— Пап, ты не должен этого делать, — говорю твёрдо, — я работаю и вполне могу снять нам с мамой жильё.
— Лия, это не обсуждается, квартира куплена и оформлена на твоё имя. — отец вздыхает. — Дочь, мне порядком надоело постоянно спорить с тобой. Не нужно тратить на это время. Лучше слушайся своего отца и всё будет хорошо. — подходит ко мне и ласково чмокает в щеку.
Такие разговоры стали регулярными, хотя и не частыми. По крупным, так сказать, вопросам. Я работаю у отца уже три месяца и получаю очень даже неплохую зарплату, поэтому вопрос с жильём могла решить самостоятельно.
Отец же считал, что все, что крупнее заколки для волос, он должен мне обеспечивать сам. А меня волновало, что Алена продолжает устраивать скандалы, выражая недовольство по поводу моего нахождения в доме и трат на меня и маму.
Конечно, меня это расстраивало, особенно в начале, но сейчас я уже меньше реагирую. Другие переживания заставляют меньше обращать внимание на Алену и ее дурное настроение.
Сегодня я должна успеть много всего по работе, а потом с мамой съездить к врачу на профилактический осмотр. Мама живёт в съемной квартире, но отец настоял на переезде в более удобную и уже лично мою.
Я же существую на два дома, то с мамой, то в доме отца. Но моя мачеха все чаще устраивает так, чтобы мы с отцом ни на минуту не могли остаться наедине и пообщаться. Благо, что работаем вместе, и поэтому есть возможность просто поговорить, вместе пообедать. Этого достаточно, чтобы быть в курсе дел друг друга.
И ещё в моей жизни теперь есть Василий. С момента, как я была в больнице, он почти ежедневно присутствует во всех делах, которые происходят вокруг меня. Сегодня мы встречаемся после работы и у меня есть, что ему сказать.
Это важно для нас обоих, я давала себе время обдумать, что и как происходит между нами. Вася стал важной частью моей жизни, этого отрицать не могу.
А Петра я за время, прошедшее с аварии лифта, видела два раза. Первый раз это произошло через неделю после выписки из больницы, когда нас вызвал следователь.
Кроме скупого приветствия Пётр не сказал мне ни слова, избегая даже смотреть на меня. А мне казалось тогда, что грохот сердца в моей груди слышен и следователю, и причине этого стука, Петру. Но волнение, похоже, испытывала я одна.
По версии следствия, нас с Петром пытались убить, повредив лифт. Я была шокирована такой информацией, совершенно не понимала, кто мог это сделать.
А Пётр, похоже, знал. Меня опросили и отпустили, а мой бывший начальник остался давать показания дальше.
Позже я узнала, что не обошлось без обиженной женщины. Сотрудница фирмы Петровского, пыталась отомстить за безразличие к себе. Подробности мне неизвестны, но девушка явно была очень оскорблена и сердита, если решилась на убийство.
Не знаю, были ли отношения между Петром и этой дамой, но не удивлюсь, что были. Пётр умеет обдать безразличием, когда человек ему больше не интересен. Это я испытала на себе.
А второй раз я столкнулась с Петровским в доме знакомых отца, куда нас пригласили на день рождения. Пётр тоже был среди гостей. И он пришел не один. Под руку с ним была стройная высокая блондинка, надо признать, очень приятная на вид.
Она весь вечер скромно молчала и только изредка что-то негромко говорила Петру, который выглядел так, словно у него трёхдневный запор. Взгляд хмурый, губы сжаты, сам весь напряжен.
Как назло, я сидела за столом прямо напротив моего бывшего начальника, который делал вид, что я пустое место. Именно в тот момент я поняла, что значит выражение «сердце разбито».
Ни слова мне, ни вопроса о моем самочувствии, ни простого приветствия, удостоилась просто кивка головой и всё. А мне хотелось провалится от стыда за свои щеки, горящие огнём, за невозможность нормально вздохнуть из-за присутствия рядом этого невыносимо притягательного мужчины, который никогда не был моим, но моё сердце считает иначе.
После той встречи я и сама стала избегать общества Петра, предпочитая страдать в отдалении. Просто ждала, когда внутри исчезнет саднящая рана и смогу жить как раньше, до того момента, когда в первый раз увидела синее небо в глазах мужчины, лежащего на больничной кровати.
— Лия, привет! Идём? — передо мной стоял Вася. Он не любит ждать меня в машине и всегда приходил за мной прямо в офис.
Я взглянула на Чурова и улыбнулась, вставая со стула и беря в руки пальто. Мы едем сегодня в новый ресторан и Васе не терпится забрать меня с работы. Высокий, красивый, сильный мужчина рядом со мной вызывал восхищенные взгляды девушек и женщин постарше, но это совершенно не рождало у меня мыслей о ревности.
— Лия, у меня к тебе сегодня будет серьезный разговор, — сообщил Вася, выруливая со стоянки и вливаясь в плотный поток машин.
Я как-то судорожно вздыхаю и выдавливаю улыбку, волнуюсь немного.
— Какое совпадение! У меня тоже. — отвечаю.
Вася сегодня какой-то торжественный что-ли, явно на подъёме, активный, задорный. Музыку в машине включил веселенькую и мне улыбается так, что аж глаза слепит.
И чем он радостнее, тем меньше мне хочется в ресторан. Но отступать некуда, теперь будет просто свинством с моей стороны, если я скажу, что не хочу никуда идти.
Я итак не один раз отменяла наши встречи, чувствуя себя несчастной и совсем неспособной общаться. Но Вася был настойчив, он очень по доброму отнесся ко мне после инцидента с лифтом, принимая мое кислое настроение за состояние после стресса.
Мы встречались не совсем как пара, даже не целовались, хотя Вася проявлял инициативу. Много разговаривали, обсуждали разные темы, часто смеялись. Я чувствовала, что ко мне интерес у мужчины однозначный, но сама сохраняла нейтралитет. Да и не могла я пока с Васей романы крутить. Из-за одного его друга и не могла.
Время шло и я пыталась смотреть на Чурова, не как на друга для похода поужинать и поболтать. Очень пыталась. И мои попытки дали результат, о котором я и хотела поговорить с Васей сегодня.
— Где тебе удобнее? — спросил мой галантный кавалер у столика в ресторане.
Я села спиной к общему залу, чтобы не замечать лишних взглядов.
Вася быстро сделал заказ и за себя и за меня, хотя предварительно спросил не изменился ли мой набор блюд. Он знал уже мои вкусы и всегда подшучивал, что из меня выгодная жена получится — ем немного и недорого. Меня это даже веселило.
— Лия, а у меня есть к тебе предложение. — Вася хитро улыбается и лезет в карман пиджака.
В шоке смотрю, как передо мной появляется маленькая красная коробочка. И вот я уставилась на мужчину напротив и не могу поверить в то, что происходит. Что он делает?
У меня слова застряли где-то внутри, только открываю рот и закрываю, и ни звука не вылетает. А потом мне приходит мысль — что если там не кольцо? А то я сразу про него подумала, а там, например, серьги или билет в кино? Нервно хихикаю, протягивая дрожащую руку к коробочке. Щелк!
Держу перед собой открытую коробочку, а в глазах туман, сквозь который сверкает бриллиантами золотое колечко. В голове неестественный гул, словно самолёт на взлет идет. Перегрузка моего организма по всем параметрам, вот и сдают приборы навигации.
И вот она, вишенка на торте — среди этого самолетного гула слышу знакомый ехидный голос.
— Ну что, вас можно поздравить?
Отрываюсь от кольца и понимаю, что рядом с нашим столиком высится фигура. Высокая, мужская. Петровский Пётр Андреевич, собственной персоной.