ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Я приложила к запястью мокрую тряпку, не желая возвращаться вниз за льдом. К утру под поверхностью моей кожи образовалось уродливое фиолетовое кольцо.
Я ненавидела, что это стало моей жизнью.
Мне никогда раньше не приходилось скрывать синяки, но это заставило меня задуматься о том, была ли такая ситуация у моей матери. Вела ли она такую жизнь до того, как он забрал ее у меня? Мог ли он быть так жесток с ней, чтобы я не знала?
Возможно, я никогда не узнаю ответ на этот вопрос, но он, скорее всего, будет преследовать меня вечно. Мама была радугой в грозовом небе. Она была сахаром в лимонаде и розовым эластичным бинтом, который делал все лучше. Я обожала в ней все, и мне было противно думать, что она могла страдать прямо у меня под носом.
Удушливое облако омрачало мое настроение, когда я готовилась к дню, но я изо всех сил старалась отмахнуться от него, зная, что проведу утро в магазине платьев с тетей Эттой и Пип. Одно осознание того, что я увижу их, облегчило мое сердце. Я подумывала спросить тетю, не подозревала ли она когда-нибудь отца в жестоком обращении, но этот вопрос вызвал бы только допрос. Утолять свое любопытство не стоило, чтобы открывать эту банку с червями. Во всяком случае, пока.
Я выбрала наряд, который подходил к единственному широкому золотому браслету-манжете, который у меня был, и использовала этот аксессуар, чтобы скрыть свой синяк. Собрав волосы в хвост и с надеждой в сердце, я спустилась вниз, чтобы найти Умберто. Пора было выбирать свадебное платье.
Снаружи бутик платьев выглядел не очень привлекательно, расположенный между двумя современными зданиями недалеко от Ленокс Хилл и Мидтаун Ист, но внутри все было по-современному элегантно, с полами из темного дерева и хрустальными люстрами. Пиппа и ее мама уже были внутри, когда я пришла, вместе с двумя младшими сестрами Пиппы. Я оставила Умберто у двери и присоединилась к группе на зеленом велюровом диване.
— Боже мой, я не могу поверить, что это происходит. — Пип подскочила и обняла меня, как только увидела.
Было так соблазнительно поделиться своим неверием, рассказав обо всем безумии, которое я пережила за последние недели, но я заставила свои губы остаться на замке.
— Я знаю, — добавила тетя Этта. — Я поклялась, что не скажу этого, потому что не хочу, чтобы это было грустным событием, но мне бы очень хотелось, чтобы Нора была здесь. — Тетя обняла меня, но быстро отстранилась и замахала руками в воздухе. — Ладно, хватит об этом. Сегодня только счастливые мысли!
Мы с Пип рассмеялись. Остальные девушки сидели в своих телефонах, не обращая внимания на окружающий мир.
— Это, должно быть, наша прекрасная невеста! — Очень высокая, очень худая женщина с улыбкой присоединилась к нам в зоне отдыха. — Я Стелла. Я буду работать с тобой, чтобы найти идеальное платье.
Я пожала ей руку, позволив тете Этте представить нас.
— Я объяснила, когда договаривалась о встрече, что мы работаем в несколько необычных временных рамках, — сказала Этта.
— Ноэми здесь не первая и не последняя. Это не должно быть проблемой. Возможно, нам просто придется проявить непредвзятость и творческий подход. — Стелла подняла на меня брови, как бы желая убедиться, что я согласна.
Я с готовностью кивнула.
— Отлично! А теперь расскажи мне, что ты себе представляешь.
Через два часа у меня было свадебное платье. Что еще более удивительно, оно мне действительно нравилось. Платье было простым, но элегантным — никаких бантов, бюстье или пышной юбки. Нежный кружевной верхний слой был украшен нужным количеством бисера, чтобы сверкать, но не заставлять меня чувствовать себя диско-шаром. Бретели лифа без рукавов находились на дальних краях моих плеч, а вырез опускался между грудей, хорошо сочетаясь с моей скромной грудью. Спина повторяла переднюю часть, но опускалась до самой талии, а юбка А-линии расширялась настолько, чтобы не цепляться за меня, и переходила в очень короткий шлейф.
Платье было изменено для недавней выставки невест, где оно было представлено, поэтому оно уже сидело почти идеально. Я пришла в магазин, не ожидая, что мне будет до всего этого дело, и была полностью готова выбрать все, что выглядело хоть сколько-нибудь приличным, учитывая быстро приближающийся срок. Теперь я не могла перестать думать о том, что Коннер подумает обо мне в этом платье.
Такие мысли были опасны. Это подразумевало, что мне не все равно, а я не должна была.
Тетя Этта подошла ближе к тому месту, где я сидела на диване в магазине, и наклонилась ко мне, привлекая мое внимание. — Эм, дорогая. Я сомневаюсь, что твой отец говорил с тобой об этом, и я понятия не имею, справилась ли Нора с этим до своей смерти, поэтому я решила спросить о контрацепции. — Она неловко смотрела на меня, а я смотрела на нее в ответ.
Она застала меня врасплох.
Так получилось, что я не принимала противозачаточные средства, но только потому, что они мне не были нужны. Я никогда не давала никаких специальных обещаний сохранить себя для брака. О сексе просто не заходила речь. В старших классах я встречалась нечасто, а мама умерла всего через семь месяцев после окончания школы. Так сложилась моя жизнь.
Теперь я была в нескольких днях от того, чтобы стать двадцатилетней девственной невестой, и нет, я не думала о противозачаточных средствах. После моей первой официальной встречи с Коннером я бы сказала, что это не проблема. Но все изменилось. Он ясно дал понять, что хочет меня. Я так беспокоилась об эмоциональном воздействии, которое это может оказать, что совершенно забыла о любых других осложнениях.
Я НЕ была готова к детям.
— …и, возможно, он даже не католик, — продолжала свою бессвязную речь тетя Этта. — Я имею в виду, он ирландец, но они не все католики, и даже тогда он может быть не против противозачаточных средств. Иногда мы должны делать то, что считаем правильным, иначе мы все будем тонуть в море детей, — заговорщически прошептала она.
Я чуть не захихикала. Мне становилось все труднее и труднее держать свой голос при себе теперь, когда я начала разговаривать с Коннером.
Еще немного. Ты сможешь.
— Но в любом случае, у тебя будет достаточно времени, чтобы все выяснить. Я просто решила упомянуть об этом, чтобы ты могла морально подготовиться. И убедиться, что ты знаешь, что я буду рада помочь, если тебе это понадобится. — Она похлопала меня по руке и кивнула сама себе, похоже, довольная.
Я записала записку, поблагодарив ее и заверив, что позабочусь об этом. Я не знала, как это сделать, но поклялась себе, что это единственный компромисс, на который я не хотела идти.
По окончании шопинга тетя Этта убедила Умберто позволить мне присоединиться к ним на обед. Мы так замечательно провели время вместе, что я могла бы принять его за то, что было раньше — до того, как умерла мама и мой мир рухнул вокруг меня. До того, как мой отец угрожал моей жизни и у меня внезапно появился жених.
Этого кусочка прошлого было достаточно, чтобы отвлечься на счастливые воспоминания до конца дня, когда я вернулась домой. Я слушала музыку и смотрела передачу о ремонте дома. Все, что угодно, лишь бы мои мысли оставались в счастливом мире, где нет ни сроков, ни отцов, ни женихов.
Иногда девушке нужно на день засунуть голову в песок.
И мне это вполне удавалось, пока вечером в мою комнату не ворвался звонок в дверь. Я переместилась на верхнюю ступеньку лестницы, держась подальше от входа внизу. К нам не часто приходили гости. Я подумала, не Коннер ли это, но не могла быть уверена. Бархатные нити баритонального голоса были слишком мягкими, чтобы узнать его.
Мне было отчаянно любопытно, но я боялась, что снова заработаю гнев отца, если покажусь внизу без приглашения. У меня не было никакого желания тыкать этого дракона. К счастью, судьба вмешалась, чтобы удовлетворить мое любопытство.
— Ноэми, спустись и познакомься с кое-кем. — Голос отца гремел у меня в ушах, отдаваясь эхом во впадине груди.
— Ноэми, это Кейр Байрн, двоюродный брат Коннера. Ты коротко познакомилась с его отцом на ужине по случаю помолвки — Джимми Байрном.
Я оторвала взгляд от мужчины, чувствуя, что мой отец передает непроизнесенное сообщение. Я слегка опустила подбородок, чтобы дать ему понять, что понимаю.
Этот человек был важен. Влиятельный игрок в ирландской организации.
— Очень приятно. — Он протянул руку. — Я прошу прощения, что пропустил ужин в честь помолвки, но меня задержали другие дела. — Услышав его голос вблизи и его силу, я почувствовала дрожь в позвоночнике. Каждое мягко произнесенное слово заставляло окружающих внимательно слушать его. Плясать под его дудку. Тонкое использование доминирования было впечатляющим.
— Как ты знаешь, — вклинился мой отец. — Ноэми потеряла голос в результате трагического несчастного случая. Разговаривать с ней нелегко, поэтому мы можем просто вернуться в мой кабинет.
Кейр не сдвинулся с места. — Это не проблема. Коннера не будет здесь несколько минут. Я подумал, что это даст мне время познакомиться с новым членом нашей семьи. Не каждый день мы принимаем чужака. — Все время, пока он говорил, его глаза держали меня в плену. Изучающие. Оценивающий.
Что он искал? Что он думал найти?
Я не слишком беспокоилась, потому что у меня не было злого умысла — ни по отношению к нему, ни к его семье. Любой негатив, который я чувствовала, был прибережен для моей собственной плоти и крови.
Мой отец согласился, хотя и неохотно. Он явно надеялся сделать представление и избавиться от моего присутствия как можно быстрее, но у Кейра были другие планы.
Губы отца истончились. — Давайте присядем в гостиной. Ноэми, тебе придется взять блокнот и бумагу. — Он снова посмотрел на Кейра. — Так она общается, — объяснил он так, словно я была дрессированной обезьяной. — Возможно, в какой-то момент ей следует выучить язык жестов, но вряд ли это было приоритетом так скоро после смерти ее матери.
Я стиснула зубы от напускной скорби, которую он выдавил из себя. Как будто мой отец хоть на минуту задумался о ее смерти, кроме как для того, чтобы скрыть то, что он сделал. Внезапно осознав, что за мной наблюдают, я перевела взгляд на Кейра. Он видел взгляд, который я бросила на спину отца.
Я задумалась, можно ли что-то утаить от его внимательного взгляда. Если ему и была интересна моя реакция, я не могла сказать. Он абсолютно ничем не выдал себя. Этот человек был далай-ламой спокойствия и контроля. Это нервировало. Коннер был сдержан, но его самообладание не было таким абсолютным, по крайней мере, когда я была рядом. Как прошлой ночью. У меня было ощущение, что он был в нескольких секундах от полного хаоса, и мне даже нравилось знать, что я оказываю на него такое влияние. Кейр так крепко держался за поводок, что я не думала, что что-то может его поколебать.
Выдавив из себя улыбку, я постаралась избавиться от эмоций. Если я не чувствовала, я не могла этого показать.
— Есть еще два члена семьи, которые хотели бы с тобой познакомиться, — сообщил мне Кейр, сидя на одном конце дивана, положив руку на заднюю подушку, как король на своем троне. Он жестом пригласил меня сесть с ним. — Пэдди и Нана Байрн, наши бабушка и дедушка, основатели нашей семьи. В наши дни им трудно выбраться куда-то, но они попросили о визите. Если ты не против, Фаусто, я подумал, что мог бы завтра отвезти Ноэми к ним домой, чтобы они встретились. Они теперь редко выходят из дома.
Мое сердце билось о ребра, не зная, что делать.
Мы с Кейром оба посмотрели на моего отца, чьи черные глаза устремились на меня.
— Я не уверен, что ей стоит оставаться наедине с другим мужчиной до свадьбы. — Отец неловко сдвинулся с места, когда в комнату вошел Санте и вмешался в наш разговор.
— Я с удовольствием пойду с Ноэми. — Мой брат наклонился, чтобы пожать руку Кейру. — Санте Манчини, брат Ноэми. Ты, должно быть, Кейр Байрн. — Он так отчаянно хотел быть мужчиной и помочь мне. Это разбило мне сердце, потому что он был таким невежественным. Папа никогда бы не согласился, чтобы мы поехали без присмотра.
— Это очень мило с твоей стороны, Санте, — ответил Кейр. — Но, конечно, твой отец не стал бы отдавать свою дочь, если бы думал, что мы не способны обеспечить ее безопасность.
Недовольство углубило складки на лице моего отца. Любой аргумент с его стороны был бы вопиющим неуважением к Кейру и всей семье Байрнов. У него не было другого выбора, кроме как согласиться, и Кейр это знал.
— Конечно, я доверяю тебе. Но она моя единственная малышка. Мне бы не хотелось портить ее репутацию так близко к свадьбе. Если бы мы отправили с тобой одного из моих людей, это бы меня успокоило. — Отец попробовал другой способ.
Кейр непоколебимо смотрел на моего отца. — И я бы понял твое беспокойство, если бы кто-то за пределами наших двух семей спросил, но Коннер — мой кузен. Вряд ли мне стоит помогать сопровождать ее.
Я не могла поверить, что Кейр спорит с моим отцом. Большинство мужчин не стали бы поднимать этот вопрос, но Кейр явно был не из таких. Он не собирался отступать, и мой отец, должно быть, почувствовал это.
— Я полагаю, что быстрый визит к твоим бабушке и дедушке не будет проблемой. — Его глаза перешли на мои, и мне стало интересно, что это будет означать для меня. Несомненно, я узнаю это позже, когда наш гость уйдет.
Моя рука рассеянно прикрыла браслет-манжету, который я весь день носила на правом запястье, чтобы скрыть крапчатые синяки.
— Скажи мне, Ноэми, есть ли у тебя какие-нибудь увлечения или интересы? — спросил Кейр, положив конец дискуссии.
Музыка. Я все время пела, но только для себя. Я старалась писать очень аккуратно, чувствуя необъяснимую потребность завоевать уважение ирландского мафиози. Что-то в нем вызывало желание произвести впечатление.
— Какой-то конкретный жанр?
Я оценила, что он не стал давать пустых заверений в том, что я обязательно верну себе голос. Обманывать всех было достаточно плохо. Мне становилось только хуже, когда люди пытались меня утешить.
Все виды, но особенно баллады с многозначительными текстами. Я не знала, почему я рассказываю о себе больше, чем самый минимум. Опять же, это было что-то в нем.
Прежде чем он успел прокомментировать, входная дверь звякнула. Мы все смотрели, как Санте идет к входу, а затем баритональный голос Коннера проник в комнату и прошелся по моей коже.
Когда он завернул за угол, он был воплощением холодного безразличия. Я бы поверила в это, если бы его взгляд не обжег мою кожу, когда он переместился с Кейра на меня.
— Я не перепутал время? — небрежно спросил Коннер.
— Нет, — заверил его Кейр своим идеально вышколенным голосом. — У меня не было возможности познакомиться с твоей прекрасной невестой раньше, поэтому я решил зайти на несколько минут раньше.
Был ли это вызов в акварельном взгляде Кейра?
Скорее всего, учитывая недовольство, волнами накатывающее на Коннера. — Если бы я знал, что тебе нужно знакомство, я был бы рад помочь.
Наконец, малейшая передышка в ледяном поведении Кейра — улыбка с лукавым весельем. — Тебе лучше знать, что мне нужна твоя помощь в представлении.
— Кстати, о знакомстве, — вклинился мой отец. — Кейр предложил взять Ноэми, чтобы завтра познакомить ее с твоими бабушкой и дедушкой.
Кейр медленно повернул голову и посмотрел на моего отца. Впервые за все время, что я помню, мой отец покраснел.
— Это очень заботливо с его стороны, — бесстрастно пробормотал Коннер. — Джентльмены, может, перейдем к делу?
— Конечно, — согласился Кейр. — Мы не можем допустить, чтобы враждебно настроенные албанцы создавали проблемы на такой важной свадьбе. Ноэми, было очень приятно. Я с нетерпением жду утра, чтобы поболтать еще. Скажем, в десять?
Я кивнула, волна неловкой неуверенности высоко вздымалась над моей головой.
Кейр почтительно кивнул, затем жестом велел отцу идти за ним. Двое мужчин и мой брат последовали за отцом из комнаты, по пути Коннер окинул меня гневным взглядом.
Мои кости растворились, как кубики сахара в горячей воде, как только я осталась одна. Я упала обратно на диван и уставилась в потолок, мне нужна была минута, чтобы прийти в себя, прежде чем я смогу собрать сэндвич и подняться наверх. Похоже, папа будет работать до ужина, и я была более чем счастлива спрятаться до конца ночи.
Подумав, что моя драма с властными ирландцами на сегодня закончена, я съела индейку с сыром, а затем переоделась в пижаму. Из-за того, что я росла с младшим братом, я привыкла переодеваться в ванной. Санте редко заходил в мою комнату без предупреждения, поэтому я удивилась, когда открыла дверь и обнаружила, что моя комната занята. Только у окна моей спальни стоял не мой брат.
— Коннер, что ты здесь делаешь? — прошептала я, переводя взгляд на открытую дверь спальни.
Он медленно повернулся и встретился со мной взглядом.
Я беспокоилась о том, как буду вести себя с отцом после их встречи, но я не была готова к тому, что шесть футов два дюйма взрывного гнева поглотят меня. — Тебе нужно держаться подальше от Кейра. — Бархатная темнота его голоса подняла волоски на моей шее.
— Он твой кузен, — тихо шипела я, снова устремив взгляд на дверной проем. — Что именно, по-твоему, должно произойти?
Я знала, что отец может заставить меня остаться дома, но я не должна была принимать это и от Коннера. Я отказалась из принципа.
Он подошел ближе, и каждый дюйм его угрожающей фигуры возвышался надо мной. — Я говорю тебе держаться подальше, или тебе не понравятся последствия.
— Что ты собираешься сделать, отрезать ему пальцы? — Я выплюнула ему в ответ, вспомнив его предыдущий комментарий о том, что он покалечит любого, кто ко мне прикоснется.
Он наклонился еще ближе, приблизив свои губы к моему уху. — Испытай меня и увидишь. — Его слова ласкали, чувственные и мучительные, прежде чем его губы прикоснулись к мочке моего уха с достаточным давлением, чтобы вызвать лавину мурашек от кожи головы до кончиков пальцев и ниже.
Я задыхалась, слова ускользали от меня. Возмущение смешалось с сокрушительным желанием, образовав головокружительный коктейль, от которого у меня перехватило дыхание.
Довольный собой, Коннер ухмыльнулся и пошел прочь.