Том 4. Поэмы 1855-1877 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 9
Современники*
Часть перваяЮбиляры и триумфаторы
Я книгу взял, восстав от сна,И прочитал я в ней:«Бывали хуже времена,Но не было подлей».Швырнул далеко книгу я.Ужели мы с тобойТакого века сыновья,О друг-читатель мой?..Конечно, нет! Конечно, нет!Клевещет наш зоил.Лакей принес пучок газет;Я жадно их раскрыл,Минуя кражу и пожарИ ряд самоубийц,Встречаю слово «юбиляр»,Читаю список лиц,Стяжавших лавры. Счета нет!Стипендия… медаль…Аренда… памятник… обед…Обед… обед… О, враль!Протри глаза!.. Иду к друзьям:Готовит спич один,Другой десяток телеграмм —В Москву, в Рязань, в Тульчин.Пошел я с ним «на телеграф».Лакеи, кучера,Депеши кверху приподняв,Толпились там с утра.Мелькают крупные слова:«Герою много лет…»,«Ликуй, Орел!..», «Гордись, Москва!..»«Бердичеву привет…»Немало тут «друзей добра»,«Отцов» не перечесть,А вот листок: одно — «Ура!..»Пора, однако, есть.* * *
Я пришел в трактир и тожеСчет теряю торжествам.Книга дерзкая! за что жеТы укор послала нам?..У Дюссо готовят славноЮбилейные столы;Там обедают издавнаТриумфаторы-орлы.Посмотрите — что за рыба!Еле внес ее лакей.Слышно «русское спасибо»Из отворенных дверей.Заказав бульон и дичи,Коридором я брожу;Дверь растворят — слышу спичи,На пирующих гляжу:Люди заняты в трактирах,Не мешают… я и рад…Зала № 1
В первой зале все в мундирах,В белых галстуках стоят.Юбиляр-администраторДревен, весь шитьем залит,Две звезды… Ему оратор,Тоже старец, говорит:«Ты на страже государства,Как стоокий Аргус, бдил,Но, преследуя коварство,Добродетель ты щадил.Голова твоя седаяНе запятнана стыдом:Дальним краем управляя,Не был ты его бичом.В то же время населеньяТы потворством не растлил,Не довел до разоренья,Пищи, крова не лишил!Ты до собственности частной,До казенного добраНе простер руки всевластной —Благодарность и… ура!..»Вдруг курьер вошел, сияя,Засиял и юбиляр.Юбиляру, поздравляя,Поднесли достойный дар.№ 2
Речь долго, долго длилась,Расплакался старик…Я сделал шаг… открыласьДругая дверь — на миг,И тут героя чтили,Кричали: «Много лет!»Герою подносилиМагницкого портрет:«Крамольники лукавы,Рази — и не жалей!»Исчезла сцена славы —Захлопнул дверь лакей…№ 3
На столе лежат «подарки»,В Петербурге лучших нет.Две брильянтовые арки —Восхитительный браслет!Бриллиантовые звезды…Чудо!.. Несколько ребятС упоением невестыНа сокровища глядят.(Были тут и лицеисты,И пажи, и юнкера,И незрелые юристы,И купцов… et caetera.)«Чудо!» — дядька их почтенныйВосклицает, князь Иван,И, летами удрученный,Упадает на диван…Князь Иван — колосс по брюху,Руки — род пуховика,Пьедесталом служит ухуОжиревшая щека.По устройству верхней губыОн — бульдог; с оскалом зубы,Под гребенку волосаИ добрейшие глаза.Он — известный объедало,Говорит умно,Словно в бочку из-под салаЛьет в себя вино.Дома редко пребывает,До шестидесяти летВодевили посещает,Оперетку и балет.У него друзья — кадеты,Именитый дед егоБыл шутом Елизаветы,Сам он — ровно ничего.Презирает аксельбанты,Не охотник до чинов.Унаследовав талантыИсторических шутов,С языком своим проворным,С дерзким смехом, в век инойБыл бы он шутом придворным,А теперь он — шут простой.«Да! дары такие редки! —Восклицает князь Иван. —Надо спрыснуть… спрыснуть, детки!..Наливай полней стакан!..Нет, постой! В начале пираСовершим один обряд:Перед нами нет кумира,Но… и камни говорят!Эта брошка приютитсяУ богини на груди,Значит, должно преклонитьсяПеред нею… Подходи!..»И почтительно к алмазамПриложился князь Иван,И потом уж выпил разомСвой вместительный стакан.И, вослед за командиром,Приложилися юнцыК бриллиантам и сафирам…«На колени, молодцы!Гимн!..» Глядит умильным взоромСтарый шут на небеса,И поют согласным хоромМолодые голоса:Мадонны лик,Взор херувима…Мадам ЖюдикНепостижима!Жизнь наша — пуф,Пустей ореха,Заехать в Буфф —Одна утеха.Восторга крик,Порыв блаженства…Мадам ЖюдикВерх совершенства!№ 4
Военный пир… военный спор…Не знаю, кто тут триумфатор.«Аничков — вор! Мордвинов — вор! —Кричит увлекшийся оратор. —Милютин ваш — не патриот,А просто карбонарий ярый!Куда он армию ведет?..Нет! лучше был порядок старый!Солдата в палки ставь — и знай,Что только палка бьет пороки!Читай историю, читай!Благие в ней найдешь уроки:Где страх начальства, там и честь.А страх без палки — скоротечен.Пусть целый день не мог присестьСолдат, порядочно посечен,Пускай он ночью оставлялКровавый след на жестком ложе,Не он ли в битвах доказал,Что был небитого дороже?»№ 5
«…Первоприсутствуя в сенате,Радел ли ты о меньшем брате?Всегда ли ты служил добру?Всегда ли к истине стремился?..»«Позвольте-с!» Я посторонилсяИ дал дорогу осетру…№ 6
Большая зала… шума нет…Ученое собранье,Агрономический обед,Вернее — заседанье.Встает известный агроном,Член общества — Коленов(Докладчик пасмурен лицом,Печальны лица членов).Он говорит: «Я посвятилДосуг мой скотоводству,Я восемь лет в Тироле жил,Поверив превосходствуШвейцарских, английских пород,В отечестве любезномСтарался я улучшить скотИ думал быть полезным.Увы! напрасная мечта!Убил я даром годы:Соломы мало для скотаУлучшенной породы!В крови у русской клячи естьПривычка золотая:„Работать много, мало есть“ —Основа вековая!Печальный вид: голодный коньНа почве истощенной,С голодным пахарем… А троньРукой непосвященной —Еще печальней что-нибудьПолучится в итоге…Покинул я опасный путь,Увы! на полдороге…Трудитесь дальше без меня…»«Прискорбны речи ваши!Придется с нынешнего дняЗакрыть собранья наши! —Сказал ученый президент(Толстяк, заплывший жиром). —Разделим скромный дивидендИ разойдемся с миром!Оставим бедный наш народСудьбам его — и богу!Без нас скорее он найдетК развитию дорогу…»«Закрыть! закрыть, хотя и жаль!» —Решило всё собранье, —И дать Коленову медаль:«За ревность и старанье».«Ура!.. Подписку!..» Увлеклись —Не скупо подписали, —И благодушно занялисьМоделью для медали…№ 7
Председатель Казенной палаты —Представительный тучный старик —И директор. Я слышал дебаты,Но о чем? хорошенько не вник.«Мы вас вызвали… ваши способности…»— «Нет-с! вернее: решительность мер».— «Не вхожу ни в какие подробности,Вы — губерниям прочим пример,Господин председатель Пасьянсов!»— «Гран-Пасьянсов!» — поправил старик.«Был бы рай в министерстве финансов,Если б всюду платил так мужик!Жаль, что люди такие способныеРедки! Если бы меры принятьПо всему государству подобные!..»— «И тогда — не могу отвечать!Доложите министру финансов,Что действительно беден мужик».— «Но — пример ваш, почтенный Пасьянсов?..»— «Гран-Пасьянсов!» — поправил старик…№ 8
Шаг вперед — и снова зала,Всё заводчики-тузы;Слышен голос: «Ты сначалаМного выдержал грозы.Весь души прекрасный пламеньТы принес на подвиг свой,Но пошел ко дну, как камень,Броненосец первый твой!Смертоносные гранатыИзобрел ты на врагов…Были б чудо — результаты,Кабы дельных мастеров!То-то их принять бы в прутья!..Ты гранатою своейПереранил из орудьяТолько собственных людей…Ты поклялся, как заразы,Новых опытов бежать,Но казенные заказыУвлекли тебя опять,Ты вступил…» Лакей суровыйДверь захлопнул, как назло.№ 9
Я вперед… Из залы новойМертвечиной понесло…Пир тут, видно, не секретный —Настежь дверь… народу тьма…Господин ВетхозаветныйГоворит: «Судьба самаНас свела сегодня вместе;Шел я радостно сюда,Как жених грядет к невесте, —Новость, новость, господа!Отзывался часто ПушкинИз могилы… НаконецОтозвался и Тяпушкин,Скромный труженик-певец;Драгоценную находкуОтыскал товарищ наш!В бедной лавочке селедкуЗавернул в нее торгаш.Грязный синенький листочек,А какие перлы в нем!..»«Прочитай-ка хоть кусочек!» —Закричали… «Мы начнемС детства. Видно, что в разъездыПосылал его отец:Где иной считал бы звезды,Он…» — «Читай же!» Начал чтец:Отрывок из путевых заметок юноши Тяпушкина, веденных им во время разъездов его по России по делам отца
На реке на СвириРыба, как в Сибири,Окуни, линиСредней долины.На реке же ЛенеХуже, чем на Оби:Ноги по колениОтморозил обе,А прибыв в Ирбит,Дядей был прибит…* * *
«Превосходно! поэтично!..»Каждый в лупу смотрит лист.«И притом характерично, —Замечает журналист. —То-то мы ударим в трубы!То-то праздник будет нам!»И прикладывает губыК полуграмотным строкам.Приложил — и, к делу рьяный,Примечание строчит:«Отморозил ноги — пьяныйИ — за пьянство был побит;Чужды нравственности узкой,Не решаемся мы скрытьЭтот знак натуры русской…Да! „веселье Руси — пить!“Уж знакомлюсь я с поэтом,Биографию пишу…»«Не снабдите ли портретом?»«Дорогонько… погляжу…Случай редкий! Мы в РоссииЯвим вновь труды свои:Восстановим запятые,Двоеточие над i;Модно будет в духе МишиПредисловье написать:Пощадили даже мышиДрагоценную тетрадь —Провидения печать!..Позавидует Бартенев,И Ефремов зашипит,Но заметку сам ТургеневВ „Петербургских“ поместит…»«Верно! царь ты русской прессы,Хоть и служишь мертвецам:Все живые интересыУступают поле нам…»«Так… и так да будет вечно!..Дарованья в наши дниГибнут рано… Жаль, конечно,Да бестактны и они…Жаль!.. Но боги справедливыВ начертаниях своих!Нам без смерти — нет поживы,Как аптеке без больных!Дарованием богатыйСлужит обществу пером,Служим мы ему лопатой…Други! пьем! За мертвых пьем!..»Вместо влаги искрометной,Пили запросто марсал,А Зосим ВетхозаветныйУмиленно лепетал:«Я люблю живых писателей,Но — мне мертвые милей!..»Это — пир гробовскрывателей!..Дальше, дальше поскорей!..№ 10
«Путь, отечеству полезныйТы геройски довершил,Ты не дрогнул перед бездной,Ты…» Татарин нелюбезныйДвери круто затворил;Несмотря на все старанья,Речь дослушать я не мог,Слышны только лобызанья,Да «Ура!..», да «С нами бог!..».№ 11
«Получай же по проценту! —Говорит седой банкирПолицейскому агенту. —В честь твою сегодня пир!»Рад банкир, как сумасшедший;Все довольны; сыщик пьян;От детей сюда зашедший,По знакомству, князь ИванДержит спич: «Свои законыЕсть у века, господа!Как пропали миллионы,Я подумал: не беда!Верьте, нет глупей несчастьяПотерять последний грош, —Ни пропажи, ни участья,Хоть повесься, не найдешь!А украдут у банкираИз десятка миллион —Растревожится полмира…„Миллион!..“ Со всех сторонСожаленья раздадутся,Все правительства снесутся,Телеграммами в набатПриударят! Все газетыПохитителя приметыМногократно возвестят,Обозначат каждый прыщик…И глядишь: нашелся вор!На два дня банкир и сыщик —Самый модный разговор!Им улыбки, им поклоны,Поздравленья добрых душ…Уж терять — так миллионы,Царь вселенной — куш!..»№ 12
Чу! пенье! Я туда скорей,То пела светская плеядаБлаготворителей посредством лотерей,Концерта, бала, маскарада…Да-с! Марья ЛьвовнаЗа бедных в воду,Мы Марье ЛьвовнеСложили оду.Где Марья Львовна?На вдовьем бале!Где Марья Львовна?В читальном зале…Кто на эстрадеПоет романсы?Чьи в маскарадеВернее шансы?У Марьи ЛьвовныТак милы речи,У Марьи ЛьвовныТак круглы плечи!..Гласит афиша:«Народный праздник».Купил коровуОдин проказник:«Да-с, Марья Львовна,Не ваши речи,Да-с, Марья Львовна,Не ваши плечи,С народом нужныИные шансы…»В саду короваПоет романсы,В саду толпитсяНарод наивный,Рискуют прачкиПоследней гривной,За грош коровуКому не надо?И побелелиДорожки сада,Как будто в маеПослал бог снегу…Пустых билетовСвезли телегуИз сада ночью.Ай! Марья Львовна!Пятнадцать тысячСобрали ровно!Пятнадцать — с нищих!Что значит — масса!Да процветаетПриюта касса!Да процветаетИ Марья Львовна,Пусть ей живетсяЛегко и ровно!..Да-с, Марья ЛьвовнаЗа бедных в воду…Ее призванье —Служить народу!№ 13
Слышен голос — и знакомый:«Ананас — не огурец!»Возложили гастрономыНа товарища венец.Это — круг интимный, близкий.Тише! слышен жаркий спор:Над какою-то сосискойПроизносят приговор.Поросенку ставят баллы,Рассуждая о вине,Тычут градусник в бокалы…«Как! четыре — ветчине?..»И поссорились… Стыдитесь!Вредно ссориться, друзья!Благодушно веселитесь!Скоро к вам приду и я.Буду новую сосискуКаждый день изобретать,Буду мнение без рискуО салате подавать.Буду кушать плотно, жирно,Обленюся, как верблюд,И засну навеки мирноМежду двух изящных блюд…Часть втораяГерои времени
Траги-комедия
«Кушать подано!» — Мне далиОчень маленький салон.За стеной «ура!» кричали,По тарелкам шел трезвон.Кто ж они — с моим чуланомРядом пьющие теперь?Я чуть-чуть открыл диваномЗагороженную дверь,Поглядел из-за портьеры:Зала публикой кишит —Все тузы-акционеры!На ловца и зверь бежит…Производитель работАкционерной компании,Сдавший недавно отчетВ общем годичном собрании,В группе директоров Шкурин сидит(Синяя чуйка и крупные губы).Старец, прошедший сквозь медные трубы —Савва Антихристов — спич говорит.(Общество пестрое: франты, гусары,И генерал, и банкир, и кулак.)Да, господа! самородок-русакСтоит немецких философов пары!Был он мужик, не имел ничего,Часто гуляла по мальчику палка,Дальше скажу вам словами его(Тут и отвага, и ум, и смекалка):«Я — уроженец степей;Дав пастухам по алтыну,Я из хребта у свинейВ младости дергал щетину.Мечется стадо, ревет.Знамо: живая скотина!Мальчик не трусит — дерет,Первого сорту щетина!Стал я теперь богачом;Дом у меня, как картинка,Думаю, глядя на дом:Это — свиная щетинка!..»Великорусская, меткая речь!..С детства умел он добыть и сберечь.Сняли мы линию; много заботы:Надо сдавать земляные работы.Еду я раз по делам в Перекоп,Вижу, с артелью идет землекоп.«Кто ты?» — «Я — Федор Никифоров Шкурин».(Обращается к Шкурину)
Чокнемся! Выпьем, христов мужичок!Ну, господа генералы! чок-чок!..Выбор-то мой оказался недурен…(Чокаются и пьют.)
Прибыл подрядчик на место работ,Вместо науки с одним «глазомером»,Ездит по селам с своим инженером,Рядит рабочих — никто не идет!Земли кругом тут дворянские были, —Только дворяне о них позабыли.Всем тут орудовал грубый «кустарь»,Пренебреженной окраины царь.Жители рыбу в озерах ловили,Гнали безданно из пеньев смолу,Брали морошку, опенки солилиИ говорили: «Нейдем в кабалу!»Нет послушанья, порядка и прочего,Прежде всего: создавай тут «рабочего».Как же создашь его? Шкурин не спит:Земли, озера, болота, графит —Всё откупил у помещика,«Всё — до последнего лещика!»(Как энергически сам говорит)Дрогнула грубая сила «кустарная»,Как из под ног ее почва ушла…Мысль эта, смею сказать лучезарная,Наши доходы спасла.Плод этой меры в графе дивидендаАкционеры найдут:На сорок три с половиной процентаРазом понизился труд!..Ходко пошла земляная работа.Шкурин, трудясь до кровавого пота,Не раздевался в ночи,Жил без семейства в степи безотрадной,Обувь, одежду, перцовку, харчиСам поставлял для артели громадной.Он, разделяя с рабочим труды,Не пренебрег гигиеной народной:Вместо болотной, стоячей воды,Дал он рабочему квас превосходный!Этим и наша достигнута цель:В жаркие дни, довалившись до кваса,Меньше харчей потребляла артельИ обходилась охотно без мяса!Быстро в артели упал аппетитНа двадцать два с половиной процента.Я умолкаю… графа дивидендаКрасноречивее слов говорит!..* * *
«Ура!» прокричали, героя сравнилиС находчивым «янки». А я между тем,Покамест здоровье подрядчика пили,Успел присмотреться ко всем:Во-первых, тут были почетные лицаВ чинах, с орденами. Их видит столицаВ сенате, в палатах, в судах.Служа безупречно и пользуясь весом,Они посвящают досуг интересамКоммерческих фирм на паях.Тут были плебеи, из праха и пылиДостигшие денег, крестов,И рядом вельможи тут русские были,Погрязшие в тине долгов(То имя, что деды в безумной отвагеПрославили — гордость страны —Они за паи подмахнут на бумаге,Не стоящей трети цены)…Сидели тут важно, в сознании силы,«Зацепа» и «Савва» — столпы-воротилы(Зацепа был мрачен, а Савва сиял).Тут были банкиры, дельцы биржевые,И земская сила — дворяне степные,Тут было с десяток менял.Сидели тут рядом тузы-иноземцы:Остзейские, русские, прусские немцы,Евреи и греки и много других —В Варшаве, в Одессе, в Крыму, в ПитербургеБанкирские фирмы у них —На аки, на раки, на берги, на бургиКончаются прозвища их.Зацепа — красивый старик белокудрый,Наживший богатство политикой мудрой, —Был сборища главным вождем.Профессор, юрист, адвокат знаменитыйИ два инженера — с ученым значком —Его окружали почетною свитой.Григорий Аркадьич Зацепин стяжалВ коммерческом мире великую славуИ львиную долю себе выделялИз каждого крупного дела по праву.Сей старец находчив, умен, даровит,В нем чудная тайна успеха таится,Не даром он в каждом правленье сидит…Придет вам охота в аферы пуститься,Старайтесь его к предприятью привлечь —Пойдет как по маслу!.. Герой-триумфаторРаскланялся… Выступил новый оратор,Меняло, — писклива была его речь:«Мм. гг.Времена наступают тревожныеКризис близится: мало даютПредприятья железнодорожные,Банки тоже не бойко идут:„Половину закрыть не мешало бы!“ —Слышен в публике хор голосов,Как недавно мы слышали жалобыНа избыток питейных домов.Время выйти на поприще новое,Честь имею проект предложить,Всё обдумано — дело готовое,Стоит только устав сочинить.»(Пауза. Выпив глоток воды, оратор продолжает с одушевлением)
«Мысль — „Центрального Дома Терпимости“,Такова наша мысль! Скажут нам:Прежде Невский целковыми вымости,И на то я согласие дам!Вам порукою наше серьезноеОтношенье к делам вообще,Что развитие ей грандиозноеМы надеемся дать не вотще:Лишь бы нам разрешили концессию…Учредим капитал на паяхИ, убив мелочную профессию,Двинем дело на всех парусах!Нет сомненья, что цель учрежденияНаше общество скоро поймет:Понесут нам свои сбереженияВсе кутящие ныне вразброд!Предприятия с точки вещественнойНевозможно вернее желать,Равным образом, с точки общественнойТрудно пользу его отрицать.Без надзора строжайшего, честногоНе оставим мы дело никак,Мы найдем адвоката известногоДля разбора скандалов и драк.Будет много у нас подражателей.Но не будет такого нигдеНаблюденья: возьмем наблюдателейВ нашей скромной меняльной среде…»* * *
«В тихом омуте водятся черти!» —Кто-то рядом со мной прошептал;Некто Грош испугался до смертиОстроумной затеи менялИ подвинулся дальше со стулом.На проект отвечала толпаНерешительным, сдержанным гулом,Ждали мненья Зацепы-столпа.«Да (сказал он), доходное дело,Но советую вам подождать.Ново… странно… до дерзости смело…Преждевременно, смею сказать!Кто не знает? Пророки событий,Пролагатели новых путей,Провозвестники важных открытий —Побиваются грудой камней.Двинув раньше вперед спекуляцию,Чем прогресс узаконит ее,Потеряете вы репутациюИ погубите дело свое.Подождите! Прогресс подвигается,И движенью не видно конца:Что сегодня постыдным считается,Удостоится завтра венца…»«Браво!» Залп громоподобный..На арену вышел ГрошИ проекту спич надгробныйДовершил: «Проект хорош,Исполнители опасны!» —Он язвительно сказал.Пренья были долги, страстны,Впрочем, я их не слыхал,Я заснул… Мне снились планыО походах на карманыБлагодушных россиян,И, ощупав свой карман,Я проснулся… Шумно… В ушиСловно бьют колокола:Гомерические куши,Миллионные дела,Баснословные оклады,Недовыручка, дележ,Рельсы, шпалы, банки, вклады —Ничего не разберешь!..Я сидел тупой и мрачный,Долго мне понять мешалЭтот крик и дым табачный:Где я? Как сюда попал?..Через дверь, чуть-чуть открытую,Вижу лиц усталых ряд,Вижу жженку недопитую,Землянику, виноград.К англичанину с объятиямиЛезет русский человек.«Выпьем, Борух! Будем братьями!» —Говорит еврею грек.Кто-то низко клонит голову,Кто-то на пол льет вино,Кто-то Утина ЕрмоловуУподобил… Всё пьяно!..Я понял: кончили делаИ нараспашку закутили.Одни сидели у стола,Другие парами ходили..Сюда пришел и князь ИванИ, на диване отдыхая,Не умолкал, как барабан,Чужие речи заглушая.Старик с друзьями продолжалПить вдохновляющую жженкуИ мимо шедших посылалСвои любезности вдогонку.Теперь цинизм у них царил,И разговор был часто страшен:«С какой иконы ты скусилТот перл, которым ты украшен?»— «Да с той, которой помолясь,Ты Гасферу подсыпал яду…»Так остроумно веселясь,Одни смеялись до упаду,Другие хмурились… Журча,Лился поток суждений, споров…Вот вам отрывки разговоров,Ищите сами к ним ключа…1-й голос
Отложили на неделю,Миллиончик пропадет.Вот господь послал Емелю!Доложил наоборот:Позабыл о братьях ПримахЗнай наладил: Цах да Цах!Образец непроходимыхГосударственных нерях!С ним теперь и смех и горе.Прежний много лучше был:Не сажал нас на мель в мореИ на суше не топил.2-й голос (князя Ивана)
Чу! как орут: «Казань!..», «Ветлуга!..»Адепты севера и юга.Немного фактов, бездна слов…Одно тут каждый понимает,Что на пути до рудниковПостлать соломки не мешает!3-й голос
У нас был директор дороги,Кондукторам красть не давал:В вагоны, как тать, проникалУ сонных сосчитывал ноги,Чтоб видеть: придется иль нетНа каждую пару билет?Но дальше билетов и ногСчитать ничего он не мог!..Голос князя Ивана
(кому-то навстречу)
Сотню рублей серебраВ день получаю…Сорок четыре ребраВ сутки ломаю…А! господин костолом!Радуюсь встрече случайной.Правда ли? мы создаемНовый проект чрезвычайный:Предупредительных мерМы отрицаем полезность…(Так! господин инженер!Благодарим за любезность.)Вечно мы будем ломатьЕдущим руки и ноги:Надо врачей насажатьНа протяженьи дороги,С правого боку возвестьРаненым нужно жилища,А для убитых отвестьС левого боку кладбища.Так-с! Выражаясь точней,Вы узаконить хотитеПраво увечить людей…Мало еще вы кутите!Что же? Дай бог вам успеть!Можете руки вы знатно,Строя больницы, нагреть,И пассажирам приятно:Вместо того чтоб зеватьВ наших пустынях унылых —Впредь до крушенья — считатьБудут кресты на могилах!Двое (4-й и 5-й)
(проходя мимо двери, негромко)
Вам дадут паи строители,Я готов держать париНа тысчонку! Не хотите ли?— «В чем же дело, говори!»— «Это — путь из самых прибыльных,Но ведь это — тоже дверьДля обмена мыслей гибельных…Понимаете теперь?»— «Верно! малый ты практический!Как пари не заплатить?С точки зренья стратегическойМожно Волгу запрудить!»Голос князя Ивана
(кому-то вдогонку)
Пестрый галстук с черным фраком,Ряд нечищеных зубовИ подернутая лакомРожа — признак дураков.В перстне камень изумрудный.Неотесанный болван:Содержатель кассы ссудной,Главной кассы — важный сан!Этот тип безмерно гнусен.Современный МитрофанГлуп во всем, в одном искусен:Залезать в чужой карман!И на нем дух века виден,Он по трусости — скупец,По невежеству — бесстыден,И по глупости — подлец!6-й голос
За что швырнул в меня он карточкой своейИ завтра обещал прислать мне секунданта?Ведь я не отрицал у Душкиной талантаЯ только говорил, что Радина милей!Военный человек, не спорю я, прекрасен,Но дальше от него держаться должно нам.Во времена войны — опасен он врагам,А в мирное — он всем опасен.Голос князя Ивана
(кому-то навстречу)
Тысяч восемьдесят в банкахПолучает этот франт,Он живет бессменно в санках —В этом весь его талант.Есть другой счастливец в мире,Полу-немец, полу-грек,Получает сто четыре…Заурядный человек!Дай мне легонькие санкиИ рысистого коня,Я и сам все наши банкиОблечу в теченье дня!7-й голос
Человека накачалиИ забыли… Как тут быть?Если нет цыган, нельзя лиХоть арфисток пригласить?Без прекрасного-то полаСкучновато во хмелю.Пить так пить — до протокола,Середины не люблю!Голос князя Ивана
На французском масле,Сделанном из сала,Испекла природаЭтого нахала.Экой ратоборец!Железнодорожник,И гостинодворец,И во всем — художник!8-й голос
В нашем банке заседаютПять ростовщиков,Фортель их таков:Меж собой распределяютВесь наличный капиталИз осьми… а выручаютСорок… Подло! я отстал.Голос князя Ивана
(кому-то вдогонку)
Слыл умником и в ус себе не дул,Поклонники в нем видели мессию;Попал на министерский стулИ — наглупил на всю Россию!9-й голос
…Говорю: помиритесь добром!Не советую знаться с судом!..На Литейной есть такое здание,Где виновного ждет наказание,А невинен — отпустят домой,Окативши ушатом помой.Я там был. Не последнее бедствие,Доложу вам, судебное следствие, —Юный пристав меня истерзал;Прокурор, поседевший во бдении,Так копался в моем поведении,Что с натуги в истерику впал;Сторона утверждала противная,Что вся жизнь моя — цепь непрерывнаяВопиющих каких-то картин,И, содрав гонорар неумеренный,Восклицал мой присяжный поверенный:«Перед вами стоит гражданинЧище снега альпийских вершин!..»Невеселое вышло решение:Без лишения прав заключение.Две недели пришлось проскучать,Да с полгода ругала печать!10-голос
Печать? У ней строитель — вор!Железные дороги — душегубки!Суды?… По платью приговор!А им любезны только полушубки.Теперь не в моде уважатьПо капиталу, чину, званью…Как?! под арестом содержатьИгуменью — честную Митрофанью?…11-й голос
Не щадят и духовного звания!Адвокатам одним только рай:За лишение прав состоянияИ за то теперь деньги подай!Голос князя Ивана
(кому-то вдогонку)
Не люблю австрийца!Думается мне:Вот — сыноубийца!Чу! Призыв к войне!Брошены парады,Дети в бой идут,А отцы подрядыНа войска берут…Юные героиГибнут в каждом бое,Не поймут никак:Отчего в атаке,В самой жаркой драке,Невредим прусак?Дети! вас надулиВаши старики:Глиняные пулиСтавили в полки!* * *
Неразлучной бродят паройСуетливый коммерсантИ еврей, процентщик ярый,В драгоценных камнях франт.Вот подходят к самой двери,Продолжая рассуждать:«Мне „товарища на вере“Было легче отыскать.Выручай! надеждой прочнойОстаешься ты один.Выручай! ты — безупречный,Полноправный гражданин!Ты — писатель! Ты брошюрой„О процентах“ заявилСвязь свою с литературой,Ты Тиблену кумом был.Ты — художник по натуре…»— «Нежелательно прослытьПодставным в литературе…»— «Вот нашел о чем тужить!Полно! Мы с тобой — не детки.Нынче — царство подставных,Настоящие-то редки,Да и спроса нет на них.Погляди — моряк на суше,Инженер на корабле,А дела идут не хужеИ не лучше на земле.Не у нас — во всей ЕвропеПрессой правит капитал,Был же Генкель, есть же Гоппе…Ты бы ярче их сиял!Прессе нужны коммерсанты.Поспешив на помощь ей,Как направим мы таланты,Как устроимся!» ЕврейОтвечает, убежденьюНачиная уступать:«Если нужно просвещеньюРуку помощи подать,Я готов, но — бог свидетель —Я от грамоты отвык…»— «Тут нужна лишь добродетель!» —Восклицает биржевик…* * *
«Дай еще им пять бутылок!» —Испустил внезапный крикНекто — стриженный затылок,Голова «a la мужик».Рост высокий, стан не гибкой,А лицо… странней всего,Как не высекли ошибкойПо лицу его!Выпив первую бутылку,Лизоблюдов пьяный хорТароватому затылкуЛестью выпалил в упор:— «Сколько вы божьих храмов построили!»— «Сколько выдали замуж невест!»«Сколько вдов и сирот успокоили!»— «Сколько роздали пенсий и мест!»— «А какие вы строите линии!Подвиг ваш — достоянье веков! —Поправляя очки свои синие,Заключил запевало льстецов. —На Урале, на Лене, на ТерекеПредстоят еще подвиги вам.Были люди в Европе, в Америке,А таких не встречалось и там!»«Будто? Вот как! Скажите! Неужели? —Восклицал осовевший герой. —Мы, однако, так плотно покушали,Что пора, господа, и домой…»И вскочили «орлы» его верные.И героя домой повели…Про таланты его непомерныеОчень громкие слухи прошли.Как шаман, он обвешан жетонами(А на шее владимирский крест).С телеграммами, спичами, звонамиКолокольными — ездит и ест,Упивается тонкими винами,Сыплет золото щедрой рукой,В предприятиях долями львинымиНаделяется… Чем не герой?…Есть, однако, и мненье противное:Говорят, у него никакихДарований, богатство фиктивное;Говорят, он — игрушка других,Нужен он для одной декорации;Три-четыре искусных дельцаВ омут самой шальной спекуляции,Словно мячик, бросают глупца.Как вопьются раки жирныеВ тело белое его,Эти люди, с виду смирные,Обрывают их с него,И потом дружка сердечногоВ новый омут повлекут…Ничего нет в мире вечного —Скоро будет он банкрут!Голос князя Ивана
(навстречу вновь вошедшему)
А! Авраам-изыскатель!Мимо прошел: не узнал;Чем возгордился, приятель?Я пастухом тебя знал….Лота отца попрекает,Берка от Лоты бежит,Месяца три пропадаетИ, возвратясь, говорит:«Радуйся! дочь моя Лота!Радуйся, Янкель, сын мой!Дети! купил я болотаСемьдесят семь десятин!»Лота оделася в шубку,Янкель за шапкой бежит,Едут смотреть на покупку —Лошадь с натуги хрипит,Местность всё ниже и ниже,Множество кочек и ям,«Вот оно! Лота! смотри же!»Лота не верит глазам:Нету ничем ничего-то,Кроме трясины и мхов!Только слетели с болотаСемьдесят семь куликов!Едучи шагом обратно,Янкель трунил над отцом,Лота работала знатноДлинным своим языком.Берка на жалобы этиМолвил, подъехал к крыльцу:«Не угодил я вам, дети,Да угодил продавцу!»Утром он с ними простился,Месяца три пропадал,Ночью домой воротился,«Радуйтесь!» — снова сказал.Янкель и Лота не рады,Думают: глупость опять!«Взял я большие подряды!» —Берка пустился плясать.«Четверть с рубля обойдется,Четверть с рубля… без гроша…Семьдесят семь остается,Семьдесят семь барыша!»Денег у Берки без счета,Берка давно дворянин,Благословляя болотаСемьдесят семь десятин!..* * *
Чу! песня! Полные вином,Два инженера ликовалиИ пели песенку о том,Как «непреклонного» сломали:Я проект мой излагалЯсно, непреложно —Сухо молвил генерал:«Это невозможно!»Я протекцию сыскалВсё обставил чудно,Грустно молвил генерал:«Это очень трудно!»В третий раз понять я дал:Будет — гривна со ста,И воскликнул генерал:«Это — очень просто!»Голос князя Ивана
На уме чины да куши,Пассажиров бьют гуртом:Христианские-то душиЖидовине нипочем.До пределов незаконныхГлуп, а денежки гребет…Всё равно что резать сонных —Обирать народ!* * *
Слышны толки: «Леность…. пьянство…Земство… волость…. мужики…»Это — местное дворянствоИ дворяне-степнякиУ степного дворянинаРечь любимая своя:«Чебоксарская щетина»,«Миргородская свинья»,«Свекловица, мериносы»,«Спрос на водку и барду»,А у местного вопросы«Всесословные» в ходу,Граф Давыдов, князь ЛобановВ центре этого кружкаИзлагают пользу планов,Не удавшихся пока.«Вся беда РоссииВ недостатке власти! —Говорят витииПо сословной части. —Да! провинция пустеет:Города объяты сном,Земледелец наш беднеет,Дворянин поник челом.Кто не „высшего разбора“,Убегай из наших мест,Ты — добыча прокурора,Мировой тебя заест!Кто теперь там толку сыщет?Народившийся кулакПо селеньям зверем рыщет,Выжимает четвертак.Выбивают недоимку,Разоряют до гроша,Взятку, взятку-невидимкуЛовит каждая душа!Даже божии стихииОполчились на крестьян:Повсеместно по России —Вихри, штормы, ураган.Гром жилища зажигает,Нивы град господень бьет,Деньги земство обирает,Жадный волк уносит скот!С мужиком одним случилось —То-то он оторопел! —Даже почва провалилась,Отведенная в надел!Не затем мы уступалиНаши древние права,Чтоб на наше место сталиСтановой и голова!Жаль родного достоянья,Жаль и бедных мужиков!..Там — семейные преданья,Там — любезный прах отцов!Прах отцов — добыча тленья,А живому дорог день:Как из чумного селенья,Мы бежим из деревень!»Так искатели концессий,Потерпевшие накладОт хозяйственных профессий,Нашим земцам говорят.«Нет, а мы так не уходим!Обновив с народом связь,Мы народ облагородим, —Говорит — по Гнейсту — князь. —Мы судебно-полицейскойВластью пьянство укротим!»И с улыбкой фарисейскойРенегаты вторят им.Князь Иван закончил преньяО вреде предоставленьяМужику гражданских прав,Неожиданно сказав:«Пусть глас народа — божий глас,Но все-таки мужик — скотина!Плохая шутка: свинопасИ рядом правнук Гедимина.Враги дворян изобрелиНарочно земское компанство,Чтоб вши с крестьян переползлиНа благородное дворянство».Дворянин многоземельныйС тайной думою своейДышит скукою смертельной,Есть субъекты веселей:Генеральный бой дворянскийПроиграв, они нашлисьИ войною партизанскойНа досуге занялись.Не рискуя головою,Эти рыцари страны,Так и рвут что можно с боюУ народа, у казны:Взяв с подряда «разреженье»Государственных лесов,Произвесть опустошенье,Подменить у мужиковЗемли — дело «партизана»;Он — процентщик, он — торгаш,Не уйдешь его капкана,Неизбежно дань отдашь!Четвертик фальшивой меры,Тайный фортель у весов…Впрочем, тут же есть примеры.Чу! Помещик ХватуновСам кричит: «Удрал я штуку!Не зевайте! вот вам шанс!»И поет, друзьям в науку,Назидательный романс:Песня об «орошении»
Комитету «ПоощреньяЗемледельческих Трудов»Сделать опыт орошеньяНаших пашен и луговПредложил я: снарядилиДве комиссии в наш крайИ потом благословили,Дали денег: «Орошай!»Я поехал за границу,Пожуировал; затемНачал сеять свекловицу.Время мчалось, между тем,Дом мой стал богаче, краше,Сам толстею, что ни год.Вдруг запрос: «Успешно ль вашеОрошение идет?»«При ближайшем наблюденьи, —Отвечаю в комитет, —Нахожу, что в орошеньиВ нашем крае — нужды нет,Труд притом безмерно дорог…» —Согласились: «Нет нужды!»А задаток — тысяч сорок —За посильные трудыКомитет — не без участьяДобрых душ — с меня сложил,И тогда — слезами счастьяГрудь жены я оросил!..Несколько голосов
Браво, браво! ороситель!Браво, пьем за подвиг твой!..Князь Иван
Эй! орловский предводитель!Познакомь меня с Фомой!Я из чести, не из видов,Подружиться с ним готов.Прежде был — Денис Давыдов,Нынче — Фомка Хватунов!* * *
В каждой группе плутократов —Русских, немцев ли, жидов —Замечаю ренегатовИз семьи профессоров.Их история известна:Скромным тружеником жилИ, служа науке честно,Плутократию громил,Был профессором, ученымЛет до тридцати,И, казалось, миллиономНе собьешь его с пути…Вдруг — конец истории —В тридцать лет герой —Прыг с обсерваторииВ омут биржевой!..Вот москвич — родоначальникЭтой фракции дельцов:Об отечестве печальник,Лучший тип профессоров,Встарь он пел иные песни,Искандер был друг его,Кроме каменной болезни,Не имел он ничего;Под опалой в оны годыНаходился демократ,Друг народа и свободы,А теперь он — плутократ!Спекуляторские штукиЛовко двигает впередПри содействии наукиЭтот старый патриот…Вот другой — слывет за чудо:Говорун и острослов(«Леонид» — ему покудаКличка у тузов).Он машинным красноречьемПлутократию дивит;Никаким противоречьемНе смущаясь, говоритВ интересах господина.Заплати да тему дай,Говорильная машинаЗагудит: поднимет лай,Будет плакать и смеяться,Цифры, факты извращать,На Бутовского ссылаться,Марксом тону задавать.Предпочтя ученой славеСоблазнительный металл,Леонид сперва при СаввеНа посылках состоял,Подавал ему «идейки»(И сигары — иногда),Знал к редакторам лазейки,К представителям суда,Составлял «записки», «мненья»,Сплетни прессы отражал,И в директоры правленьяНаконец попал!Тут уж торная дорога:Нахватав десяток мест,Как за пазухой у богаОн живет; по-барски ест,На балы к концесьонерамВозит куколку-женуИ поет акционерамВечно песенку одну,Смысл известный: «ДивидендовНет покамест — ожидай!И не медля шесть процентовНам в награду отчисляй!»Кризис: дело не спорится,Денег нет, должны кругом,В дверь правления стучитсяС исполнительным листомПристав: кассу запирает,Мебель штемпелем клеймит.Леонид не унываетИ цинически острит:«Мат, конечно, предприятью,А правленью — не беда!Стул с казенною печатьюТак же мягок, господа!..»Нынче счету нет артистам,Что таким путем пошлиИ на помощь аферистамСилу знанья принесли.Всякий план, в основе шаткий,Как на сваях утвердят:Исторической подкладкой,Перспективами снабдят!Дело их — стоять на страже«Государственных идей».Нет еще идеи даже,Есть один намек о ней, —Уж бегут они к патронам,Выговаривают пай.Начинают скромным тоном:«Нужный банк»… «Забытый край»…Дальше — громче пропаганда,Загорается война,Кто за Шмита, кто за Странда!Правду вывернув до дна,Чудо сделают из края,Этнографией блеснут,И статистика такая…Где они ее берут?Аргумент экономический,Аргумент патриотический,И важнейший, наконец,С точки зренья стратегическойАргумент — всему венец!..Из пяти одна затеяУдалась — набит карман!А гуманная идеяОтошла на дальний план.Новый туз-богач в итоге,И сказались барышиЛишней гривною в налогеС податной души…Надо честь отдать почину —Разбудили Русь они:И купцу, и дворянинуПлохо спится в наши дни;Прежде Русь стихи писала,Рифмам не было числа,А теперь практичней стала:На проекты налегла!Предприимчивостью чуднойПереполнились сердца,Нет теперь задачи трудной,Каждый план найдет дельца.Запрудят Неву, каналыПо Сахаре проведут!..Дайте только капиталы,Обеспечьте риск и труд…Да, постигла и РоссияТайну жизни наконец:Тайна жизни — гарантия,А субсидия — венец!Будешь в славе равен Фидию,Антокольский! изваяй(«Гарантию» и «субсидию»,)Идеалам форму дай!Окружи свое твореньеБарельефами: толпойПусть идут на поклоненьеИ ученый и герой;Пусть идут израильтянеИ другие пришельцы,И российские дворяне,И моршанские скопцы…* * *
Беседа кипит не смолкая,И льется рекою вино,Великих и малых равняя;Все группы смешались давно.Зацепин в ударе, как водуВенгерское пьет; Леонид,Великому мужу в угоду,Вистует ему и лисит.Из оперы новые лицаЯвились; затеялся спор:Которая выше певица,Который пошлее актер.Веселый толстяк краснорожий,Хохочет Иванушка-шут,И муж государственный тоже,Подвыпив, беседует тут:«Да-с, наша тропа не без терний!Энергия — свойство мое,Но на сорок восемь губернийВсегда ли достанет ее?..»Но был один — он общества чуждался;Построивши дорогу в восемь верст,На собственном величьи помешалсяОстзейский туз — барон фон Клоппенгорст.Он вынуждал к невольному решпекту —Торжественность в осанке и в лице;Пусти нагим по Невскому проспекту —Покажется: он в тоге и венце.Он не сгибал своей баронской выиНи перед кем; на лбу его крутомНачертано: «Трудился для России,И памятник воздвиг себе притом!»Он был смешон картинно, грандиозноИ шумный пир эффектно оттенял.Он пил один, насупив брови грозно,По слову в час медлительно ронял.Молчит ли он — особая манераМолчать… глядит — победоносный взор!Идет ли он — незыблемая вера,Что долг других давать ему простор.Среди судов обычного размераТак шествовал в Россию «Монитор»…Остроумная случайность!На соседа не похож,Представлял другую крайностьЭдуард Иваныч Грош —Господин на ножках низких,Весел, юрок и румян,Из породы самых близкихК человеку обезьян.К разным группам подбегает,Щурит глазки, руки жметИ головкою кивает,И хихикает, и врет.Голосок его пискливыйРаздается там и тут;Толстый, маленький, плешивый,Сибарит, делец и шут —Он, как ртуть, на всяком месте;Слышит — кто-то говорит:«Нужно завтра акций двести…»— «На налицность? на кредит?..»По рукам в минуту хлопнулИ бежит туда бегом,Где услышит слово «лопнул».«Кто? Какой торговый дом?..»— «Лопнул — шар!..» Зимою в санкахВечно встретите его;Он на бирже, в думе, в банках,Нет собранья без него:Это высшего разрядаФактор — сила наших дней.Телеграфов с ним не надо,Ни газетных новостей.Светский мир и мир подпольныйДань равно ему несут,Как револьвер шестиствольныйОн заряжен! С виду шут,Он неспроста бьет баклуши,Он трудится больше нас:Настороженные уши,Волчий зуб и лисий глаз!Что вам нужно? Закладную?Моську, мужа… дачу, дом,Капитал?.. Рекомендую:Не ударит в грязь лицом!Честолюбье ль вас тревожит? —Он карьере даст толчок,Даже выхлопотать можетПортугальский орденок!По руке пригнать перчатку —Дело Гроша! Всюду вхож,Он туда протиснет взятку,Что руками разведешь!..Гроша вывели из мракаСлучай, ловкость и родня;Не выходит он из фрака,Пробудясь, кричит: коня!В девять — рыщет по трущобам,Ищет нужного дельца,В десять — шествует за гробомСановитого лица;До двенадцати — в переднихУ влиятельных господ,В час — в приюте малолетних,Где молебен и отчет,В два — за завтраком с кокоткой(Он — кокоток первый друг),С трех — на бирже… День короткой —Пообедать недосуг!Вечер: два-три комитета,Оперетка и балет,И у дамы полусветаЗа рулеткой — дня рассвет!* * *
Тише!.. новый гость явился;Все вскочили, сам баронКлоппенгорст пред ним склонился,Подал руку… Кто же он?Кто он? действуя практически,Я обязан умолчать,Но могу аллегорическиПетухом его назвать.Нет вернее аттестации:Золото клюет —Возвращает… ассигнации!Плавно он идетС видом скромного достоинства:Словно пред вождемДрессированное воинство,Смолкло всё кругом…Поздоровался с Саввой Степанычем,Крепко палец Зацепе сдавил,Пошутил с Эдуардом Иванычем:«У! Как бледен! Опять пошалил?»«Испугался проекта Дерницына:Об общественной пользе поет,А в душе — идеалы Плотицына!Зазевайся — …»А затем неизвестность пошлейшая!К сожаленью, беседа дальнейшаяШла вполголоса… «Время на бал!» —Уходя, незнакомец сказал.К счастью, он вернулся снова,На минуту сел,И тогда четыре словаЯ поймать успел.«Нужно выждать две недели, —Савве он сказал. —Нужно выждать: не созрели…»И, допив бокал,Вышел…* * *
Экс-писатель бледнолицыйПоявился, Пьер Кульков;Был он долго за границейПо комиссиям дельцовИ друзьям поклон собратаИз Италии привез.Вожделений плутократа,Так сказать, апофеозСовмещал в себе фон Руге:Ухватив громадный куш,Он ушел — на светлом югеОтдыхать. «Великий муж! —Говорят ему витии, —Не пугайся клеветы!Предприимчивость РоссииНа такие высотыТы вознес, что миллиардаУвезенного не жаль!..»Не без чувства и азарта,Устремляя очи в даль,Рассказал турист свиданьеС удалившимся дельцом;Было общее молчанье,Пел рассказчик соловьем:«Я посетил отшельника Севильи,На виллу Мирт хотелось мне взглянуть;Пред ней поэт преклонится — в бессильиВообразить прекрасней что-нибудь!Из мрамора каррарского колонны,На потолках сибирский малахит,И в воздухе висящие балконы,И с одного — в Европе лучший вид!Там он любил сидеть после обедаИ несколько тревожился лишь тем,Что тот же вид доступен для соседа, —Его девиз: я не делюсь ни с кем!Он этим был глубоко опечаленИ наконец соседа победил:Настроил он искусственных развалинИ чудный вид соседу заградил!..Весь под шатром навесов виноградныхШел путь к нему извилистой тропой;Не пожалев расходов беспощадных,Он срыл сады — и сделал путь прямой!Так он живет, так тратит он доходы,Всем жертвуя комфорту своему…Кругом цветы… искусственные воды…Его оркестр обходится емуВ огромный куш. Устроив род престола,Уходит он в свой музыкальный зал,И, так сказать, оркестру внемлет (solo)!Вот жизнь его… вот жизни идеал!..»* * *
«По такому идеалуМожет только жить — кретин! —Вдруг сказал вошедший в залуНезадолго господин.(Сумасшедший или гений? —Возникал в уме вопросПосле кратких наблюденийНад вошедшим.) — Он унесИз России миллионыИ, построив пышный гроб,На визиты, на поклоныЧуть не царственных особОн рассчитывал, сгораяЧестолюбием… Увы!Едут мимо, не склоняяПеред Руге головы!У него в груди есть рана,Нанесенная емуКатастрофою Седана.Угадайте: почему?Перед боем франко-прусскимПереписывался онС императором французским,За серебряный мильонТитул герцога — я слышал —Уж совсем приторговал…Вдруг скандал седанский вышел —Продавец банкротом стал!И теперь о том герое(Не забавный ли пассаж?)В целом мире плачут трое —Сын, жена… да Руге наш!Пожалей, честная публика!Где купить высокий сан?Уж во Франции — республика!Титлов нет у англичанНа продажу… а Германия?..Он и так — немецкий фон…Таковы его страдания…Где же счастье?.. Дурень он!Дайте мне его мильоны,Я бы им протер глаза!Не висячие балконы —Я бы создал чудеса!Петр Великий в СестербекеПорт громадный замышлял;Здесь в великом человекеГений, видимо, дремал,Но и в малом человечкеОн не дремлет иногда:Нужен порт… на Черной речке!Вот идея, господа!Все другие планы к черту!Составляйте капитал:Смело строй дорогу к портуИ веди к нему канал!Подойдут вагон и баркаИ корабль… Сдавай, грузи!Как маяк, горящий ярко,Будет порт мой на Руси!Я уж рельсы дал дорогам,Я войскам оружье дал…В новый путь иду я с богом…Составляйте капитал!С деньгами, с гениемЧудным движениемРусь оживим.Море Балтийское,Море КаспийскоеСоединим!Вот занятие! вот дело!Можно душу положить!Ненавижу нежить тело,Нервы праздностью томить.Уж давно я был бы Крезом,Мог бы лавры пожинать,Но беспошлинным железомНе хочу я торговать.Металлических заводовС пивоваренным котломЯ не строю для доходов…Наживаться воровствомСродно подлому холопу!Цель моя: к окну в Европу,Что прорублено Петром,Вековой пристроить дом!»(Уходит быстро и с эффектом, еще в комнате надев шляпу.)
Голос князя Ивана
Появился метеором —Метеором и пропал!Никогда он не был вором,А людей с сумой пускал.У него своя контора:«Переписки векселей»,Нужно штат удвоить скоро.В день до тысячи рублейПлатит он одних процентов.То-то жизнь! топи каминГрудой старых документовДа на новых ставь: ЛадьинА в стяжательстве не грешен,Сам последнее отдаст…Чье-то замечание
Но зато ведь он помешан?Голос князя Ивана
Нет, большой энтузиаст!Занимая всюду деньгиИ пристроить их спеша,Ищет он по шапке Сеньки…Идеальная душа!..* * *
В летний день у пристани каналаСобралась толпа, чего-то ждет…Духовенство шествует сначала,А за ним комиссия идет:Шитые мундиры, эполеты!Чу! вдали запели бурлаки!Но они не тощи, как скелеты,На подбор красавцы мужики,«В шелковых рубахах!» — шепчут бабы.«Глянь и Савва!» — гаркнула толпа.С деревянной ложкою у шляпыИ с железным гребнем у пупа,Сам купец-подрядчик бичевоюТянет барку… К пристани пришли…Отслужив молебен чередою,Пировать в палатку побрели.В торжестве открытия каналаСам министр участье принимал,Но не струсил Саввушка нимало,Речь его сиятельству сказал!Был тогда вельможа этот в силе,Затевал громадные дела…Эта речь «в народном, русском стиле»Миллионы Савве принесла.Нынче он… да словом: нет другого!Савву надо в летописи внесть:Савву бог сподобил даром словаНа Руси богатство приобресть!Но, начав карьеру бичевою,Любит он простого «мужичка»,Вспоминая прошлое порою,Напевает песню бурлака,Ту, что пел когда-то на канале…Выпив тост за «братьев-мужиков»,Он запел… что было русских в зале,Подошли — и стройный хор готов:В гору!
(Бурлацкая песня)
Хлебушка нет,Валится дом,Сколько уж летКаме поемГоре свое,Плохо житье!Братцы, подъем!Ухнем, напрем!Ухни, ребята! гора-то высокая…Кама угрюмая! Кама глубокая!Хлебушка дай!Экой песок!Эка гора!Экой денек!Эка жара!Камушка! сколько мы слез в тебя пролили!Мы ли, родная, тебя не доволили?Денежек дай!Бросили дом,Малых ребят…Ухнем, напрем!..Кости трешшат!На печь бы лечь,Зиму проспать,Летом утечьС бабой гулять!Экой песок!Эка гора!Экой денек!Эка жара!Ухни, ребята! гора-то высокая!..Кама угрюмая! Кама глубокая!Нет те конца!..Эдак бы впрячьВ лямку купца —Лег бы богач!..Экой песок!Эка гора!Экой денек!Эка жара!Эй! ветерок!Дуй посильней!Нам хоть часокДай повольней!..* * *
Два-три подрядчика с дедушкой СаввойВ пение душу кладут;Спой так певец — наградили бы славой!За сердце звуки берут.Что ж это, господи! всех задушевнейШкурина голос звучит!Веет лесами, рекою, деревней,Русской истомой томит!Всё в этой песне: тупое терпение,Долгое рабство, укор…Чуть и меня не привел в умилениеЭтот разбойничий хор!..ЭПИЛОГ
«Я — вор!» — вдруг громко прозвучалКакой-то голос исступленный.По зале шепот пробежалИ смолк. Глубоко удивленный,Плотнее к двери я приник:Изнеможенный и печальный,Перед столом сидел старик…Ужель Зацепа гениальный?Да, верно! Бледен, как мертвец,В очах глубокое страданье…Чу! новый вопль! И наконец —Неудержимое рыданье!Князь Иван
Полно! полно! плакать стыдно,Сядем лучше в домино.Постороннему — обидно,А друзьям твоим — смешно!Ты подобен той гетере,Что на склоне блудных днейГорько плачет о потереДобродетели своей!Не воротится невинность,Как глубоко ни грусти,Лишь нарушишь пира чинностьИ заставишь нас уйти!* * *
Ушел Эфруси, важный грек,Кивнув собранью величаво…«Куда же вы? — воскликнул Савва. —Зацепин — умный человек,Но человек немного странный:Впадает он, напившись пьян,Как древле Грозный Иоанн,В какой-то пафос покаянный…Но — ничего! Гроза пройдет,И завтра ж — побожиться смею —Великий ум изобрететЗолотоносную идею!Как под дождем цветы растутСильней, — прибавил он к евреям, —Так эти бури придаютНаутро блеск его идеям!..»Зацепин
Я — вор! Я — рыцарь шайки тойИз всех племен, наречий, наций,Что исповедует разбойПод видом честных спекуляций!Где сплошь да рядом — видит бог! —Лежат в основе состояньяДва-три фальшивых завещанья,Убийство, кража и поджог!Где позабудь покой и сон,Добычу зорко карауля,Где в результате — миллионИли коническая пуля!* * *
Как огорошенные градом,Ушли остзейские тузы,Жиды вскочили… стали рядом…«Куда? Сейчас — конец грозы!»И любопытные евреиОстались… Воздух душен стал…Зацепа рвал рубашку с шеиИ истерически рыдал…Князь Иван
На миллион согреша,На миллиарды тоскует!То-то святая душа!Что же сей сон знаменует?Бедный Зацепа — поэт,Горе его — непрактичность;Нынче раскаянья нет.Как ни зацапай наличность,Мы оправданье найдем!Нынче твердит и бородка:«Американский прием»,«Великорусская сметка!»Грош у новейших господВыше стыда и закона;Нынче тоскует лишь тот,Кто не украл миллиона.Бредит Америкой Русь,К ней тяготея сердечно…Шуйско-Ивановский гусь —Американец?.. Конечно!Что ни попало — тащат,«Наш идеал, — говорят, —Заатлантический брат:Бог его — тоже ведь доллар!..»Правда! но разница в том:Бог его — доллар, добытый трудом,А не украденный доллар!Зацепин
К религии наклонность я питал,Мечтал носить железные вериги,А кончил тем, что утверждалЗаведомо подчищенные книги…(Рыдает)
Князь Иван
Ты книги подчистил? и только!Уйми щекотливую честь!Ах! если б все выпили столько,Не то услыхали б мы здесь!Тернисты пути совершенства,И Русь помешалась на том:Нельзя ли земного блаженстваДостигнуть обратным путем?Позорные пятна на чести,Торжественный, крупный скандалИ тысяч четыреста… двестиВ итоге — вот наш идеал!Тебя угнетает сознанье,Что шатко общественный крестТы нес, получая даяньеС пятнадцати прибыльных мест?Утешься! Под жертвою крупнойТаится подход к грабежу,Под маской добра неприступнойХолодный расчет докажу!Завидуешь доблестям мужа,Что несколько раз устоялИ, плутни других обнаружа,Копеечки сам не украл?Гонитель воров беспощадный,Блистающий честностью мужЖдет случая хапнуть громадный,Приличный амбиции куш!Дождется — и маску смиреньяЦинически сбросит с лица…Утешься! Блаженство паденья —Конечная цель мудреца!..* * *
Редела дружная семьяПоочередно подходилиК Зацепе верные друзьяИ успокоиться просили:«Не плачь! безгрешен только бог,Не плачь! Не хуже ты другого!»Ответ: рыданье, тяжкий вздохИли язвительное слово!* * *
Тронут ближнего несчастьем,Миллионщик-мукомолК удрученному с участьемИ с советом подошел:«Чтобы совесть успокоить,Поговей-ка ты постом,Да советую устроитьБогадельный дом.Перед ризницей святоюВ ночь лампадки зажигай,Да получше, без отстою,Масло наливай»Подошел и Федор Шкурин.«Прочь! не подходи!Вместо сердца грош фальшивыйУ тебя в груди!Ты ребенком драл щетинуИз живых свиней,А теперь ты жилы тянешьИз живых людей!»Шкурин голову повесил,«Тык-с!» — пробормотал…Князь Иван один был весел.«Браво!» — он сказал.Дружен был старик с Зацепой,Он к нему подсел —Укротить порыв свирепыйВ свой черед хотел…Князь Иван
Ты Шиллера, должно быть, начиталсяИль чересчур венгерского хлебнул!Кто не мечтал… и кто не оказалсяОтступником? Кто круто не свернулС прямых путей — по воле… поневоле?..Припомни-ка товарищей по школе:Окончив курс, на лекции студентамУченый Швабс с энергией внушалЛюбовь к труду, презрение к процентам,Громя тариф, налоги, капитал.Сочувственно ему внимали классы…А ныне он — директор ссудной кассы…«Судья лишь тот, кто богу сам не грешен,А мой принцип — прощенье и любовь! —Говаривал Володя Перелешин. —Кто низко пал — воспрянуть может вновь,Не бичевать, жалеть должны мы вора…»А ныне он — товарищ прокурора…Граф Твердышов… уж он ли над Россией,Над мужичком голодным не грустил?А кончил тем, что с земской гарантиейПо пустырям дорогу проложилИ с помощью ненужной той дорогиОтяготил крестьянские налоги…Защепин
(внезапно вскакивает)
Хлебушка нет,Валится дом,Сколько уж летКаме поемГоре свое!Князь Иван
Эх, ты! Некстати перервал!Шумит, как угли в самоваре!А я бы, верно, перебралВесь Петербург: я был в ударе!Зацепин
Горе! Горе! хищник смелыйВорвался в толпу!Где же Руси неумелойВыдержать борьбу?Ох! горька твоя судьбина,Русская земля!У мужицкого алтына,У дворянского рубляПлутократ, как караульный,Станет на часах,И пойдет грабеж огульный,И — случится крррах!* * *
Он осушил стакан воды,Порывы грусти тише стали;Не уходившие жидыЕго почти не понимали;Они подумали, что онСвершил в России преступленье,Украв казенный миллион,И — предложили наставленье.Еврейская мелодия
Денежки есть — нет беды,Денежки есть — нет опасности(Так говорили жиды,Слог я исправил для ясности).Вытрите слезы свои,Преодолейте истерику.Вы нам продайте паи,Деньги пошлите в Америку.Вы рассчитайте людей,Вы распустите по городуСлух о болезни своей,Выкрасьте голову, бороду,Брови… Оденьтесь тепло.Вы до Кронштадта на катере,Вы на корабль… под крылоК нашей финансовой матери.Денежки — добрый товар, —Вы поселяйтесь на жительство,Где не достанет правительство,И поживайте как — царрр!..Зацепин
Прочь! гнушаюсь ваших уз!Проклинаю процветающий,Всеберущий, всехватающий,Всеворующий союз!..* * *
Ушли, полны негодованья,Жиды-банкиры… ЛеонидС последним словом увещаньяПеред Зацепиным стоит.Леонид
Явленье — строго говоря —Не ново с русскими великими умами:С Ивана Грозного царяДо переписки Гоголя с друзьями,Самобичующий протест —Российских граждан достоянье!Его, как ржа железо, естДушевной немощи сознанье;Забыта истина одна,Что рыцарская честь в России невозможна…Мы искалечены безбожно,И разве наша в том вина?(Пауза. Оратор всматривается в лицо Зацепы, наблюдая впечатление своей речи. Зацепин закрывает глаза.)
Русской души не понять иноверцу…Пусть он бичует себя, господа!Дайте излиться прекрасному сердцу!Нет в покаяньи стыда.Что за нелепость — крестьянин не сеченный?Нечем тут хвастать, а лучше молчать:Темные пятна души изувеченнойРусскому глупо скрывать,Неисчислимы орудья клеймящие!Если кого не коснулись они,Это — не Руси сыны настоящие,Это — уроды! Куда ни взгляни,Всё под гребенку подстрижено,Сбито с прямого пути,Неотразимо обижено…Где же спасенье найти?Где? «В миллионах!» — так жизнь подсказала,Гений достигнуть помог…Горе одно: он убить идеалаВ сердце прекрасном не мог…О, роковая судеб неизбежность!В практике — строгий делец,Голубь в душе — благородство и нежность!..Вот его драма… Уснул наконец…(Пауза. Оратор снова всматривается в лицо Зацепы, сидящего с закрытыми глазами, и продолжает более развязным тоном.)
Уж лучше бить, чем битым быть,Уж лучше есть арбузы, чем солому…Сознал ты эту аксиому?Так, стало, не о чем тужить!Знай свой шесток и дань плати культуре!На Западе Мишле, Эдгар Кине,Овсянников в родной твоей стране —Явленья, верные натуре!И то уж хорошо, что выиграл ты бой…Толпа идет избитою тропой;Рабы довольны, если сыты,Но нам даны иные аппетиты…О господи! удвой желудок мой!Утрой гортань, учетвери мой разум!Дай ножницы такие изобресть,Чтоб целый мир остричь вплотную разом —Вот русская незыблемая честь!..(Зацепин кидается к Леониду с кулаками, его удерживают.)
Князь Иван
Дай венгерского старейшего!Дружно тост провозгласим:«За философа новейшего!»Вы — мальчишки перед ним!Ничего не будет нового,Если завтра у негоНа спине туза бубновогоМы увидим… ничего!Но гораздо вероятнее,Что его карьера ждетДеликатнее, опрятнее.Миллионы наживет!Савва
(хлопоча между тем около Зацепина, говорит вполголоса)
Опомнись, Гриша! что с тобой?Себя клеймишь, друзей порочишь,Нехорошо! Уйди домойИ там беснуйся сколько хочешь.Или ты выгодным нашелПустить молву между врагами,Что состоянье приобрелТы незаконными путями?Опомнись! У тебя есть сын…Услышит…Зацепин
У меня нет сына…
(Бросает Савве телеграмму.)
Савва
(читает)
«Сегодня умер Константин».Так вот разгадка! вот причина!Недаром он с утра ходилУгрюм и зол в хандре глубокой,Недаром так безумно пил…Удар, действительно, жестокий!..* * *
Гриша — образчик широких натур —Смолоду в крайности резко бросался:То миллионов желал самодур,То в монастырь запереться сбирался.И богомолец, и ротмистр лихой,И хлебосол — предводитель дворянства,Стал он со временем туз откупной —Эксплуататор народного пьянства.Откуп решили; герой не хотелПраздно сидеть на своем капиталеИ провалился — по новости дел….Многие так провалились в начале.Бывший гусар, зарядив пистолет,Дерзко на бирже сыграл на остатки —Вывезло счастье!.. Уверовал светВ гений Зацепы… Постигнув порядкиНовой эпохи, и он не дремал:Счастливо, нет ли, на бирже играя,Давние связи Зацепа скреплял,Ловко услуги свои предлагая:Деньги «свободные» взять у друзейИ возвратить с дивидендом высоким —Чудное средство для скрепы связей!Гриша прослыл финансистом глубоким.Стали к нему, как ручьи в океан,Тайные нити успеха стекаться,Мысль озарила — неси к нему план,А без Зацепы не смей и соваться….Слух по столице пронесся один —Сделано слишком уж дерзкое дело!Входит к Зацепе единственный сын:«Правда ли?», «Правда ли?» — юноша смелоСыплет вопросы — и нет им конца;Вспыхнула ссора. Зацепа взбесился.Чтоб не встречать и случайно отца,Сын непокорный в Москву удалился.Там он оканчивал курс, голодал,Письма и деньги отцу возвращая.Втайне Зацепа о нем тосковал….Вдруг телеграмма пришла роковая:«Ранен твой сын». Через сутки письмомДруг объяснил и причину дуэли:«Вором отца обозвали при нем»….Черные мысли отцом овладели,Утром он к сыну поехать хотел,Но и другая пришла телеграмма…Как ни крепился старик — не стерпел.И разыгралась воочию драма…* * *
Князь острил, бурлил Зацепа,Леонид не уходил,Он посматривал свирепоДа с азартом водку пил.Савва — честь ему и слава! —«Сядем в горку!» — вдруг сказал.Стол накрыт — пошла забава,Что ни ставка — капитал!Рассчитал недурно Савва:И Зацепин к ним подстал.(1875)