Я смотрю на куклу.
— А знаешь, выбросить её в озеро звучит неплохо.
Она качает головой.
— Хотя это и загрязнение!
Я поставил ее на скамейку.
— Мы можем оставить ее здесь.
— И пугать невинных детей? — Она смеется. — Я представила это, и мне жаль, что я не могу спрятаться где-нибудь с камерой.
— Это видео стало бы вирусным.
Катя и Леня выходят из магазина, и Катя резко останавливается.
— Что за хрень?
Ее рука взлетает ко рту.
— Дарья скучала по своим девочкам, поэтому я подумал, что куплю что-нибудь, чтобы она могла продержаться до нашего возвращения в воскресенье.
— Это забавно. — Она лучезарно улыбается нам. — Вам двоим так хорошо вместе, — говорит она Дарье, шевеля бровями. — Мне нравится юмор в ваших отношениях.
Улыбка исчезает с лица Дарьи, и я задаюсь вопросом, задели ли слова Кати ее так же, как они задели меня.
Все это нереально… И напоминание об этом заставляет меня осознать, как сильно я хотел бы, чтобы все было по-настоящему.
Глава 25
— Я тоже люблю вас, мои сладкие, — говорю я в десятый раз. — Сладких снов! Вешаю трубку и опускаю ноги на крыльцо, откидывая качели назад. Девочки веселятся с дедулей и собираются посмотреть мультик, поедая печенье. Они по-прежнему не скучают по мне и веселятся… Я все еще не понимаю, чувствую ли себя брошенной или испытываю облегчение.
Мои глаза закрываются, и я откидываю голову назад, прислушиваясь к звукам ночи. Еще не так поздно, но я уже чертовски устала. В свою защиту могу сказать, что это был долгий день, и прошлой ночью я вообще не спала.
Здесь такая умиротворяющая атмосфера! Я могла бы сразу заснуть «Привет, мамочка!»
Я открываю глаза и вижу, что эта жуткая кукла смотрит на меня.
— Блин, Алекс!
Он смеется, и мой желудок трепещет, как будто миллион бабочек взлетают одновременно. Почему он не может снова стать тем самоуверенным начальником, который мне не нравился? Тогда все было бы проще. Потому что сейчас я начинаю испытывать чувства — настоящие чувства! — к нему. Ненавидеть его было легко. Но любить его? Это все усложнило бы.
— Хочешь пойти и выбросить эту штуку в озеро? — спрашивает он. — О, вспомнил: ты же не хочешь мусорить.
— Бинго. Я думаю, лучше устроить розыгрыш со скрытой камерой для местных детишек. Нам нужно только найти хорошее место, чтобы удивить ничего не подозревающих детей.
— И ты после этого думаешь, что ты такая невинная?
— Кто говорил о невинности?
Он кладет куклу на столик у входной двери и садится рядом со мной на качели. Мое сердце учащенно бьется, и я не могу не заметить, как хорошо он выглядит, особенно теперь, когда переоделся. Все, что на нем надето, — это черное поло с длинным рукавом и серые спортивные штаны. Я прикусываю губу и еще раз окидываю его взглядом, не останавливаясь на выпуклости у него в штанах.
— Мы так и не увидели озеро.
— Не увидели. — Я с трудом сглатываю, во рту внезапно пересыхает. Он твой начальник. Он твой начальник. Он твой начальник. И не в твоем вкусе. Нет. Нисколько. Веселый, красивый, подтянутый, богатый… Это то, что ты ненавидишь.
Проклятье.
— Хочешь спуститься туда со мной? — спрашивает Алекс. — Я не хочу выглядеть неудачником, гуляющим по берегу в одиночестве.
— Ну, я не могу этого допустить. У нас здесь есть репутация, которую нужно поддерживать.
— А сейчас мы это делаем?
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Его взгляд — удушающий. Слишком напряженный. От этого мне становится жарко, как будто мне внезапно нужно снять с себя всю одежду.
— Да. Мы, эмм, гости.
Алекс отодвигает качели, и жар разливается по моим венам.
— Так помоги мне не прослыть лузером!
Он встает и протягивает мне руку.
С трудом сглотнув, чтобы вытолкнуть сердце обратно в грудь, я беру его руку и позволяю поднять меня на ноги.
Неужели это происходит на самом деле? Я действительно собираюсь на прогулку при лунном свете вдоль озера с Александром, мать его, Фроловым?
Да, да, это так.
Мы не разговариваем, пока спускаемся к озеру. Сегодня на улице прохладно, и тот факт, что я уже сняла лифчик, напрягает. Я застегиваю молнию на куртке и скрещиваю руки на груди.
— Кошки или собаки? — спрашиваю я, глядя на гладкую поверхность воды. Над нами мерцают звезды, и, если бы мы снимались в романтическом фильме, это была бы та часть, где Алекс уложил бы меня на землю и поцеловал.
— Что?
— Не думай, просто отвечай, — говорю я. — Кошки или собаки?
— Собаки.
— У тебя есть какие-нибудь домашние животные?
Он качает головой.
— Нет. А у тебя?