— Я отцу расскажу, — предпринимаю жалкую попытку я. — Он не оставит ни одного из вас в живых.
Один из мужчин хватает меня за волосы и резко поднимает, заставляя на него посмотреть.
— Давай, красавица, расскажи, — шипит мне в лицо, забрызгивая своей слюной мои щеки, губы, лоб и подбородок, — только перед этим мы ещё с тобой порезвимся, а потом рассказывай всё, что мы с тобой сделали.
— Отпустите… — молю я из последних сил, но он бьёт меня прямо в лицо, не жалея.
Мне так больно, я готова умереть, лишь бы всё прекратилось.
«Мам, можно к тебе? Я больше не могу, я больше не хочу… Я знаю, что ты меня примешь, обнимешь и приласкаешь. Пожалуйста, забери меня из этого ужаса!»
Ещё один удар, но ему я даже уже рада, так как, возможно, именно он последний, и я увижу, наконец, маму.
Теряю сознание…
И резко просыпаюсь.
Не сразу понимаю, что это был всего лишь сон. Трогаю своё лицо, затем тело, чтобы убедиться, что это игры моего подсознания. Всё в полном порядке, никаких ссадин, царапин и синяков не нахожу. Потираю виски и осознаю, что уснуть мне уже не удастся. А я так надеялась, что кошмары прекратились.
На часах три ночи. Что ж четыре часа уже неплохой сон. Надо как-то успокоиться. Рисование мне обычно в этом помогает, к тому же сейчас у меня есть всё необходимое для искусства, а не только простой карандаш и жалкий альбом. Спасибо деньгам Артёма.
Делаю себе большую чашку кофе и принимаюсь писать.
Время проходит незаметно. К моменту звонка будильника, поднимающего меня на работу, картина уже готова. Отхожу на некоторое расстояние от мольберта, чтобы посмотреть на результат творчества и застываю.
Сама от себя не ожидала такого. Картина получилась очень яркой. Я такое не рисовала уже очень давно. Невероятное сочетание красок, как будто саму радугу перемешали и расплескали на холсте, и еле заметный силуэт человека в центре, который виден только с определенного расстояния от картины, и осознание где-то глубоко, что пора двигаться дальше.
Присаживаюсь на стул, пытаясь осознать, что только что произошло. Это искусство так влияет на меня или это я пытаюсь что-то донести до самой себя?
Может, надо было согласиться на предложение Артёма? Я же не смогу так жить вечно. Нужно действовать. Да, в прошлые разы всё заканчивалось очень плачевно, но если я спрячусь на самом видном месте, поищу союзников, то всё может обернуться в мою пользу.
Меня точно не будут искать в высшем обществе, потому что до этого я всегда пряталась среди простых смертных, где меня всегда находили, а так у меня есть шанс вернуться к нормальной жизни, если правильно разыграть все карты. Он наверняка даже не подумает о том, что я могу прятаться у всех на виду.
Возможно, даже получится избавиться от кошмаров.
Единственное — нужно обезопасить окружающих людей на случай, если что-то пойдет не так.
Беру телефона, пока не передумала, и быстро набираю Артёма.
Звучат длинные гудки, и до меня только сейчас доходит, что молодой человек может ещё спать. Собираюсь уже отключиться и постараться набрать ему позже, но вдруг слышу его достаточно бодрый и немного удивленный голос:
— Алиса?
— Я согласна, — выпаливаю я. — Но у меня будет условие.
— Я весь в внимании, — говорит Скворцов, сразу понимая, о чём идёт речь.
— Пообещай, что не влюбишься в меня, — произношу я, а затем воцаряется тишина на несколько мгновений, и неожиданно раздается его смех.
— Если бы я хотел влюбиться, думаешь я бы предложил тебе заключить со мной сделку, чтобы ты играла мою фиктивную девушку? — саркастично говорит он, продолжая усмехаться, а у меня внутри почему-то всё сжимается, но я не обращаю на это внимания.
— Артём, просто пообещай мне, а ещё лучше поклянись, — настаиваю на своём и добавляю в свой голос твердые стальные нотки. — Иначе никакой сделки не будет.
На какое-то время воцаряется тишина. Мужчина явно не ожидал от меня подобных заявлений. Надеюсь, Скворцов воспримет мои слова не как детскую забаву или женскую прихоть, а серьёзно.
— Так это не шутка? — пораженно произносит Артём. — Ты серьёзно?
— Да, — кратко отвечаю я и жду от него требуемого.
— Хорошо, Алиса, но это самое идиотское, что мне приходилось слышать в своей жизни. Я обещаю, что не влюблюсь в тебя. Теперь ты согласна?
— Согласна, — говорю я, но в душу закрадывается плохое предчувствие. Даже боюсь представить, что случится, если правда обо мне вылезет наружу.
Часть 2. Игра по правилам. Алиса (14)
— Девушка, у вас такие длинные волосы, вы уверены? — с надеждой в голосе уточняет молоденькая девушка.
Моей отличительной чертой в академии было то, что я никогда не меняла свою внешность. Все мои однокурсники много экспериментировали, один знакомый однажды даже пришел не просто с необычным цветом волос, ему этого было мало. Нет, он пришел с целой радугой на голове: у правого уха пестрел ярко-красный цвет, а с левой стороны все завершалось таинственным фиолетовым оттенком. Когда я у него спросила зачем, он лишь ответил, что ему нужно было прочувствовать эти цвета и именно в таком порядке и что с никакой радугой это не связано, просто так совпали звезды. После он неделю не выходил из своей мастерской и что-то творил. Правда, никому и ничего не показал, сказав, что работа будет готова не раньше, чем через год, потому что ему ещё нужно прочувствовать кучу других цветов.
Он был не одинок в своих идеях, многие экспериментировали, зачастую по нескольку раз за месяц: кто с волосами, кто с татуировками, кто с пирсингом, кто с одеждой. В общем муху в каком-то смысле можно назвать музеем творческих экспериментов, хотя, уверена, что это определение подходит для любого заведения, связанного с искусством.
Я же всегда оставалась верна себе. Мне нравился мой натуральный темно-медовый цвет, нравились длинные густые волосы. Единственное, с чем я позволяла себе экспериментировать, — это прически. Поэтому почти каждый мой выход в свет отличался новым замысловатым шедевром на голове.
Вчера я согласилась притворяться девушкой миллионера Артёма Скворцова, а значит, мне придётся мелькать в высшем обществе и постараться не быть узнанной людьми, которые меня видели и знают. Я надеюсь, что не встречусь ни с кем из них, все-таки это не Санкт-Петербург, но и исключать такую вероятность совсем не могу. Нужно быть готовой ко всему.
Знаю, что сейчас я не похожа на себя прежнюю. Особенно сказывается практически полное отсутствие косметики и смена цвета волос, и в целом время прошло, я изменилась. Раньше была больше похожа на подростка, сейчас же всё больше вижу в себе женщину. Тем не менее, изменений много не бывает, да и должна же была прийти пора моих экспериментов, не таких рискованных, как у моих однокурсников, конечно, но все же.
— Уверенна, делайте слегка удлиненное каре, — киваю я.
Мне срезают мою копну волос. Я смотрю на них с сожалением. Все-таки длина мне всегда нравилась и безумно шла, но рано или поздно приходится чем-то жертвовать. Неожиданно вспоминаю, что мама всегда носила короткую стрижку, представить её с другой прической я никогда не могла и до сих пор не могу.
— Готово, можете на себя посмотреть.
Поднимаю глаза и застываю. Боковой пробор, уложенные пышные светлые волосы чуть выше плеч и темные корни, гармонично переходящие в блонд. Мне по-настоящему нравится то, что я вижу. Улыбаюсь и задаюсь вопросом, почему раньше не рискнула поэкспериментировать. Возможно, в будущем риску на что-то более радикальное.
— Вам очень к лицу, — щебечет парикмахерша. А мне приходит на ум другая мысль, от которой улыбка меркнет.
С одной стороны, с задачей я справилась, на себя похожу ещё меньше, но, с другой стороны, чуть ли не мамина копия. Надеюсь, это не сыграет со мной злую шутку. Кто вспомнит женщину, последний раз появлявшуюся на публике около восьми лет назад?
Домой все равно возвращаюсь в приподнятом настроении, ещё и солнце слепит глаза. Давно я не чувствовала себя так хорошо, а всего лишь нужно было постричься. Или согласиться на авантюру. Или выбрать другую тактику. Или устроиться на работу в школу искусства. Или сделать что-то ещё, что я никогда не делала раньше, но сделала здесь, в Москве.
На самом деле, глубоко внутри я понимаю, что моё хорошее настроение в первую очередь связано с одной простой вещью — надеждой на счастливое будущее, которое при должном раскладе может наступить быстрее, чем я могла рассчитывать. Главное, её не спугнуть и молиться вселенной, чтобы она мне подыграла, и я смогла всё исправить.
Телефон начинает разрываться мелодией звонка.
— Привет, Артём, — отвечаю сразу.