Бунин — Бунин И. А. Собрание сочинений а девяти томах. М., Художественная литература, 1965–1967.
«Весной, в Иудее» — Бунин И. А. Весной, в Иудее. — Роза Иерихона. Нью-Йорк, изд-во имени Чехова, 1953.
ГБЛ — Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина.
«Жизнь Бунина» — Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина. 1870–1906. Париж, 1958.
ИМ ЛИ — Институт мировой литературы ЛН СССР им. М. Горького.
ЛН — Литературное наследство, т. 84, кн. 1 и 2. Иван Бунин. М, Наука, 1973.
«Материалы» — Бабореко А. К. И. А. Бунин. Материалы для биографии. М., Художественная литература, 1983.
ЦГАЛИ — Центральный государственный архив литературы и искусства СССР.
Жизнь Арсеньева*
Летом 1927 года Бунин начал писать «Жизнь Арсеньева». Вспоминая эти дни, он отметил в дневнике 7 мая 1940 года: «„Жизнь Арсеньева“ („Истоки дней“) вся написана в Грассе. Начал 22.VI.27. Кончил 17/30. VII. 29».
А задумал он «написать о жизни», — сообщает В. Н. Муромцева-Бунина, — в свое пятидесятилетие, в октябре 1920 года (журн. «Москва», 1961, № 7, с. 146–147).
Роман печатался отдельными главами в периодических изданиях: газ. «Россия», Париж, 1927, № 9, 22 октября; газ. «Последние новости», Париж, 1928, № 2475, 1 января; № 2481, 7 января; № 2538, 4 марта; № 2573, 8 апреля; № 2801, 22 ноября; № 2811, 2 декабря; 1929, № 2965, 5 мая; № 3116, 30 октября.
«Жизнь Арсеньева» публиковалась также в журнале «Современные записки», Париж, 1928, кн. 34 (I–XXI главы 1-й кн.); кн. 35 (I–XIX главы 2-й кн.); кн. 37 (I–XIV главы 3-й кн.); 1929, кн. 40 <I–XXIII главы 4-й кн.).
Последняя, пятая часть или, как называл Бунин, пятая книга «Жизни Арсеньева» написана позднее и печаталась в газ. «Последние новости», Париж, 1932, № 4295, 25 декабря; 1933, № 4316, 15 января; № 4330, 29 января; 1938, № 6481, 25 декабря; 1939, № 6488, 1 января; журн. «Иллюстрированная Россия», Париж, 1937, 2 января; а также в «Современных записках», 1933, кн. 52 и 53.
Отдельным изданием «Жизнь Арсеньева» была напечатана изд-вом «Современные записки» в Париже в январе 1930 года; затем — в 11-м томе Собрания сочинений Бунина (Берлин, Петрополис, 1935). Пятая книга выпущена изд-вом «Петрополис» в 1939 году в Брюсселе под заглавием «Лика». В. Н. Муромцева-Бунина писала: «Иван Алексеевич издал „Лику“ отдельно только потому, что „Жизнь Арсеньева“ была уже издана, но при первой возможности ввел „Лику“ как пятую книгу в свой роман „Жизнь Арсеньева“» (Бунин И. А. Повести, рассказы, воспоминания, М., 1961, с. 614–615).
В 1930-е годы были опубликованы переводы романа Бунина во Франции, в Италии, Швеции, Норвегии; в марте 1933 года «Арсеньев» вышел на английском языке, под заглавием «The Well of Days» («Истоки дней»).
Бунин предполагал написать второй том «Жизни Арсеньева», но сделал лишь несколько набросков. Он говорил: «Я там писал о давно умерших людях, о навсегда конченных делах. В продолжении надо было бы писать в художественной форме о живых, — разве я могу это сделать?» (сб. «Весна пришла», Смоленск, 1959, с. 209).
Последнее прижизненное издание романа вышло в 1952 году в Нью-Йорке в издательстве имени Чехова: Бунин И. А. Жизнь Арсеньева. Юность. Первое полное издание. Для этого издания Бунин в 1949 и 1951 годах значительно переработал текст прежних публикаций и многое сократил. «Лику» сделал пятой книгой романа. Корректуры нью-йоркского издания «Жизни Арсеньева» читал Бунин, а также Г. Н. Кузнецова и М. А. Степун. Кузнецова писала 2 июня 1971 года: «…мы корректировали книги Бунина в Чеховском издательстве», Иван Алексеевич «был уже в это время очень болен».
Издание 1952 года Бунин просмотрел и сделал немногие стилистические поправки. В настоящем Собрании сочинений текст печатается по этому экземпляру (ГБЛ).
Бунин писал Б. К. Зайцеву 1/14 января 1929 года, что «Жизнь Арсеньева» доставила ему много волнений и сомнений, да и поставил он себе задачу, по собственному признанию, «истинно дьявольскую, небывалую по трудности!». Сомнения, когда кажется, что «все не так, как бы нужно было», были — как он сам говорил в письме к В. В. Рудневу 28 августа 1933 года, посылая журналу очередные главы «Жизни Арсеньева», — его «давнишней болезнью», очень его мучившей. «…Я ведь всегда, всю жизнь, — пишет он тому же адресату, — расстаюсь с рукописью с большой тревогой, с большими сомнениями на счет ее цены» (письмо 14.IV. 1933). (Письма Бунина В. В. Рудневу цитирую по ксерокопиям с автографов.) Бунин писал обычно быстро, когда все было обдумано и оставалось только изложить на бумаге. Это справедливо и по отношению к «Жизни Арсеньева». Небывалая по трудности задача, которую он перед собой поставил, заключалась в смелых поисках новых форм, когда, — можно сказать словами Флобера, — «стиль, форма — та не поддающаяся определению Красота, которая является следствием самой концепции и заключает в себе великолепие Истины, как говорил Платон» (Флобер Гюстав. Собр. соч. в 10-ти томах, т. 8. М, 1938, с. 36).
Бунин писал о «Жизни Арсеньева» 10 декабря 1952 года М. Е. Вейнбауму: «Книга эта вызвала единодушное не только восхищение, но даже удивление критиков своими достоинствами…»
Основное содержание книги критики определяли как хвалу «всему сущему и прежде всего своему собственному бытию» — и сравнивали с романом-эпопеей Марселя Пруста «В поисках утраченного времени», в котором отразился опыт жизни автора: «И Пруст, на противоположном полюсе искусства, также говорит о мартэнвильской колокольне, как Бунин о красоте ночи, с которой не знает, что делать и как проникнуть в ее глубину». Роман Бунина есть «непревзойденный образец словесного мастерства, изобразительности, силы, правды», язык его «волшебный». «Есть, например, в „Жизни Арсеньева“ страница или даже полстраницы, где Бунин рассказывает, как герой его приезжает зимним вечером в захолустный губернский город: этот снег, эта глушь, эти первые слабые звезды, эти молчаливо гуляющие парочки, — все это именно волшебство, иначе не скажешь! Это не описание, а воспроизведение, восстановление. Бунин как будто называет каждое явление окончальным, впервые окончательно найденным, незаменимым именем, и не блеск у него поражает, а соответствие каждого слова предмету и в особенности внутренняя правдивость каждого слова».
«Бунин принадлежит к художникам (…) толстовски-гетевского склада, и нигде, кажется, это не чувствовалось с такой силой, как в „Лике“. История, рассказанная в ней, печальна. Она скорее должна бы настроить на мысль о бренности, о шаткости всего земного, чем вызвать спокойствие и радостную бодрость. Но независимо от фабулы, порой даже вопреки ей, в книге столько восхищения бытием, признательности за него, какой-то неутолимой жадности к нему, что не поддаться ее духу невозможно» (цитируется отзыв Г. В. Адамовича по журн. «Подъем», Воронеж, 1980, № 1, с. 137).
П. М. Пильский писал о «Жизни Арсеньева»: эта книга «удивляет глубиной мысли, обостренной памятливостью, художественным артистизмом, редкой литературной культурой. Роман вообще поразителен. В своей рискованной оригинальности он шел, казалось бы, по опасной дороге, отказавшись от интриги, отбросив фабулу, оставшись романом без сюжета, сосредоточив всю свою силу на неосязаемых явлениях души, ее тихом и скрытом росте, устранив героев, не пожелав ввести ни одного большого события. С первой же главы озадачивал этот замысел, казалась дерзкой эта решимость сосредоточиться на еле ощутимых процессах детской души, вести роман без происшествий, пренебречь фактами, ничего не подчеркивать, ничего не сгущать, пленять темпом речи, ритмом строк, очаровательной музыкой тонкого мастера, не знающего стараний. В этом романе все живет, движется, говорит на своем таинственном языке, понятном для обостренного, для исключительно чуткого слуха (…) Эта книга прозрачна, именно светла, мудра в своей ясной правдивости. Роман кажется вершиной горы: по ней неторопливо всходил большой человек, отчетливо видевший, живший смело и спокойно» (газ. «Сегодня», Рига, 1931, 21 февраля).
П. М. Пильский также писал: «„Жизнь Арсеньева“ Бунина драгоценна именно этими, никем не виденными, мелочами, настроениями, их переходами, тайными волнениями, всем сокрытым от людей и самого человека миром» (газ. «Сегодня», Рига, 1939, № 102, 13 апреля).
Английский критик и драматург Эдуард Гарнет, автор книг о Тургеневе, Толстом и Чехове, писал о «Жизни Арсеньева» в газете «The Manchester Guardian»: «Бунин такой замечательный художник, что он вызывает в нас картины бесконечно меняющегося миража времен года в Батурино, земли, полей, неба, садов, сначала изображая чувства задумчивого ребенка, а затем юноши, затерянного в загадочном мучительном „любовном счастье жизни“. В шести строках он может дать целый рой образов. Волшебная свежесть и полнота ощущений и чувств юноши смешиваются всюду с особым поэтическим ощущением пейзажа и глубокой страстной восприимчивости. Это потрясающе, что человек шестидесяти трех лет мог заключать в себе сердце и обладать душой и жизненным пульсом юноши».
Эта рецензия напечатана под заглавием «A Russian genius»; см. в издании «Annali», sezioni slava, XI; Napoli, 1968, s. 20.
В. Н. Муромцева-Бунина очень точно сказала о книге Бунина: «Какие-то органные, надземные в ней есть звуки».
К. Г. Паустовский писал: «„Жизнь Арсеньева“ — это одно из замечательнейших явлений мировой литературы. К великому счастью, оно в первую очередь принадлежит литературе русской» (Паустовский Константин. Иван Бунин. — В кн.: Бунин И. А. Повести, рассказы, воспоминания. М., 1961, с. 14).
«Вещи и дела, аще не написанный бывают…» — Бунин, по-видимому, заимствовал начальные строки, несколько их изменив, из рукописной книги поморского проповедника XVIII в. Ивана Филиппова «История краткая в ответах сих»: «Вещи и дела, бывшая и бывающая, великая и малая, веселая и печальная, аще не-написана бывают, тмою неизвестия покрываются и гробу беспамятства предаются… Написанная же яко одушевленна вещают» (ОР ГПБ 1, № 1075, л. 108 об.; сообщение об этом см. в статье А. Блюма «Лишь слову жизнь дана…» — «Альманах библиофила», вып. VII. М., Книга, 1979, с. 114).
Агни — бог огня в ведической религии у древних обитателей Цейлона и у индусов. Их верования и поэтические представления известны по ведам — памятникам древнеиндийской литературы конца второго — начала первого тысячелетия до н. а.
Сестра Оля. — Ее прототип — сестра Бунина Мария Алексеевна.
Однодворцы — государственные крестьяне, считавшие себя дворянского рода; имели некоторые особые права: могли иметь землю (в один двор) и крепостных людей.
Аввакум — Аввакум Петрович (1620 или 1621–1682), глава русского раскола, автор «Жития протопопа Аввакума». За бескомпромиссное отстаиванье своих убеждений и их распространение в народе сожжен в срубе в Пустозерском остроге по указу царя Федора Алексеевича.
Тогда… прося друг у друга прощенья. — Этот день — воскресенье накануне Великого поста, назывался прощеным или прощальным днем.
…смерть Нади… — Бунин пишет здесь и в главе XVII о смерти своей младшей сестры Саши. (См.: «Жизнь Бунина», с. 15–16.)
Баскаков. — Его прототип — Н. О. Ромашков, домашний учитель Бунина, оказавший на своего воспитанника большое влияние. См. «Материалы», с. 8.
Брат Николай. — В нем воплотились некоторые черты брата Бунина — Евгения Алексеевича.
«Как в Вартбурге хорошо!» — Неточная цитата из письма А. К. Толстого С. А. Толстой 27 сентября 1867 г.
Пьер Лоти (псевдоним; наст. имя Жюльен Вио; 1850–1923) — французский писатель. Бунин цитирует «Le roman d'un enfant» («История одного ребенка», 1890).
…горячечными мечтами… стать Иовом. — Иов, по Библии — страдающий праведник.
Брат Георгий. — При создании образа Георгия отобразились некоторые факты биографии брата Бунина, Юлия Алексеевича, убежденного народника.
Георгий… студент… Московского университета… кончивший ту самую гимназию… — Биографические сведения о Юлии Алексеевиче несколько расходятся с описанными событиями. Ю. А. Бунин в 1881 г. был исключен из Московского университета, где учился на математическом факультете, за причастность к народническому движению. Он окончил Харьковский университет. Гимназию окончил не в Ельце, в которую Иван Бунин должен был скоро поступить, а в Воронеже, в 1874 г.
В начале августа меня повезли наконец — на экзамены. — Бунин поступил в елецкую гимназию в 1881 г. Об учебе Бунина в гимназии в г. Ельце см. нашу статью «Гимназические годы И. А. Бунина» (газ. «Орловская правда», 1958, № 117, 17 июня).
Амаликитяне — арабы-кочевники, жившие в древней Палестине.
Румяной зарею покрылся восток… — из стихотворения Пушкина «Вишня».
Сказочная дорога в город… самый город… — город Елец Орловской губернии.
Вороны живут по несколько сот лет... жил еще при татарах. — Бунин писал: «Все, помню, действовало на меня… Ворон, все прилетавший к нам на ограду и поразивший мое воображение особенно тем, что жил он, как сказала мне мать, еще, может, при Иване Грозном…» (Бунин, т. 9, с. 256).
Беглая слобода, Черная слобода, Заречье, Аргамача — реальные названия в Ельце, как и некоторые другие, упоминаемые в дальнейшем.
Нахлебником у… Ростовцева. — В «Автобиографическом конспекте» за 1881 г. Бунин писал: «С конца августа жизнь с Егорчиком Захаровым (незаконным сыном мелкого помещика Валентина Николаевича Рышкова, нашего родственника и соседа по деревне Озерки) у мещанина Бякина на Торговой улице в Ельце. Мы тут „нахлебники“ за 15 рублей с каждого на всем готовом» («Материалы», с. 9).
Небо в час дозора… — Строки из стихотворения Н. П. Огарева «Изба».
Приди ты немощный… — из поэмы И. С. Аксакова «Бродяга».
Под большим шатром… — Бунин цитирует стихотворение И. С. Никитина «Русь». О Никитине он написал статью «Памяти сильного человека» еще в 1894 г. (см. нашу статью «И. А. Бунин и И. С. Никитин» в сб. «Я Руси сын!..», Воронеж, 1974, с. 143–158).
…про Скобелева, про Черняева. — Скобелев М. Д. (1843–1882) — генерал, участвовал в войне с Турцией в 1877–1878 гг. Черняев М. Г. (1828–1898) — генерал, участвовал в Крымской и Кавказской войнах.
Аорист — форма глагола, обозначающая мгновенное или предельное действие или состояние (в старославянском и др. языках).
Братья Труццм — цирковые артисты, приехавшие в Россию из Италии в 1880 г.
…я сказал… директору дерзость… — Этот эпизод основан на реальных фактах: грубость директора гимназии Закса, выходца из прибалтийских немцев, вызвала скандал на уроке.
В «Одиссее»… Навзикая. — В шестой песни «Одиссеи» Гомер рассказывает о встрече «прекраснокудрявой дочери Алкиноя» Навзикаи с Одиссеем на берегу моря.
Арестовали брата Георгия. — Юлий Алексеевич Бунин был арестован в сентябре 1884 г.; из деревни Озерки его привезли жандармы в елецкую, а затем в харьковскую тюрьму. Его сопровождали родители и младший брат, гимназист Ваня. В тюрьме Юлий Алексеевич пробыл около года, а потом был выслан на три года под надзор полиции в Озерки и прожил там до осени 1888 г. См. об этом сб. «Весна пришла» (Смоленск, 1959, с. 210–211).
Карету мне, карету. — Слова Чацкого из комедии Грибоедова «Горе от ума».
Пила и Сысойка — персонажи повести Ф. М. Решетникова «Подлиповцы».
Тихон Задонский (1724–1783) — известный иерарх; был епископом, потом — монахом Задонского монастыря; автор «Проповедей…», «Наставлений…», «Писем келейных» и др. сочинений.
Когда в таинственных долинах… — неточная цитата из «Евгения Онегина» (гл. восьмая) Пушкина.
…Потомку «промотавшихся отцов»… — из стихотворения Лермонтова «Дума».
…Все впечатленья бытия — из стихотворения Пушкина «Демон».
Немца, управляющего казенным именьем в… Васильевском. — Его прототип — немец Отто Карлович Туббе; гувернантка у управляющего Эмилия Фехнер изображена в романе под именем Анхен.
На темно-голубом эфире… — из стихотворения Г. Р. Державина «Видение мурзы» (1783).
…в Васильевское, в усадьбу… двоюродной сестры… была замужем за Писаревым… — Прототипами этих персонажей являются двоюродная сестра Бунина — С. Н. Пушешникова и ее муж — А. И. Пушешников.
На брань летит певец младой. — Несколько измененная строка из стихотворения И. И. Козлова «Молодой певец».
Шуми, шуми с крутой вершины… — из стихотворения Е. А. Баратынского «Водопад».
Среди зеленых волн, лобзающих Тавриду… — из стихотворения Пушкина «Нереида».
Писарев приказал долго жить. — Бунин отметил в дневнике 30 июля 1940 г.: «Смерть Алексея Ивановича Пушешникова (мужа моей двоюродной сестры Софьи Николаевны Буниной) весной 1885 г.».
Всевидящее Око — символ всеведенья; изображалось оком в лучах, среди треугольника.
Желябов А. И. (1850–1881) — участник народнического движения.
Победоносцев К. П. (1827–1907) — обер-прокурор Синода, реакционный деятель.
Поэзия есть бог в святых мечтах земли. — Эти строки В. А. Жуковского из стихотворения «Ни счастия, ни славы здесь…» Бунин часто цитировал по разным поводам.
…учился «понемногу, чему-нибудь и как-нибудь». — Слова из «Евгения Онегина» Пушкина, глава первая, строфа V.
Надсон С. Я. (1862–1887). — В год его смерти шестнадцатилетний Бунин написал стихотворение «Над могилой С. Я. Надсона».
…Склоняется… ветвями. — Цитата из стихотворения Надсона «Кругом легли ночные тени…».
Пушкин был для меня… частью моей жизни. — В этой главе Бунин цитирует стихи Пушкина «Слеза», «Цветок», «Зимнее утро», «К Делии», «Певец», «Ночь», «К Морфею», «19 октября», «Как быстро в поле, вкруг открытом…», «Ненастный день потух, ненастной ночи мгла…» и стихи Лермонтова «Памяти А. И. Одоевского».
Мои чувства к Лизе Бибиковой… — Прототипом Лизы Бибиковой является Саша Резвая — родственница соседей — помещиков Рышковых (см. об этом: «Вопросы литературы и фольклора», Воронеж, 1972, с. 187). Много позднее под впечатлением известия о смерти Саши Резвой Бунин написал стихотворение «Псалтирь».
«Обоями худыми…»— из стихотворения Н. М. Языкова «На смерть няни А. С. Пушкина».
…обняв ее тонкую шею и поцеловав в нервный храп, я опять взмахнул в седло… — Изображение чувства «земной плоти» в повествовании о лошади — о «любви между человеком» и животным — посвящен также рассказ Бунина «Полуночная зарница» (1921).
Родился я в глуши степной… полати. — Начальные строки стихотворения поэта-самоучки, жившего в Ельце, Е. И. Назарова «Воспоминание» (Собрание стихотворений Е. И. Назарова. М., 1888, с. 3). Он является прототипом Ба-лавина.
…Желанием чудным полна… — из стихотворения Лермонтова «Ангел».
Обнявшись, точно две сестры… — Неточная цитата из поэмы Лермонтова «Мцыри».
Ночь… оссиановская. — То есть ночь, навевающая мечтательное, поэтическое настроение в духе песен Оссиана — легендарного воина и барда кельтов, жившего, согласно преданию, в III в. в Ирландии. Дж. Макферсон (1736–1796) издал в 1765 г. свои обработки кельтских преданий и легенд, выдав их за подлинные песни Оссиана.
«Голос». — Так Бунин назвал газету «Орловский вестник», редактором которой номинально состояла Н. А. Семенова, фактически делами газеты занимался ее муж — Б. П. Шелихов, который не мог выступать владельцем и редактором открыто, так как был под надзором полиции. Семенова является прототипом Авиловой. В «Орловском вестнике» работала одно время корректором Варвара Владимировна Пащенко, прообраз Лики. Бунин начал сотрудничать в газете осенью 1889 г.
Макар — персонаж рассказа В. Г. Короленко «Сон Макара».
Времена «Отечественных записок» считают золотым веком. — С 1868 г. этот журнал издавался под руководством Некрасова и Салтыкова-Щедрина и был лучшим журналом того времени. В 1884 г. был запрещен. Для некоторых его сотрудников характерно было стремление к публицистичности и утилитарности искусства. Это и вызвало неодобрение Бунина.
…Бывали хуже времена, но не было подлей. — Эти слова приводит Некрасов в поэме «Современники» (Некрасов Н. А. Собр. соч. в 8-ми томах, т. 3. М., 1965, с. 88), заимствуя их из рассказа М. Д. Хвощинской «Счастливые люди» («Отечественные записки», 1874, № 4).
Вихри враждебные веют над нами. — Строка из стихотворения Г. М. Кржижановского (1872–1959) «Варшавянка», представляющего собою вольный перевод стихотворения польского поэта Вацлава Свенцинского (1848–1900). Стихотворение это стало революционной песней на мотив песни польских революционных эмигрантов во Франции.
Мы пошлем всем злодеям проклятье… — из песни народника П. Л. Лаврова (1823–1900).
От ликующих, праздно болтающих… — из стихотворения Некрасова «Рыцарь на час».
Из страны, страны далекой… — Начальная строка стихотворения Н. М. Языкова (1803–1846) «Песня».
…я осуществил эту мечту… Видел… Зальцбург. — По-видимому, в 1914 г. Бунин посетил домик Моцарта. Н. А. Пу-шешников, путешествовавший вместе с Буниным, записал в дневнике: «Домик маленький, серо-желтого цвета, убогий. Поднялись по лестнице, вошли: три маленьких комнатки. Маленький клавесин. Портреты и т. д. На этом клавесине написан „Реквием“» («Материалы», с. 222).
Ранней весной я поехал в Крым… — Бунин пишет о Крыме по впечатлениям своего путешествия, начавшегося с Севастополя 13 апреля 1889 г. («Материалы», с. 19–21).
Познакомлю… с… Ликой… — О Варваре Владимировне Пащенко, внешние факты жизни которой послужили Бунину для изображения Лики, он писал брату Юлию Алексеевичу 28 августа 1890 г.: «Я познакомился с нею года полтора тому назад (кажется, в июне прошлого года), в редакции „Орловского вестника“. Вышла к чаю утром девица высокая, с очень красивыми чертами лица, в пенсне… Она мне показалась довольно умною и развитою. (Она кончила курс в Елецкой гимназии)… Потом мы встретились в самом начале мая у Бибиковых (в их имении в селе Воргол. — А. Б.) очень радостно, друзьями. Проговорили часов пять без перерыву, гуляя по садочку. Сперва она играла на рояле в беседке все из Чайковского, потом бродили по дорожкам… Потом мы вместе поехали в Орел, — через несколько дней, — слушать Росси» («Материалы», с. 24–25).
Бунин писал поэтессе М. В. Карамзиной 10 апреля 1939 г.: «…вся моя книга сплошь выдумана (на основании только некоторой сути пережитого мною в молодости — и в моей первой сильной любви — к девушке, как земля от неба отличной от Лики…» (ЛН, кн. 1, с. 680).
Гусар — вел. кн. Николай Николаевич (Младший) (1856–1929), генерал; в 1914–1915 гг. — верховный главнокомандующий, в 1915–1917 гг. — главнокомандующий Кавказским фронтом. Он сопровождал поезд из Ливадии в Москву с телом своего отца — вел. кн. Николая Николаевича (Старшего) (1831–1891).
Смотрел со своей горы… — Бунин жил на вилле «Бельведер», расположенной на горе — над Грассом.
…усадьба… описана в «Дворянском гнезде». — Эту усадьбу Бунин смотрел много позднее вместе с женой Верой Николаевной.
…гимназист занят был… беготней со своим рыжим Волчком. — В. Н. Муромцева-Бунина писала: «…из Одессы перенесена в Елец сцена беготни брата героини с собакой, — это бегал брат Анны Николаевны» Цакнй («Материалы», с. 49).
Эккерман Иоганн Петер (1792–1854) — друг Гете и его секретарь, автор книги «Разговоры с Гете в последние годы его жизни».
Марк Аврелий (121–180) — римский император, автор философского сочинения «Наедине с собой».
«Скачут. Пусто все вокруг…» — измененные строки из «Светланы» В. А. Жуковского.
«Уноси мою душу в звенящую даль…» — Бунин цитирует в этой главе стихотворения А. А. Фета «Певице», «Какая грусть! Конец аллеи…», «Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок…», «Шумела полночная вьюга…» и стихотворение Я. П. Полонского «Зимний путь».
Тит Титыч Брусков — персонаж комедии А. Н. Островского «В чужом пиру похмелье».
«Манон Леско» — роман французского писателя Прево Антуана Франсуа (1697–1763) «История кавалера де Грие и Манон Леско».
Суворинские книги — книги, изданные А. С. Сувориным, русским журналистом и издателем.
Артаксеркс, приказавший бичевать Геллеспонт… — Артаксеркс II Мнемон, царь государства Ахеменидов в 404–358 гг. до и. э.; он вел войну против Спарты на берегах Геллеспонта (Дарданелл).
Всеволод Большое Гнездо. — Всеволод III Большое Гнездо (1154–1212) — великий князь владимирский, сын Юрия Долгорукого; он прозван Всеволодом Большое Гнездо потому, что имел двенадцать детей.
Святогорский монастырь… на берегу Донца. — Об этом путешествии Бунина в 1895 г. в монастырь на Святых Горах — рассказ «Святые Горы» (1895), первоначально названный Буниным «На Донце».
…мне хотелось написать только про громадный серебристый тополь, который растет перед домом… — Эти слова и споры Арсеньева о народе в народническом кружке не есть отказ Бунина от изображения социальных контрастов: он полемически подчеркивает мысль, что хочет писать прежде всего о том, что вечно, о красоте, о любви, о смерти и бессмертии, — о том, что порождает великие чувства и дает «упоение прелестью сил земных» (Бунин, т. 9, с 118). Кто жил, подобно тем народникам, в среду которых попал Арсеньев, «в полном пренебрежении к природе, к тайнам жизни и смерти, к поэзии, музыке, живописи» (черновая рукопись «Жизни Арсеньева», ЦГАЛИ), были Бунину чужды я нетерпимы своими словами о работе «на пользу общества», которые говорились к тому же «с какой-то бездушной, привычной уверенностью, а сами „работали“, в сущности, так мелко и ничтожно, даже и из подпольной (зачеркнуто: всей этой революционной) „работы“ своей со всеми ее подлинными муками…» (там же).
«Новое время» — одна из старейших русских газет, выходила в Петербурге в 1863–1917 гг.; либеральная — до 1876 г.; издатель А. С. Суворин придал ей консервативное направление.
Хотите, поедем в Москву?.. — Я… забормотал, отказываясь. — В жизни, по сравнению с романом, было по-другому: Бунин в Москву ездил вместе с Н. А. Семеновой; прибыли они в столицу 25 июня 1891 г., чтобы посмотреть французскую выставку.
В ту же ночь я уехал в Петербург. — Бунин побывал в Петербурге позднее, а не во время путешествия в Витебск и Полоцк; в 1895 г. он записал в дневнике: «В январе в первый раз приехал в Петербург».
Мы уехали в… малорусский город… — в Полтаву.
«Как упоителен… летний день…» — Цитата из «Сорочинской ярмарки» (гл. I) Гоголя.
«Петербург, снега, подлецы, департамент…» — Неточная цитата из письма Гоголя В. А. Жуковскому 30 октября н. ст. 1837 г.
«Чайка скиглить, литаючи…»—из стихотворения Т. Г. Шевченко «До Основьяненка».
Степная чайка с хохлом… — из «Записной книжки» Гоголя (Гоголь Н. В. Поля. собр. соч., т. 7. М., Изд-во ЛН СССР, 1951, с. 378–379).
«Этот всадник был я…» — из книги Гете «Поэзия и правда» (М., 1969, с. 364–365).
Декарт Рене (1596–1650) — французский философ, математик, физик и физиолог.
Сагайдачный П. К. (?-1622) — гетман украинских казаков, участвовал в походах против крымских ханов и турок.
И вдруг яр среди ровной дороги… — См. «Записные книжки» Гоголя 1846–1851 (Полн. собр. соч., т. 7, с. 377).
Князь Всеслав Брячиславич (?-1101) — князь полоцкий. О нем — стихотворение Бунина «Князь Всеслав».
Были на проводах переселенцев… — Бунин в дневнике отметил, что его поездка со статистиком Д. И. Зверевым на отправку переселенцев состоялась в 1894 г. Тогда же, под свежим впечатлением, он написал рассказ о переселенцах «На край света».
Святополк Окаянный (ок. 980-1019) — князь туровский (с 988 г.), киевский (1015–1019). Убил своих братьев, чтобы владеть их уделами.
Заньковецкая М. К. (1860–1934) — артистка, участвовала в создании первого украинского театра в Киеве.
Саксаганский П. К. (1859–1940) — артист и режиссер.
Черняев Е. Е. (1842–1904) — драматический артист.
Яковлев Л. Г. (1858–1919) — певец, режиссер Мариинского театра в Петербурге.
Мравина Е. К. (1864–1914) — певица, солистка Мариинского театра.
Недавно я видел ее во сне… — Любовь к Лике осталась для Арсеньева силой благодатной на всю жизнь: повествование не завершается последним абзацем романа; явлением Лики во сне рамки сюжета раздвигаются, он становится беспредельно емким. В этих словах о сновидении выразилось пережитое Буниным чувство, которое он испытал, когда писал «Жизнь Арсеньева»: вымышленный образ Лики виделся ему во сне. А в стихах 1922 года («Печаль ресниц, сияющих и черных…»), вскоре после того, как возник у него замысел романа, — Бунин писал:
Темные аллеи*
Первое издание этих рассказов — Бунин И. А. Темные аллеи. Нью-Йорк, 1943 — состоит из двух разделов: I — «Темные аллеи», «Кавказ», «Баллада», «Апрель», «Степа», «Муза», «Поздний час»; II — «Руся», «Таня», «В Париже», «Натали». Рассказ «Апрель» Бунин потом исключил из «Темных аллей».
Все рассказы этого цикла, кроме «Апреля», вошли в кн.: Бунин И. А. Темные аллеи. Париж, 1946. Сборник состоит из тридцати восьми рассказов. Книга заканчивается рассказом «Часовня».
Позднее в это издание Бунин внес рукописные исправления и написал: «В конец этой книги (следуя хронологии) надо прибавить „Весной, в Иудее“ и „Ночлег“. Текст этих рассказов взять из моих сборников (этих же заглавий), изданных „Чеховским издательством“ в Нью-Йорке».
Публикацию некоторых рассказов сб. «Темные аллеи» осуществили друзья Бунина в Нью-Йорке: в 1942 г. — «Руся», «Волки», «В Париже», «Генрих», «Натали»; в 1945-м — «Речной трактир», «Дубки», «Пароход „Саратов“», «Чистый понедельник»; в 1946-м — «Галя Ганская», «Месть».
В экземпляре «Темных аллей», посланном в Нью-Йорк его литературному секретарю, Бунин написал в самом конце, где оглавление: «Отмеченное крестиком появляется в печати здесь впервые». Крестиком отмечены рассказы: «Антигона», «Смарагд» (далее ошибочно значится рассказ «Волки». — А. Б.), «Визитные карточки», «Кума», «Начало», «Барышня Клара», «Железная Шерсть», «Камарг», «Сто рупий», «Часовня» (сообщено письмом от 18 апреля 1966 г.).
Другие публикации «Темных аллей» указаны в настоящем комментарии ниже.
Рукописи рассказов этого сборника — машинопись с правкой автора — хранятся в ГБА: «Антигона», «Паша» (позднее озаглавлен «Гость»), «Визитные карточки», «Таня», «Галя Ганская», «Натали» (два варианта), «Про обезьяну» (позднее назван «Молодость и старость»).
Ко всем рассказам написано рукой Бунина название книги: «Иван Бунин. Темные аллеи». Приложены замечания Бунина по текстам рассказов.
Рукописи первых пяти из них он пометил: «Не напечатано». Рассказ «Про обезьяну» надписал: «Напечатано». На первой странице написал — в соответствии с требованиями почтовой цензуры в условиях немецкой оккупации: «C'est mon nouveau livre des contes. Pour la traduction et l'edition en Amerique. Jvan Bounine (Ivan Bunin). Ecrivain, Prix Nobel 1933» (перевод: «Это моя новая книга рассказов. Для перевода и издания в Америке. Иван Бунин, писатель, Нобелевский лауреат 1933 года»).
Рукописи рассказов «Темных аллей» — машинопись с правкой автора — имеются также в мемориальном музее Н. Д. Телешова (Покровский б., 18/16): «Смарагд», «Волки», «Визитные карточки», «Зойка и Валерия», «В Париже», «Таня», «В одной знакомой улице» (газетная публикация), «Галя Ганская», «Речной трактир», «Кума», «Генрих», «Дубки», «Мадрид», «Второй кофейник», «Железная Шерсть», «Пароход „Саратов“», «Месть», «Чистый понедельник», «Качели» (газетная публикация), «Часовня».
В архиве Телешова имеется печатный текст рассказов «Темные аллеи» издания 1943 года, с правкой автора: «Темные аллеи», «Кавказ», «Баллада», «Степа», «Муза», «Поздний час», «Руся», «Натали». В ЦГАЛИ — рукописи рассказов и разрозненные листы.
Бунин писал Н. А. Тэффи 23 февраля 1944 г.: «Вся эта книга называется по первому рассказу — „Темные аллеи“, — в котором „героиня“ напоминает своему первому возлюбленному, как когда-то он все читал ей стихи про „темные аллеи“ („Кругом шиповник алый цвел, стояли темных лип аллеи“), и все рассказы этой книги только о любви, о ее „темных“ и чаще всего очень мрачных и жестоких аллеях» («Подъем», Воронеж, 1977, № 1, с. 135; неточная цитата из стихотворения Н. П. Огарева «Обыкновенная повесть»). Бунин также говорит в этом письме, что содержание рассказов «вовсе не фривольное, а трагическое».
Посылая Тэффи «Ворона» 19 мая 1944 года, Бунин писал, чтобы она взяла у друзей еще пять его последних рассказов, «совершенно диких по своему несоответствию особенно тем последним дням, что дошли до нас, но, может быть, вполне законных по тому, видно, вечному, что бывает в чуму и во все семь казней египетских, о чем говорил Тот, ни с кем в мире не сравнимый, у которого я бы поцеловал александрийский сапог с усеченным носком…» («Подъем», Воронеж, 1978, № 3, с. 130).
Сравнением рассказов «Темных аллей» — «Мадрид», «Второй кофейник», «Холодная осень», «Пароход „Саратов“» и, по-видимому, «Речной трактир» — с «Пиром во время чумы» Бунин подчеркивает их общность с пушкинской «маленькой трагедией» на вечную тему любви и смерти.
В. Н. Муромцева-Бунина писала, что рассказы «Темных аллей» появились «отчасти потому, что хотелось уйти во время войны в другой мир, где не льется кровь, где не сжигают живьем и так далее. Мы все были заняты писанием, и это помогало переносить непереносимое (…) Ведь и Боккаччо писал „Декамерон“ не в очень веселое время» («Новый мир», 1969, № 3, с. 218).
Она также писала, что Бунин «считал эту книгу самой совершенной по мастерству» (газ. «Русские новости», Париж, 1969, № 1233, 7 марта).
Эта книга, по его словам, «говорит о трагичном и о многом нежном и прекрасном, — думаю, что это самое лучшее и самое оригинальное, что я написал в жизни, — и не один я так думаю» («Исторический архив», 1962, № 2, с. 165; см. также заметку «В защиту „Темных аллей“» — предисловие к публикации письма Бунина Тэффи 23 февраля 1944 г. — «Подъем», Воронеж, 1977, № 1, с. 135).
В критике отмечалось, что от книги Бунина «веет счастьем (…) она проникнута благодарностью к жизни, к миру, в котором при всех его несовершенствах счастье это бывает. „Все добро зело“, как бы говорит автор „Темных аллей“, оглядываясь на прошлое и подводя итог тому, что видел и знал (…) От „Темных аллей“ веет счастьем (…) и вместе с ним щемящей тоской о том, что жизнь уходит…» (Г. В. Адамович: см.: «Подъем», Воронеж, 1978, № 3, с. 127.)
«„Темные аллеи“ — неподдельная поэзия (…) Бунин, пожалуй, наименее „головной“ из всех русских писателей, даже менее „головной“, нежели Чехов, — говорит Г. В. Адамович. — В книге его всюду присутствует ум, но ума этого нигде не видно и во всяком случае он никогда о себе не напоминает. Мудрость как будто исключала у Бунина всякую рассудочность, — и черта эта с каждым годом в творчестве его усиливается» ЦГАЛИ).
Рассказы сб. «Темные аллеи» сверены по рукописям ГБЛ, а также по изданию 1946 года, с рукописными исправлениями автора, по экземплярам из архива ИМЛИ и из парижского архива Бунина (архив ныне хранится в университете г. Лидса), за фотокопию которого выражаю мою благодарность доктору М. Э. Грин; «Второй кофейник», «Зойка и Валерия» и «Гость» сверены также по фотокопиям с автографов, полученным от М. Э. Грин. Дневники Бунина последних лет цитируются по ее публикациям.
«Весной, в Иудее» и «Ночлег» сверены с рукописями ИМЛИ (машинопись, с правкой Бунина).
«Темные аллеи» печатаются по изданию 1946 года с учетом исправлений автора.
Темные аллеи*
«Темные аллеи», Нью-Йорк, 1943.
Бунин вспоминал: «Перечитывал стихи Огарева и остановился на известном стихотворении:
Потом почему-то представилось то, чем начинается мой рассказ, — осень, ненастье, большая дорога, тарантас, в нем старый военный… Остальное все как-то само собой сложилось, выдумалось очень легко, неожиданно, — как большинство моих рассказов» (Бунин, т. 9, с. 381). У Огарева этот отрывок начинается строками: «Вблизи шиповник алый цвел, // Стояла темных лип аллея».
Кавказ*
Газ. «Последние новости», Париж, 1937, № 6077, 14 ноября.
Бунин говорит в заметках «Происхождение моих рассказов»: «Написал этот рассказ, вспомнив, как однажды — лет сорок тому назад — уезжал из Москвы по Брянской дороге с женой одного офицера, с которой был в связи и которую он провожал на Брянском вокзале в Киев, к ее родителям, не зная, что я уже сижу в поезде, еду с ней до Тихоновой пустыни. Это была очаровательная, веселая, молоденькая, хорошенькая женщина с ямочками на щеках при улыбке, решительно ничем не похожая на ту, что написана в „Кавказе“, сплошь, кроме воспоминания о вокзале, выдуманном; на Кавказском побережье я тоже никогда не был, — был только в Новороссийске и в Батуме, видел прочее побережье только с парохода».
«А муж ее вполне мог застрелиться именно так, как в рассказе, если бы узнал про ее измену» (ЛН, кн. 1, с. 394).
Баллада*
Газ. «Последние новости», Париж, 1938, № 6175, 20 февраля.
В заметках «Происхождение моих рассказов» Бунин пишет, что из его «писаний» некоторые ему «особенно дороги, кажутся особенно восхитительны — и вот „Баллада“ в числе таких. А меж тем написать его, как и многие другие рассказы… побудила меня нужда в деньгах… Бог дал быстро выдумать нечто совершенно прекрасное (с вымышленной странницей Машенькой, главной прелестью рассказа, с ее дивным ночным бдением, дивной речью)» (Бунин, т. 9, с. 371–372). По словам Бунина, «„Баллада“ выдумана вся, от слова до слова — и сразу, в один час: как-то проснулся в Париже с мыслью, что непременно надо что-нибудь <дать> в „Последние новости“, должен там; выпил кофе, сел за стол — и вдруг ни с того ни с сего стал писать, сам не зная, что будет дальше. А рассказ чудесный» (запись в дневнике 9 октября 1941 г.).
Степа*
Газ. «Последние новости», Париж, 1938, № 6419, 23 октября.
О возникновении замысла этого рассказа Бунин писал: «Представилось почему-то, что еду на беговых дрожках от имения брата Евгения (на границе Тульской губернии) за семь верст на станцию „Боборыкино“ в проливной дождь. Затем — сумерки, постоялый двор купца Алисова (молодого и бездетного) и какой-то человек, остановившийся возле этого постоялого двора и на крыльце счищающий кнутовищем грязь с высоких сапог. Все остальное как-то само собой сложилось — неожиданно». (Цитирую по автографу ЦГАЛИ одну из трех рукописей заметок «Происхождение моих рассказов».) Бунин говорит, что ему хотелось как-то кончить «это неожиданное страшное и блаженное событие в полудетской жизни… милой, жалкой девочки, столь чудесно и тоже совсем неожиданно выдуманной, но чувствовал, что непременно надо кончить как-то хорошо, пронзительно, — и вдруг, не думая, посчастливилось кончить именно так» (там же).
Муза*
Газ. «Последние новости», Париж, 1938, № 6426, 30 октября.
Бунин писал: «Верстах в трех от нашей усадьбы, в сельце Озерки, в Елецком уезде, при большой дороге в Елец, было имение, принадлежавшее когда-то моей матери, потом помещику Логофету, а в моей юности его нищему сыну, пьянице, рыжему, тощему. Я изредка бывал у него, был однажды лунным зимним вечером, в доме, освещенном только луною, почему-то, — это всегда бывает неизвестно почему, — вспоминал иногда какой-то момент этого вечера и все хотел что-то присочинить к нему, вставить его в какой-то рассказ, который все не выдумывался. Все это вспомнилось мне однажды, в конце октября тридцать восьмого года в Beausoleil (над Монте-Карло), и вдруг пришел в голову и сюжет „Музы“ — как и почему, совершенно не понимаю: тут тоже все сплошь выдумано, — кроме того, что я когда-то часто и подолгу жил в Москве на Арбате в номерах „Столица“, а в юности был в зимний вечер у Логофета». (Цитирую черновой автограф ЦГАЛИ «Происхождение моих рассказов».) В другом (черновом) автографе говорится: «Вспомнилась гостиница „Столица“ на Арбате, в которой я не раз и подолгу жил, неожиданно заменил в ней себя каким-то человеком, вздумавшим стать художником, и никак не могу вспомнить, почему, откуда взялась эта странная Муза Граф, — никогда подобной не встречал. Жизнь художника на даче, подмосковные дни и ночи там — некоторое подобие (гораздо более поэтическое действительности) того недолгого времени, когда я гостил на даче писателя Телешова» (там же). «А Завистовский тоже выдуман, — не выдумана только его усадьба, на самом деле принадлежавшая когда-то нашей матери…» (там же).
…на концерте Шора… — Шор Давид Соломонович (1867–1942) — пианист, профессор Московской консерватории, знакомый В. Н. и И. А. Буниных, которые встретились с ним по пути в Иерусалим в 1907 г. и путешествие продолжали совместно.
Поздний час*
Газ. «Последние новости», Париж, 1938, № 6467, 11 декабря. Сюжет рассказа основан на воспоминании Бунина о встречах с В. В. Пащенко в городе Ельце. Отдельные подробности сюжета совпадают с фактами биографии Бунина. То, что Пащенко прототип не только Лики в «Жизни Арсеньева», но и героини рассказа «Поздний час», подтверждает также дневниковая запись Бунина 7 мая 1940 года: «Поздний час» написан после окончательного просмотра того, что я так нехорошо назвал «Ликой». Этот рассказ Бунин считал одним из лучших в книге «Темные аллеи» из числа тех, что были написаны до мая 1940 года; он писал: «Перечитал свои рассказы для новой книги. Лучше всего „Поздний час“, потом, может быть, „Степа“, „Баллада“» (запись в дневнике 7 мая 1940 г.).
Б. К. Зайцев писал Бунину 11 декабря 1938 года о рассказе «Поздний час»: «Сколько раз все писали лунные ночи, а тут все свежо, богато, сильно — и общий дух превосходен — и смерть, и вечность, и спиритуальность: одним словом (…) высокая поэзия».
Мост… грубо-древний… следы городских стен. — В рассказе отобразился интерес Бунина к русской истории. В Ельце, который, по предположению, основан в 982 г. великим князем Владимиром, многое говорит о его древности: этот мост и остатки былых укреплений, ныне сохранившиеся, монастыри, соборы; свидетельством нашествия Тамерлана (1336–1405) является название монгольского происхождения одной слободы — Ламская, где, как гласит предание, был стан татар; на Старо-Московской улице построена часовня над могилою убиенных Тамерланом.
Красавица*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1946, № 26, апрель-май. Первоначально рассказ был озаглавлен «Мамин сундук».
Дурочка*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1946, № 26, апрель-май. Первоначальное заглавие — «По улице мостовой».
Антигона*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Аверченко Аркадий Тимофеевич (1881–1925) — русский писатель-юморист, автор рассказов, пьес и памфлетов.
…это моя Антигона, моя… путеводительница, хотя я и не слеп, как Эдип… — В греческой мифологии Антигона — дочь царя Фив Эдипа. Он ослепил себя после убийства отца, которое совершил, не подозревая, что это его отец. Антигона последовала за ним в изгнание. Ее образ для античных авторов трагедий (Софокл — «Антигона», «Эдип в Колоне») олицетворял верность родственному долгу. Заглавие рассказа имеет иронический смысл.
Вино князя Голицына — вино Голицына Льва Сергеевича (1845–1915), владельца винного завода в восточном Крыму (Новый Свет); на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. отмечено высшей наградой — «Гран при».
Октав Мирбо (1848 или 1850–1917) — французский писатель, в творчестве которого заметно влияние анархических идей и эстетики писателей-декадентов. Его романы и пьесы были популярны в России в начале двадцатого века.
Смарагд*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Смарагд — драгоценный камень, изумруд.
Яхонт — старинное название рубина.
Гость*
В рукописи (ГБА) рассказ озаглавлен «Паша» — по имени героини, которая в окончательной редакции текста именуется Сашей. В рукописи есть слова, исключенные потом автором из текста, — Адам Адамыч говорит: «А, да ты телом хоть куда! Даже розовая, нечто, знаешь, от фламандской школы» — и т. д. В окончательной редакции рассказа он называет ее «фламандской Евой». Фламандская школа — искусство фламандских и голландских живописцев XVI–XVII вв. Тенирса, или Теньера, Ван Остаде, Поттера и др.
Прототипом Адама Адамыча является Б. П. Шелихов, редактор газеты «Орловский вестник», в которой в молодости сотрудничал Бунин.
Визитные карточки*
«Темные аллеи», Париж, 1946. Бунин называл этот рассказ «пронзительным». Он вспоминал: «В июне 1914 года мы с братом Юлием плыли по Волге от Саратова до Ярославля. И вот в первый же вечер, после ужина, когда брат гулял по палубе, а я сидел под окном нашей каюты, ко мне подошла какая-то милая, смущенная и невзрачная, небольшая, худенькая, еще довольно молодая, но уже увядшая женщина и сказала, что она узнала по портретам, кто я, что „так счастлива“ видеть меня. Я попросил ее присесть, стал расспрашивать, кто она, откуда, — не помню, что она отвечала, — что-то очень незначительное, уездное, — стал невольно и, конечно, без всякой цели любезничать с ней, но тут подошел брат, молча и неприязненно посмотрел на нас, она смутилась еще больше, торопливо попрощалась со мной и ушла, а брат сказал мне: „Слышал, как ты распускал перья перед ней, — противно!“
Все это я почему-то вспомнил однажды четыре года тому назад осенью и тотчас…» (рукопись не закончена — ЛН, кн. 1, с. 394, с исправлениями по рукописи ЦГАЛИ).
Так тонут маленькие дети. — Неточная цитата из поэмы Пушкина «Кавказский пленник».
Зойка и Валерия*
«Русский сборник», Париж, 1946.
В автографе есть строки, не вошедшие в окончательный текст, относящиеся к Зойке: «И она была совершенно лишена стыдливости — или скорее с инстинктивной хитростью делала вид, что не имеет ее». О Титове в автографе сказано: «…так был он самоуверен, самодоволен, высок, красив, элегантно наряден, блестящ бельем и золотым пенсне» (цитирую по имеющейся у меня ксерокопии).
«И смолой и земляникой пахнет темный бор…» — из стихотворения А. К. Толстого «Илья Муромец».
Таня*
«Темные аллеи», Париж, 1943.
У меня нет дома… я всю жизнь езжу с места на место… В Москве живу в номерах. — Автобиографическая подробность: Бунин не имел своего дома, своей квартиры, жил у друзей, у родственников, в гостиницах.
В Париже*
В плакаре… шинель. — Placard (фр.) — стенной шкаф.
Галя Ганская*
Бунин придал герою рассказа некоторые черты своего друга, художника и писателя П. А. Нилуса (1869–1943; о нем см. «Письма Бунина Нилусу» в журн. «Русская литература», 1979, № 2, с. 140–155); история Гали Ганской вымышленная. По поводу ханжеских придирок к рассказу Бунин писал 10 мая 1946 года М. А. Алданову: «„Галя“ без „эротики“ никуда не годится (…) Ах, уж эти болваны и лицемеры».
Генрих*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
В героине рассказа изображена, по словам В. Н. Муромцевой-Буниной, журналистка и писательница Макс Ли; она писала «вместе с мужем романы, если не ошибаюсь, фамилия их Ковальские. Эти романы печатались в „Вестнике Европы“» («Новый мир», 1969, № 3, с. 210). Бунин считал этот рассказ своей творческой удачей; он записал в дневнике 11 ноября 1940 года: «Вчера поздно вечером кончил „Генрих“ (начал 6, писал 7 и 9) … „Генрих“ перечитал, кое-что черкая и вставляя, нынче утром. Кажется, так удалось, что побегал в волнении по площадке перед домом, когда кончил».
Треченто… Фра Анжелико, Гирляндайо… Беатриче… Данте. — Треченто (от ит. trecento, буквально — триста) — итальянское название XIV века, периода расцвета гуманизма в итальянской культуре. Кватроченто (от ит. quattrocento, буквально — четыреста) — итальянское наименование XV века, периода Раннего Возрождения. Анджелико (Angelico) (собст. Фра Джованни да Фьезоле; прозвище — Беато; ок. 1400–1455) — итальянский живописец эпохи Раннего Возрождения, в частности ему принадлежат фрески в монастыре Сан-Марко во Флоренции. Гирляндайо (наст. имя Томмазо Бигорди) Доменико (1449–1494) — итальянский живописец Раннего Возрождения. Беатриче — героиня поэмы Данте (1265–1321) «Божественная комедия».
В. Н. Муромцева-Бунина, вспоминая о путешествии по Италии в 1909 г., пишет, что Бунин однажды «начал говорить, что ему так надоели любители Италии, которые стали бредить треченто, кватроченто, что „я вот-вот возненавижу Фра-Анжелико, Джотто и даже самое Беатриче вместе с Данте…“» («Материалы», с. 130).
Индиго — густо-синяя краска; добывалась из растений.
Натали*
О происхождении рассказа Бунин писал: «Мне как-то пришло в голову: вот Гоголь выдумал Чичикова, который ездит и скупает „мертвые души“, и так не выдумать ли мне молодого человека, который поехал на поиски любовных приключений? И сперва я думал, что это будет ряд довольно забавных историй. А вышло совсем, совсем другое.
Молодой герой моего рассказа сперва заезжает, — ненадолго, — в имение своего родного дяди, улана Черкасского, для которого я взял старика улана Муромцева, который слыл под кличкой „раздраженный улан“, между тем как улан Черкасский был добрый человек, только такой же большой ростом и всем складом, как улан Муромцев. Я поместил его имение в речной долине, подобной той, в которой было расположено имение брата улана» (Бунин, т. 9, с. 373).
В дневнике Бунин писал о «Натали»: «Никто не хочет верить, что в ней все от слова до слова выдумано, как и во всех почти моих рассказах, и прежних и теперешних. Да и сам на себя дивлюсь — как все это выдумалось — ну, хоть в „Натали“. И кажется, что уж больше не смогу так выдумывать и писать» (запись в дневнике 20 сентября 1942 г.).
Бунин писал в 1943 году: «Вот в „Натали“ две любви, как вообще бывают две любви и две ненависти и одна из них иногда вдруг пересиливает другую».
У Толстого в рассказе «Дьявол» — любовь Иртенева к Лизе и Степаниде; в романе Достоевского «Идиот» любовь князя Мышкина к Аглае и Настасье Филипповне. «И как это любить двух? Двумя разными любвями какими-нибудь?» (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 30-ти томах. Художественные произведения, т. VIII. Л., 1973, с. 485) — спрашивает князя Евгений Павлович Род омский.
В «Натали» Мещерский удивлялся, ужасался: за что так наказан он, что бог «дал сразу две любви, такие разные и такие страстные, такую мучительную красоту обожания Натали и такое телесное упоение Соней».
В «Натали» в некотором смысле отобразилось то, что пережил сам Бунин: его увлечение красивой и талантливой поэтессой Г. Н. Кузнецовой, хотя «свою жену Веру Николаевну он любил настоящей, даже какой-то суеверной любовью» («Альманах библиофила», вып. XII, М., 1982, с. 85). При этом надо сказать, вслед за Буниным, что рассказ «Натали» от начала до конца вымышленный.
Обожание Натали и чистый восторг дали Мещерскому высшую радость и силы для преодоления «языческой страсти» к другой. И в его безумии страсти, как это видим и в других рассказах «Темных аллей», — «нечто поистине неизъяснимое, божественное и дьявольское». По словам Бунина, «страшнее, привлекательней и загадочней любви нет ничего ни на небе, ни на земле».
И этот высокий строй чувств в «Натали» и в других рассказах книги явлен людям в пору, когда, по словам Бунина, мир переполнен тем, что он назвал: «Звериный зов разнузданной плоти». Над всем этим, страшным для душ человеческих, прозвучали слова автора «Митиной любви», «Дела корнета Елагина», «Жизни Арсеньева», «Темных аллей»: «Какое неземное слово любовь…» Он звал к совершенству и чистоте.
Н. А. Тэффи писала Бунину в мае 1944 года по поводу его «изумительных рассказов» «Темные аллеи»: «…впечатление от книги: она очень серьезная, значительная, мрачная вся от первого до последнего слова. Трагически безысходная. Один только рассказ чуть-чуть пронизан лирикой любви и конец у него тургеневский. Героиня умирает от родов („Натали“. — А. Б.). Подходя к концу рассказа, я думала: „Куда Бунин ее денет?“ Но таким героиням заранее предначертан тургеневский конец. И в этих рассказах чем проще они ведутся, чем циничнее — тем страшнее и трагичнее. Написаны они превосходно. Не считайте с моей стороны наглостью давать литературную оценку вашим произведениям. Вы автор господом богом коронованный, но даже у вас есть и должна быть некая скала (от ит. scala — градация. — А. Б.) (как бы прилив и отливы) при всем вашем великолепии. Поэтому я и говорю „написаны превосходно“» («Литературная Россия», 1979, № 14, 6 апреля, с. 16).
Рассказ «Натали» был взят одним из американских издательств в 1945 году в антологию мировой литературы.
Лирическая новелла, «Натали», исполнена драматизма, и достигается это не изображением драматических ситуаций, а выявлением, как в стихах Пушкина, того таинственного, что есть в повседневности жизни. В критике отмечалось, что именно этим был близок Бунин Пушкину.
Рукописный текст «Натали» (ГБЛ) Бунин стилистически переработал и сократил для последнего прижизненного издания 1946 года.
В конце главы IV, когда Натали признается в любви к Мещерскому, в рукописи была сцена, не вошедшая в окончательный текст: «Я взял ее за талию, она отклонила голову, я коснулся ее рта. Она не ответила ни малейшим движением губ, я уронил руки, и она пошла назад к дому».
Улан Черкасов. — Прототип Черкасова — Алексей Алексеевич Муромцев, двоюродный дядя Веры Николаевны Муромцевой-Буниной; его, писала она, Бунин «тронул в „Деревне“ и в „Натали“» (ЛН, кн. 2, с. 162, 218).
«Средь шумного бала, случайно…» — романс П. И. Чайковского на слова А. К. Толстого.
Несносный «Обрыв». — Эта оценка романа И. А. Гончарова не выражает мнения Бунина. Он писал, что «это головой сделано. Скучно читать»; а 24 апреля 1919 г. записал в дневнике: «Перечитываю „Обрыв“. Длинно, но как умно, крепко… Марк истинно гениальное создание…»
Брюс Яков Вилимович (1670–1735) — государственный деятель эпохи Петра I, ученый, переводчик иностранных книг, автор календаря (1709).
В январе… в Татьянин день, был бал воронежских студентов… — Написано отчасти по воспоминаниям о вечере 12 января ст. ст. («в Татьянин день») 1907 г. Бунин пишет в автобиографических заметках (Бунин, т. 9, с. 300), что он был приглашен на вечер читать в пользу студенческого землячества. В. Н. Муромцева-Бунина вспоминает в «Беседах с памятью»: у Ивана Алексеевича «была близкая знакомая, дочь тамошнего городского головы Клочкова, и, вероятно, она и устроила, что Бунин согласился приехать в город, где он родился, и участвовать в вечере… Этот вечер, вернее, вся его обстановка, дана в его рассказе „Натали“» («Материалы», с. 105). О Клочковой см. также примеч. к рассказу «Чистый понедельник».
Агарь — по библейским преданиям, египтянка, наложница Авраама, родившая сына Измаила и изгнанная Авраамом в Аравийскую пустыню. О ней говорится также в стихотворении Бунина «Путеводные знаки».
В одной знакомой улице*
Газ. «Русские новости», Париж, 1945, № 26, 9 ноября. В этом рассказе Бунин цитирует (неточно) отрывки из стихотворения Я. П. Полонского «Затворница».
Речной трактир*
В 1945 году в Нью-Йорке было выпущено отдельное издание этого рассказа в художественном оформлении М. В. Добужинского (1875–1957), в количестве одной тысячи нумерованных экземпляров. Бунин писал М. А. Алданову из Парижа 11 октября 1945 года: «За „роскошное“ издание „Речного трактира“ немножко стыжусь — в нем кое-что неплохо насчет Волги, вообще насчет „святой Руси“, но ведь все-таки это не лучший „перл“ в моей „короне“, хотя как раз этот „трактир“ принес мне много похвал (я читал его тут многим)». Оценка критики была иной. М. А. Алданов писал Бунину 26 декабря 1945 года о рассказах «Таня», «Натали», «Генрих» и др.: «…все решительно превосходно, никто так не напишет. Описание Волги в „Речном трактире“ и трактира — верх совершенства».
Кума*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Вы любите ли сыр… — строка из «Эпиграммы» Козьмы Пруткова.
Начало*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
«Дубки»*
Пифия — в Древней Греции жрица-прорицательница в храме Аполлона.
Барышня Клара*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Клевер Юлий Юльевич (1850–1924) — русский живописец-пейзажист. Он неоднократно писал одни и те же виды, например, «багряные закаты», что приводило к шаблонам.
«Мадрид»*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1945, № 21.
Второй кофейник*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1945, № 21. В «Происхождении моих рассказов» Бунин писал: «Сплошь выдумано. Не раз думал написать нечто вроде „Записок художника“, в воображении мелькало то то, то другое, отрывочно. Мелькнуло как-то то, из чего выдумался „Кофейник“» (ЛН, кн. 1, с. 394).
В рассказе упоминаются реальные лица: русские художники — Ярцев Г. Ф. (1858–1918), Коровин К. А. (1861–1939), Кувшинникова С. П. (1847–1907), Малявин Ф. А. (1869–1940) — и журналист, литературный и театральный критик Голоушев С. С. (псевдоним Глаголь; 1855–1920).
Бунин соглашался с теми, кто называл «Мадрид» и «Второй кофейник» «человеколюбивыми рассказами», и говорил при этом: «…пиша и про девочку в „Мадриде“, и про „Катьку, молчать!“, я то и дело умиленно смеялся, чувствовал нечто вроде приступа нежных, радостных слез» (сообщено проф. А. Звеерсом).
Об этих рассказах Бунин писал 1 октября 1945 г. С. Ю. Прегель: «…ведь и тут такая прелесть русской женской души; оба эти рассказа меня самого до сих пор трогают…» (ГБЛ). О них Бунин также писал М. А. Алданову 3 сентября 1945 г.: «…они так чисты, простодушны, „героини“ их, по-моему, просто очаровательны».
В автографе улица, где находилась мастерская художника, не Знаменка, а Воздвиженка; картина, которую он писал, — «Деревенская купальщица»; упоминается художник не Ярцев, а Зайцев, также лицо реальное.
Железная Шерсть*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Рассказ основан на фольклоре. В русских народных сказках есть мотивы, напоминающие сюжет бунинского рассказа. В сказке «Звериное молоко» рассказывается о медведе железная шерсть, злом преследователе людей. Есть сходство рассказа Бунина со сказкой «Медведко, Усыня, Горыня и Дубина богатыри» (см. «Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах». М., 1957, т. 1, № 141, 152; т. 2, № 202). В книге С. В. Максимова «Нечистая, неведомая и крестная сила» (СПб., 1903) дано описание лешего и оборотней. Бунину могла быть известна эта книга, а также фольклорные рассказы, распространенные в средней полосе России, о лешем, о его встрече с девушкой, «о девушке, ушедшей в монастырь, чтобы избавиться от сладострастного змея» (ЛН, кн. 1, с. 126). Фольклорные мотивы, аналогичные тем, которыми воспользовался Бунин в своем рассказе, можно наблюдать в произведениях европейской литературы — у Мериме в рассказе «Локис» и в литовских сказках. Рассказ Мериме Луначарский переделал в драму «Медвежья свадьба», она шла на сцене Малого театра в 1924 году (см.: Сапаров К. Рассказы Бунина. — Журн. «Литературная Армения», Ереван, 1967, № 5).
Холодная осень*
Газ. «Русские новости», Париж, 1945, № 1, 18 мая.
В рассказе отразилось впечатление, которое произвело на Бунина известие об убийстве Фердинанда. В дневнике он записал: «В начале июля (по новому стилю. — А. Б.) 1914 года мы с братом Юлием плыли вверх по Волге от Саратова, 11 (одиннадцатого) июля долго стояли в Самаре, съездили в город, вернулись на пароход (уже перед вечером) и вдруг увидали несколько мальчишек, летевших по дамбе к пароходу с газетными клочками в руках и с неистовыми веселыми воплями:
— Екстренная телеграмма, убийство австрийского наследника Сараева в Сербии!
Юлий схватил у одного из них эту телеграмму, прочитал ее несколько раз и, долго помолчав, сказал мне:
— Ну, конец нам! Война России за Сербию, а затем революция в России… Конец всей нашей прежней жизни!» («Материалы», с. 224).
Бунин записал в дневнике 1 января 1945 года: «Очень самого трогает „Холодная осень“».
«…Какая холодная осень!» — Бунин неточно приводит первые четыре строки из стихотворения без заглавия А. А. Фета; определение «дремлющих» сосен он заменил словом «черных»; даже если это ошибка памяти, а не сознательное стилистическое изменение поэтической строки, все равно такая замена слов характерна для Бунина: она соответствует его стремлению изображать мир в красках. Небо, загоревшееся пожаром на восходе солнца, видимое сквозь чернеющие сосны, — резко контрастная и впечатляющая картина.
Прошло с тех пор целых тридцать лет. — Этот срок соответствует дате написания рассказа. И раздумья о пережитом «за эти годы» — раздумья автора о том «волшебном, непонятном, непостижимом ни умом, ни сердцем, что называется прошлым».
Пароход «Саратов»*
Бунин написал рассказ за один вечер. Он отметил в дневнике 14 мая 1944 года: «Два с половиною часа ночи (значит, уже не четырнадцатое, а пятнадцатое мая). За вечер написал „Пароход Саратов“».
Ворон*
Газ. «Русские новости», Париж, 1945, № 33, 28 декабря.
Пеплум (от лат. peplum) — в Древней Греции и Древнем Риме женская одежда в складках, без рукавов, надевалась поверх туники (рубашки).
Аграф (от ф р. agrafe) — нарядная застежка.
Камарг*
«Темные аллеи», Париж, 1946. Бунин записал в дневнике: «23.5.44. Вечером написал „Камарг“».
Камарг (от фр. Camarge) — природный резерват в дельте Роны: острова, протоки, луга, болота. У дельты Роны — Арль, упоминаемый в рассказе.
Сто рупий*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Месть*
Эспадрилья (от фр. espadrille) — холщовые туфли.
Шассер (от фр. chasseur) — посыльный.
Качели*
Газ. «Русские новости», Париж, 1945, № 26, 9 ноября.
Он пугает, а мне не страшно, сказал Толстой про вашего Андреева. — Этот отзыв Толстого о Л. Н. Андрееве хорошо известен из воспоминаний разных лиц, встречавшихся с Толстым; см., в частности, в кн.: «Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников», т. 2. М., 1978, с. 134, 304.
Чистый понедельник*
В. Н. Муромцева-Бунина писала, что Иван Алексеевич считал, что в книге «Темные аллеи» «каждый рассказ написан «своим ритмом», в своем ключе, а про «Чистый понедельник» он написал на обрывке бумаги в одну из своих бессонных ночей, цитирую по памяти: «Благодарю бога, что он дал мне возможность написать „Чистый понедельник“»» («Новый мир», 1969, № 3, с. 211).
Чистый понедельник — на первой неделе великого поста, с окончанием масленицы, когда пировали и гуляли, ее называли веселою, широкою, разгульною, устраивались потехи разного рода. Заглавие «Чистый понедельник» символично: этим заглавием подчеркивается резкий перелом в судьбе героини — переход от тех дней, когда они наполнялись всякого рода развлечениями, хождениями в рестораны и проч., — к жизни, связанной с Марфо-Мариинской обителью.
…она снимала… две комнаты… — В. Н. Муромцева-Бунина писала в книге «Жизнь Бунина»: Иван Алексеевич в 1903 году в Москве бывал «у Граф (жена его — в девичестве Клочкова, дочь богатого воронежского городского головы; он чуть тронул ее в „Чистом понедельнике“, взята ее квартира)…» (с. 152). Предположительно — квартира в доме Перцова в Нижнем Лесном переулке (ныне — Курсовой пер.) в районе метро «Кропоткинская».
Лунная соната — Бетховена.
Я привез ей… новые книги… — Героиня рассказа читала современных писателей-модернистов. Гофмансталъ Гуго фон (1874–1929) — австрийский писатель, на творчество которого оказали влияние символисты. Шницлер Артур (1862–1931) — австрийский драматург и прозаик, входил в венскую группу импрессионистов («Группа Модерн»). Тетмайер Казимеж (1865–1940) — польский поэт и прозаик; его любовной лирике присуща смелая откровенность. Пшибышевский Станислав (1868–1927) — польский писатель, писавший по-немецки и по-польски, был весьма популярен в России. В своем творчестве он стремился дать анализ подсознательного начала в человеке и анализ патологических душевных состояний.
Художественный кружок — Московский литературно-художественный кружок. Членами его были братья Бунины.
…на лекцию Андрея Белого, который пел ее, бегая и танцуя на эстраде… я так… хохотал… — Здесь передано впечатление самого Бунина от выступления на эстраде Андрея Белого, в манере чтения которого не было простоты и естественности; он, — пишет Бунин, — «на эстрадах весь дергался, приседал, подбегал, озирался бессмысленно-блаженно… ярко и дико сверкал восторженными глазами» («Жизнь Бунина», с. 121).
«Огненный ангел» — исторический роман В. Я. Брюсова.
А отчего вы вчера вдруг ушли с концерта Шаляпина? — Не в меру разудал был. И потом, желтоволосую Русь я вообще не люблю. — Бунин чрезвычайно ценил огромный талант Шаляпина, говорил о том, как много в нем «жизненного и актерского блеска», дружил с ним. Недостатком Шаляпина ему казалась «некоторая неумеренность, подчеркнутость его всяческих сил» (Бунин, т. 9, с. 387, 388); при этом он писал: «И как его судить за то, что любил он подчеркивать свои силы, свою удаль, свою русскость?..» (там же, с. 388). Когда он не берег себя, свой голос, на морозе много разговаривал и даже, случалось, пел, он говорил, возражая Бунину, упрекавшему его за это: «…напрасно тревожишься: жила у меня, брат, особенная, русская, все выдержит» (там ж е, с. 390–391).
Иверская — часовня Иверской божьей матери, находилась при въезде на Красную площадь у здания Исторического музея. Спас-на-Бору — собор в Кремле, построенный в XIV в.; не сохранился. Василий Блаженный — Покровский собор на Красной площади, построенный в 1555–1560 гг. в память победы России над Казанским ханством. Итальянские соборы — в Кремле: Архангельский собор построен итальянским архитектором Алевизом Фрязиным (Алевиз Новый) в 1505–1509 гг. по заказу жены московского князя Дмитрия Донского — великой княгини Евдокии; служил усыпальницей великих и удельных князей и царей. Бунин писал в дневнике 20 февраля 1918 г.: «Великие князья, терема, Спас-на-Бору, Архангельский собор — до чего все родное, кровное…» (ГБЛ). Успенский собор построен итальянским зодчим Аристотелем Фиораванти при участии русских мастеров в 1475–1479 гг.
Прощеное воскресенье — канун Чистого понедельника.
Пересвет Александр (?-1380) и Ослябя Родион (?-1398) — герои Куликовской битвы, монахи Троице-Сергиева монастыря.
«Крюки» — знаки древнерусского безлинейного нотного письма. применявшиеся в церковном пении с конца XI в. для записи демественного распева; этот стиль древнерусского церковного пения отличался гибкостью и цветистым рисунком, приближаясь к лирической народной песне. Демественное пение применялось в торжественных случаях.
…долго глядела на Чеховский могильный памятник… Какая противная смесь сусального русского стиля и Художественного театра! — Художественный театр тех лет — это театр, в репертуаре которого символистские драмы Метерлинка («Синяя птица») и Гауптмана («Потонувший колокол»), «Пер Гюнт» Ибсена, с его образами-символами, поставленный как раз в то время, о котором идет речь в рассказе, в 1912 г., в оформлении Рериха и с музыкой Грига, новаторская драматургия Чехова, — это театр, реформировавший и репертуар, и актерское искусство, в котором отобразились веяния эпохи в искусстве и в общественной жизни. А сусальный русский стиль в поэзии, на эстраде (об этом в рассказе «Речной трактир»), в архитектуре, с коньками и петушками — выражение закоснелости и фальши.
…были в Грибоедовском переулке; но кто ж мог указать нам, в каком доме жил Грибоедов… Тут есть еще Марфо-Мариинская обитель… — В дневнике Бунин записал 1 января 1915 г.: «Позавчера был с Колей (Н. А. Пушешниковым. — А. Б.) в Марфо-Мариинской обители на Ордынке… В Грибоедовском переулке дом Грибоедова никто не мог указать».
…Богородица Троеручица. Три руки! Ведь это Индия! — Согласно древнему сказанию, Иоанн Дамаскин (ок. 675 — до 753 гг.), византийский богослов, философ и поэт, был оклеветан. По приказу халифа ему отрубили кисть руки. Однако она чудесным образом приросла. В благодарность за исцеление Дамаскин нарисовал на иконе божьей матери третью руку. Эта икона и получила название Троеручицы. Она была перенесена в Грецию на Афон, а ее копия — в Москву и была поставлена в Воскресенском монастыре (Новый Иерусалим). В индийской мифологии — схожее изображение богов. Шива, один из трех главных богов (наряду с Брахмой и Вишну) индуизма, изображался с четырьмя руками.
Зачатьевский монастырь. — Существовал в районе 2-го и 3-го Зачатьевских переулков в Москве. Основан в 1584 г. царем Федором Иоанновичем в надежде на избавление жены от бесплодия.
Чудов — Алексеевский Архангело-Михайловский монастырь в Московском Кремле, был вблизи Малого дворца. Основан в 1365 г. Был центром просвещения с XVI в. Здесь жил публицист и писатель Максим Грек, размещалось Греко-латинское училище, переводились иностранные книги на славянский язык; монахом Чудова монастыря был Григорий Отрепьев. Упоминанием этого и других памятников старины Бунин подчеркивает историческую преемственность русской культуры, — в противоположность всем тем, кто порывал с классическим прошлым, — передает, как говорится в рассказе, «чувство родины, ее старины».
Капустник — вечеринка актеров или студентов с шутливо-пародийными самодеятельными номерами. К. С. Станиславский писал о «капустниках» Художественного театра: «Среди шуток и забав артистов на капустнике выделились некоторые номера, которые намекали на совсем новый для России театр шутки, карикатуры, сатиры, гротеска» (Станиславский К. С. Моя жизнь в искусстве. М., Искусство, 1983, с. 376). Подобные представления могли обозначать такие новые тенденции в театральном искусстве, которые были неприемлемы для Бунина; оттого в рассказе говорится о «пошлости» «капустников». Сам Бунин на «капустниках» не бывал. В письме Б. К. Зайцеву от 14 июля 1944 года он писал: «…напиши: был ли ты когда-нибудь на „Капустнике“ Художественного театра и не наврал ли я чего про этот „Капустник“ в „Чистом понедельнике“? Я на этих „Капустниках“ никогда не был…»
…клок его белорусских волос, Качалов… — Качалов В. И. (наст. фамилия Шверубович; 1875–1948) — артист, белорус. Иронический тон изображения «капустника» не определяет отношения Бунина к прославленным артистам Художественного театра, которых он по-настоящему ценил. В декабре 1922 г. в Париже Бунин с женой присутствовали на спектакле Художественного театра. В. Н. Муромцева-Бунина записала в дневнике 18 декабря: «Встреча с „художественниками“ удалась как нельзя лучше… В театре было очень хорошо: Москвин действительно талантлив. Ян (И. А. Бунин. — А. Б.) даже плакал, конечно, и вся Русь старая, древняя наша сильно разволновала его». (Об этой встрече Бунина с артистами Художественного театра см. «Материалы», с. 276–277.) По всем данным, Москвин играл царя Федора в трагедии А. К. Толстого из эпохи конца XVI столетия «Царь Федор Иоаннович».
Шамаханская царица — царица из Шемахинского ханства (XVIII в.) на Кавказе; столица ханства — Шемаха, по-азербайджански Шамахы, арабск. аш-Шамахийа; отсюда — русское написание у Пушкина в «Сказке о золотом петушке», у Бунина: Шамаханская царица.
Какой древний звук… тем же звуком било три часа ночи и в пятнадцатом веке. И во Флоренции совсем такой же бой, он там напоминал мне Москву. — То, что говорит героиня рассказа, — почти дословное повторение размышлений Бунина о жизни, писавшего в дневнике 20 сентября — 3 октября 1922 г. (Шато Нуаре, Амбуаз): «Поет колокол St. Denis. Какое очарование! Голос давний, древний, а ведь это главное: связующий с прошлым». Конец сентября 1923 г., Грасс: «Раннее осеннее альпийское утро, и звонят, зовут к обедне в соседнем горном городке. Горная тишина и свежесть и этот певучий средневековый звон — все то же, что и тысячу, пятьсот лет тому назад, в дни рыцарей, пап, королей, монахов. И меня не было в те дни, хотя вся моя душа полна очарованием их древней жизни и чувством, что это часть и моей собственной давней, прошлой жизни. И меня опять не будет — и очень, очень скоро, а колокол все так же будет звать еще тысячу лет новых, неведомых мне людей».
У ворот Марфо-Мариинской обители… дворник… загородил мне дорогу… там… великий князь… — Написано по воспоминаниям о посещении этой обители Буниным 30 декабря 1914 г. Он пишет в дневнике 1 января 1915 г., что «позавчера» в Марфо-Мариинскую обитель на Ордынке его с племянником «сразу не пустили, дворник умолял постоять за воротами — „здесь великий князь Дм. Павл.“». В рассказе посещение обители точно отнесено к этой дате: «В четырнадцатом году, под Новый год… я остановил извозчика у ворот… обители».
Марфо-Мариинская обитель — не монастырь, а церковь Покрова Богоматери, при которой была община светских дам, заботившихся о живших при церкви сиротах и о раненных в первую мировую войну. Они носили, как изображено в рассказе, холщовые одежды с крестом. Бунин пишет о них: «…инокини или сестры, — уж не знаю, кто были они…» Среди них была и героиня рассказа.
Церковь Марфо-Мариинской обители построена по проекту А. В. Щусева в 1908–1910 гг.; роспись — М. В. Нестерова. В ней древнерусский стиль органически сочетается с модерном. Резьба по дереву, по белому камню, решетки на окнах — в стиле модерн. Традиционные сюжеты церковной росписи Нестеров переосмыслил и дал по-своему. Его «Явление Христа народу» — это явление Христа русскому народу, все лица изображены на фоне русской природы, дан вид реки Белой в Уфимской губернии, где жил Нестеров.
Традиции русского искусства и модерн — важнейшая тема рассказа «Чистый понедельник». Ее развитию служит и то, что героиня в финале рассказа изображена в обители, которая поражает своеобразием замечательной живописи и архитектуры под старину. а в то же время во многом — в новейшем стиле.
Обрус — плат, фата.
Часовня*
«Темные аллеи», Париж, 1946.
Весной, в Иудее*
Газ. «Русские новости», Париж, 1946, № 49, 19 апреля. Печатается по кн.: Весной, в Иудее, по экземпляру, на который жена Бунина, Вера Николаевна, перенесла исправления автора и прислала мне в 1959 г.
«Песнь Песней». — В «Песни Песней», составляющей часть Библии, говорится о любви Суламифи и царя Соломона (X в. до н. э.) См. в кн.: «Поэзия и проза Древнего Востока». М., 1973, с. 625–638. Бунин цитирует, иногда несколько изменяя фразы, книгу «Песни Песней Соломона».
Ночлег*
Печатается по кн.: Весной, в Иудее. — Роза Иерихона. Первоначальное заглавие рассказа — «На постоялом дворе». Написан в течение 17–23. III. 1949 г. Работая над рассказом, Бунин, чтобы почувствовать Испанию, найти нужные краски, читал «Дон Кихота» Сервантеса. Он писал Н. А. Тэффи 6 марта 1949 года: «…теперь одолеваю „Дон Кихота“… в тщетной надежде зацепиться хоть за что-нибудь испанское…» («Литературная Россия», 1979, № 14, 6 апреля).
Рассказы 1932–1952*
Печатаются по кн.: Весной, в Иудее. — Роза Иерихона, с рукописными исправлениями автора (ГБЛ); «Крем Леодор» — по рукописи ГБЛ.
Все рассказы, кроме рассказов «Апрель», «Прекраснейшая солнца», сверены по рукописям ИМАИ (машинопись, с правкой Бунина). Рассказ «Прекраснейшая солнца» сверен по тексту Собрания сочинений, т. IX (Берлин, Петрополис, 1935) с рукописными исправлениями автора (ИМЛИ).
Рукопись рассказа «Апрель» неизвестна.
Бунин подготовил к изданию и читал корректуры сб. «Весной, в Иудее. — Роза Иерихона», читали также поэтесса Г. Н. Кузнецова и М. А. Степун. В письме от 27 декабря 1952 года он благодарит их «за труды» над этой книгой и над сборником «Митина любовь. — Солнечный удар». Шестого января 1953 года Бунин писал:
«Дорогие мои сотрудницы <…> Я бесконечно тронут тем крайним вниманием, которое вы проявили к корректуре моих книг. Вместе с этим письмом к вам я посылаю сегодня по воздушной почте заказным пакетом прочитанную мною корректуру второй моей книги Т. Г. Терентьевой <…> Я сделал еще несколько поправок…» (ГБЛ).
Прекраснейшая солнца*
Газ. «Последние новости», Париж, 1932, № 4057, 1 мая.
Возвышенное чувство к женщине, воспетое итальянским поэтом Франческо Петраркой в его сонетах, было для Бунина тем миром добра и красоты, который наполнял и его душу. Он говорил Г. Н. Кузнецовой 3 июня 1933 года: «…с годами, а теперь особенно, я все больше начинаю чувствовать в себе какой-то… Петраркизм и Лаурность… то есть какое-то воплощение всего прекрасного, женского <… > что и правда подобно тому, что я писал в прошлом году о Петрарке — „Прекраснейшая солнца“».
Когда он только обдумывал свой замысел, в разговорах с близкими ему людьми пытался рисовать внешность Лауры, говорил, что хочет поехать в Авиньон, где шестого апреля 1327 года в церкви святой Клары Петрарка встретил Лауру и полюбил ее любовью «бессмертной».
«Прекраснейшая солнца» уподобляется в сонетах мифической Дафне, возлюбленной Аполлона. Бунин пишет в тон высокому стилю сонетов о Лауре. Он говорит словами Библии: «Смерть, где жало твое?..» — из Послания апостола Павла Коринфянам (гл. 15, стих 55), и это тот звук, который определяет тон, мелодию рассказа.
Лаура говорит: «…не плачь обо мне, ибо дни мои через смерть стали вечны; в горнем свете навсегда раскрылись мои вежды, что, казалось, навсегда смежились на смертном моем ложе», — так торжественно зазвучал в пересказе Бунина сонет Петрарки 279-й: «Почему из печальных глаз ты льешь горестный поток. Не оплакивай меня, ибо, умирая, я стала вечной. Внутренний свет явился моим глазам, когда показалось, что я их закрыла».
Бунин говорил, что «торжественный и горестно-величавый звук» в словах Петрарки о смерти Лауры убеждает его «в ее подлинном существовании». Он посетил Авиньон, обозревал «его стены, церкви, башни», думая о Франческо Петрарке и Лауре, — ощутил незримое присутствие ее здесь, в старом каменном городе.
Франческо полюбил донну Лауру «великой любовью, приобщившей Ее к лику Беатриче…», воспетой Данте в «Божественной комедии». И Бунин, писавший о Лике в те годы, когда обдумывал рассказ «Прекраснейшая солнца», был, как он говорит о Петрарке, «одержим… беспримерной любовью» к той, юная прелесть которой «могла почитаться небесной». Но «жил, вместе с тем, всеми делами своего века, отдавая свой гений и на созидание всех благих его деяний». И вот — печальная повесть о Франческо и донне Лауре, дарующая людям просветление духа — в отраду и в назидание: «…смерть для души высокой есть лишь исход из темницы <…> она устрашает лишь тех, кои все счастье свое полагают в бедном земном мире».
О людях души высокой Достоевский сказал: «Все великие люди были счастливы. Их грусть, переживанья, их страданья — счастье. Они должны были быть счастливы. Великий человек не может быть несчастлив. А что их на крестах распинали, то это ничего» (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 30-ти томах. Художественные произведения, т. VII. Л., 1973, с. 189).
«Остров сирен»*
Газ. «Последние новости», Париж, 1932, № 4085, 29 мая, под заглавием «Капри».
Сирены — в греческой мифологии полуптицы-полуженщины; завлекали своим чарующим пением моряков и губили их.
Тиверий, или Тиберий (42 г. до и. э. — 37 г. н. э.) — римский император.
Август (63 г. до и. э. — 14 г. н. э.) — римский император.
Бёклин Арнольд (1827–1901) — швейцарский живописец.
Атриум (лат. аЫит) — закрытый внутренний двор древнеримского жилища.
Светоний Гай Транквилл (ок. 70 — ок. 140) — римский историк и писатель, автор сочинения «О жизни двенадцати цезарей».
Калигулла (12–41) — римский император.
Жилет пана Михольского*
Газ. «Последние новости», Париж, 1932, № 3945, 10 января. Литературный источник рассказа — «Анекдот о Гоголе» И. И. Ясинского (псевдоним — Максим Белинский; 1850–1931); см.: «Исторический вестник», СПб., 1891, кн. 6. Пан Михольский — реальное лицо, дан в рассказе с его настоящей фамилией.
Правдоподобность «анекдота» Ясинского оспаривал Лесков (Лесков Н. С. Собр. соч., т. 11. М., 1958, с. 208–212). См. статью Б. 3. «Бунин и анекдот о Гоголе» («Вопросы литературы», 1972, № 1, с. 196–197).
Молодость и старость*
Журн. «Иллюстрированная Россия», Париж, 1936, № 20, 9 мая, под заглавием «Про обезьяну». Бунин вспоминал:
«Слышал рассказ о сотворении человека от проводника в Константинополе в 1913 году… Нужно было дать что-нибудь в „Иллюстрированную Россию“ (в Париже, в 1936 году) — стал думать, что бы такое написать, вспомнил этот рассказ… Остальное присочинил к нему, вспомнив наше с братом Юлием плавание из Батуми в Константинополь вдоль Анатолийских, берегов, летом 1913 года и то, как в Трапезонде взошел на палубу нашего парохода какой-то важный старик-курд» (Бунин, т. 9, с. 371).
Возвращаясь в Рим*
Газ. «Последние новости», Париж, 1937, № 6042, 10 октября, вместе с рассказами «Пророк Осия» и «Господин Порогов», под общим заглавием «Слова, видения». В рукописи (ИМАИ) — ошибочная дата: «1938 г.».
Он умер близ Ницеи, возвращаясь из Галлии… — Ницея (Nicaea) — древнее наименование Ниццы. Галлия — в древности область между р. По и Альпами (Цизальпинская Галлия), ок. 220 г. до н. э. подчинена римлянами; территория между Альпами, Средиземным морем, Пиренеями, Атлантическим океаном — Трансальпийская Галлия, завоевана Юлием Цезарем в 58–51 гг. до н. э.
Далия (лат.) — георгин.
Апрель*
Газ. «Последние новости», Париж, 1938, № 6203, 20 марта, и № 6217, 3 апреля, под заглавием «Варианты».
Бунин писал М. В. Карамзиной около 31 мая 1938 года:
«Когда я писал „Митину любовь“, я делал некоторые заметки — в два, в три слова чаще всего. Теперь я написал по ним эти „Варианты“» (ЛН, кн. 1, с. 668).
Мистраль*
Журн. «Встреча», Париж, 1945, июль.
На полях рукописи этого рассказа (машинопись, с правкой автора, фотокопия — у автора настоящего комментария) Бунин написал: «Точно сохранить мои знаки препинания! Это написано очень ритмично, поэтому к знакам препинания нужно особое, сугубое внимание!» «Корректура должна быть самая тщательная!!»
Б. К. Зайцев писал Бунину 27 ноября 1944 года: «Друг, „Мистраль“ — великолепно! Принадлежит к лучшим партиям гроссмейстера (так пишут о шахматах). Нет, серьезно: это даже выше „Холодной осени“. Какая-то совершенно особенная, твоя линия, необыкновенно тебе удающаяся (в ней считаю: „Воды многие“, „Цикады“, „Поздней ночью“» («Поздний час». — А. Б.).
Бунин писал Зайцеву 2 февраля 1944 года, вспоминая «дни, вечно памятные», когда он жил на Капри: «В эти дни мне еще было совсем немного лет (сорок — сорок три. — А. Б.), я выпивал за сутки по пяти бутылок Позилиппо и писал по рассказу — да, по рассказу в сутки и очень, очень часто! И вот —
(Журн. «Даугава», Рига, 1980, № 10, с. 122. Письма Бунина М. А. Алданову и Б. К. Зайцеву цитируются в наст. коммент. по публикациям проф. А. Звеерса).
Это стихотворение не входило в издания Бунина.
Мистраль (фр. mistral) — сильный и холодный местный северо-западный ветер на юге Франции.
«— Все воды Твои и волны Твои…» — Здесь и ниже приводятся цитаты из Библии.
В… старом чужом доме… — В рассказе говорится о вилле «Жаннет» в Грассе, где Бунин жил с октября 1939 и до мая 1945 г. Это была, как писал он поэтессе М. В. Карамзиной 18 ноября 1939 г., «чудесная английская вилла, на такой высокой горе, что вид кругом необозримый» (ЛН, кн. 1, с. 685). Под крутым каменистым обрывом проходила дорога Наполеона — на Гренобль. Здесь были пути древних римлян. Горы, долины, море, сад по уступам террас внизу, Эстерель, Антиб — все это открывалось с виллы «Жаннет».
Когда миром правил тот, кто… писал под лагерным шатром о ничтожестве всех человеческих жизней… — Речь идет о римском императоре Юлии Цезаре (102 или 100 — 44 гг. до н. э.), авторе «Записок о галльской войне», и «Записок о гражданских войнах».
В беседах с Г. Н. Кузнецовой в 1932 г. Бунин высказывал те же мысли о Цезаре, какие выражены в рассказе. Он сказал о Цезаре, что то, что он писал, «сидя где-то в палатке на берегах Дуная», свидетельствует о «пониженном чувстве жизни. Недаром все это так безнадежно» (ЛН, кн. 2, с. 287–288).
Пророк Осия*
Газ. «Последние новости», Париж, 1937, № 6042, 10 октября.
«Книга Осип» — часть Библии («Ветхий завет»).
Господин Порогов*
Газ. «Последние новости», Париж, 1937, № 6042, 10 октября. В начале рассказа — строки из Библии: Четвертая книга царств, гл. I; Третья книга царств, гл. XVIII, 42–43. Антоний — основатель монашества.
Три рубля*
Журн. «Новоселье», Нью-Йордс, 1942, № 2, март.
Крем Леодор*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1947, № 31–32, январь-февраль.
Печатается по машинописному тексту ГБА. Бунин писал редактору журнала С. Ю. Пре-гель: «Думаю, что это довольно страшная история, одна из тех, которыми переполнен мир» (ГБА).
Памятный бал*
Газ. «Русские новости», Париж, 1947, № 87, 3 января.
Ловчий*
«Весной, в Иудее».
В. Н. Муромцева-Бунина рассказывает: у Буниных в Озерках жил на покое «старый повар, который раньше был ловчим; Ваня очень любил расспрашивать его о былом, о охотниках, мужиках, и два рассказа его записал <…> То, что повар повествовал о охоте, воспроизведено в рассказе „Ловчий“» («Жизнь Бунина», с. 25).
Полуденный жар*
«Весной, в Иудее».
«В такую ночь…»*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1950, № 42–44.
«Луна блестит. В такую ночь, как эта…» — Бунин приводит стихи из драмы Шекспира «Венецианский купец» (д. 5, сц. 1).
Тизба. — В «Метаморфозах» Овидия повествуется о преданности в любви Тизбы (Фисбы) и Пирама (Овидий. Метаморфозы, кн. 4. М., 1977, стихи 55-166).
Дидона — в античной мифологии основательница города-государства в Северной Африке — Карфагена.
Медея… чтоб юность возвратить Язону старику… — Медея в древнегреческой мифологии — волшебница, жена предводителя аргонавтов Язона. Она возвратила волшебными травами юность отцу Язона, Эзону.
Алупка*
«Весной, в Иудее».
В Альпах*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1950, № 42–44.
…кресты… точно ловят раскинутыми руками… — Это образное выражение повторяется в стихах Бунина: «В костеле» (1889), «Изгнание» (1920).
Легенда*
«Весной, в Иудее».
…под орган и пение вдруг так живо увидел, почувствовал ее, — мой вымысел… — Очевидно, имеется в виду Лаура, воспетая Петраркой. Ср. с рассказом «Прекраснейшая солнца», в котором Бунин описывает, как когда-то Петрарке явилась Лаура. «Он увидел ее в ту минуту, когда она показалась в церковном портале». И это было «то время, которое называется теперь древним и в котором все кажется прекрасным».. В «Легенде» те же мотивы: «Она была в те давние дни, что мы зовем древностью (…) Вот уже несколько веков нет ее в мире». И будет день, когда и наше время будет казаться новым людям «древним временем (…) прекрасным и счастливым, — ибо легендарным».
И он, творец, поэт, обреченный «познать тоску всех стран и всех времен», в пении, в колокольном звоне слышит «голос далекой жизни, от которой // Только красота одна осталась!» — воплощенная и в его вымысле, ставшем реальностью: он «весь день думает о ней, живет ее жизнью, ее временем». Сонмы людей прошли по земле бесследно, а «собор, крест которого все так же, как в древности, плывет в облаках», видела она, видит и он сейчас. В стихотворении «Петух на церковном кресте» (1922) Бунин также говорит о преходящем и вечном в жизни.
«Un реtit accident»*
Журн. «Новоселье», Нью-Йорк, 1950, № 42–44.
Бернар*
Газ. «Последние новости», Париж, 1929, № 2916, 17 марта. В ранней редакции рассказ печатался в сб.: Бунин И. А. Божье древо. Париж, 1931, с датой: «1927–1930».
Бунин приводит в вольном переводе отрывки из очерка Мопассана «На воде», о котором он также писал в дневниках своего путешествия по Индийскому океану в 1911 году «Воды многие».
В «Бернаре» выражена идея Сократа, высказанная Буниным ранее в рассказе «Возвращаясь в Рим»: «…сосредоточенность <…> высоких сил <…> заключена в некоторой мере в каждом из нас, — нечто „божественное“, что есть истинная суть человека».
В. Н. Муромцева-Бунина отметила в дневнике 11 февраля 1932 года, что И. И. Фондаминский, один из редакторов «Современных записок», говорил: «В каждом человеке есть божественная правда <…>
— А только один писатель об этом сказал, — засмеялся Ян (И. А. Бунин) и постукал себя по лбу, — это я в „Бернаре“».
Бунин говорил однажды своему спутнику, обозревая с вершины холма горы и море, что и сторож старинкой капеллы чувствует их красоту так же, как и он сам: «Все чувствуют. Поверь, милый мой, мы все в сущности очень мало отличаемся друг от друга» («Литературная Россия», 1979, № 14, 6 апреля, с. 16). Эта точка зрения Бунина сближает его с Толстым.
Рассказы, не публиковавшиеся при жизни Бунина*
В записи «К моему литературному завещанию» Бунин писал о «последнем томе» своих произведений: «Но что будет в этом предполагаемом… томе и какой он будет по счету? Это зависит от того, напишу ли я еще что-нибудь после книги „Темные аллеи“, и некоторого другого, написанного мною за последние годы и еще не изданного отдельной книгой (см. пакет, в котором „Зимний сон“ и прочее)». 17 января 1945 г. Бунин писал М. А. Алданову: «J'ai ecrit encore une livre (comme „Les allees sombres“)». (Перевод: «Я написал еще одну книгу вроде „Темных аллей“»).
В письмах к друзьям Бунин неоднократно упоминал о своих отдельных неизданных рассказах. Так, в письме Б. К. Зайцеву от 14 июля 1944 года он писал: «Посылаю — на всякий случай — список того, что накопилось в моем „портфеле“. Ты из этого „портфеля“ еще далеко не все знаешь…» В списке, приложенном к письму, Бунин назвал рассказы: «Ахмат», «Au secours!», «Новая шубка», «Далекий пожар», «О. Никон».
В письме к Н. А. Тэффи от 11 апреля 1944 года Бунин называет рассказ «Лита» в перечне рассказов, составивших книгу «Темных аллей» (см. журнал «Подъем», Воронеж, 1978, № 3, с. 130).
Рукописи названных рассказов сохранились в парижском архиве Бунина. Рассказы «Ахмат», «Новая шубка» и «Далекий пожар» были опубликованы в Нью-Йорке доктором М. Грин. Остальные рассказы опубликованы там же Л. Ф. Зуровым.
Тексты рассказов «Ривьера», «Аля», «Когда я впервые…» и «Модест» печатаются по ЛН. Тексты рассказов «Ахмат», «Новая шубка», «Далекий пожар» и «Лита» печатаются по зарубежным публикациям.
А. Бабореко