…он перечитал и вновь прочел и Платона, и Спинозу, и Канта, и Шеллинга, и Гегеля, и, Шопенгауера… — В годы, предшествовавшие работе над «Анной Карениной», и во время писания романа Толстой усиленно занимался философией. «…Философские вопросы нынешнюю весну сильно занимают меня», — говорил он Страхову в 1873 г. (т. 62, с. 25). Наибольшее внимание Толстого привлекали сочинения Платона, Канта, Шопенгауэра, Декарта и Спинозы, «тружеников независимых, страшных по своей оторванности и глубине» (т. 48, с. 126). У Канта он особенно ценил постановку основных вопросов этики: «Что я могу знать? Что я должен делать? Чего мне следует надеяться?» (т. 62, с. 219, 230). Толстой утверждал, что «философия, в личном смысле, есть знание, дающее наилучшие возможные ответы на вопросы о значении человеческой жизни и смерти» (т. 62, с. 225). Эта точка зрения Толстого накладывала отпечаток и на характер Левина, и на общий замысел романа «Анна Каренина». Толстой «рассуждает отвлеченно, — пишет В. И. Ленин, — он допускает только точку зрения «вечных» начал нравственности, вечных истин религии…» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 20, с. 101).