Поездка на такси показалась долгой и утомительной. Я только размяк от дороги. Захотелось уже скорее очутиться в своей кровати. Но перед этим интересно взглянуть на дерзкую, бесстрашную и отчаянную воровку. Что же она попыталась вынести? У нас ведь в основном габаритные товары. Ну, если только колышки от палатки прихватила с собой. Но стал бы по такому пустяку мне звонить управляющий? Тут что-то другое. Любопытное и интригующее.
Залетел я в магазин с четким настроем вытрясти всю дурь и наглость с данной дамочки. Запугать и проучить, дать понять, что не стоит больше наведываться в наш магазин к взрослым дяденькам. Мы ведь можем и наказать, но на первый раз обычно просто выносим предупреждение и наставления на путь истинный, потому что ущерб магазину охрана смогла предотвратить.
Каково же было мое удивление, когда увидел скромно сидящего на стуле робкого воробышка. Сидит, слезы вытирает и смотрит испуганно. Быстро проскользнул по ней взглядом. Какая-то мелкая, худая, одни глаза только горят, как два ярких огонька.
— Что тут у вас? — перевожу взор на управляющего.
— Вот, пыталась украсть, — он показывает рукой на стойку.
А на ней лежит мини-фонарик и электрошокер. Интересный набор и нелогичный. Она хотела посветить фонариком перед тем как шокером долбануть? Может просто выбирала по размеру? А вдруг у нее болезнь. Не помню названия, когда просто ради удовольствия крадут что-нибудь. О, вспомнил, клептомания. Перевожу взор на девушку и уточняю:
— Ты что клептоманка?
Она все с тем же испугом смотрит на меня и молчит. Только кивает отрицательно головой. Так меня боится? Что тут эти черти наговорили ей до моего приезда? Может сразу отпустить ее с богом? Нет, не будем нарушать традицию. Нужно прочитать лекцию о вреде кражи, да напугать, что ее фотопортрет повешу на входе, чтоб больше неповадно было. Впрочем, судя по ее виду, тут уже и лекция не нужна.
— Станислав Григорьевич, это еще не всё. Самый интересный и небольшой нюанс — на ней наши термоноски, — произнес управляющий и хохотнул.
Честно говоря, мне тоже хотелось хихикнуть. Вот это поворот. Нежданчик.
Носки?
Стоп.
На ней?
Девчонка сразу закопошилась, стала снимать кроссовки.
— Отставить, — слегка прикрикнул. Блин, глупая армейская привычка всё никак меня не покинет. Перехожу на более спокойный тон и добавляю. — Предлагаешь их теперь запаковать и кому-нибудь продать?
— Я, я, — девчонка мямлит и спешно достает деньги. Не успел рассмотреть, но там вроде как сотки одни. — Я могу какую-то часть заплатить сейчас, а остальное верну позже. Я за всё заплачу, обещаю.
Щебечет и смотрит своими большими и испуганными глазенками на меня. Черт, и ведь хочется ей в этот момент поверить. Ну не могут такие глазища врать и обманывать. С виду как девчушка сильно раскаивается. Может я передавил своим напором? Судя по наличным, денег у нее немного. Стало любопытно узнать о ней побольше информации. Что ее сподвигло на такой шаг? Или она меня сейчас ловко и умело обманывает? Просто актёрски обводит вокруг пальца. Забираю фонарик и шокер со стойки и обращаюсь к ней:
— Заплатишь, куда ты денешься. Пойдем, обсудим сумму и график платежей. Костя, сделай нам два кофе.
Разворачиваюсь и иду в сторону своего кабинета.
— Куда пойдем? — слышу уже в спину от нее этот вопрос все тем же робким и испуганным голосом. — Я никуда с вами не пойду.
Напугал все-таки. Вот ведь действительно Лютый. Оборачиваюсь и, как можно более спокойным тоном, говорю:
— Пошли в мой кабинет. Расписку писать будешь.
Краем глаза вижу, как она запихивает деньги обратно к себе в карман, поправляет шнурки у кроссовок, встает и медленно и настороженно идет за мной.
Захожу в кабинет для руководителей, включаю свет и снимаю пальто. Прохожу и сажусь на свое рабочее место. В кабинете потише и поуютней, чем в самом магазине. Девчонка тем временем мнется у входа. Показываю жестом, чтобы села напротив, и она нехотя подчиняется. Садится на стул, снимает шапку, и я вижу перед собой брюнетку. Симпатичную, между прочим. На ней нет практически макияжа, но это ее несколько не портит, наоборот делает какой-то беззащитной, скромной. Скромной? Да она чуть не обворовала наш магазин, какая тут скромность. Сразу прихожу в себя. Просто это так виски на меня действуют, туго соображаю.
Она робко оглядывает кабинет, словно ищет и ждет какой-то подвох, но его тут нет. Поэтому даю ей пару минут, чтоб освоилась. Сам же продолжаю разглядывать ее. У нее тонкие черты лица, аккуратный нос и естественные губы цвета спелой вишни.
Она миловидная.
На ней тонкая осенняя курточка темно-синего цвета, из-под которой виднеется черный воротник от водолазки.
Нашу возникшую тишину прервал Костя. Управляющий для приличия пару раз постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, сразу зашел. Прошел внутрь кабинета, молча поставил на мой стол кофе и вышел.
Кофе сейчас мне очень нужен, поэтому сразу протягиваю руку и беру стакан. Девчонка при этом оживает и обращается ко мне:
— Дайте бумагу и ручку и озвучьте стоимость моего долга, — в ее голосе чувствуется напряжение.
Хочет быстрее от меня сбежать, а я понимаю, что не хочу ее пока отпускать. Любопытно «копнуть» поглубже и услышать ее оправдания или причины для содеянного. Пусть даже придуманные.
Но для начала хочется просто выпить кофе в приятной тишине.
— Ты пей кофе пока горячий, угощайся, — делаю попытку уговорить ее.
— Спасибо, я не хочу.
Отказывается от такого ароматного кофе? А может боится, что мы туда что-нибудь подсыпали? Делаю глоток и снова обращаюсь к ней:
— Думаешь, что подсыпали сыворотку правды в кофе? — протягиваю ей свой стакан. — Хочешь, возьми мой.
Она кивает отрицательно головой и отвечает:
— Нет, спасибо. Можно ручку и бумагу? Я спешу.
Достаю лист бумаги и ручку и кладу перед ней. Принципиальная.
— Куда спешишь? В полицию с повинной? — издеваюсь, потому что интересно наблюдать за ее эмоциями.
Заметно как она внутренне собралась. Берет демонстративно листок, ручку и, игнорируя мою реплику, уточняет:
— На кого писать?
Улыбаюсь. А воробышек-то и не такой уже и робкий.
— Пиши на имя Лютого.
Не нужна мне ее расписка, я уже готов отпустить ее с миром. Вот только узнаю ее имя. Зачем? Сам пока не понимаю. Просто хочется внутри себя ассоциировать ее образ с конкретным звучанием.
— Как скажите, — нагибается над столом и начинает писать.
Пока девчонка усердно выводит буквы, я делаю большие глотки кофе и пытаюсь прочитать ее имя на бумаге.
Арина.
Мне нравится. Это имя ей очень идет. Наблюдаю за ней, пока она занята делом и ловлю себя на мысли, что мне нравится на нее смотреть.
Откуда ты свалилась на мою голову, Арина?