Валерия:
За Соболевым закрылась дверь, а я так и сидела на полу, у кроватки сына, беззвучно глотая слезы. Вот тебе и поиграла в соблазнительницу! Серой мышке никогда не стать опасной черной пантерой! Не стоило всего этого начинать.
Я была раздавлена- кратковременная эйфория сменилась глубоким презрением к себе. Бросилась на него как сучка во время течки! И это- после всего, что он со мной творил! Где мое самоуважение?! Куда оно испаряется, стоит только Соболеву появиться в радиусе нескольких метров от меня? Раньше, слушая жалобы подруг из университета о том, как они сто тысяч раз давали шанс откровенным уродам, что использовали их, или читая книги, где героиня словно безвольная бежала к герою по первому его зову, точно собачка, я всегда с некоторой долей превосходства воспринимала это- здравый смысл ведь никто не отменял? Человеческую адекватность — нужно ведь понимать, что не важно, отношения это между мужчиной и женщиной, либо просто дружеские — ничего из этого не позволяет ни пользоваться другим человеком, ни играть его чувствами, ни подавлять…
Этот вечер доказал, что ничего я не переросла, не изменилась. Как была напуганная маленькая Лера Талова, до дрожи в коленках пугающаяся одного его присутствия, так и осталась где-то глубоко внутри меня. Спрятавшаяся до поры до времени. Наверно, это лишь в фильмах бывают красивые, уверенные в себе соблазнительницы, а в жизни….в жизни мы всё со своими тараканами, комплексами, страхами.
Нет, уеду к Тумановым, зализывать раны, что вновь открылись, прятаться от него. Уж лучше плестись лишний час каждый раз в пробке на работу, чем бояться встреч наедине с Соболевым.
Когда я приняла душ и уже укладывалась, завибрировал телефон на тумбочке у кровати. Щурясь, поднесла экран к лицу- Соболев. Забыл что-то или вдруг стоит за дверью, вернулся? Словно маленький ребенок я переставила телефон на беззвучный, а сама легла, накрывшись с головой одеялом.
***
— Лер, у меня тут билеты пропадают, — начал было Артем, а я вздрогнула, уже понимая, о чем пойдет речь. Вот ведь упёртый! Точно баран. Да ещё и словно с цепи сорвался в последнее время — как почувствовал опасность в лице Соболева, хоть и, слава Богу, не имел " удовольствия " встретиться-с ним.
— Артем, — повернулась я, думая, как бы культурнее намекнуть уже в который раз, что наши отношения- сугубо рабочие.
— Ого, — присвистнул он, с удивлением замерев взглядом на моем лице- Ты не заболела?
— Хочешь сказать, что ужасно выгляжу? — отшутилась я, прекрасно понимая, что полная слез и душевных терзаний ночь, естественно, оставила отпечаток на лице, и никакой тональный крем не скроет полностью.
— Лер, я серьезно. У тебя лицо красное. — нахмурился Артем, а меня отчего-то стала раздражать эта его навязчивая забота. Я что, ребенок? Он- не моя мать, а стоит, наступившись, скрестив руки на груди, словно я без шапки гуляла, вот и подхватила простуду- Все хорошо. Извини, но мне нужно поработать, — кивнула на стопку согласований по объектам выставки.
— Хорошо, — включил он " непонимайку", усаживаясь рядом на стул.
Я закатила глаза- не ясно, отчего, но Артем все больше стал подбешивать. "Может, в возраст ПМС вошла? "- усмехнулась мыслям? Теперь будет потряхивать несколько дней в каждом месяце, просто так, без причины. По мелочам.
Специально не обращая на него внимания, стала разбираться в бумагах, иногда потирая виски от ноющей боли.
****
— Лер, ты вся горишь! — чья-то рука коснулась моего лба, но голос доносился будто из-под толщи воды, а слова растягивались как жевательная резинка- Артем, а ты чего? Не видишь, ей совсем плохо?
— А я что!? Я ей говорил — она ощеривается сразу…
— Все нормально, — попыталась я улыбнуться, но рот будто в косой гримасе расплылся, не слушаясь. Попытавшись опереться на стол рукой, чтобы встать, едва не промахнулась. С удивлением и некоей долей паники заметила, как до того ровные очертания стола расплываются перед глазами. Страх снежным комом обрушился на меня — нет, только не это! Мне нельзя болеть! Нельзя! А как же Тёма?!
— Лера, ты меня слышишь? — звенящий Юлин голос отдавался в висках, заставляя зажмуриться от боли- У тебя пятна какие-то пошли- она настойчиво пыталась вручить мне маленькое карманное зеркальце, но моих сил уже не было даже на то, чтобы взять и оглядеть масштабы трагедии.
— Слышу…это….сейчас пройдет- слабо ответила и, собрав последние силы, встала- Юль, я, наверно, поеду домой. Все равно толку от меня сегодня…
— Да, да. Конечно- закивала головой верная помощница, убирая зеркальце в карман, — Ты это…может, скорую вызвать? Точно все хорошо?
— Нет, не нужно. Дома ТераФлю и пару часов сна- и как новенькая буду.
— А как же за руль? В таком состоянии? — не сдавалась Юля, помогая мне вдеть руки в рукава пуховика
— Я довезу- подал откуда-то со стороны двери голос Артем. Надо же, он все ещё здесь.
Скрепя сердце, я кивнула. Ну не садиться же за руль, действительно, в таком состоянии. А такси вызывать даже боязно- отключусь ещё по пути. Гул в ушах нарастает, да и слабость все больше.
***
— Лера, Лер, — настойчиво впивался в воспалённый мозг голос Артема — Просыпайся.
— А? Приехали? — сонно сощурилась я, чувствуя, как веки вновь наливаются тяжестью. Вот теперь я, пожалуй, впервые пожалела, что выбрала самостоятельность. От работы до дома было довольно- таки далеко. От дома до Тумановых- ещё дальше. На сон мне оставалось каких-то пару часов, если не хочу ехать совсем поздно ночью. А остаться у них? Недавно я снова передумала это делать. Зная Стеллу и ее активность, к ним в дом вдруг повалят толпами начнут холостые " сыновья подруг, друзья друзей и коллеги по работе Эдуарда". А от нее самой не устанешь слышать о том, что брак в жизни женщины- главное. Брак и семья. Вот только о том, что я все ещё замужем, она и не догадывалась. Я сказала Тумановым, что получила развод. Хоть те и сомневались, что беременную могут развести, но я что-то наплела о том, что нашла лазейку в законодательстве и примеры из судебной практики, и суд пошел мне навстречу.
— Тут мужик какой-то… — неуверенно начал Артем, но тут же дверь его машины будто отлетела в сторону. Соболев. Его глаза сверкали злостью.
— Валерия! — начал было он сердито, а у меня даже сил возмутиться этим его тоном как следует не было. Я будто плыла на зефирных волнах, утопая в мягкости. Казалось, даже воздух стал каким-то тягучим-Что с тобой? — он озабоченно рассматривал меня, а затем в пару движений отстегнул ремень, вытащил из машины, поудобнее переложив в руках. Я лишь успела ухватить сумочку с сиденья.
— Эй, стойте! Что происходит, куда вы ее несёте?! Вы кто вообще такой? — запыхавшийся голос Артема слышался позади, кажется, он бежал за нами.
— Муж. — не оборачиваясь отрезал Соболев.
— Лера?… — в голосе Артема отчётливо проглядывал шок от услышанного и ещё крохотный отблеск надежды, будто он все же надеялся услышать от меня опровержение. Но у меня не осталось ни сил, ни желания смотреть на схватку двух цепных псов. Да и какая там схватка- Соболеву нежный Артем на один удар. Поэтому, не желая подобной участи для него, я ответила:
— Да, это мой муж. Артем, спасибо, что довез. Едь домой.
Соболев хмыкнул, поплотнее прижав меня к себе, набрал код от домофона (и когда только узнать успел?). А потом по лестницам, минуя лифт (видно потому, что тот узкий, пришлось бы поставить меня), пробежал со мной на руках несколько этажей.
— Ключи? — выразительно взглянул он на сумку. Я приподняла ее кверху, пытаясь дрожащими пальцами расстегнуть, а опухшими глазами, перед которыми упорно расстилалась белесая дымка, найти в ее нутре ключи.
— Ясно. Прости, Лер, придется тебя поставить.
Я слабо кивнула. Пребывая в таком состоянии, мне было все равно, что со мной делают- кладут, поднимают, везут или несут куда-то. Лишь бы при этом можно было закрыть глаза и немного поспать. Спать хотелось все сильнее. А ещё — накрыться одеялом с головой, морозило всё больше.
Я безвольно подчинялась Соболеву, пока он раздевал меня, укладывал на кровать, велев не засыпать. Что-то отрывисто говорил кому-то по телефону. Затем хлопнула дверь, ушел? Стало даже немного обидно- бросил именно тогда, когда я бы не отказалась от помощи. Но затем из прихожей раздался шум голосов.
— Лера, это доктор, он сейчас осмотрит тебя, если нужно, сделает укол.
Вяло кивнул, откинулась на подушке. Доктор оказался весьма приятным пожилым человеком, осмотревшим меня от и до. Соболев все это время нависал над нами точно строгий надзиратель.
Доктор действительно сделал мне укол, прописал какие-то медикаменты, и распрощался. Соболев тотчас же принялся снова кому-то звонить, и через несколько минут пошел к двери встречать гостя. Вернулся один, но с нереальным количеством пакетов. Доставка еды, пакеты с зелёным крестом из известной сети аптек, ещё каких-то пару больших белых пакетов.
— Ого, — хрипло произнесла я, невольно любуюсь тем, как перекатываются мышцы его спины, когда он наклоняется над пакетами- Куда мне столько одной?
— А ты не будешь одна, — уверенно произнес " муж", стягивая с себя кофту, он остался лишь в футболке и джинсах- Тебе рекомендован постельный режим, лечение недели полторы- две.
— Сколько? — попыталась я встать, но " заботливая" мужская рука мягко, но настойчиво, уложила меня обратно — Нет, ты не понимаешь. Мне нужно к Теме, мне нужно на работу. Как я могу проваляться в постели столько времени?!
— Прекрасно, Лер, прекрасно можешь. — Соболев выставлял часть еды на небольшой столик на круглых ножках- колесиках- У тебя корь. И, насколько я знаю, у Артема пропущена плановая прививка от неё.
Сперва меня взбесило, что Мистер Богатей вновь включил свою всеосведомленность, но затем я замерла от шока- корь? Не может быть.
Увидев, как я нервно оглядываю руки, ощупываю лицо, Соболев покачал головой:
— Пятна будут только дня с четвёртого — он поставил последнюю пластиковую упаковку на стол и подкатил его к кровати.
— Доктор сказал? — задала глупый вопрос.
— Ага, — бросил он, распаковывая одноразовые приборы- Но я и сам болел в детстве, поэтому знаю.
О! Мне стало даже немного стыдно из-за своего эгоизма — а я ведь даже не поинтересовалась, есть ли у него прививка или иммунитет.
Соболев будто прочел мое смущение:
— Ешь давай, — протянул он мне ложку — Тебе нужны будут силы. Самое тяжёлое время- это второй-третий день.
Тоскливо взглянув на теплый ароматный бульон с парой кусочков курицы и невероятно аппетитную золотистую гренку, поняла, что не смогу съесть ни кусочка. Руки дрожат, да какое там, руки, — все тело дрожит.
Соболев и тут удивил. Приподняв меня, он подвинул подушку, усадив меня спиной к стене на неё. А затем, нисколько не смущаясь, уселся рядом. Зачерпнув ложкой бульон, он поднес его к моим губам:
— Ешь.
И я подчинилась, хоть глаза мои и слипались. Молча доела я почти половину миски, вперемежку с тёплыми гренками. Затем, обессиленно мотнув головой, откинулась назад полностью.
— Хорошо, — отложив в сторону еду, Соболев принялся раздеваться. Затем, в одних боксерах, подошёл к окну, задернув шторы. И вернулся обратно. Откинув одеяло, присел на кровать.
Я остолбенела — он серьезно?! Сейчас?!
— Лера, — мрачно хмыкнул он, верно истолковав испуг в моих глазах — я ведь не совсем ублюдок. Я просто буду лежать рядом. Тебе нужно тепло.
И тут я снова не смогла возразить своему невесть откуда взявшемуся личному медбрату- меня до сих пор сильно знобило. Кончики пальцев на руках и ногах будто онемели от холода. И в то же время внутри разливался странный жар.
Прижав меня к себе, он накрыл нас обоих одеялом.
— И с Тёмой все отлично, Стелла наотрез отказалась от любой помощи. Поверь, она безумно счастлива, что столько времени проведет с ним. Ты ведь у нас- маленькая собственница? — мне показалось, или он нежно поцеловал меня в лоб- Спи, Лера. Сейчас сон для тебя- лекарство