Но я и правда набирал людей, которые могли работать в это сложное время на нашей тяжёлой работе. В понедельник я пришёл рано, почти в семь утра и, судя по виду парней, которые уже ждали меня, они увидели в этой работе шанс, за который решили ухватиться.
Я давно решил одну вещь, что буду хорошо платить по меркам этих дней. Без задержек, всё вовремя, чтобы людям хватало. Минималку в рублях, потому что надо было проводить хоть что-то официально через кассу. Остальной серой зарплатой в валюте, предупреждая, чтобы откладывали себе, как только раскидают свои долги, а их тут у каждого целый вагон.
В городе дают получку нестабильно, задерживают, иногда до сих пор месяцами, как раньше, иногда даже дают продуктами или вещами. Деньги людям нужны, это я давал, даже не жалел аванс, поэтому ко мне шли охотно, несмотря на жёсткие требования, которые я озвучивал сразу.
В братве на первый взгляд платили лучше, но богатыми там ходили только бригадиры. Рядовые братки редко когда получали много, их доли маленькие, а за оружие они обычно платили сами. Да и полученное они тратили быстро и ярко, мол, легко пришло, легко ушло. Смертность высокая, ещё в тюрьму садятся часто, где о них уже мало кто вспоминает.
К 97-му году уже мало что осталось от всей этой бандитской романтики начала десятилетия. Люди хотели жить, а не лежать на кладбищах под роскошными памятниками. Да и памятники теперь были только для серьёзных авторитетов, а не для рядовой бандитской пехоты.
Ну а я продолжал выполнять свой план. Просто чтобы вытащить всех, кого я хотел, из этой безнадёги и дать билет в жизнь. А потом соберёмся 31 декабря 1999 года, и я посмотрю, как все будут охреневать, глядя в телевизор на уходящего вместе с эпохой президента.
Но до этого ещё надо дожить, ведь выбранный путь опаснее, чем старый, зато теперь я не один.
С Женей и Лёней сидели в кабинете, приглашали парней по одному, много говорили о работе. Все, кто прошёл комиссию, зачислялись в штат. Итого нас стало больше на десять человек.
Семеро бывшие военные, среди них капитан Машуков и четыре сослуживца Жени, ещё двое по рекомендации Ярика и Артёма. Два человека с железки, которых переманил Женя, один из них кикбоксёр с нашей секции. И был ещё один парень из учеников Семёныча. Оба этих спортсмена тогда сразу откликнулись, когда я позвал на защиту зала от Родионова, хоть мы и решили вопрос иначе.
Два кикбоксёра и слесарь с железки были без боевого опыта, только служили в армии. Но мы всё-таки частная охрана, а не бандитская бригада и не отряд милиции. Да и сами по себе это крепкие парни, которые не будут казаться бесполезными на фоне вояк. Слесарь Виталя был компанейским парнем, а кикбоксёры помогали остальным со спортивной подготовкой.
Итого, первая смена для комбината укомплектована людьми полностью. Даже больше, чем нужно, ведь к нам ещё придут два бывших мента, Костя и Андрей. Зато я мог усиливать первую смену при необходимости, подменять, если кто-то заболеет. И есть люди, которые будут приезжать на работу и обучаться, чтобы передавать опыт новой смене охраны через месяц.
Но всё это оказалось очень утомительным. Кто прошёл приём и принёс мне все нужные бумаги, для тех начиналось обучение. Сегодня парни читают и изучают законы, которые касаются частной охраны. Пока ещё материалов не так много, да и сами законы не обросли тонной редакций и дополнений, но знать их надо. Тем временем мы помечали их данные, чтобы заказать форму, а после обучения я подам заявления на выдачу им лицензий частных охранников. В прошлый раз мы хитрили и смогли получить лицензии, не состоя в фирме. Сейчас будет попроще.
Всё затянулось, ведь я собирался ещё поехать сегодня на комбинат, только теперь понимал, что не успею. Отправился на обед, и на нём же собирался закончить разговор с капитаном Машуковым, который прошёл комиссию. Теперь осталось только его зачислить в штат. Захватил ещё Женьку со Славой, которые сидели со мной и помогали принимать персонал, а за старшего оставил Лёню.
Пошли обедать в ближайшую кафешку. Тут кормили прилично, посетители редко бывали днём. Всё же на обед работающие люди ходили по домам или приносили с собой, мало у кого были деньги ходить на обед в кафе. Мы расселись за деревянным столом на узкие скамейки, я сразу учуял вкусный запах борща с кухни. По телевизору показывали мульт про погонщиков динозавров, но звук выключенный, потому что кто-то врубил магнитофон, из которого играла «Белые розы».
— Смотри, Денис, — продолжал я разговор с Машуковым, пока из кухни нам приносили еду, борщ в больших тарелках. — Бандитские крыши будут ещё долго, потому что они крышуют нелегальный бизнес, в первую очередь. Ну не будет же хозяин шалмана с проститутками звать милицию, если кто-то придёт его грабить. Да и мы сами с такими не связываемся.
— Ну да, — бывший капитан кивнул. — Само собой.
— А вот обычные магазины и прочее — это уже наши клиенты. Сейчас мы не берёмся, потом вполне можем. Будет пультовая охрана с сигналкой и тревожной кнопкой, тогда просто ставишь и приезжаешь на место по тревоге.
— Угу.
— А у нас было так, — Слава пододвинул к себе тарелку. — Мы дежурили на телефоне. Чуть что, принимали вызов и звонили диспетчеру в ОВО, а он присылал группу реагирования по адресу. Выгодно, ведь те группы в нашей конторе не состояли, им никто не платил.
— Я в курсе схемы, — сказал я. — Думаю, рано или поздно придётся пообщаться с экипажами и договориться, чтобы к нам поездили по тревоге.
Вернулись с обеда. Я собирался продолжить. Но пока мы шли, у конторы остановилась старая трёхдверная нива. Внутри три человека, которых я не знал. Высокий парень в камуфляжной куртке, вылез из машины, захлопнул дверь и остановился у ворот, о чём-то говоря с Тёмой, который стоял на крыльце с недовольным видом. Артём что-то сказал, и высокий отвалил от него так быстро, будто его ткнули чем-то острым. Он только собрался уезжать, но заметил нас.
— О, Коваль, — радостно протянул незнакомец. — И ты тут, Шевцов, — незнакомец глянул на Славку, потом заметил Машукова. — О, товарищ капитан! Давненько тебя не видел.
— Чё надо? — грубо спросил Женя, поморщившись. — Я же тебе сказал, ещё раз увижу, то…
— Да базар один есть к вам, пацаны. Серьёзный…
— О чём? — я подошёл ближе.
— Не к тебе базар, — незнакомец нахмурился. — А к пацанам, по делу.
— При Волке говори, — потребовал Слава. — Или вали. Знаю я твои дела.
Женя мрачно кивнул. Приехавший посмотрел на нас, покачал головой, и молча вернулся в свою машину. Нива уехала, подняв пыль. Мы смотрели ей вслед.
— Кто это такой? — спросил я. — И чего ему было надо?
— Так понятно, чё ему надо, — сказал Женя и вздохнул. — То же, что и нам.
*
Тем временем, Новозаводск, городской рынок
— Иннокентий Палыч, — в кабинет Луки зашёл толстый охранник. — Прибыл господин Волгин.
— Иду, — Лука застонал от досады. — Где Миша?
— Ждёт вас в коридоре.
За дверью ждал Миша, один из последних людей покойного майора Богатова, и один из немногих, кого не подкупил Гоша. Поэтому он стал доверенным человеком Луки, стремительного терявшего свои позиции хозяина рынка и городских саун.
Миша, высокий молодой человек когда-то приятной внешности, которую портил большой ожог на щеке, ждал, сидя в кресле. Под пиджаком у него видна кобура и рукоятка пистолета.
— Прибыл этот, — хрипло сказал он. — Эдик х***.
— Да, идём встречать, — обречённо произнёс Лука.
— Майор покойный со всей этой кодлой иначе говорил, — недовольно произнёс Миша. — А мы его тут принимаем. В жопу ещё целовать его будешь?
— А что сделаешь? — Лука скривился. — Я бы его морду блатную в жизни бы сюда не пустил, и плевать, кто он такой. Говорят, всю жизнь сидел, и вид соответствующий. Но времена такие, других союзников нет.
— А ты его не видел сам?
— Нет, только с помощником его говорил. Помощник хренов, тоже блатной.
Миша ничего не сказал и пошёл по лестнице первым. Лука с опаской посмотрел ему в спину и спустился следом. Мишу он побаивался, только других ему на замену не было. Парень остался на рынке, ему были нужны деньги, больше, чем платили другие банды. Но характер у него тяжёлый, вечно выговаривал своё недовольство всем, даже покойному Богатову.
Внизу невысокий мужичок в клетчатом пиджаке кепке, очень сильно похожий на Шарикова из фильма. Это, должно быть, помощник Эдика. Мужичок посмотрел на девушку, убирающую первый зал административного здания, и показал сгнившие чёрные зубы в кривой ухмылке. За ухом у него был заткнут беломор.
Миша поцокал языком и вздохнул, Лука сдержался. Хозяин Шарикова наверное выглядит ещё хуже…
Тем сильнее было его удивление, когда через главный вход вошёл сам Эдик. Пожилой мужчина с прямой спиной, в дорогом костюме, сшитом по фигуре, и в строгих очках с затемнёнными линзами. За ним быки-телохранители, но не урки, а вполне себе мужчины презентабельного вида, которых можно брать на деловую встречу.
Эдик прошёл вперёд, чтобы пожать руку хозяину. Кто он такой, выдавали только его стальные вставленные зубы и татуировки-перстни на пальцах, и всё. Вполне себе выглядит как богатый бизнесмен, если бы не это.
— Иннокентий Павлович, — сказал Эдик чуть хрипловатым голосом. — Вот и увиделись лично. Чуть не задержался, в клинике был.