Ирина
Пока ехали до поселка, засыпала Ника вопросами о тренировках, которые временно были поставлены на паузу из-за начавшихся каникул, о новых друзьях, которыми он обзавелся за эти две недели, о его планах на выходные.
Оказалось, что они идут смотреть тренировку местной хоккейной команды уже завтра. Илья, периодически вставлявший свои замечания, сказал, что обязательно отвезет его туда и заберет обратно.
Я лишь кивала, слушая сына. Хотелось бы и мне побывать на этой тренировке. В конце концов, мужчины — не единственные, кто в этой машине любил хоккей. Но я прекрасно понимала, что в ближайшее время дальше, чем территория соседнего участка Строгановых меня без сопровождения не отпустят.
Даже, не смотря на то, что Костя теперь под надежным замком и не освободится следующие лет пять. Как Борисычу удалось его посадить на такой длительный срок, когда я не рассчитывала даже на обещанные первоначально Ильей три года, не знала, но уж точно не собиралась возражать по этому поводу.
Когда мы заехали на территорию, не выдержала и высунулась в окно. Было дико любопытно посмотреть, где все это время жил мой сынишка. Поселок оказался довольно приличным — чистенький, ухоженные домики за невысокими заборами, лишь некоторые из них прятались за такими высокими кирпичными заграждениями будто собирались отражать осаду. И всюду полно зелени. Просто потрясающе.
Втянула глубоко носом воздух. Он разительно отличался от городского. И это было прекрасно. Когда-то жизнь в подобном живописном месте была моей мечтой. Казалось, что несбыточной, но, может, именно сейчас она стала сбываться? Страшно подумать. Из-за боязни разочароваться.
Никитка уютно устроился у меня под боком, но стоило нам свернуть на подъездную дорожку к дому Морова, как он резко сел прямо, заговорщицки переглянулся с Ильей (куда пропала враждебность?) и стал внимательно следить за каждым моим движением.
— Что происходит? — подозрительно прищурилась.
Знаю я его такое выражение лица. Обычно оно означает, что сын задумал какую-то пакость.
— Сюрприз, — протянул Ник, довольно потирая руки. — Тебе понравится.
— Не уверена… — пробормотала, открывая дверцу и выглядывая наружу.
Участок у Ильи был большой, дом расположился ровно посередине, аккуратные дорожки вели к самому дому и за него. Небольшие клумбы раскинулись тут и там, высокие деревья, на одном из которых даже расположился небольшой домик с веревочной лестницей, только добавляли уюта и совершенно не портили картину. Между соседними участками виднелась калитка. Видимо, это был дом Строгановых.
Чувствовалась рука дизайнера. Вряд ли Илья сам занимался обустройством. Не производил он впечатление человека, готового в мелочах продумывать дизайн.
С радостью заметила небольшие садовые качели (всегда о таких мечтала) и веранду, опоясывающую дом по кругу.
— А за домом бассейн, — радостно воскликнул Никитка. — Я уже там купался. Дядя Илья учил меня плавать.
Улыбнулась сыну, послав взгляд, полный благодарности, в сторону Морова. Давно хотела этим заняться, но все не находила времени.
Илья лишь передернул плечами, явно показывая, что делал он это просто так, не ожидая от меня ничего взамен.
Когда здоровяк с преувеличенной на мой взгляд осторожностью помог мне выбраться из машины, я услышала собачий лай. Оглянувшись вокруг себя, никого не заметила, наверное, показалось.
Никитка загадочно улыбнулся, взял меня за руку и потянул за собой. Куда-то за дом.
— Осторожнее, малой, — нахмурился Илья, заметив, как я балансировала на одной ноге, пытаясь приноровиться к костылю.
— Извини, мам, — насупился Ник.
— Ничего страшного, дорогой, — потрепала его по макушке. — Ты мне что-то хотел показать?
— Да, пойдем.
Сынок разве что не подпрыгивал на месте от распиравшего его возбуждения. Мужчина тихо рассмеялся и, взяв меня под руку, повел вслед за побежавшим по тропинке Ником.
— Что там такое? — решила выяснить у него.
Но Илья только покачал головой.
— Сама увидишь.
За домом я увидела бассейн, детскую площадку и… вольер, в котором прыгал, как заведенный, щенок немецкой овчарки.
— Мам, знакомься, — радостно сверкая глазами к нам повернулся Ник, — это Барон, ему четыре месяца.
— Барон… — прошептала я, широко раскрытыми от удивления глазами наблюдая, как сын открывает вольер, и из него вырывается маленький ураган, тут же начавший нарезать вокруг нас с Ильей круги. — Барон… — снова проговорила, поднимая взгляд на Морова.
— Я обещал, — пожал он плечами, ничуть не выглядя виноватым.
Да и не должен был, наверное. Вот только… что мне потом делать с собакой? Когда мы вернемся с Никиткой в квартиру. В ней собаке будет тесно, а судя по тому, как ребенок радостно с ним играет, оставить Барона у Морова и периодически наведываться к нему в гости — не вариант. Ник не даст.
Что-то мне все больше кажется, что, когда истекут мои две недели хождения с гипсом, и его, наконец, снимут, никто нас с Никиткой не отпустит. Уж слишком основательно Моров подошел к тому, чтобы вписаться в нашу с Ником жизнь.
— Пойдем, покажу тебе твою комнату, — увлек меня в сторону дома Илья, оставляя сына резвиться с собакой. — Она на первом этаже, чтобы тебе было удобно.
— Илья… — решила все-таки задать мучавший меня всю дорогу вопрос. — Ты уверен, что мы тебе с Никиткой не помешаем?
— Ириш, — тяжело вздохнул он, — не говори ерунды. Я уже все решил.
А я? Я тоже уже все решила? Или моего мнения никто спрашивать не будет?