— Чем занимается группа? В каком районе действует? Кто вожак? Отвечать быстро и точно.
— Я — мыслитель.
— В чем заключаются твои обязанности?
— Я думаю. Я как бы разрезаю действительность и вскрываю…
— Где нож?
— Я мысленно разрезаю!
Некто ткнул Пессимиста в живот.
— Где нож!
Пессимист опять заплакал.
— У меня нет ножа. Я головой разрезаю…
Некто стоит в недоумении.
— Ты не темни здесь! Ты меня путаешь!
— Честное слово! Я головой разрезаю, извилинами…
Некто сел, начал писать.
— Говори дальше. Все говори.
— Я считаю, что самый верный и быстрый способ познания жизни — это заставать ее врасплох, неожиданно… Это мой метод. Я бросаюсь на нее прыжкообразно и срываю всяческие покрывала…
Некто достал из ящика стола наган, положил рядом с собой.
— Дальше.
— Меня уже ничем не удивишь. В жизни действуют одни подлецы и мошенники. Хороших людей нет. Их выдумывают писатели, чтобы заработать хорошие деньги. Честных людей тоже нет. Все воруют, лгут и оскорбляют друг друга…
Некто встал, подошел к Пессимисту и… пожал ему руку
— Спасибо. Наконец-то я встретил настоящего человека. Извини, я принял тебя за вора. Говори дальше, я буду записывать каждое слово и вечерами читать.
— Самое мое любимое занятие — смотреть в чужие окна. И что же я там вижу?! Я вижу там одни свинцовые мерзости.
— Свинцовых мерзостей не бывает, — поправил Некто. — Бывают — пьяные. В нашем волшебном мире, например, много пьют.
— Кстати, что это за волшебный мир? Что вы там делаете? — поинтересовался Пессимист.
— Мы хотим жизнь превратить в сказку!
— Да?
— Да!
— Хотел бы я знать, как вы это болото превратите в сказку. Бульдозерами, что ли? Засыплете?
— Это не ваше собачье дело! — почему-то вдруг обозлился Некто. — Ваше дело…
Но тут Пессимист показал волшебный листик.
— Вы, забываетесь…
— Да, да… Извините, увлекся. Так на чем мы остановились?
— Что жизнь — болото.
— Болото. Кстати, вы не хотели бы пойти поучиться на волшебника?
— Зачем это? — удивился Пессимист.
— Видите ли, в той сказке, которую мы хотим создать, предполагаются… как бы это выразиться… представители темных сил, что ли.
— Баба Яга, Змей Горыныч?..
— Что-то вроде этого, только без той гадкой сущности, какую привыкли нести эти твари. Так вот, для подготовки этих персонажей…
— Нет, — твердо сказал Пессимист. — Я буду продолжать копаться в грязи, я буду выдумывать все новые и новые комбинации отчаяния и грусти. Я никогда не поверю ни в какое светлое будущее…
Некто перестал записывать.
— Я это не пишу. Дальше.
— Хорошо. Но я буду смеяться над теми, кто поверит в светлое будущее. Вот так: «Ка-ка-ка!»
— Прелесть! Умница! Оскар!
— Какой Оскар?
— Ну, тот… в тюрьме-то, в Рэдингской, забыл фамилию…
— Вы бросьте, слушайте! — прикрикнул опять Пессимист.
— Я уже заткнулся.
— Нам и так-то не сладко, а вы еще с намеками тут…
— Какие намеки? Бросьте вы тоже…