— Не понимаю, как этот человек может спокойно ехать дальше…
— Я об этом уже думал и теперь жалею, что не пошел к начальнику станции... Все несчастье, наверно, в том, что он не сразу обнаружил, понимаешь?
— Нет.
— Ну, вернулся в вагон и не сразу вошел в свое купе — может быть, стоял и читал газету в коридоре или разговаривал с кем-нибудь, а потом, кто знает, как часто останавливается дальний поезд? Мчится, наверное, без остановок целые часы. Может быть, зря мы так быстро увели его?
— Хорошенькое быстро, ты что, уже забыл, сколько раз он бегал туда-сюда, а потом — как пьяный его хотел пропить?..
— Ох, мальчики, по-моему, и сейчас не поздно, по-моему, надо пойти на вокзал и сообщить начальнику станции, что он у нас. Вот мы сейчас тут сидим, а вдруг этот человек звонит в Сосновый Бор и... из-за нас никогда не узнает, где потерял свою собаку.
— А по-моему, чем тут сидеть в темноте, — сказал, вставая, Гриша, — лучше пошли бы на озеро.
— Эх, ты-ы!
— Пожалста, можешь думать обо мне что хочешь! Могу добавить: девчонкам вообще полезно думать. — Уже открывая дверь, Гриша бросил насмешливо: — Живут на Почтовой улице, а позвонить на вокзал по телефону в голову никому не придет.
— Гришка, ты гений, — искренне признался Костя, — я сейчас сбегаю.
— Сиди уж, я сам.
Гриша пересек двор бегом, а за калиткой побрел с видом человека, которому все на свете надоело. Так он дошел до перекрестка и в точности так же побрел назад.
Если б Вика иначе сказала «Эх, ты-ы!» или не сказала бы этого совсем, возможно, Гриша на вокзал позвонил бы.
— Привет, кроты, — сказал он и шагнул в полутьму.
— Так быстро.
Он промолчал.
— Ну?
Он с удовольствием молчал.
— Ну, что тебе сказали?
— Выдумают всякую ерунду...
Слава вздохнул с облегчением:
— Выходит, никто сюда не звонил.
— Просто не верится, — тихо сказал Костя.
— Если бы это была моя собака, я бы ее нашла.
— Ты бы... — начал Гриша и махнул рукой. Он грызся с Викой, потому что она ему нравилась.
Пес сидел неподвижно, не спускал глаз с двери — все чего-то ждал с удручающим напряжением.
— Костя, я... знаешь, что я заметила, — когда кто-нибудь произносит слово «он»... видишь? Видишь, что делается с его ухом?
Овчарка в самом деле повернула одно ухо в сторону Вики.
— Вот это да, — сказал Гриша, — новая байка: хозяин пса был сумасшедший — назвал собаку просто Он!
— Хватит вам ссориться, — сказал Костя. — Давайте лучше подумаем, как его назвать.
— Найда, — уверенно сказал Леня.
Слава резко обернулся:
— С чего ты взял?
— Нафа Найда тоже фама к нам прибежала…
— Понятно. А теперь помолчи. Ну, давайте, ребята!
— Предлагаю космическое. — Это сказал Гриша.
— Пожалуйста, — заорал Володя. — Глобус!
— По-твоему, это космическое? — Гриша никогда не щадил своего друга. — Давайте просто Коська или еще лучше — Космоська!
Мальчишки хохотали. Вика смотрела на них с грустным удивлением. Гриша, ощущая на себе ее взгляд, паясничал еще больше.
— А что, это хорошая мысль, — спокойно сказал Костя, — назовем его именем какой-нибудь планеты или звезды. Например, Орион.
— Красиво, — сказала Вика. — Сатурн тоже хорошо.
— Марс! — сказал Костя.
Собака резко повернула голову, потом поднялась.
— Иди ко мне, Марс, — дрогнувшим от волнения голосом позвал Костя.
Собака приблизилась на два шага и снова замерла.
Костя буквально бросился псу на шею, обнял. Володя вопил: Ура!» В конце концов у пса не выдержали нервы, и он залаял.
Славка, ошеломленный всем этим, опомнился наконец и прежде всего возревновал. В пустом сарае прозвучала первая команда нового хозяина овчарки:
— Марс, ко мне!
И пес подошел. Потом Слава скомандовал сесть, и послушная псина уселась, уже не в такой напряженной позе, но от двери отвлечь ее не удалось. А когда и ребята расположились на полу, овчарка легла, положила морду на лапы, неотвязно глядя на дверь.