С его умом, холодным, неподвижным,
Учителя разыгрывает он.
Не разобрав, что слушатель уж сам
Ступил на верный путь, он поучает
Нас многому, что сами лучше, глубже
Мы чувствуем, не слышит наших слов
И к нам относится с пренебреженьем.
В пренебреженье быть у гордеца,
Который смотрит на тебя с усмешкой!
Не так я стар, да и не так умен,
Чтобы в ответ смеяться терпеливо.
Должны мы были рано или поздно
С ним разорвать,- тем хуже, чем поздней,
Лишь одного я знаю господина:
Меня он кормит, я ему служу
С охотой, мне учителей не надо.
Свободы я хочу для дум и песен;
Довольно мир стесняет нас в делах.
Л е о н о р а
Он говорит с почтеньем о тебе...
Т а с с о
Со снисхожденьем, хочешь ты сказать,
И это мне досаднее всего,
Умеет он так гладко говорить,
Что похвала нам кажется укором.
Нет ничего обидней похвалы
Из уст его.
Л е о н о р а
О, если б ты, мой друг,
Услышал, как всегда он говорит
И о тебе, и о твоем таланте,
Что щедро так тебе природой дан!
Он живо чувствует его и ценит.
Т а с с о
Поверь, себялюбивая душа
От зависти не может уберечься.
Подобным людям свойственно прощать
Богатство, честь; им хорошо известно,
Что можно волей этого достичь,
Упорством и благоволеньем счастья.
Но что одна природа нам дает,
Что недоступно никаким усильям,
Чего не может золото добыть,
Ни меч, ни разум, ни настойчивость, -
Вот это не простит он никогда.
Простит он мне? Он, кто с тупым умом
Добиться мнит благоволенья муз?
Он, кто, собрав поэтов многих мысли,
Поэтом мнит и самого себя?