Илья
Перехватив взгляд Иры, подавил довольную улыбку. Ей все-таки нужна моя помощь, хотя бы в этом, и она это признает. Уже что-то. А то поначалу дырку во мне готова была прожечь.
— Никит, — позвал мальчика, — а что, если рядом с твоей мамой всегда будет защитник?
Глаза женщины от удивления расширились. Да, малышка, это то, о чем ты подумала. Но я пока не об этом. Свои услуги я предложу тебе позже.
— И кто же? — нахмурился малец.
— Например, собака. Большая, способная откусить руку.
— У нас нет собаки, — возразил он.
Справедливо. А еще у вас в квартире определенно нет для нее места. Зато его полно в моем особняке.
— Мы можем ее завести. Ты будешь с ней гулять, заботиться о ней. Мы ее поводим к кинологу, а он, в свою очередь, научит ее быть защитником.
Никитка задумался. Ира опять окинула меня недовольным взглядом. А она сексуально выглядит, когда злится.
— Не знаю… — неуверенно протянул пацан, все еще сомневаясь.
Но я видел, что на самом деле он не хотел бросать тренировки. Просто очень сильно беспокоился о своей матери. Это было похвально, конечно, но ему же надо ходить еще в школу. И не думаю, что Ирина будет в восторге, если через несколько месяцев, когда наступит новый учебный год, ей придется переживать с ним подобный разговор снова.
— Хорошо, — заявил он через некоторое время. — Но собака должна быть очень большой.
— Никит… — начала было Ира, но я ее перебил.
— Погуляй пока, а мы с твоей мамой обсудим особенности содержания таких собак в городских квартирах.
Малой подозрительно на меня посмотрел, покачал головой, но безропотно вышел из палаты.
Мы остались с Ирой наедине. Женщина буравила меня недовольным взглядом. Я буквально видел, как из ее ушей валит дым. Не закипай, красотка, вот увидишь, все не так плохо, как тебе кажется сейчас.
— Я не могу завести огромную собаку, — воскликнула она, когда за Никиткой закрылась дверь. — У меня слишком маленькая квартира.
— Об этом поговорим потом, — отмахнулся, — сейчас надо обсудить дела поважнее.
— Какие? — тут же напряглась Ирина.
— Наша вездесущая соседка пожаловалась в социальные службы. Они завтра придут тебя проведать и определить место проживания Никиты на то время, что ты будешь находиться в больнице.
— Что? — ахнула она. — Но…
Ее глаза расширились от страха, противный звук машины, стоящей рядом с ее кроватью, известил об участившимся сердцебиении.
— Еб твою… — выругался, подскочив со стула.
От резкого движения Ира вздрогнула. Вся как-то сжалась.
— Дьявол! — рыкнул я, поняв, что напугал молодую женщину. — Ира! Успокойся!
Ее практически трясло. У меня же внутри все переворачивалось. Меньше всего на свете я хотел ее напугать, но сказать надо было, иначе завтра было бы еще хуже.
— Ира! — подскочил к ней, схватил за руку.
Осторожно сжал нежную ручку, заглядывая в глаза, шептал что-то несвязное, пытаясь успокоить. Спустя некоторое время мне это удалось. Она сделала несколько глубоких вдохов, прикрыла глаза, в которых блестели слезы.
— Извини, — прошептала.
На ней лица не было. Осмотревшись, не отпуская ее руку, крепко сжимавшую мою, поднес к бледным губам стакан воды.
— Выпей, — подтолкнул девушку.
После того, как она осушила практически весь стакан, посмотрела на меня. Дрожащие губы раздвинулись в подобии улыбки.
— Я не могу позволить, чтобы моего малыша забрали. Что делать, Илья?
— У меня есть знакомый юрист, — начал торопливо, стараясь выложить всю информацию, пока она снова не запаниковала. — Я с ним сегодня проконсультировался. Он сказал, что твоих слов о том, что Никитка находится со мной с твоего согласия, должно хватить. Но на всякий случай можно оформить на меня доверенность. Что ты даешь мне право представлять интересы Никиты, если потребуется. Никто не заберет твоего сына, не переживай.
Ира яростно закивала.
— Да, да, конечно, я готова.
У меня складывалось впечатление, что кроме моего заверения, что Никиту никто не сможет в таком случае забрать, она ничего больше не услышала. Поэтому решил повторить. Медленно, не отпуская ее взгляд, из которого пропадали паника и отчаяние, вновь постарался донести свое предложение. Нужно было, чтобы она полностью осознавала, на что соглашается. А то обвинит меня потом еще в какой-нибудь херне, когда придет в себя.
— Я поняла, Моров, — поморщилась, чуть ослабляя хватку на моей руке. — Я согласна. Когда твой друг сможет прийти, составить доверенность?
— Завтра утром. Мы заедем с ним. Потом поговоришь со следователем. Ты же не отказалась от идеи написать заявление?
Посмотрел на нее подозрительно. Вдруг, она решила, что не будет этого делать, а потом и вовсе вернется к этому мудаку, когда выздоровеет. Сердце сжала ледяная лапа страха. Непривычное чувство. И очень неприятное.
— Ни в коем случае, — в серых глазах полыхнул гнев. — Очень надеюсь, что этого хватит, чтобы он за все ответил.
— Не переживай, малышка, — мягко прошептал, поднося ее ручку к губам и целуя маленькие пальчики. — Я его из-под земли достану. А потом снова закопаю. Так, что он никогда не сможет оттуда выбраться.
Ира слабо улыбнулась. Гнев в прекрасных глазках сменился удивлением от моего жеста. Да я и сам от себя был в шоке, но извиняться и не думал.
Стоило мне признать то, какие чувства я испытываю к этой фее, как в голове созрел план ее соблазнения (и немножко приручения). И в своей излюбленной манере переть напролом, как это называл Макс, я не собирался от него отказываться.
«Ты непременно будешь моей, крошка, — подумал, разглядывая милое личико, обезображенное синяками. — Хочешь ты этого или нет. А ты непременно захочешь. Уж я-то постараюсь.»