднять чулки и нижнее белье, но Марс преграждает мне путь. Плевать! Обойдусь!
— Лина, — Марс напоминает статую самому себе: ноги широко расставлены, спина прямая, лицо безэмоциональное. — Ты забываешься! Не я на тебя набросился, — голос отдает сталью.
Это немного остужает мой пыл. Он прав. Набросилась именно я.
— Но это то, чего ты хотел! Только теперь платить не надо.
Направляюсь к двери, которая точно ведет в коридор, но на выходе меня догоняют язвительные слова:
— Могу заплатить за продолжение.
С яростью разворачиваюсь к Марсу. Он смотрит с прищуром, скрестив руки на груди и совершенно не стесняется своей наготы. Уверенный в себе, словно, и правда, античный бог. Это выводит меня из себя.
— Ну и козел же ты! — выплевываю я и дергаю за ручку.
В длинном темном коридоре я на миг теряюсь, но в конце вижу лестницу, подсвеченную снизу. Сбегаю по ней в гостиную, где горит свет. На столике нахожу свои телефон и сумку. Быстрым шагом иду в гардеробную. Натягиваю сапоги и пальто. Но на выходе сталкиваюсь с Марсом. Он успел надеть спортивные штаны.
— Поговорим? — произносит с тревогой. Хотя, может, только кажется — сейчас я ни в чем не уверена.
— Нет, — бросаю резко я и пытаюсь обойти Марса.
Он хватает меня за руку и не пускает. Прожигаю его взглядом. Он не реагирует. Лишь уверенно смотрит в ответ. Между бровей морщинка.
— Сейчас ты не сможешь обвинить меня в изнасиловании, как сделала это в клубе, — его слова хлещут меня.
— Отпусти, — я дергаю руку… бесполезно. — Послушай, давай на чистоту. Ты добился того, чего хотел, теперь отпусти меня.
Марс поднимает бровь и усмехается. Но его взгляд потерянный и будто грустный. Хотя не верю — возможно, мне это только кажется.
— Ты думаешь, это то, чего я хотел?
— А разве нет? — я опускаю взгляд. — Отпусти, — одинокая слеза все-таки скатывается по щеке. И вместе с ней Марс освобождает мою руку.
Я пользуюсь моментом и, не поднимая головы, направляюсь к двери. Пытаюсь ее открыть, но ничего не получается — замок не поддается. Чувствую сзади тепло Марса и дергаюсь от неожиданности. Мелькает мысль, что сейчас он развернет меня, прижмет к двери, и вложит в поцелуй все свои извинения. Мотаю головой, отгоняя эти мысли. Марс берет меня за запястье. Кожей ощущаю жар его пальцев. Он убирает мою руку от замка и отпускает ее. Слышу щелчок. Марс распахивает передо мной дверь. И я вылетаю из квартиры.
Лифт долго не едет. От сдерживаемых чувств стучу ногой по кафельному полу. Взгляд за спиной обжигает. Спасительный звоночек, и я вхожу в кабину, так и не обернувшись. Двери закрываются, и вместе с этим все эмоции рыданиями выплескиваются наружу.
Как я могла быть такой наивной? Закрываю лицо руками. Я так утонула в мечтах, что совершенно забыла о реальности. А вот Марс не забыл, ничего не забыл. Интересно, что он почувствовал, когда я набросилась на него? Удовлетворение? Ликование?
На улице темно и пусто. Я даже не знаю, сколько времени и толком не понимаю, где нахожусь. Через ворота выхожу на тротуар и останавливаюсь. Поднимаю лицо навстречу морозному воздуху. Бедра неприятно холодит. Плотнее запахиваю пальто. Мне нужно подумать. Злость и обида накатывают с новой силой. Я судорожно всхлипываю. Только сейчас понимаю, как же я ошибалась в эмоциях Марса. Во время секса он был доволен, потому что радовался победе, а не от наслаждения мной. Он снова хотел не меня, а ту легкомысленную девушку из клуба, которой можно заплатить — и она твоя. Когда же он понял, что это я? И какие чувства при этом испытал?
— Я для него ничего не стою, — бубню себе под нос.
“Напротив, как раз ты для него идешь по прайсу,” — отзывается Венеры внутри меня.
Надо прогуляться. Это должно помочь остудить эмоции. “Интересно, во сколько он меня оценивает?” — залетная мысль заставляет съежиться. Перед глазами возникает лицо Марса. О, это красивое и потерянное лицо, когда я сказала, что он добился своего. Кажется, я все правильно увидела, он действительно был расстроен. Или я пытаюсь его оправдать? Резко останавливаюсь. Он мне нравится! Действительно сильно нравится! Не мои мечты и приукрашенные воспоминания о нем, а именно он сам. Хочется кричать от несправедливости — у нас с ним ничего не выйдет. Его чувства ко мне далеки от романтики.
Холод пробирается под пальто. Наконец смотрю на часы. Почти четыре утра. Скоро рассвет. Вызываю такси. Уже дома, лежа в кровати, понимаю, как же я замерзла и внутри, и снаружи.
На следующее утро просыпаюсь разбитая. Горло дерет то ли от вчерашних криков, то ли от пролитых слез. Звоню Роману Евгеньевичу и беру выходной. Он не возражает. Видимо с голосом у меня совсем плохо. Спохватываюсь по поводу бумаг, которые сегодня должна была привезти, но он успокаивает, что Максим Владиславович передаст все с курьером. От этого имени внутри все сводит.
Уютная однокомнатная квартирка кажется холодной и давящей. Включаю музыку, чтобы отвлечься от непрошенных мыслей, но не слышу ее. Сажусь на кровати и обнимаю свои колени. Нужно подумать, как быть дальше. Страх сдавливает живот. А вдруг из-за меня будут проблемы у нашей компании? Нет! Все-таки Марс в первую очередь профессионал, а уже потом придурок.
Зарываюсь в одеяло и снова проваливаюсь в сон. Мне снится Марс. Он смеется надо мной, говоря, какая я дура. Окидывает меня деньгами и кричит, достаточно ли мне этого, чтобы я станцевала для него. Просыпаюсь резко, будто от толчка. Делаю глубокий вдох, затем выдох. Немного прихожу в себя. На улице уже сумерки.
В телефоне несколько сообщений от девочек, звонок от мамы. Никому не отвечаю. Если поговорю хоть с кем-то из них, то окончательно сломаюсь. Хорошо, что впереди выходные, чтобы собрать себя воедино.
Но выходные проходят не лучше: я напоминаю себе тень, слоняющуюся в клетке. Пару раз выхожу в магазин за едой, но так ничего и не покупаю — аппетита нет совсем. Печальные мысли о Марсе и воспоминания о событиях четверга лезут в голову и расцветают там новыми подробностями. Кидает из крайности в крайность. То я уверена, что нравлюсь Марсу, то убеждаю себя, что он издевается надо мной. К понедельнику накручиваю себя до такой степени, что первым делом, придя на работу, прошу Романа Евгеньевича освободить меня от проекта.
— В чем причина? — Роман Евгеньевич ставит локти на стол и трет переносицу. Клетчатый пиджак и бабочка, надетые на нем, немного поднимают настроение.
Я сижу и комкаю бумажку в руках.
— Мне сложно работать с Максимом Владиславовичем, — честно признаюсь я.
Начальник вглядывается в меня пристальным взглядом, затем вздыхает и откидывает голову назад.
— У вас с ним что-то произошло? — он смотрит в потолок, словно пытается найти там ответы.
— Нет, — поспешно говорю я. Но понимаю, что это неубедительно. — Конфликт интересов.
— Я еще в пятницу понял, что что-то не так. — Роман Евгеньевич встает и наклоняется через стол. — Он к тебе приставал? — шепчет он.
— Что? — я аж выпрямляюсь и резко вскидываю голову. — Нет… конечно, нет.
«Скорее, это я пристала к нему» — моя Венера потирает ручки от жарких и совершенно неуместных воспоминаний.
— Ну что ж, согласую этот вопрос, и, думаю, завтра можешь вернуться в наш прежний офис.
От облегчения хочется лужицей расползтись по полу. Спасибо, Вселенная, что у меня такой замечательный начальник!
Спустя почти полчаса Роман Евгеньевич возвращается в кабинет. Он теребит бабочку, пытаясь ослабить ее. Все в кабинете отвлекаются от работы, но он рукой показывает, чтобы все продолжали, и подходит ко мне.
— Пойдем кофе выпьем, — он кивком указывает на дверь.
Мы заходим на кухню, где несколько человек уже заняли столики, и садимся за самый дальний.
— Все немного сложнее, чем я думал, — вздыхает Роман Евгеньевич и снимает очки. — У них позиция, что раз мы работаем таким составом, то ничего не должно меняться. Иначе это отразится на нашей работе и репутации. Опущу подробности, но если уйдет один человек — уйдет вся команда, — он протирает очки и надевает их обратно.
— Но это же неправильно, — начинаю я, но Роман Евгеньевич останавливает меня и берет за руку, успокаивая.
— Лина, мы здесь оркестр, они — дирижеры. Нам нужен этот проект.
Я опускаю взгляд на наши руки, мне очень стыдно, что я поставила команду в такую ситуацию.
— Спасибо, Роман Евгеньевич! — тихо говорю я.
— За что? — он поднимает брови и округляет глаза.
— За доброту и понимание. И что не говорите, что я веду себя непрофессионально, — шмыгаю носом и смотрю ему в глаза.
— Ох, Лина, все мы были молоды, — он тепло улыбается, — и все мы совершали ошибки. Чтобы ни случилось, мы команда. Поэтому и я прошу тебя понять ситуацию и поступить правильно. Не нужно доводить до крайности.
Я киваю и выдавливаю из себя улыбку.
— А теперь о неприятном, — Роман Юрьевич поднимается со своего места. — Максим Владиславович просил тебя зайти к нему.
Сердце начинает колотиться, ладони холодеют, и желудок неприятно сводит. Сжимаю кулаки, пытаясь вернуть самообладание. Дышу глубоко и медленно. Нужно сосредоточиться и пережить эту встречу. Ну не съест же он меня в конечном итоге? Или я его?
Марта в идеальном деловом костюме встречает меня в приемной, сообщает по телефону, что я пришла, и кивает на дверь. Я стучусь, делаю глубокий вдох, как перед нырком под воду, и распахиваю дверь.
— Ты долго! — вместо приветствия слышу я.
— Добрый день! — останавливаюсь посередине кабинета и старательно не смотрю на Марса. Вид дневного города за окном намного интереснее.
— Как добралась до дома? — его голос холоден.
Да он издевается? Я все-таки смотрю на него. Он сидит за столом в белой рубашке и серой жилетке. Взгляд внимательный, брови сведены. Ну точно перед атакой. Соблазнительный и великолепный.
— Вы что-то хотели? — я смотрю на него с легким прищуром, слегка наклонив голову.
— Слышал, ты решила нас покинуть, — Марс встает, обходит стол и опирается на него бедрами.
Теперь нас ничего не разделяет. Я хмурюсь. Он складывает руки на груди, отчего напряженные бицепсы натягивают рукава рубашки. В его глазах мелькает раздражение. Неловко переступаю с ноги на ногу под его тяжелым взглядом, но молчу в ожидании дальнейших слов.
— Нанимая вашу компанию, я рассчитывал на компетентность и ответственность, — после паузы наконец говорит он. — А получил импульсивность и неоправданную эмоциональность.
На этих словах я нервно усмехаюсь. Все происходящее кажется шуткой. Разговор нелепый. Я не могу понять, чего Марс добивается.
— Как я уже сказал твоему начальнику… Ты, кстати, не против, что я теперь к тебе на «ты»?
Конечно, против! Но я предусмотрительно закусываю губу, чтобы не сказать ничего лишнего. Чувствую, что Марс пытается вывести меня на эмоции. Не получится!
— Так вот, как я сказал твоему начальнику, — Марс скрещивает ноги, — либо вы работаете всем коллективом, либо всем коллективом уходите. Он ответил, что вы остаетесь, — кривоватая ухмылка появляется на его лице.
Он что-то задумал. Мысленно перебираю возможные варианты, но кроме как отдаться ему прямо на рабочем столе, у меня нет больше идей. И в глубине души я осознаю, что предложи он это, нет гарантий, что я смогу отказаться. Я краснею от этих мыслей, улыбка Марса становится шире. Стискиваю зубы от злости.
— Сейчас будет какое-то «но»? — наконец подаю голос я.
— А ты догадлива, — Марс наклоняет голову. — Мне нужна компенсация за потраченное время на решение ненужных проблем.
— Вы могли этого не делать! — огрызаюсь я.
— Но я это сделал! — сухо говорит он, чуть выпячивая грудь, и поднимает подбородок. — Марта на три недели уходит в отпуск. На это время мне нужен личный помощник. Роман Евгеньевич с радостью согласился предоставить тебя на ее место. Более того, ему даже понравилась эта идея. За это время, может, сработаемся и наладим рабочие отношения!
В уголках глаз Марса собираются морщинки, из-за чего кажется, что он вот-вот улыбнется. Но внешне он выглядит спокойным и собранным.
— Ты же сама сказала ему, что тебе тяжело со мной работать, — Марс пожимает плечами. — Будем таким образом налаживать взаимопонимание.
Марс говорит деловым тоном, будто обсуждает важную сделку.
— А Марта в курсе, что она в отпуск уходит? — я чуть наклоняюсь вперед.
— На выходе спросишь у нее, — Марс начинает водить большим пальцем по губам. Это очень отвлекает. — Так вот, ты будешь три недели моим секретарем, тебя освободят от работы над проектом. Работа не особо пыльная, Марта расскажет. Я помню, что деньги у нас больная тема, поэтому по условиям: будут переработки, возможно, придется выходить по выходным. Так что дополнительно получишь шестьдесят тысяч.
Он хочет меня задеть, и у него это получается. От раздражения впиваюсь ногтями в ладони, поджимаю губы и передергиваю плечами, словно пытаюсь стряхнуть эти неприятные слова.
— И приятный бонус, — Марс на секунду хмурится, но быстро возвращает бесстрастное выражение лица, — после этого можешь быть свободна. Захочешь уйти, пожалуйста. Захочешь доработать, я не буду препятствовать и сокращу наше общение до минимума.
Я неверяще моргаю несколько раз. Пытаюсь оценить, серьезно ли он все это говорит, или это какая-то попытка унизить меня.
— А если я откажусь? — всматриваюсь в лицо Марса, ища подвох в его словах.
— Можешь отказаться. Но от этого пострадает репутация твоей компании. Хотя, тебе не привыкать «подмачивать репутацию» других, — говорит Марс негромко. — Ты ничего не теряешь, — он трет шею сзади.
Это не первый раз, когда он так делает. Похоже, нервничает. Я не хочу подводить Романа Евгеньевича и коллег, не хочу выглядеть в их глазах некомпетентной истеричкой, которая вступила в конфликт с клиентом. Но мне страшно согласиться. Бегаю взглядом по стеллажу за спиной Марса. Тру подушечки пальцев друг об друга. И ведь действительно, что я теряю? Будет дополнительный заработок, Марс оставит меня в покое. Другой вопрос, хочу ли я этого? Ну вот, у меня будут три недели, чтобы выяснить.
Марс ждет ответа, не прерывая моих душевных терзаний. Тень улыбки мелькает на его губах. Мне кажется, ему по-своему нравится наблюдать за моими метаниями. Идея приходит неожиданно. Я заставлю его попотеть за все те волнения и переживания, которые он привнес в мою жизнь. Посмотрим, кто кого прижмет к стенке в конечном итоге.
— Выходные оплачиваются отдельно, раз оплата у нас больная тема, — я смотрю прямо в глаза Марсу. Он усмехается и кивает. — Хорошо. Три недели, и на этом мы наконец закончим! И никакого интима! — для весомости поднимаю вверх указательный палец.
Марс поднимает бровь. В купе с его улыбкой это выглядит горячо. Он трет ладонью подбородок и отталкивается бедрами от стола. Я не двигаюсь. Марс обходит меня и встает сзади, откидывает мои волосы со спины на плечо и наклоняется к уху, не касаясь меня:
— Только если этого захочешь ты, — от его шепота по коже бегут мурашки.
Низ живота сводит. Облизываю пересохшие губы. Марс так близко, что я чувствую его чуть горьковатый запах. Мне стоит больших усилий, чтобы не развернуться и не впиться в его совершенные губы. Зажмуриваюсь и делаю глубокий вдох, зная, как при этом поднимается моя грудь. Будем волноваться вместе! Открываю глаза и поворачиваюсь к Марсу.
— Когда приступать? — я закусываю губу и провожу ладонью по шее, спускаясь кончиками пальцев ключице и поглаживая ее.
Марс неотрывно следит за каждым моим движением. Улыбки на его лице больше нет. Его вдохи становятся короткими и быстрыми. Глаза темнеют и завораживают. Я уже готова бросить эту игру и потянуться к нему, но он моргает, словно сбрасывая наваждение, а потом и вовсе отворачивается.
— С завтрашнего дня, — прочистив горло, говорит он и возвращается к столу. — Марта объяснит, что нужно делать. И сегодняшний день засчитаем за первый. Видишь, я уже налаживаю контакт.
Я только киваю, пряча дрожащие руки за спиной. А Венера внутри меня ликует. Посмотрим, Марс, кто первый сдастся в этой игре!