— Не знаю, как липчане тебя учили, но Нестеров не порадовался бы. Он тоже мог выкрутасничать, но подобных действий своих учеников не одобрял, — проворчал Григорий Максимович.
Через минуту появился Павел Егорович. Вид у него был уставший, а голова вспотевшая. Только что он вышел из своего МиГ-23го, на котором летал с заместителем командира другого полка.
— Начнём. Чего мы достигли сегодня? — обратился он к руководителю полётами.
РП поднялся и довёл основные цифры сегодняшнего дня — количество полётов, налёт и замечания. Меня в списке нарушителей не оказалось.
Дальше выступил каждый командир эскадрильи со своим поведением итогов за лётную смену его подразделения.
И вот только потом, командир перешёл к «раздаче слонов». Кто-то нечётко выполнял команды группы руководства, и это было услышано Ивановым. Кому-то сделал замечание за медленную работу на стоянке и подготовку самолётов к повторным вылетам. Руководителя ближней зоны отпорол за плохое формирование потока самолётов на посадку.
Ну и про мой проход над полосой командир смолчать не смог. Заставил меня постоять и выслушать его недовольство произошедшим.
— Старший лейтенант Родин, вы меня слышите? Вы ещё пока старший лейтенант и не обладаете достаточным опытом полётов на данном типе самолёта. Кто вам давал право выполнить такой проход?
— Я запросил разрешение. Обстановка позволяла, — ответил я.
— Подтверждаю, товарищ командир, — встал со своего места РП.
— Хорошо. Тогда объясните, зачем рисковать самолётом и, главное, собой? — продолжил напирать Иванов.
— Товарищ командир, никакой опасности не было. Согласно руководству по лётной эксплуатации, проход над полосой может выполняться как с высоты прохода ближнего привода, так и с высоты выравнивания…
— Но в целях безопасности на высоте не менее 50 метров, — слегка повысив голос, произнёс Иванов.
— Я взял запас в 20 метров и выставил его на радиовысотомере…
— Так, Родин, — перебил меня Иванов. — Я знаю, что по документам к вам не прикапаешься. Вы парень неглупый и знаете, как нарушать… законно. Если вообще такое выражение здесь применимо, — улыбнулся Павел Егорович.
А ведь командир слегка слукавил! Не обязывает меня руководство по лётной эксплуатации выполнять уход на второй круг с такой высоты. Спорить не слишком умно в такой мелочной ситуации. Да и где я, а где командир.
— Так точно. Вполне применимо, — кивнул я.
— Я не поленился и посмотрел объективный контроль с вашего полёта, — сказал Иванов. — На грани, но допустимо. Я это к чему — грань в полёте всегда очень тонкая. И не надо самому стараться её пересечь. Вы меня поняли, Сергей Сергеевич?
— Так точно.
— А вообще, ставлю в пример. Один из самых молодых у нас лётчиков, а МиГ-29 освоил быстрее всех из крайнего потока переучивающихся.
На этой радостной ноте мы и разошлись. Можно сказать, что достался мне сегодня и пряник, и кнут.
Время шло, и приближался момент, когда к нам на базу должны были прибыть первые лётчики для подготовки в Афганистан. К этому времени полк был полностью готов к работе в качестве инструкторов.
Липчане оказали нам в этом вопросе большую помощь. Не зря их инструкторско-исследовательский полк лучший в стране.
Благодаря им все эскадрильи были переучены на новые для себя типы самолётов. Правда, для этого нам пришлось снова выйти на «афганские темпы» налёта.
Сегодня в классе решил восполнить пробелы в лётной книжке. Григорий Максимыч при этом раздавал всем указания для заполнения какой-то новой документации.
— Теперь каждый у себя в тетрадях пишет, как его подопечный справляется с обучением…
Это всё, что нужно было услышать из длиннющей речи нашего врио командира эскадрильи. Так как мы теперь полк в составе Центра боевой подготовки, над нами есть множество начальников, проверяющих, ответственных и других надзорных людей. А ещё есть огромный пласт документов, придуманных отделами в Центре, которые нужно выполнять. По моим подсчётам, в сутках должно быть 36 часов, чтобы всё это успеть.
— Григорий Максимович, а мы можем вот всё это, — поднял Марик вверх листок со списком нововведений. — И оставить из него, например… ничего?
— Барсов, я сейчас тебя «ничем» сделаю, понял? Думаешь, мне хочется вести… как эту тетрадь там называют? — тыкнул Гнётов в листок, вспомнив одну из ненужных писанин в списке.
— Это не тетрадь, — пояснил я и нашёл искомый документ. — «Журнал учёта телеграмм, приказов, донесений, поступающих по бюллетеням профилактики предпосылок к авиационным происшествиям и инцидентам, а также проведения разбора авиационных происшествий и инцидентов». В данном журнале предписано обязательно указывать дату, место, обстоятельства и причин данных событий.
Задумались все. Я сам был в шоке, как раньше мы жили без этих журналов. В будущем подобные журналы будут, и за них спрашивают. Сейчас я предполагал, что всё гораздо проще.
Как только все документы были проверены методистами из Центра, которому мы подчинялись, нам довели день прибытия первой группы.
Придя в штаб своей эскадрильи, когда уже приехала первая партия народу, я первым делом собирался обсудить в лётном классе порядок обучения.
— Всех приветствую… — весело сказал я, открыв дверь, но тут же замолчал.
В классе на меня смотрели несколько человек, а узнал из них я только Гнётова.
— Вот, кстати, и Сергей Сергеевич, о котором вы спрашивали, — тут же указал на меня Григорий Максимович.
— Такой молодой, — расстроено сказал один из лётчиков, имевший большую залысину.
— И как будет у нас всё построено? — спросил другой, намного моложе.
— Я всё доведу, так что не торопитесь, — сказал Гнётов и показал мне выйти.
Григорий Максимович поторопил меня, шепнув, чтоб выходил из класса быстрее.
— Что случилось? — спросил я, заметив, как напряжён Гнётов.
Что-то он «сдаёт» последнее время. Видимо, нервничает, что от него может уйти должность комэска. По правде сказать, ему уже намекнуло командование, что нет у него шансов занять должность. Ждут начальники кого-то другого.
— Вот, принимай управление личным составом. Группа на МиГ-21, — махнул на дверь Гнётов.
— Командир, не смешно, — покачал я головой.
— Сергей, я похож на того, кто шутит. Это группа твоя. Летаешь с ними по утверждённому плану командиром и начальником Центра.
Я слегка приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Шесть человек примерно моего возраста, а двое выглядят даже старше меня.
— Вы понимаете, что я, например, младше того, что с залысиной? Вы бы слушали старлея?
— Им придётся тебя послушать. Из всех, кто в моей эскадрильи сейчас, кроме меня, тебя и Марика на 21х никто не летал. Все пришли с МиГ-23 или Су-15.
— А Марика чего не напряжёте? — спросил я.