12. Жас
— Джон Петерсон, познакомься с Жас Риверой.
Джон встает и пожимает мне руку.
— Жас, рад наконец-то познакомиться с тобой.
— Я тоже.
Мы с Кингстоном садимся на скамейку напротив частного детектива. Я думала, что встреча в парке Лейк Голливуд — довольно странный выбор для такого частного дела, но теперь, когда я здесь, это имеет смысл. Конечно, вокруг полно людей, но все они слишком заняты тем, что делают селфи перед знаковой вывеской или играют со своими собаками, чтобы обращать на нас внимание.
Все, что связано с Джоном, не поддается описанию. Начиная с его имени — если это вообще его настоящее имя — заканчивая его грязно-каштановыми волосами, худощавым телосложением или сочетанием поло и джинсов, которые он носит. Он не плохо выглядит — просто в нем нет ничего такого, что выделялось бы. Он совершенно незаметен, что, я полагаю, очень удобно, когда ты зарабатываешь деньги, шпионя за людьми.
Джон ставит на стол для пикника небольшую многоразовую сумку для продуктов.
— Все, о чем мы говорили, здесь.
Кингстон берет сумку и заглядывает внутрь.
— Включая дополнительный предмет для офиса Каллахана?
— Да, — подтверждает Джон.
— Те же инструкции по установке?
Джон кивает.
— Главное, о чем вам нужно беспокоиться, это о выборе правильного устройства. В доме Каллаханов и в офисе твоего отца стоят немного разные модели. Согласно информации, которую вы мне прислали, оборудование в этой сумке должно быть идентично текущим моделям в каждом здании.
— Звучит достаточно просто, — говорит Кингстон.
— Простите, но о чем именно идет речь? — спрашиваю я. — У меня такое ощущение, что вы говорите на кодовом языке.
Кингстон улыбается и открывает сумку, чтобы я могла заглянуть внутрь.
— Детекторы дыма. Они полностью функционируют — просто в них установлены крошечные камеры.
— Чувак, это даже пугает, что так легко можно за кем-то шпионить, — размышляю я.
Джон кивает.
— Так и есть. Вот почему я никогда не путешествую без устройства обнаружения. Вы удивитесь, сколько раз я находил скрытые камеры в гостиничных номерах.
У меня отпадает челюсть.
— Серьезно? Какой в этом смысл?
— Обычно это обычный извращенец, который надеется немного заняться цифровым вуайеризмом, — он пожимает плечами.
— Мерзость, — гримасничаю я, внезапно радуясь, что у меня никогда раньше не было причин заселяться в гостиничном номере.
Джон проверяет свои часы.
— Мне нужно идти. У кого-нибудь из вас есть вопросы?
— Нет, — я качаю головой.
— Все в порядке, — говорит Кингстон в то же время.
Кингстон ждет, пока Джон уйдет, а затем наклоняет голову к большой площадке, покрытой травой.
— Не хочешь немного прогуляться?
— Конечно, — я беру небольшую сумку и взваливаю ее на плечо.
Кингстон встает и предлагает свою руку, чтобы помочь мне подняться. Я начинаю отстраняться, как только встаю, но он крепко усиливает хватку и начинает идти, увлекая меня за собой. Я бы никогда не назвала Кингстона Дэвенпорта держателем рук, но ему это очень нравится. Я решаю не спорить с ним по этому поводу, пока мы идем по территории. Мы не уходим слишком далеко, и уж точно не слишком быстро, но солнце на моей коже и свежий воздух приятны после долгого пребывания в закрытом помещении.
Кингстон останавливает меня и достает из кармана свой телефон.
— Подожди секунду.
Мои брови сходятся.
— Что не так?
Он обхватывает меня одной рукой за плечо, а другой протягивает свой телефон. Наши лица появляются на экране с вывеской HOLLYWOOD на заднем плане.
— В самом деле? Ты хочешь притвориться, что мы туристы?
Зеленовато-золотистые глаза Кингстона искрятся весельем.
— Можешь ли ты вообще сказать, что ты из Лос-Анджелеса, не сделав селфи на фоне вывески HOLLYWOOD?
— Я бы не подумала, что великому Кингстону Дэвенпорту есть дело до какой-то старой вывески.
— Мне нет, — соглашается он. — Но я все равно хочу сфотографироваться, так что заткнись и улыбайся в камеру.
Камера щелкает быстрыми щелчками, пока я смеюсь.
Кингстон прокручивает свою катушку с фотографиями и протягивает одну мне.
— Видишь? Идеально.
На снимке я стою лицом к нему с открытым от смеха ртом. Глаза Кингстона смотрят прямо на меня, в них светится веселье, но и… что-то еще. Если бы я не знала лучше, я бы сказала — уважение, но это не может быть правдой
— Мы даже не смотрим в камеру, — замечаю я.
— Меня это не волнует, — Кингстон убирает телефон в карман, его взгляд ни разу не дрогнул.
Я ищу его глаза.
— Кингстон… — он наклоняется ко мне, его дыхание касается моего лица. — Это не очень хорошая идея.
— Меня это так же не волнует, — его рот прижимается к моему легким прикосновением, давая мне шанс отстраниться.
Я задыхаюсь от нерешительности. Мои глаза закрываются, когда Кингстон облизывает уголок моих губ.
— Внимание! — кричит кто-то.
Кингстон оттаскивает меня в сторону, как раз перед тем, как фрисби проносится над моей головой.
Я быстро моргаю, когда чары рассеиваются.
— Вот дерьмо, это было близко.
— Да, — Кингстон хмурится. — Немного слишком близко.
К нам подходит мужчина с застенчивым выражением лица.
— Извините за это, — к нему подбегает черный лабрадор, гордо бросая к его ногам грязную фрисби. Он гладит собаку по голове и говорит: — Хорошая девочка, Гретта.
Гретта высовывает язык из пасти, а хозяин чешет ее за ухом.
— Можно? — я делаю жест в сторону его очаровательной спутницы.
— Конечно, — отвечает он. — Она очень дружелюбная.
Я следую примеру мужчины и чешу ее за висячими ушами, которые ей так нравятся. Кингстон опускается на колени и присоединяется к нам, смеясь, когда огромный язык Гретты окрашивает его щеку собачьей слюной. Этот момент такой обычный — просто несколько человек играют с милой собачкой в парке — но в то же время он сюрреалистичен. Два месяца назад, если бы вы спросили меня, считаю ли я Кингстона Дэвенпорта любителем животных или любителем делать дурацкие селфи, я бы закричала: «Нет, черт возьми!». Этот человек — загадка. Чем больше я его узнаю, тем сложнее он становится.
Мы с Кингстоном отходим назад и наблюдаем, как собака и ее хозяин возобновляют свою игру в мяч. Кингстон молча берет меня за руку, и мы идем по дороге к тому месту, где он припарковал Range Rover. Я забираюсь в машину и пристегиваю ремень, пока Кингстон садится за руль и включает зажигание.
Он тяжело вздыхает, когда мы выезжаем на дорогу.
— Я действительно не хочу везти тебя обратно в тот дом, Жас. Есть ли что-нибудь, что я могу сказать, чтобы убедить тебя остаться со мной?
Я качаю головой.
— Нет.
— Упрямая женская задница.
Я откидываю голову назад и стону.
— Кингстон, пожалуйста, не порть наше прекрасное утро. Я буду в порядке. Я вернусь в школу во вторник, если завтра врач даст мне добро, так что я все равно не буду там часто появляться. Кроме того, если Пейтон под подозрением, не лучше ли притвориться, что все в порядке, чтобы выманить ее? Я не могу этого сделать, если буду жить с тобой.
— Я чертовски ненавижу, когда ты права, — ворчит он.
— Да, ну, привыкай, приятель.
Он смотрит на меня краем глаза.
— Умница.
Я высовываю язык, потому что я такая взрослая. По крайней мере, это вызывает у него улыбку.
— Ты никогда не перестанешь нажимать на мои кнопки, да?
Я пожимаю плечами.
— Зачем мне это делать, если ты делаешь это так весело?
Кингстон качает головой.
— Как я уже сказал, гребаные проблемы.