Я проснулась, но глаза все еще держала закрытыми, наслаждаясь стуком сердца, доносящимся из грудной клетки Арона, на которой лежала моя голова. Несмотря на боль в затекших мышцах тела, мне не хотелось двигаться и нарушать такое идеальное пробуждение. И уж тем более не хотелось тревожить парня, который подарил мне этой ночью мои первые оргазмы. Я улыбнулась, вспоминая как это было и по моей коже побежали мурашки.
Рука Арона вдруг опустилась на мое плечо, и его пальцы начали медленно выводить на нем круги. Я тут же приподняла голову и посмотрела на него. Я думала, он делал эти движения непроизвольно, во сне, но это было не так. Арон смотрел на меня мрачным взглядом.
— Кажется, ночью я слетел с катушек и совершил ужасную ошибку, — сказал он
Я просто не поверила своим ушам. Тут же выпрямилась и села. Его взгляд скользнул по моей груди, и я натянула на себя одеяло, прикрывая свою наготу.
— Серьезно? — я вспыхнула от негодования. — Ты переселился в мою комнату, трахнул меня, а теперь считаешь правильным сообщить мне, что это была ошибка? Ты, блять, серьезно, Арон?
Я никогда раньше не использовала в своей речи матерные слова, а грубые крайне редко. Я никогда не повышала ни на кого голос и всегда разговаривала почтительно и уважительно со всеми людьми, и даже с теми, кто мне был неприятен. Но сейчас мои манеры были посланы на хрен. Во мне пылал гнев!
Выражение лица парня изменилось. Хмурая морщинка между бровей разгладилась. Рот слегка приоткрылся от удивления. Но вот глаза были по-прежнему темными. Правда, я заметила, как в них вспыхнул задорный огонек. Арон потянул на себя одеяло, которым я прикрывалась, пытаясь снова открыть меня. Но я держала его крепко. Периферийным зрением я уловила движение в районе паха моего любовника. У него был стояк, и тонкая ткань одеяла совсем этого не скрывала.
— Ты совсем охренел? Убери эту штуку от меня! — почти истерически взвизгнула я. — Катись на ту гребаную кровать, — я указала рукой в сторону шкафа. — И вообще собирай свои шмотки и проваливай! Что ты ржешь?
Арон смеялся и пытался с помощью одеяла притянуть меня к себе. А когда это у него так и не вышло, поднялся, схватил меня и опрокинул на кровать, подминая под свое крепкое мускулистое и полностью обнаженное тело. Я брыкалась, но не изо всех сил. Потому что мне нравилось чувствовать его тяжесть на себе.
— Иса Уайт! — восклицал Арон. — Я так и знал, что ты совсем не тихоня! Mi tesoro salvaje! [1]
Он покрывал мое лицо поцелуями, и я постепенно уступала ему. Тем более чувствовала, как внизу живота разгорается настоящий пожар, который потушить мог только он. Но Арон вдруг остановился и вгляделся в мои глаза.
— Ты принимаешь таблетки?
— Какие таблетки? — непонимающе нахмурилась, пытаясь уловить связь.
Арон вздохнул.
— Противозачаточные.
— О, боже… — до меня дошел не только смысл его вопроса, но и те слова, которые он сказал, как только я проснулась. — Мы…
— …не предохранялись, — закончил он за меня фразу. — Это моя вина. Я сошел с ума от желания и забыл.
— Мы оба сошли с ума. Что теперь делать?
— Экстренная контрацепция.
— Нам нужно в аптеку, — согласилась я.
— Да, но у нас в запасе есть семьдесят два часа, — его губы растянулись в похабной улыбочке. — Предлагаю один из них потратить на более приятные дела.
И его рот обрушился на мой, не давая мне ни секунды на сопротивление.
Ровно через два часа, мы как две незаметные тени проскользнули по коридору, тихо спустились по лестнице и выскочили на улицу. Ни мне, ни Арону не хотелось, чтобы кто-то видел нас. Чтобы кто-то нарушил своими вопросами наше маленькое временное счастье.
Арон большими размашистыми шагами шел по дороге, стараясь как можно скорее скрыться из вида особняка. Одновременно с этим он вызывал через приложение такси и держал меня за руку, не давая сильно отстать от него. Я еле поспевала за ним. Когда деревья, растущие вдоль дороги, ведущей к поместью, полностью скрыли нас от посторонних глаз, парень замедлил шаг. А потом и вовсе остановился, притянул меня к себе и впился в мои и так уже истерзанные губы очередным яростным поцелуем.
Боже, я не знала, то ли я падала с ним с обрыва, то ли взлетала в небо. Но в обоих случаях я не чувствовала земли под ногами, находясь в состоянии парения.
— Mi tesoro, — шептал и одновременно рычал Арон, покусывая мои губы, линию подбородка, шею. — Mi locura.[2]
Это что-то новенькое! Но я даже не пыталась выяснить, что он говорит. Мне нравилось, как эти слова звучали в его устах. У меня кружилась голова. Я улыбалась, как блаженная, отдавая остатки своего разума в распоряжение этого горячего испанца.
Такси подъехало неожиданно быстро, мы забрались на заднее сиденье, сплетя пальцы наших рук. Дорога до Гилфорда заняла всего пятнадцать минут и все это время мы не разрывали телесную связь. Мы были сумасшедшими влюбленными, которые ни на мгновение не желали терять друг друга пока это в нашей власти.
— Нам сюда, — сказал Арон, когда мы покинули такси. — Это Хай-стрит, главная улица города. Здесь есть все, что нужно.
Я посмотрела на длинную улицу, которая выглядела как коридор между плотно стоящих небольших домов, высота которых не превышала четырех этажей. Здесь совсем не было машин, зато много пешеходов, праздно прогуливающихся по брусчатке. Пока мы шли, я разглядывала милые домики. Красные кирпичные постройки разбавляли здания целиком или частично отштукатуренные в светлые тона. Но на всех них были одинаковые, известные всему миру английские окна. На первых этажах всех домов находились преимущественно магазины, кафе и сувенирные лавки. В общем, все то, чему и положено находиться на туристической улице.
Зайдя в аптеку, я, смущаясь, попросила у провизора необходимое мне лекарство. Названия я не знала, так что просто назвала категорию препарата. Пожилая женщина, стоящая за прилавком бросила на Арона обвиняющий взгляд. Но при этом мило улыбнулась мне, подавая коробочку с единственной таблеткой и маленькую бутылочку воды.
— На твоем месте я бы задумалась, достойный ли человек рядом с тобой, деточка. Эти таблетки нельзя принимать часто.
Она сказала это тихо, слегка наклонившись ко мне, но Арон ее услышал. Он фыркнул и исчез в торговом зале, а когда вернулся, громко положил рядом с кассой самую большую упаковку презервативов. Я покраснела, как вареный рак и отвела взгляд. Женщина, поджав губы, отбила обе покупки и демонстративно взяла платежную карту из рук Арона, проигнорировав при этом мою.
— Давай поедим, — сказал Арон, когда мы покинули аптеку. — Вон там есть свободные столики, — указал он на другую сторону улицы рукой, держащей черную прямоугольную коробочку.
— Дай сюда, — я забрала у него презервативы и засунула в свою сумочку, чтобы он не размахивал ими, как каким-то победным трофеем. Знала, что всем вокруг плевать на нас, но ничего не могла с собой поделать.
Арон ничего не сказал, лишь усмехнулся и покачал головой.
Мы разместились за столиком в уличном кафе, и я быстро выпила таблетку, пробежавшись перед этим глазами по инструкции. Их действительно можно применять не более двух раз в год, а лучше вообще не применять. Аптекарша сказала чистую правду.
— Не смотри так, — сказала я, изучая тейбл меню.[3] — Это обоюдная ответственность.
Я подняла на парня взгляд и заметила, как он стиснул челюсти. Я знала, что он винит себя. Но это не его вина. Страсть затмила разум у нас обоих, и никто из нас даже не вспомнил про элементарную защиту.
— Я мужчина и я опытнее. Я должен был держать ситуацию под контролем.
— С чего ты взял, что я неопытна? — подняла я бровь. И вдруг ощутила, какая я становлюсь рядом с этим парнем смелая и уверенная в себе. Волшебство какое-то!
К нам подошла официантка, чтобы принять заказ, и мы замолчали. Арон заказал кофе и яичницу с беконом, а я чай и скрэмбл. Официантка по имени Салли записывала заказ, почти не отрывая глаз от моего спутника. Это порядком меня подбешивало. Особенно, когда он ей улыбался. Ну, вот, я уже ревную!
Салли удалилась и через полминуты вернулась. Поставила на стол два стакана и бутылку чистой воды. Снова ушла, оглядываясь на Арона.
— Она на тебя запала, — сказала я, наблюдая, как парень улыбается от уха до уха. — Или узнала. Сейчас за автографом прибежит!
— Да, ты ревнуешь!
— Вовсе нет, — ответила и сделала глоток воды.
Арон засмеялся. Его телефон, лежащий на столе, вдруг зазвонил. Парень посмотрел на экран и нахмурился.
— Извини, я должен ответить.
— Конечно.
Он кивнул, и, не уходя, ответил на вызов.
— Нola.
Разговор шел на испанском языке. Мне жуть, как нравилось слушать. Его голос, речь, как мелодия для моих ушей. А еще меня очень возбуждала вибрация, исходящая от его тембра. Пришлось даже крепко свести ноги вместе, чтобы подавить внезапно вспыхнувшее желание. Я не понимала, что он говорил, но чувствовала, что он сердился. Его ответы собеседнику звучали коротко и резко. А в какой-то момент его глаза гневно вспыхнули, и он эмоционально взмахнул рукой и стукнул по столешнице, повышая голос на того, кто был на другом конце линии. Я вздрогнула. И не только я. Молодая пара за соседним столиком обратила на нас внимание.
— У вас все в порядке? — Салли ставила тарелки перед нами, поглядывая на Арона, все еще говорящего по телефону.
— Да, — односложно ответила я и вдохнула аромат, исходящий от еды. В желудке сразу заурчало.
Это первая еда за день. А если учесть, какая энергозатратная была прошедшая ночь и утро, то странно, что мы еще держались на ногах и не падали в обморок от голода. Ароматные хрустящие тосты, ярко-желтый скрэмбл, украшенный веточкой черри, яичница глазунья, посыпанная зеленью с румяным блестящим беконом. Все выглядело так аппетитно, рот моментально наполнился слюной. Не дожидаясь Арона, я схватила тост, намазала его сливочным маслом и откусила кусочек.
— Мммм, — простонала я, тут же отправляя в рот порцию яичной массы и маленькую помидорку.
Арон отложил телефон. Он просто смотрел на меня, наблюдая, как я уничтожаю свой завтрак. Улыбка едва касалась его губ. Он выглядел расстроенным.
— Что-то случилось? — спросила я, быстро прожевывая еду.
Его глаза изучали меня. Черты моего лица, волосы, рассыпанные по плечам, грудь, руки. Все, до чего мог дотянуться его взгляд, от которого волоски на моих руках встали дыбом, а по всему телу побежали пресловутые мурашки. Арон о чем-то думал.
— Неважно, — качнул он головой. И начал есть свою порцию.
Арон не договаривал, и я это прекрасно понимала. Телефонный разговор был на повышенных тонах, он явно с кем-то о чем-то спорил. Но раз он не хочет говорить… Что ж, пусть так. В конце концов, кто я такая, чтобы устраивать ему допрос с пристрастием.
Закончив завтрак в полной тишине, Арон отклонился на спинку стула и достал из пачки сигарету. Но не прикурил ее. Нервно катая ее меж своих пальцев, он сказал:
— Давай, не будем сегодня возвращаться в Гатри-холл.
— Почему? — спросила я после паузы.
Он задумчиво щелкал зажигалкой, и огонек пламени то появлялся, то исчезал.
— Проведем этот день здесь. Вдвоем. Погуляем. Я сниму номер в гостинице на ночь, или две, — он взглянул на меня исподлобья.
Я задумалась. Что происходит? Мысленно прикинула, сколько денег у меня на карте. Должно быть достаточно, я расходовала средства экономно, пользуясь теми благами, что давал нам Гатри-холл, и не тратила свои сбережения на излишества. Вообще единственной покупкой здесь был ноутбук. Незапланированный расход, но необходимый.
— Хорошо. Только снимем номер на двоих.
— Естественно! Ты думаешь, я захочу спать отдельно от тебя?
— Я имею в виду, я в доле.
— Ты издеваешься?
— Я привыкла платить за себя сама, — попыталась я объяснить свою позицию. Но Арон поднял руку и я замолчала.
— Я уважаю твое желание быть финансово независимой и самостоятельной. Честно. Но, блять, Иса Уайт! Я мужчина. И я могу и хочу тратить деньги на своих женщин. Ты еще скажи, что вернешь мне половину за резинки, которые я купил для твоего удовольствия в том числе!
Своих женщин! Множественное число, просто отлично! Я сложила руки на груди и прищурилась.
— Естественно! Сколько я должна? — я достала кошелек с наличными.
Арон смотрел на меня, не моргая, пытаясь понять, а не шутка ли это?!
— Это не смешно, — сказал он с разочарованием в голосе. — Я плачу́, — не дожидаясь счета, он протянул карту Салли, которая подошла в этот момент, чтобы забрать со стола грязную посуду.
— Раздельный счет, пожалуйста, — сказала я, протягивая свою карту официантке. Та замерла в нерешительности.
— Нет, — возмутился Арон. — Почему тебе так сложно позволить мне поухаживать за тобой?
— Ладно. Я плачу за еду, а ты за гостиницу.
Арон поджал губы. Вздохнул. Кивнул. Я улыбнулась.
Мы покинули кафе под завистливый взгляд официантки Салли, которая так и не решилась попросить автограф, хотя узнала парня. Я нисколько в этом не сомневалась. Уж больно знакомый обожающий взгляд был у нее. Такой же, как и у меня.
Арон притянул меня к себе, обнял рукой за талию и не спеша повел дальше по Хай-стрит. Через несколько метров он свернул, и я прочитала на табличке, прикрепленной к дому: Чепел-стрит.
— Куда мы идем?
— Хочу тебе кое-что показать. Ты же писатель?
— Да.
— Ты знала, что в Гилфорде жил Льюис Кэрролл?
— Прочитала в интернете, когда ехала сюда. Ты что, нашел его дом?
— Почти, — улыбнулся Арон, поглядывая на меня сверху.
— Когда ты успел?
— В отличие от некоторых, я не сижу в четырех стенах с утра до ночи. Я обошел почти весь город. И знаешь, ему есть чем гордиться.
Перед нами появилась полуразрушенная крепость какого-то замка. Я остановилась, разглядывая ее. Арон потянул меня дальше, мы перешли улицу и оказались в парке, окружающем ту самую крепость. Здесь было очень красиво. Так много зелени и цветов. Мы шли по асфальтированным дорожкам, среди художественно высаженных растений, как и другие посетители и вертели головой по сторонам.
— Гилфордский замок, — сказал Арон.
Мы как раз достигли крепости, что возвышалась над прекрасным садом, но внутрь заходить не стали. Просто поглазели на побитые временем кирпичики, едва не развалившиеся, но так вовремя отреставрированные.
— Замок в основном использовался как королевская резиденция, но он также был крепостью и играл определенную роль в военных действиях, — со знанием дела сообщил Арон.
В ответ я только с улыбкой кивнула, немного удивляясь тому, каким любознательным оказался мой любимый рэп-музыкант.
Мы все шли и шли по дорожкам парка. На ясном небе светило яркое летнее солнце, но жарко не было. Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Арон так просто, так обыденно обнимал меня, будто мы являлись самой настоящей парой, которая решила провести выходной день на природе.
— Сколько у тебя было парней? — неожиданно спросил Арон.
Я покосилась на него.
— Не то чтобы это важно для меня. Просто мне кажется, что за тобой мало ухаживали и совсем не баловали. Или тебя кто-то из них обидел? Почему ты так рьяно отстаиваешь свою независимость?
Мне не очень хотелось говорить на эту тему. Тем более в голове сразу возник точно такой же вопрос. Только я не уверена, что хочу знать о количестве бывших пассий парня. Я и так уже поняла, что их было немало.
— Так много, что ты сейчас пытаешься сосчитать и не можешь? — Арон посмотрел на меня, игриво прищурив глаза. Это рассмешило меня.
— Наоборот, я пытаюсь вспомнить хоть кого-нибудь, — улыбнулась, замечая, что ему нравится ответ.
— Ну, ты не можешь отрицать, что был хотя бы один. Иначе ты была бы… Сама понимаешь о чем я.
— Был. Это было еще в школе. Мы были незрелыми. Уверен, что тебе необходимо знать?
— Мне интересно.
— Мы познакомились на олимпиаде по английскому языку. Он был старше на год, и учился в школе из соседнего района. Он не был красавчиком, но мне нравилось его чувство юмора. И я очень комфортно ощущала себя с ним. Сначала просто дружили, потом поцеловались, и вроде как стали парой.
Арон слушал внимательно и не перебивал меня. А я вспоминала своего единственного до него мужчину.
— Я была первой у него, а он у меня. Наши отношения нельзя было назвать страстными. Я бы сказала, что мы удовлетворяли свое любопытство.
— И как?
— Да, никак. Ты же это сразу понял. Но он был честным. Не бросил меня. Мы встречались больше двух лет. Я закончила школу. Поступила в тот же универ, что и он. Мы пробовали снова и снова, пока он не понял, что я… не летаю с ним. И я не только про секс. А вообще. И мы расстались. На самом деле все как-то само собой получилось.
— Тебе было больно?
— Нет. Я не была влюблена. Так что, нет, мне не было больно. А что касается денег. Мы всегда платили каждый сам за себя. Даже, когда ходили в кино. Даже за попкорн. Поэтому, не обижайся. Я просто так привыкла. И я совсем не умею принимать подарки.
— Потому что их тебе никто не дарил!
— Ну, почему. Отец, старший брат.
— Это не считается.
Молчание. Неловкое. Я все больше и больше открывалась перед этим парнем. Я все больше рисковала не оправиться от нашего расставания. Но не могла по-другому.
— Не хочешь спросить меня?
— О, нет. Я не хочу знать, сколько девушек побывало в твоей постели. Это лишняя информация. Мне достаточно того, что сейчас ты здесь. Со мной.
Арон остановился и развернул меня к себе. Обхватил мое лицо ладонями и поцеловал. Голова закружилась, как всегда это бывает, когда его язык проникает мне в рот. Коленки предательски задрожали, и я вцепилась в его футболку, чтобы удержаться на ногах. Он целовал меня так жадно, так страстно и так глубоко. Желание со скоростью света разгонялось по венам. Скопившийся в сердце жар единым потоком хлынул в живот, а потом еще ниже. Я застонала в тот самый момент, как Арон зарычал, и я почувствовала его твердость, скрытую джинсовой тканью.
— Я покажу тебе то, что обещал, — прохрипел он, оторвавшись от моих губ на полсантиметра. — А потом отведу в гостиничный номер, раздену, уложу в постель и не выпущу до завтрашнего утра.
— Отличный план, — прошептала я, почти не узнавая собственный голос. До того он был сиплый, задыхающийся, дрожащий от нетерпеливого, сумасшедшего желания обладать стоящим передо мной парнем.
Мы прошли еще немного, и остановились у каменной скульптуры девочки, сидящей на постаменте на одном колене. Ее руки, лицо и одно колено выглядывали сквозь стекло, или что-то похожее на стекло, изображенное в виде арочного окна. Остальная часть тела находилась по другу сторону. Девочка будто застряла в некой субстанции.
— Узнала ее? Ну, подумай!
Я разглядывала детали монумента. На девочке было платье и фартук. Ботиночки на завязках, а на ногах то ли полосатые чулки, то ли гольфы. Распущенные волосы средней длины спускались по плечам и спине.
Я задумчиво постукивала пальцем по губам, оглядывая фигуру из темно-серого камня, или железобетона.
— Ну, же, Уайт! Я вот сразу узнал ее, — хвалился Арон. — Даю подсказку. О ком мы говорили в самом начале нашей импровизированной экскурсии?
— О Льюисе Кэрролле. О, боже, Арон. Это Алиса! — воскликнула я, от радости подпрыгнув на месте.
— Бинго, tesoro! — похвалил меня мой временный бойфренд.
— Когда ты только успел исследовать все окрестности? — снова спросила я, когда мы вернулись на Хай-стрит и остановились у трехэтажного белого домика с окнами, обрамленными черными наличниками. Надпись на доме гласила Angel Posting House and Livery.
— Терпеть не могу сидеть на месте, — ответил Арон и открыл передо мной деревянную черную дверь.
По сравнению с внешним фасадом, внутри отеля преобладали темные оттенки. Темно-коричневая узкая деревянная лестница, ведущая на верхние этажи. Ей в цвет большой кожаный диван, условно разделяющий помещения на два. С одной стороны маленький ресторан, с другой ресепшн. За стойкой администратора находился мужчина средних лет, довольно чопорный на вид. Я отдала свой паспорт Арону, чтобы он смог нас зарегистрировать. Нам повезло, в отеле, находящемся в самом центре Гилфорда оказалась парочка свободных номеров.
— Путешествуете без багажа? — удивился администратор, оглядев нас с головы до ног.
— Вообще-то мы остановились в Гатри-холл, — ответила я с улыбкой, надеясь расположить к себе этого угрюмого англичанина. — Просто у вас такой волшебный городок, что хочется познакомиться с ним поближе.
Черты лица человека смягчились.
— О, так вы те самые студенты, что ждал А́льфред?! В последнее время ему не слишком везет на массовые заезды. Все хотят оставаться в центре и не тратить драгоценные евро на такси, чтобы выбраться из Гатри-холл.
— До города не так уж и далеко. И природа в поместье просто великолепная, — встала я на защиту дома, приютившего нас.
— С этим не поспоришь, — улыбнулся мужчина и положил перед нами ключ-карту. — Ваш номер двадцать один. Второй этаж. Необходимую информацию о сервисе вы найдете в номере. Приятного отдыха.
Номер был маленький. В нем помещалась двуспальная кровать с балдахином, пара тумбочек и небольшой диванчик. Я улыбнулась, увидев на кровати двух лебедей, сложенных из полотенец. Оставила сумку на диване и подошла к окну, вид из которого открывался на Хай-стрит. Арон стоял оперевшись плечом в дверной косяк и молча, следил за моими перемещениями по комнате. Его что-то тревожило.
Я заглянула в микроскопическую ванную комнату. Подошла к маленькой раковине и распечатала кусочек мыла. Включила воду и помыла руки, глядя на парня, отражающегося в зеркале. Он все также безмолвно меня разглядывал.
— Когда? — спросила я, развернувшись к нему и вытирая руки о полотенце. В его взгляде отразилось непонимание. — Когда ты уезжаешь? — я подошла ближе и положила руки на его талию.
Парень вздохнул. Я угадала причину его поменявшегося настроения. Он прижал мою голову к своей груди, запустил пальцы в волосы.
— Через два дня. Как ты догадалась?
Я пожала плечами.
— Почувствовала.
Заглянула в его глаза и потянулась к губам. Мягко, нежно, ласково поцеловала. Он ответил. Медленно. Смакуя. Наслаждаясь. Растворяясь. Прощаясь.
[1] Mi tesoro salvaje с испанского Мое дикое сокровище
[2] Mi locura с испанского Мое сумасшествие
[3] Тейбл меню — это меню, стоящие на столе, в виде таблички или подставки, картонные или помещенные в пластиковые держатели.