Допрос с приСТРАСТИем - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 19

ГЛАВА 20

«— Кристи, я не верю в то, что ты мне говоришь. Надеюсь, это шутка?

— Володь, что ты, как маленький, в самом деле, еще заплачь тут. Шуткой скорее можно назвать наши отношения. Точнее, мне было хорошо с тобой, не скрою, в постели ты, — закатила глаза к небу, — огонь. Но я надеялась, ты понимал, — все не навсегда. Постель, только постель, а в остальном ты слабоват. Ай, прости… не для меня, в общем.

Красивые зеленые глаза метали молнии, в них больше не осталось ничего летнего, настоящая буря, даже смерч. А еще боль, сколько же боли чудилось в его глазах. Прости, любимый, мое сердце тоже плачет кровавыми слезами. Широкая мужская ладонь поднялась, собираясь отвесить мне оплеуху, невольно зажмурила глаза, но удара не последовало. Володя с рычащим звуком толкнул меня вглубь кабинета, припечатав спиной к стене. Вскрикнула от неожиданности, но твердые мужские губы, накрывшие мой рот, поглотили этот нечаянный возглас. От неожиданности, эмоций, которые вызвал поцелуй, а самое главное, от осознания, что этого больше никогда не будет в моей жизни, захотелось реветь в голос. А губы продолжали терзать, мучить, дарить наслаждение, уносить в круговерть взаимного желания. Пока есть силы, надо отстраниться, оттолкнуть от себя обжигающие мужские руки и бьющие током губы… Поздно! В теле словно не осталось костей, его поцелуй их расплавил. Боже! Мир пошел крутиться, вертеться перед глазами, мы сейчас вовсе не в кабинете полицейского участка, это какая-то воронка из нашей сумасшедшей страсти, и она опять засасывает меня, все сильней и сильней. Хотела бы я не отвечать на поцелуй Карпова, но тело предало разум, наплевало на все установки, которые давались перед этой встречей. Губы сами раскрылись, а пальцы побежали по широким мужским плечам и вверх, запутались в жестковатом ежике темно-русых волос. Дальше был только поцелуй… и больше ни одной связной мысли. Пока немного насмешливый голос не спросил:

— Маленькая, ты все еще хочешь уйти?

«Маленькая» — запрещенный прием. Нет, это последнее, что я хочу сделать. Но сознание уже очнулось. Бить надо наотмашь, наверняка, не щадя ни себя, ни его. Чтобы ему было больно, чтобы от этой боли Карпов не смог рационально думать, не смог докопаться до истинной причины моего ухода. Рассмеялась. Противно, по-стервозному.

— Люблю целоваться! Всегда загораюсь, стоит только кому-нибудь ко мне прикоснуться. А какой восхитительный любовник Роберт Евгеньевич!

Ой-ой! Руки Карпова сжались в кулаки.

— Представляешь, Роберт Евгеньевич купил землю в Бобравихе! Я уже занимаюсь проектом, это будет нечто совершенно необычное и прекрасное, — продолжила я наносить удары, протыкая его чувства точеными копьями. Только копья эти обоюдоострые, меня они кололи еще сильнее. Володино лицо на глазах темнело, застывало мрачной пугающей маской.

— Ну же, Вов, не распускай нюни, ты еще встретишь домашнюю клушу, о которой, помнится, мечтал, и она нарожает тебе кучу детишек.

— Знаешь, Кристина, когда узнал тебя ближе, имел глупость подумать, что нашел настоящий клад, оказалось, первое впечатление было верным… Ты дешевка, стекляшка, кажущаяся бриллиантом!

Больно, вот это действительно больно. Он тоже умеет бить наотмашь словами…»

***

— Куда подевалась эта сука?!

Вздрогнула.

— Посмотри вон за тем гаражом.

Сердце, того гляди, выпрыгнет от страха из груди.

«Что дрожишь, Крысеныш, лучше выходи, все равно они тебя найдут».

Я сидела в щели между двумя гаражами, она была такая узкая, что мне пришлось сильно потрудиться, дабы туда протиснуться. Расщелина эта закрывалась куском шифера, и я практически вжалась в него, стараясь слиться воедино с серой ребристой поверхностью. Хорошо, что снег растаял, а то бы меня непременно отыскали по следам.

— Черт, не вижу ее! — раздался совсем рядом мужской голос.

Стук сердца отдавал в ушах барабанами. Надеюсь, никто кроме меня не слышит этого тревожного набата.

— Может, она с другой стоны обошла?! Там есть еще один выход!

Если бы раньше знала, непременно обошла.

— Пойду проверю!

Пожалуйста, пусть он меня не заметит, пусть пройдет мимо!

В расщелине было очень грязно, валялись какие-то бумажки, бутылки и даже использованные шприцы. Но я не кривлю брезгливо носик. Сейчас это казалось такой мелочью. Более того, наличие подобного мусора очень обнадеживающий факт, значит, тут не закрытое пространство и сюда можно попасть с улицы. Главное, чтобы ребятки меня не нашли.

«Крысеныш, маленький крысеныш, и не надейся, ты не сможешь спрятаться».

Как же надоел этот вносящий панику голос Роберта Евгеньевича. Захотелось биться головой о стенку, лишь бы больше никогда его не слышать.

Бандиты продолжали периодически кричать, но теперь их голоса звучали в отдалении. Интересно, что они сделали с Псевдотаксистом и Плечистым?

Зубы начали выбивать морзянку. За волнениями побега я сначала совершенно не чувствовала холода, но после получасового сидения в этой грязной щели в полной мере ощутила, что погода сегодня не совсем благоприятна для игр в прятки на природе. Размяла озябшие пальцы, потом решилась наконец-то пошевелить ногами. Голень пронзила судорога. Зажала поспешно губы, чтобы ни одного возгласа, даже случайным образом, не вырвалось изо рта. Сейчас от моего молчания, как и все эти пять лет ада, очень многое зависит.

Володю я тоже защищала тогда. Узнай Роберт Евгеньевич о нашей, противоречащей его планам любви, он никогда не оставил бы Карпова в покое. О продвижении по службе ему точно пришлось бы забыть. Но, боже мой, как хотелось в тот день кинуться к нему на шею, поделиться своими страхами, попросить помощи, побыть просто слабой женщиной, переложив на сильные мужские плечи Карпова свои проблемы! Но нет, я ушла, взвалив на себя этот непомерно тяжелый крест, под грузом которого еще немного и свихнулась бы.

Крики молодчиков стихли. Потом послышался шум мотора машины. Неужели уехали? Но выйти не решилась. Трусиха! Все так же сидела напуганной мышкой в своем убежище, прислушиваясь к каждому шороху извне. От холода уже не чувствовала ног, да и вместо носа ледышка. Если выживу, точно заболею.

«— Кристи, знаешь, какое лучшее лекарство при первых признаках простуды?

Я лежала, ничего не делая, в кровати под теплым одеялом, несмотря на то что сроки по моему последнему проекту не просто жали, а уже откровенно сильно давили, и пила чай из малины, приготовленный мне заботливым Карповым.

— Наверное, чай из малины, поданный в постель высоким красивым мужчиной.

Володя забрал из моих пальцев чашку и осторожно поставил ее на прикроватную тумбочку.

— Это, безусловно, хорошее средство, но есть намного лучше — секс с тем самым высоким красавчиком.

Мужские руки откинули одеяло, которым я прикрывалась, и начали неспешно поднимать подол моей длинной, до середины бедра футболки, а горячие губы Карпова стали чертить влажную дорожку от низа живота до холмиков грудей, затем дальше к шее, потом запечатали поцелуем мой открытый в полувздохе рот.

— Тебе нужно интенсивно пропотеть.

— Слушаюсь, товарищ доктор…»

Как же я была счастлива тогда, но в полной мере даже не осознавала этого…

Кристи, пока не превратилась в сосульку, надо выбираться. Пришла пора маленькому серенькому крысенышу побегать. Высвободиться из этой щели было еще труднее, чем забраться, ведь замерзшие руки-ноги совсем не слушались. На улице во время моего сидения в норке окончательно стемнело, а фонари тут вообще отсутствовали. Но ничего, я уже большая девочка и знаю, что есть вещи намного страшней темноты. Более того, сейчас она моя союзница, скрывающая, растворяющая в своем сумраке все мои немного неуклюжие после долгого сидения на холоде движения. Пошла вдоль ограждения, в том направлении, где когда-то слышался голос одного из парней, устроивших на меня охоту. Вскоре я увидела другой выход, о котором они, помнится, говорили. Небольшая решетчатая калитка закрывалась на задвижку. Хотя задвижка была привинчена, скорее всего, для того, чтобы ветер не трепал калитку, поскольку любой человек мог, просунув руку через прутья ограждения, ее открыть. Сейчас калитка и вовсе была настежь распахнута. Молодчики не потрудились затворить. Впереди виднелись огни города. Пошла в их строну. Скоро я даже поняла, где очутилась — это территория бывшего авторемонтного завода, который не так давно обанкротился, прекратив свое существование в качестве финансового объекта.

Кристи, убежать-то ты убежала, только что делать дальше?.. У меня не было ни телефона, ни денег, ни документов — все осталось в сумочке, которая сейчас находилась неизвестно где. Можно, конечно, попробовать вернуться и поискать ее возле складского помещения, в котором меня держали, но идти назад страшно, неизвестно, что стало с моими первыми похитителями. Кажется, в одного из них попали, надеюсь, он не истечет кровью. Впрочем, это чисто его проблемы. По направлению к центральному входу завода ехала машина, шум ее двигателя отчетливо слышался в тишине вечера. Вздрогнула, наверняка, меня опять ищут. Беги, беги, маленький крысеныш, спасайся от злых опасных серых волков! «Тебе не выбраться из этой западни!» — бился, кричал страх в моей голове. Может и не выбраться, но попробовать стоило, поскольку я не любила быть должницей, а перед Карповым у меня накопился огромный долг — целых четыре сыночка и лапочка дочка. Их надо еще успеть зачать и родить. Беги, беги, Кристи, как можно быстрее, беги к исполнению его, своей, мечты!

***

Свадьба. На мне прекрасное, стоящее целую кучу денег, белоснежное платье, расшитое по лифу и подолу стразами Сваровски. Волосы собраны в высокую замысловатую прическу, над которой почти полтора часа трудились целых два парикмахера. В прическу вплетены цветы, состоящие из мелких камешков, сверкающих не хуже настоящих бриллиантов. На лицо нанесен идеальный макияж, подчеркивающий мои темные большие глаза, высокие скулы и пухлые губы. Красивая, словно невесты с обложек каталогов свадебных бутиков. Ну зачем же я такая красивая, что Роберт Евгеньевич решил выбрать меня себе в жены, захотел взять куклой для удовлетворения своей похоти?! Эх, разодрать бы в клочья это белое платье, вырвать цветы из темных локонов, и волосы тоже выдрать к чертям собачьим, расцарапать идеальным свадебным маникюром покрытые обложечным макияжем щеки! Может, тогда Роберт Евгеньевич ужаснется и откажется от своей затеи?

— Доченька, ты готова? — в комнату заглянула мама, и я, испугавшись своих мыслей, отшатнулась от зеркала.

— Кристиночка, какая же ты у меня красавица!

Ненавижу свою красоту! Желание изуродовать себя стало еще сильнее.

— Доченька, надеюсь, ты будешь счастлива.

Не буду я счастлива, мама. Мое счастье осталось с ним, Карповым, в кабинете полицейского участка, обставленного простенькой казенной мебелью. Мое счастье застыло болью и презрением в зелено-летних красивых глазах!

— М-мама! — голос звенел от сдерживаемых из последних сил эмоций.

Заткнись, заткнись, Кристи, пусть хотя бы родители не страдают, не мучаются чувством вины, ведь уже ничего невозможно изменить! Жертва выбрана, и ей нужно смириться со своей ролью.

— Что, доченька?

— Все будет хорошо, м-мама… — голос все же дрогнул.

— Роберт Евгеньевич уже подъезжает.

— Да, мам, минуточку, я скоро спущусь в гостиную.

Дверь моей комнаты закрылась. Я снова осталась одна. В легких вместо воздуха билось отчаяние. Грудь, не давая вдохнуть, мертвой хваткой сдавил корсет свадебного платья. Не могу, не могу так… хочу услышать Володин голос последний раз! Предсмертное желание — почти закон. Набрала подрагивающими пальцами заветный номер.

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

Может, я ошиблась, руки ведь, как у больной Альцгеймера, дрожат. Еще раз набрала цифры его мобильного телефона.

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

Вот как, Володя уже вычеркнул меня из своей жизни… Больно! Как же мне больно, захотелось выть, кататься по полу, зажав зубами краешек роскошного бежевого ковра в безуспешной попытке справиться с этой мучительной болью. Смирись, Кристи! Ничего нельзя изменить!

***

За этими грустными воспоминаниями не заметила, как вышла в город. Надо привести себя в порядок, выгляжу, наверно, не лучше самой последней бродяжки. Почистила одежду, пригладила кое-как растрепавшиеся от бега волосы. Благо, пуховик у меня темный, и валяние в грязи в целом на нем не сильно отразилось. После обследования карманов загрустила еще сильней — нашла только ключи, да в голенище сапога до сих пор находился нож. Надеюсь, мне не придется им воспользоваться.

Нужно позвонить. Попросить у кого-нибудь телефон и позвонить. Только вот куда, кому? Я до сих пор помнила наизусть прежний номер телефона Карпова, но он еще со времен нашей свадьбы с Робертом Евгеньевичем не отвечает. А новый не узнала, мы так и не успели обменяться телефонами. Да к тому же в следственном изоляторе не разрешается пользоваться мобильной связью.

Как же портят память блага цивилизации. Или всему виной стресс? Все цифры вылетели из головы. Даже мамин телефон не смогла вспомнить. Нет, один номер, точнее два, остались в памяти, несмотря на то, что хотелось бы навсегда их оттуда стереть. Я была вынуждена выучить их наизусть, поскольку звонила почти каждые два часа с отчетом, и не дай бог пропустить. Это рабочий да мобильный телефоны му…, не называй его так, Роберта Евгеньевича. Постой, Кристи… Рабочий… я же знаю его рабочий телефон! Сколько, интересно, времени? Часы сейчас тоже никто не носит, я в том числе. Зачем? Ведь вся информация есть, точнее, была в мобильном телефоне. Понедельник — день тяжелый, и, значит, нужно решить много серьезных вопросов. Роберт Евгеньевич всегда поздно приезжал в первый день недели. Номер телефона ведь не должен измениться после его смерти. А в полиции мне должны помочь, особенно учитывая тот факт, что я жена их бывшего начальника. Надеюсь, они уже знают, что с меня сняли обвинения в смерти Роберта Евгеньевича.

— Извините, — обратилась я к прохожему, дедушке лет семидесяти, с добродушным открытым лицом. — Меня обокрали, вырвали сумку из рук, а там телефон, деньги, документы — все… Вы не могли бы дать мне мобильный, чтобы позвонить родным?

— Да, конечно, деточка, сейчас.

Дедушка долго и медлительно искал телефон в карманах куртки. Так и знала, что он мне не откажет, у дедушки очень располагающие глаза. Кроме того, старшее поколение воспитано помогать другим. Хотя молодые парни тоже почти беспроигрышный вариант, я ведь красивая женщина, но от них потом труднее отвязаться.

В спешке набрала номер. Трубку взяли довольно быстро.

— Да, — устало ответил мужской голос.

Корольков, ну слава богу, он мне должен помочь, он ведь такой предупредительный и вежливый. Блин… опять его отчество выскочило из головы.

— Алло, — повторил недоуменный из-за моего затянувшегося молчания голос.

— Виктор … извините, забыла ваше отчество. Я супруга Роберта Евгеньевича. Мне нужна помощь!

— Кристина Сергеевна?! — в мужском голосе послышалось какое-то облегчение. — Где вы? Чем я могу вам помочь?

— Мне нужно связаться со следователем по делу убийства Роберта Евгеньевича. Дело очень срочное.

Часть моих слов долетела до благодушного дедушки. Лицо сразу изменилось, в глазах появились тревога и беспокойство. Только бы он не стал забирать телефон из моих рук

— Вы Карпова имеете в виду?

Странно, просто от упоминания этой фамилии, стало теплее на душе. Карпик, Карпов, как же я хочу тебя видеть!

— Вообще я хотела поговорить с его коллегой, чтобы узнать, где мне можно найти Володю…

— Кристина Сергеевна, с Карповым случилась беда.

«Беда»… Слово ледяной волной озноба прошлось по телу. Пальцы, державшие телефон, задрожали.

— Ч-что, что произошло?!! — закричала я в трубку так, что дедушка вздрогнул, а потом потянулся ко мне, стремясь вернуть свой мобильный.

— Он пропал, никто не может его найти…

Карпик… без него мне не будет жизни. Без Володи она мне попросту не нужна!

— Кристина Сергеевна?! Вы где? Нам нужно встретиться. Обсудить ситуацию. Я помогу вам с поисками. Следственному комитету не стоит доверять, они, кажется, намерены посадить Карпова, а может, и того хуже. За ним идет настоящая охота.

О, черт, теперь козлом отпущения решили сделать Володю, а что, он тоже идеальная кандидатура. Тревога застряла ершистым комом в горле, а от беспокойства онемели губы.

— Кристина Сергеевна, вы меня слышите?

— Да, давайте встретимся.

— Вы можете подъехать к своему дому? Там все спокойно обсудим, поговорим и подумаем, что можно предпринять. У меня есть кое-какие соображения по поводу того, кто мог убить вашего мужа.

Да, у меня тоже полно мыслей по этому поводу, но только официальному следствию их нельзя предъявить.

— Я-я приеду. Пожалуйста, прошу вас, Виктор… Николаевич, — надо же, вспомнила отчество, — п-помогите мне.

— Конечно, Кристина Сергеевна, выезжаю, буду там через полчаса.

— Только… Виктор Николаевич… давайте лучше встретимся в другом месте…

Черт, абонент отключился. Уже далеко совсем не благодушный дедушка забрал телефон из моих трясущихся пальцев.

— Спасибо, — машинально произнесла я.

И только потом сообразила. Боже, как я туда приеду, у меня же денег нет! Дедушка уже зашагал прочь. Попросить телефон еще у кого-нибудь? Нет, Корольков, скорее всего, уже успел уйти из кабинета. Ведь он сказал, что выезжает. А его мобильного я не знаю… Ничего, Кристи, лови попутку, падай в ноги, обещай золотые горы… Золотые… Расстегнула куртку, сорвала с шеи цепочку. Она стоит дорого, думаю, ею можно расплатиться с водителем. Прошла дальше по аллейке к автостраде, там можно найти такси или попутку поймать. Куртку даже не застегнула обратно, холод совсем не ощущался, ведь внутри все заледенело от страха. Пожалуйста, боже, будь милосерден! Пожалуйста, Карпов, не надо безрассудств! Пожалуйста, судьба, пощади его, меня, нас! Не знаю, кого просить и кому бить поклоны… только губы продолжали тихонько повторять: «пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»