— О господи, — хоть я и знала о поминках, но новость всё равно повергает меня в шок. — Это ведь его я видела в прошлый раз, да?
— Да.
— Мне так жаль, Даня, — подхожу к нему ближе и кладу руку на его плечо, стараясь жестом выразить свою поддержку.
— Мне тоже, — отзывается он.
— Как это произошло? — рискую спросить я.
— Передозировка, черт бы её побрал, — зло выругивается Головин.
Какое-то время мы молчим. Я думаю о том, каким молодым был тот парень. Да, он баловался наркотиками, но никто не заслуживает такую смерть и в таком раннем возрасте. Он не виноват в том, что наркотические средства вызывают зависимость, независимо от того, как именно он подсел на них — заставили ли его употребить, или он начал употреблять сам.
— Я могу как-то тебе помочь? — предлагаю свою поддержку Дане.
— Не думаю, — отказывается он. — Тебе лучше уехать. Я ни в коем случае не хочу показаться негостеприимным, но здесь точно не то место, которое я бы хотел показать своим друзья, и точно не то время. Друзья Коли, тех, которых ты видела на кухне, неплохие, но я бы не хотел, чтобы ты находилась рядом с ними, когда они в таком пьяном виде.
— Хорошо, — сразу соглашаюсь я, но не спешу двигаться к выходу.
— Лисса, — Головин поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза, — спасибо, что приехала и поддержала. Я ценю это.
— Конечно, Дань, я не могу иначе. Если тебе хоть что-то понадобится…
— Не понадобится, но спасибо, — закрывает тему он. — Пойдём.
Молодой человек провожает меня до машины, поздоровавшись со старушками на скамейке. Он осматривает мой автомобиль на наличие каких-то повреждений, но последний оказывается в порядке.
— И всё-таки лучше не приезжай сюда на своей машине, — говорит он. — Или вообще не приезжай.
Я не знаю, что на это ответить, поэтому молчу.
— Я приду на пары завтра или послезавтра, — продолжает Головин. — Просто, сама понимаешь, нужно было организовать похороны, поминки. У Кольки мать больная, ей самой тяжело всем этим заниматься.
— Бери столько времени, сколько тебе нужно, только не пропадай, договорились?
— Договорились, — кивает он.
Даня наблюдает за мной, пока я сажусь в машину, завожу двигатель, включаю фары, ждёт пока уеду. И, когда я уже готова отъезжать, мне в голову приходит одна мысль. Опускаю стекло и спрашиваю у друга:
— А что он принял?
— Да этот новый препарат, черт бы его побрал, — безрадостно хмыкает Головин, — «фламинго».
Даня делает шаг к забору и со всей силы бьёт по нему ногой так, что тот начинает дрожать.
— А самое главное, знаешь что? — яростно говорит он. — Коля ещё подростком попал не в ту компанию, где его просто взяли на слабо. Тогда он и начал употреблять наркотики, но пару месяцев назад начал задумываться о том, чтобы завязать. Последней каплей стал именно тот случай, свидетельницей которого ты была, когда он чуть не умер. Коля пообещал и мне, и себе, что в жизни больше никогда не будет пробовать «фламинго».
Даня на мгновенье замолкает.
— И я не знаю, что пошло не так, — отчаянно продолжает он. — Понятия не имею, где он взял наркотик и почему употребил. Не могу не думать о том, что его просто могли заставить.
Вылезаю из машины, подхожу к другу и снова касаюсь его плеча, как тогда на балконе.
— Не надо, Дань, — тихонько говорю ему слова, которые очень хотела бы, чтобы кто-то сказал мне, когда умерла мама. — Его уже не вернуть. Ты должен его отпустить, тогда станет легче.
— А если этот наркотик унесёт ещё чьи-то жизни?
— С этим должна разбираться полиция, но не ты.
— А разберётся ли она, Лисса?
— Должна, — уверенно отвечаю я, чтобы он мне поверил.
А если не разберётся полиция, то это сделаю я, Дань. Я тебе обещаю, но ты не должен из-за этого ставить крест на своей жизни, посвящать его расследованию. Ты и так много натерпелся, всего на всего живя в этом убогом месте. Ты должен выбраться отсюда и наслаждаться жизнью.
Алиса (49)
Через пару дней мне, наконец, улыбается удача. Я бы даже сказала, что я выигрываю джекпот. Поздно ночью отец не просто остаётся работать дома, он достаёт ноутбук из сейфа, а затем и вовсе покидает кабинет. К нам кто-то приезжает, через окно вижу въезжающую на территорию дома машину.
Это мой шанс. Возможно, единственный шанс.
Захожу в кабинет и сажусь за стол перед ноутбуком.
Черт, о пароле я толком и не подумала. Какой он здесь вообще может быть?
Набираю свой день рождения — не подходит, день рождения мамы — не подходит, день рождения отца — тоже мимо.
Лисса, думай! Думай! Какой пароль мог выбрать отец?
Перебираю кучу комбинаций, но ни одна не подходит. Черт! Оглядываю стол в поисках зацепки и натыкаюсь на старую мамину фотографию.
А если?..
Ввожу дату смерти мамы и нажимаю «enter». Сердце на миг замирает, потому что если эта комбинация не подойдёт, то мне остаётся только метод случайного подбора.
ДА! Пароль подходит, и я захожу в ноутбук своего отца.
Меня захлёстывает волна адреналина. Меня всю трясет, сердце мчится в бешенном ритме, в ушах гудит. Заставляю себя собраться и закончить начатое.
На экране открыто огромное количество файлов, и я сразу теряюсь, не понимая, с чего начать осмотр. Решаю начать с очевидного: пишу в поисковике файлов «фламинго» и нажимаю поиск. Пока файлы грузятся, прислушиваюсь к дому — тишина, лишь гудение компьютера её нарушает. Видимо, отец встречает ночного гостя на улице.
Как только все файлы прогрузились, открываю первый попавшийся и принимаюсь вчитываться в текст, затем открываю новый и вчитываюсь уже в него, и так ещё несколько. С каждым новым словом, с каждым новом абзацем, с каждым новым документом, сама тьма и ужас накрывают меня всё больше и больше.
— О господи, — не сдерживаю я пораженного возгласа.
Здесь и формула производства «фламинго», и сроки поставок в Россию, и сроки поставок по различным города, и цены, и кодовые имена поставщиков…