Ника
Я проводила Давида взглядом, радуясь тому, что он ушел… и надеясь, что больше никогда его не увижу.
Его слова искушали. Поступки причиняли боль. Оскорбления ранили. Тайные мысли, те самые мысли, не дававшие мне покоя все эти годы, заставляли сомневаться в том, правильно ли я поступила и поступаю сейчас. Я больше не хотела его видеть!
Вот и в прошлый раз мы с ним расстались настоящими врагами.
Я знала, что он поспорил на меня, но все равно призналась, что люблю его. Мне пришлось признаться, ведь мне предложили контракт в модельном агентстве на другом конце страны. Я готова была отказаться от всего ради того, чтобы остаться с ним…
А Давид ответил, что для него это было всего лишь пари. Сказал, бросил мне это в лицо. Ну а я… я в отместку действительно начала встречаться с его отцом, Игорем Третьяковым, укатила с ним в Италию. Понимала, что Давид возненавидит меня, что после этого для нас уже не будет пути назад… и все равно поступила именно так.
Я сказала ему правду — я встречалась с Игорем не ради карьеры, а просто потому, что хотела быть с ним… ведь он напоминал мне о нем. Его серо-зеленые глаза, уверенная обаятельная улыбка, умение ухаживать за девушками. Рядом с ним мне было не так тяжело, не так больно после расставания с Давидом.
Мы были вместе около полугода. Игорь даже сделал мне предложение, но я не захотела стать его восьмой по счету женой. Все-таки настоящих чувств у меня к нему не было. Наверное, поэтому наши отношения были такими спокойными ‒ мне просто было все равно, и мы никогда не ругались, не ссорились, даже когда стоило бы.
Мы остались друзьями, да и до сих пор друзья, если можно так сказать. Он продолжал помогать мне даже после расставания.
«Ты знаешь, в чем твоя вина. Сказала мне, что любишь… сказала, что хочешь быть со мной, а на следующий день… опустилась так низко! Трахнулась с моим отцом». Нет… нет, Давид не смеет так со мной говорить! У него нет на это права.
Я знала, что у него просто не могло быть по отношению ко мне настоящих чувств, ни тогда, ни сейчас. Желание, страсть, чувство собственничества ‒ возможно. Но любовь, нежность, настоящая забота? Ну, да, конечно!..
И даже если Давид, и правда, сожалеет о тех своих словах, то только потому, что после того, как он их произнес, я положила конец его издевательствам над собой.
Еще четыре года назад я поняла, что Третьяков эгоистичный мажор, не способный поддерживать здоровые отношения.
Он сказал тогда, что какие-то чувства испытываю только я… и в ту же секунду я осознала, что все так и есть на самом деле. Оглянулась назад, увидела в ретроспективе все его поступки. И мне сразу все стало ясно как день. Я поняла, что он совсем не тот человек, который мне нужен.
Именно поэтому я и сделала то, что сделала. Подозревала, что ублюдок захочет меня вернуть, даже после всего, что наговорил ‒ захочет снова сделать меня своей игрушкой, послушной девочкой. И я не могла этого допустить. Не могла вернуться к такому человеку.
Не могла… не могла позволить ему снова причинить себе боль!
И вот теперь он думает, что ему достаточно сказать «Я был неправ», улыбнуться своей наглой улыбкой, и я тут же кинусь к нему, словно ничего не было?..
По моим щекам покатились слезы, мне все-таки не удалось их сдержать.
Я никогда, никогда к нему не вернусь! Никогда не брошу любящего надежного мужа ради мажора, который сам не знает, чего хочет.
***
В субботу в нашем доме должен был пройти званый вечер, приуроченный ко дню рождения Альдо, на котором должна была собраться аристократическая верхушка Рима и других городов Италии. Именно поэтому к нам приехали его родители, чтобы помочь подготовиться к его юбилею ‒ моему мужу исполнялось тридцать пять.
Быть хозяйкой на таком вечере ‒ для меня это должно было стать настоящим испытанием. Недаром синьора Адриана постоянно тыкала меня носом в то, что я не настоящая дворянка. Сама я сколько угодно могла напоминать себе о Кейт Миддлтон, вышедшей за принца Уэльского, Софии Паласуэло, которая, будучи простым PR-менеджером обвенчалась с внуком герцогини Альба, самой титулованной женщины в мире, и многих других обычных девушках, ставших после замужества аристократками. Это мало помогало.
Конечно, все мы жили в современном мире, Италия давным-давно перестала быть монархической страной, и в том, что Альдо Ринальди женился на модели-иностранке не было ничего предосудительного. Мезальянсом наш брак был только в головах его родителей. Но эта ситуация все равно усложняла мою жизнь, хотела я этого или нет.
Мне все время приходилось следить за своим поведением, думать об этикете, о том, чтобы ни в коем случае не проявить дурной тон ни в оформлении дома, ни в одежде, ни в разговорах. Беспокоиться о том, чтобы никоим образом не бросить тень на человека, решившего взять меня в жены. И это… напрягало.
― Ты же знаешь, в какой руке держат нож, а в какой ‒ вилку. Этого достаточно, звездочка!
Да, я знала, как пользоваться столовыми приборами, знала, что бокал с шампанским держат за ножку, что замужняя женщина может себе позволить положить локти на стол при перемене блюд, что во время фуршета не подают красное вино, и что именно должно быть указано в приглашениях на званый вечер. Знала, как должна одеваться современная красавица, супруга сына маркиза.
Но этого нифига не было достаточно!
Определенную сложность составляли титулы и уместность их упоминания в разговорах. Если не считать нескольких высокопоставленных персон из Англии и Испании, за нашими итальянскими гостями они были закреплены лишь номинально. И все равно в большинстве случаев обращаться к человеку нужно было именно по титулу ‒ это было данью вежливости.
Кого нужно было называть «Ваша светлость», кого «Ваше сиятельство», кто такие патриции, дворянам какого периода и какого города-государства были пожалованы те или иные титулы, как именно их следует упоминать, как титул+фамилия или титул+название местности, которая когда-то была за ним закреплена, как следует обращаться к сановникам Римской католической церкви ‒ в голове нужно было держать слишком многое.
Я была хозяйкой вечера, а значит, должна была говорить с людьми, не могла просто отмалчиваться в надежде сойти за умную. И не могла все время говорить только с Альдо ‒ за столом мы с ним должны были занимать противоположные его стороны. А я еще и не в совершенстве владела языками, и конечно, боялась ляпнуть что-то не то.
Сначала обед только для узкого круга приглашенных, затем вечеринка… Я искренне надеялась, мне все-таки удастся повеселиться и расслабиться на этом дне рождения.
***
Обед прошел спокойно и даже весело. Я чувствовала себя вполне уверенно, мило беседовала со своими соседями по столу, с синьорой Джустиной, тетушкой моего мужа, и кардиналом Пеллегрино, другом семьи и моим давним знакомым ‒ именно он в свое время венчал нас с Альдо.
Но затем настало время вечеринки ‒ а точнее, приема для более широкого круга гостей. В большой гостиной на первом этаже были накрыты фуршетные столы, украшенные цветами и ледяными скульптурами, играла живая музыка, официанты разносили шампанское. Специально нанятый человек проверял приглашения на вечеринку, парковщики забирали у гостей ключи от автомобилей. Мы с Альдо приветствовали пришедших, принимали поздравления и благодарили за визит.
Невольно я так и продолжила беспокоиться о том, что могло пойти не так, и о том, что уже шло не так ‒ мне казалось, что ледяные скульптуры в качестве украшений это пошло и немодно, что я подаю какое-то не то шампанское, а парковщики не справляются с потоком автомобилей. Но я постаралась не дать этим мыслям испортить мне вечер. Тем более что сам Альдо сказал, что все хорошо и мне не о чем переживать.
― Милая, позволь представить тебе князя Малатеста, старинного друга нашей семьи. С его старшим сыном Лоренцо мы состоим в одном яхт-клубе. Но князь и сам непревзойденный яхтсмен и не раз участвовал в парусной регате в Триестском заливе. Дорогой друг, хочу познакомить вас с моей женой. Ника учится в римском университете изящных искусств.
― Приятно познакомиться, ― князь поцеловал мне ручку. ― Дорогой Альдо, твоя жена настоящая красавица!
Красавица ‒ с этим вряд ли кто-то мог бы поспорить. Сегодня на мне было надето сияющее светло-серое вечернее платье в пол и роскошные фамильные украшения из черного жемчуга и бриллиантов.
Муж принял поздравления у венецианской аристократки, Велии Пизани, и оставил меня беседовать с ней, а сам отошел к группе своих университетских друзей.
С этой девушкой я была знакома еще со дня свадьбы и даже слышала кое-какие касающиеся ее сплетни (вроде как она, не будучи замужем, забеременела от своего бойфренда, русского бизнесмена Андрея Демидова).
Не сказала бы, что эта Велия мне нравилась, хоть ничего плохого я о ней сказать не могла, наоборот. Я знала, что она занималась благотворительностью, покровительствовала многим деятелям искусства, и так далее и так далее.
Возможно, дело было в том, что она со своей белой кожей, темными волосами и алыми губами была еще красивее меня, или в том, что в ее манерах было столько природного благородства, что рядом с ней я самой себе начинала казаться неотесанной деревенщиной. Трудно сказать.
Девушка, а точнее молодая женщина, явно была месяце на пятом или на шестом. И снова я засомневалась в том, о чем можно, а о чем нельзя говорить в высшем обществе. Например, можно ли спросить, мальчик это или девочка? Или нужно притворяться, что я не вижу ее округлившийся живот? О ее красавце-бойфренде, который сопровождал ее на моей свадьбе, наверное, тоже говорить не стоит?
Мы немного поболтали о моде и искусстве ‒ с этих тем начинались практически все мои светские разговоры (не зря Альдо первым делом говорил всем, что я учусь в академии искусств). Я призналась ей, что скучаю по работе модели.
― Но наверное, всем приходится чем-то жертвовать… ― не успела я договорить эту фразу… как мой взгляд наткнулся на того, кого точно не могло быть в списке наших гостей.
Я увидела высокого черноволосого красавчика, облаченного в дорогой смокинг ‒ он смотрел на меня, слегка приподнимая бокал с шампанским, вроде как за мое здоровье. На его губах красовалась знакомая нагловато-обаятельная улыбка, глаза были чуть прищурены.
От моего лица отлила кровь.
Господи… только не он. Только не Давид Третьяков!
Как он сюда попал? Прием по случаю дня рождения Альдо… должен же мажор понимать, что ему здесь не место?!
И что еще мог выкинуть парень, который в прошлый раз тайком забрался в наш дом и разлегся голым на нашей с мужем постели?
Об этом я боялась даже подумать!..