Валерия:
— Ничего, ничего- Татьяна Филипповна расчесывала меня словно маленького ребенка- вылечат тебя вот, на свадьбе твоей погуляем ещё! У меня — вздохнув, она присела рядом- брат помер так. Алкоголь, чтоб его. Он же лечился, кодировали- ничего не помогало. Месяц максимум- и сорвался. Жену свою бил, если запирать хотела его. Горячка белая началась. Бросался с ножом на Жанку, это сноху мою, значит — каким-то чудищем она ему показалась. Хорошо, соседи услышали, прибежали, спасли. И помер так — на пьянке одной… остановилось сердце… — она замолчала, глотая слёзы.
Почему-то я из всего монолога выудила лишь фразу " остановилось сердце", многократно перекатывая её в мозгу. Почему она такая знакомая? Будто со мной связана?
И наркомания? Будь я действительно наркоманкой- разве не мучилась бы от болей сразу, только придя в себя? Когда-то я читала, что даже нечастные младенцы, родившиеся от матерей, употреблявших во время беременности, сразу же испытывают ломку, и врачи вынуждены вводить им то ли обезболивающие, то ли — минимальнейшие дозы сильных препаратов. Не помню деталей, но вот эта несправедливость, что маленькое чудо, кроха, мучается из-за слабости и эгоизма матери, прочно засело в мозгу.
Я нервно усмехнулась- мой мозг был сейчас похож на коробку с детскими сокровищами. Куча ненужного хлама и мелочей, но ничего важного, стоящего. Кто я, как жила раньше, кем была? Обо всем этом я, увы, ничего не помнила.
— Ты… — Татьяна Филлиповна покраснела как девочка — не бери в голову, что тут…Ну, про жизнь твою бывшую — а кто не без греха. Главное, чтобы ты хотела все заново начать. С чистого листа. Сейчас вот вещи соберем, поешь…Подлечишься поедешь…
Время неумолимо приближалось, а я не знала, что мне делать. То, что здесь мне никто не придет на помощь, ясно стало еще после сцены на улице. Но и уезжать с этим ненормальным нельзя…
И тут, ответом на мои молитвы, стал телефон экономки, забытый ею на тумбочке. На нем она недавно показывала мне брата — фото, переснятые на телефон со старых черно-белых фотографий. Пока Татьяна Филипповна копошилась в шкафу, что находился в небольшой нише, я не могла упустить момент.
— Я в ванную — как можно громче сказала. Зайдя в ванную комнату, погромче включила воду, нажала на кнопку смыва унитаза для шума- и набрала заветные цифры, 112. Оператор, вежливая девушка, выслушав, сразу же записала адрес (о, его я выучила наизусть в первые дни здесь, выспросив у персонала), и сказала ожидать наряд.
Выскочив из ванной, вернула телефон на место- пожилая женщина все ещё суетилась у гардеробной, перебирая мой не особо богатый запас новой одежды, явно купленной мне этим безумцем.
Как заведённая я то вставала выглянуть в окно, делая вид, что помогаю в сборе вещей, то нервно косилась на дверь- вдруг Святослав придет за мной раньше. И тогда надежды на спасение нет.
В очередной раз выглянув в окно, увидела, как к воротам подъезжает полицейская машина. Слава Богу! Едва не запрыгала по комнате от радости! Я спасена, спасена! А этому подлецу ещё и статью за похищение влепят, будет если слишком наглеть. Нет, я не собиралась жаловаться, заявлять. Хоть и не раз думала — вдруг на самом деле этот до неприличия богатый тип сбил меня на машине? А теперь, чтобы избежать ответственности, ну и договориться с остатками своей совести, вот так вот прячет и лечит? И никакая я ему не родня вовсе? Прислуга-то повторяет услышанное от него.
Нервно покусывая ногти, прижалась лбом к стеклу, уже не таясь. Полицейские, выйдя из машины, что-то говорили охранникам. А те, в свою очередь, что-то сообщили по рации. Пару минут — и тяжелые кованые ворота открылись, пропуская машину полиции.
Уже не обращая внимания на экономку, открыла двери, бросившись вниз. Но у самой лестницы меня встретил один из мордоворотов Святослава:
— Шеф сказал никуда вас не пускать — развёл он руками, загородив собой лестницу.
Я разумно решила, что не стоит нагнетать- запихнут меня в какой-нибудь чулан или погреб, полиция вовеки не найдет. Разумнее привлечь внимание отсюда.
Пулей бросившись в комнату, кинулась к окну. Святослав что-то обсуждал с полицейскими, а те, как китайские болванчики, дружно кивали головами в ответ.
Затем он кому-то позвонил и дал трубку одному из полицейских. Даже со второго этажа мне было видно, как изменился в лице мужчина, слушая.
Вернув телефон, полицейские….отдали честь Святославу, направившись к машине.
Этого я вынести не могла- оглянувшись по сторонам, схватила первое, что попалось- красивый металлический подсвечник, с силой ударив по стеклу:
— Ты что же делаешь? — в ужасе прикрыла рот рукой экономка, глядя как осколки стекла, брызнув, разлетаются по комнате.
Но мне было не до неё. Набрав воздуха, я во все горло заорала:
— Помогите! Помогите! Меня держат здесь против воли.
Полицейские задрали головы кверху и…Снова повергли меня в шок. Они что-то с сочувствием на лицах наперебой стали говорить Святославу, а один даже похлопал его по плечу. Затем стражи порядка погрузились в машину и уехали.
Святослав, обернувшись, уставился мне прямо в глаза, будто издеваясь. Его тяжелый взгляд прожигал насквозь…
Да что же происходит?!