— Тимур, здравствуйте, можно задать вам пару вопросов?
Рядом с его головой возник микрофон, а в непосредственной близости от него огромные глаза журналистки. И так настроение ни к черту, так еще и лезут. Прекрасно знают ведь, какой будет ответ.
— Я не даю интервью.
Ну разве это кто-то не знает? Панкратов тяжело вздохнул, перехватывая бутылку с водой и быстрее направляясь на лёд. Он опаздывал на десять минут, вынужденный вновь мерить температуру и ждать, пока подействуют таблетки. Самочувствие было средним, что морально, что физически. Конечно, он чувствовал жгучую обиду за то, что вышло именно так, но уже ничего нельзя было сделать. Можно было только выдать максимум в произвольной, что он и собирался сделать.
— Доброе утро, — весело поздоровался Тимур, заходя на ледовую арену. Денис Русланович обернулся на него, кивая. Роман сделал то же самое. Александр, делающий до этого прыжок, остановился, разворачиваясь по направлению к выходу на лёд, чтобы пожать руку Тиме. Дима, как и ожидалось, его появление проигнорировал. Он раскатывался в наушниках и, видимо, разогревался до начала тренировки, потому что сейчас катался в лёгкой кофте с рукавами в три четверти, что для температурного режима зала было безумно холодно.
— Привет, — Тимур пожал руку Саше, после того, как снял чехлы и выехал на лёд, — А что у девчонок за ажиотаж?
— Да Яся приезжает на соревновательные дни девушек как зритель, — пожал плечами Сурков, — Надо было на наши! Вот тут страсть, драйв… А у девчонок… Эх!
Он махнул рукой, шуточно поджимая губы. Тимур рассмеялся, запуская руку в волосы. Да уж, у них тут действительно страсти и драйв. И проблемы.
— Я вам сейчас устрою драйв. Поехали, через пятнадцать минут прокаты будут. Саша, катаешься первым. Тимур, через четверых после него. Работаем, дормоеды!
Тимур начал разминку.
«Яся», про которую говорил Саша, на самом деле Ярослава Калинина — младшая сестра Даши. Не удивительно, что она приезжает, родственники многих успели купить билеты. Сейчас ей шестнадцать и она уже три года тренируется в штабе Дениса Руслановича у Варвары Михайловны. В этом сезоне девушка не выступала совсем, получив травму бедра, но ранее она уже получала звание призера Чемпионата Мира среди юниоров и была отличной заявкой на следующую Олимпиаду.
Тренировка шла своим ходом, прокаты проходили без особых инцидентов, Тимур чувствовал себя хорошо. Вот бы и завтра себя так чувствовать. Хотя, по некоторым версиям, он уже вылечился. По его версии, которую не поддерживали ни Ева, ни Денис Русланович.
К концу тренировки журналисты смогли уже накатать несколько интересных статей, а также обновить телеграмм-каналы.
Тренировка утром 10 февраля проходит на Ледовой Арене номер два у спортсменов завершающей разминки. В ней выступят все наши спортсмены Олимпийской Сборной: Дмитрий Панкратов, Александр Сурков, Тимур Панкратов.
Тимур Панкратов опоздал на несколько минут без объяснения причины, тренеры удивлены не были.
Из проката произвольной программы Александра Суркова: 4Lz+3T (Четверной лутц и тройной тулуп) — Чисто 3A (Тройной аксель) — Чисто 3F+3A (Тройной флип и тройной аксель) — не исполнял, пропустил каскад. 4Lz (Четверной лутц) — Чисто 4T (Четверной тулуп) — Степ-аут 4S+3T (Четверной сальхов и тройной тулуп) — Чисто 4F (Четверной флип) — Почти падение, уперся на руки.
Александр после этого остался на льду, тренируя прыжки отдельно. Вне проката были сделаны: 4T (Четверной тулуп) — чисто, 3А (Тройной аксель) — чисто, 4F+3A (Четверной флип и тройной аксель) — степ-аут, 4F (Четверной флип) — чисто.
Из проката произвольной программы Дмитрия Панкратова: 4А (Четверной аксель) — Чисто 4T+3T (Четверной тулуп и тройной тулуп) — Чисто 4Lz (Четверной лутц) — Чисто 4Lz+3Lo (Четверной лутц и тройной риттбергер) — Чисто 4S+3T+3T (Четверной сальхов, тройной тулуп, тройной тулуп) — Чисто 4F (Четверной флип) — Чисто 4T (Тройной тулуп) — Чисто
Весь прокат сделан чистейшим образом, Дмитрий не был слишком эмоционален. Сделал пару тройных прыжков и сошел со льда. Его тренировка на этом была закончена.
Из проката произвольной программы Тимура Панкратова: 3А (Тройной аксель) — Чисто 4Lz+4F (Четверной лутц и четверной флип) — Чисто 4F+4Lo (Четверной флип и четверной (!!!) риттбергер) — упал на риттбергере. 4Lo+2Lo+3F (Четверной риттбергер, двойной риттбергер, тройной флип) — Чисто 4Lz (Четверной лутц) — Чисто 4F (Четверной флип) — Чисто 4Lo (Четверной риттбергер) — Чисто
— Это что за каскад был?! — Денис Русланович кричал через весь каток, не стесняясь эмоций, — Сдурел?! Какие 4–4?! Ты такие каскады в восемнадцать прыгал, тебе двадцать три! Совсем ноги хочешь потерять?!
Тимур слушал этот крик словно на фоне. Не получилось. Нужно пробовать ещё.
Четверной флип.
Тройной риттбергер.
Ну приземлил же! Чего ему стоит сделать один лишний оборот, как он это делает на каскаде лутц-флип? Тимур сжал кулак, ударяя себя по ноге. Быстрее, выше, сильнее. Значит вдохнули, и поехали ещё раз пытаться. Не получится — ещё раз. Пока не получится.
— Панкратов!
Тимур даже не дернулся, заходя на флип. Вдохнул, закрутил себя хорошенько! Полетел.
Четверной флип.
Четверной риттбергер.
Упал, причем отбив руку.
— Да блять, — он поднялся, отряхиваясь ото снега и подъезжая к Денису Руслановичу. Ой, что сейчас будет…
Тренер выглядел злым. Роман, стоявший чуть поодаль, смотрел на Панкратова как на трупа. Ну решил он сделать программу сложнее, какой смысл на него кричать, если это все равно не сработает? Если он решит вставить рискованный каскад, он это сделает, несмотря на крики или осуждения после.
— Я понимаю твои эмоции. Ты третий после короткой, — спасибо за напоминание. Тимур кашлянул, как бы показывая, что неудачный выбран момент, чтобы напомнить, — Но твои усложнения сделают хуже только для тебя. Твоя идеально исполненная программа, без этих лишних четверных, это уже путь на первое место. И для тебя сейчас важнее сделать все возможное, без лишнего риска.
Сделать всё возможное и проиграть гораздо хуже, чем попытаться сделать больше и ошибиться. Это риск, но в спорте никак по-другому. По крайней мере, для Тимура Панкратова. Никогда не было и никогда не будет. До Олимпиады он размышлял о том, что вырос из того возраста, когда делает всё поперек словам тренера. И только теперь он понял, что не в состоянии вырасти из своего же характера.
— Если ты упадешь, у тебя не будет шансов. Задумайся, готов ли ты тратить еще четыре года из-за своей глупой ошибки.
— Слушайте, — самое время делиться своими мыслями, Тимур Андреевич, — Я хотел спросить. Проблема во мне или в чём? Почему эти Игры ощущаются иначе? Я спокоен, я чувствую, что все в моих руках. Я настроен даже проиграть, я готов к любому исходу событий. Это ведь ненормально, я спортсмен, это главный старт моей жизни. Что не так?
Денис Русланович мягко улыбнулся, качая головой. Вырос. Его мальчик вырос. Тренер сделал пару шагов к бортику, чтобы оказаться ближе к Тимуру, и взял его за предплечье.
— Знаешь, Тимур, — он словно смотрел в душу своими тёмными, как две дыры, глазами, — Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось. Чтобы понять, как изменился ты сам.
***
— Я люблю тебя.
Тонкие женские руки крепко обнимают мужскую шею, а её обладатель покорно упирается головой в девичье плечо. Они дышат в унисон. Её поддержка невероятно заряжает его на прокат, лучше любых слов тренера. А он всё ещё не понимает, как успел её подпустить настолько близко, чтобы считать единственным счастьем в жизни.
— И я тебя, — он шепчет это практически неслышно, куда-то в шею.
Столько всего пройти вместе за четыре года… И Олимпиаду, и переезд, ссоры, примирения, сложные решения, шоу. И все это рядом, рука об руку. Тимур не катал на шоу, где не катала программы Ева. Он был рядом всю её карьеру, когда его карьера была завершена. Рука об руку, до ограждения, куда его пускали. Носил её кофту, подавал бутылку воды. Всегда рядом.
— Ты обязательно победишь. Я не отведу от тебя взгляд ни на минуту, — Ева подняла на Тимура глаза, как только он отстранился.
Он несколько раз коротко кивнул, наклоняясь после них к её губам. Его дорогая Ева, которая помогла ему всё пережить. Которая улыбалась ему каждый день, которая называла свою золотую Олимпийскую медаль их общей. Без неё он никто и ничто. Даже представить не может, что заполняло большую часть его сердца, когда они не были вместе. И не простил бы себе, если бы не развернул её к себе тогда, на улице…
— Фу-у-у, — Ева смешно сморщила нос, откидывая голову назад, — Ты курил.
— Немного, — посмеялся Тимур, наклоняя голову на бок, — И что, мне теперь ничего не положено?
Она приподнялась на носочки, оставляя быстрый чмок в губы. Панкратов насупился, но девушка была неприклонна.
— После проката поцелую. Если заслужишь! — последнее сказано нарочито строго, парень вновь не сдержал улыбки. Ну как можно не улыбаться, когда смотришь на такое чудо? А ведь она совсем малышка, ей двадцать. Почти столько же Тимуру было на прошлой Олимпиаде. И только сейчас он задумывался над тем, какой же маленькой она была тогда. Шестнадцать. Совсем подросток, — Хватит на меня смотреть. Тебе нужно идти, иначе Денис Русланович будет ругаться.
— Не волнуйся, я же Панкратов, — он ещё раз чмокнул Еву в губы, неохотно выпуская её из объятий.
Их разминка начиналась совсем скоро. Подготовка пролетела настолько незаметно, что Тимур даже не успел настроиться. В его голове всё ещё была мысль, что до произвольной ещё долго. И вот, у него есть несколько минут до начала разминки и четыре спортсмена. Он будет кататься первым из парней сборной, что давало определенные надбавки к спокойствию. Но тем не менее, предстояло осознать головой, что сейчас происходит.
Дима был настроен решительно. Серьезное выражение лица, музыка в наушниках, тренировки прямо до начала разминки. Он тренировался с восьми утра и даже слушать не хотел про то, чтобы отдохнуть. Отдохнет держа в руках свою мечту.
— Саша, на разминку, — Анна Павловна позвала спортсмена из коридора, на что тот с готовностью кивнул. Пора покорять сердца? Значит он это сделает.
Парни не разговаривали друг с другом. Тимур лишь смотрел на свои ноги и думал о том, каково это одним прокатом вершить судьбу своей мечты? Что же, ему первому предстояло это узнать.
***
— Тимур Панкратов, Российская Федерация!
Аплодисменты. Волнение команды. Катя, которая сжимает руку Даши от волнения. Ева, которая не знает, куда себя деть. Абсолютно спокойная мать, которая ни слова не сказала. Денис Русланович, крепко сжимающий в своих руках чехлы от коньков. И Тимур, у которого поднялась температура, но он никому об этом не сказал. Плевал он, не хотел тратить лишнюю энергию. Плохому танцору ноги мешают, вот и тут такая же ситуация. Он прекрасно откатает и без этого.
Программа о нём. Такая же драматичная, как и его судьба в фигурном катании. Чемпион, который упал с вершины и начал с самого начала. Чемпион, титулы которого ничего не значат. Ведь он не получил самый главный, тот, без которого его спортивная жизнь была бессмысленна. В его глазах.
— Может быть ты не будешь смотреть? — Тамара Львовна коснулась плеча сына. Тот покачал головой, крепче сжимая руки. Он должен видеть все. От первого прыжка до последнего балла.
Тимур тяжело вздохнул, стряхивая напряжение движением плеч. Нет волнения. Есть страх не оправдать свои собственные ожидания.
— ВПЕРЕД, К ПОБЕДЕ!
Он неосознанно улыбнулся, смотря на лёд. А ведь есть люди, которые действительно его до сих пор любят. С первого взрослого Чемпионата России до вторых Олимпийских Игр.
Пора начинать. Перед смертью не надышишься. И, кто знает, может эта смерть превратиться в самую настоящую жизнь? Второе дыхание… Хоть что-нибудь, что могло бы спасти его.
— Началось… — нервно выдохнула Ева, услышав музыку. Скайфолл. Пронзительная и драматичная. Совсем не похожа на образ Тимура на прошлой Олимпиаде. Повзрослевший, понявший, что не всё в жизни будет доставаться ему. Вот какой он сейчас на льду.
Первый прыжок шел практически сразу от начала, на тридцатой секунде программы. После кантилевера, встреченного бурными аплодисментами.
Тройной аксель.
Приземлил.
Денис Русланович с Романом пристально следили за выполнением каждого движения. Каждая неровность, каждая шероховатость, все это может помешать получить драгоценные баллы, которые ему и так ужимали. Честно, он подразумевал, с чем это связано. Альбина Валерьевна, бабушка Тимура и представительница Федерации, крутилась возле арбитров. Было ли очень смело предполагать, что это она проплатила снижение баллов? Тимур не делал на столько, на сколько его оценивали. Он делал больше.
Первый сложный каскад. Первый, потому что их будет два. Тимур будет рисковать, несмотря ни на что. Будет это стоить того или нет он узнает позже.
Четверной лутц.
Черт, перекрутил!
Четверной флип.
А тут недокрутил.
— Блять, — прошептал Тимур, выезжая. Теперь точно нужно делать следующий каскад 4–4.
— Ой… — Даша зажала рот рукой, — Ему поставили в минус!
В какой именно минус сейчас сказать было нельзя, но квадратик загорелся красным на технической панели.
Ева промолчала, не издавая звуков. До конца, главное борись до конца. Хватайся за любую возможность завоевать баллы.
— Его занесли его же руки, смотри, — Тамара Львовна не упустила возможности прокомментировать прокат Тимура, — Ты иногда так тоже делаешь. Руки четко над собой, ни вправо, ни влево. Иначе тебя тоже вынесет так.
— Не вынесет, — пожал плечами Дима, — он перекрутил четверной, я никогда так не делал.
Вот и пришло время удивлять и вершить свою судьбу в прямом смысле. Он приземлял этот каскад раньше. Но за последние пару лет никогда. Значит нужно это исправить.
«Тогда, если я сейчас его делаю, в каскаде из трех прыжков первым будет сальхов».
Он подумал это просто на ходу, а в следующую секунду уже закрутился в прыжке.
Четверной флип.
Все идет по плану.
Четверной риттбергер.
ЕСТЬ!
СДЕЛАЛ! Он это сделал!
— Идиот, — качнул головой Денис Русланович, но тем не менее аплодируя. Приземлил, молодец, но он повышает риск срыва следующих каскадов. У него уже уставшие ноги, а он будет прыгать каскад из трех прыжков.
— Зато талантливый, — ухмыльнулся Роман.
Не поспоришь.
— Четыре-четыре?.. — Ева зачарованно перевела взгляд на техническую панель. Да. 4–4.
— А он ещё может, — это Артём, явно одобряющий действия друга. Если есть возможность — надо брать всё.
Теперь нужно настроиться на каскад, который ты никогда не прыгал. Ну что, техника же та же, значит надо исполнить. Тимур вобрал в себя воздух, находясь во вращении. Время отдохнуть, насколько это было возможно по ходу программы.
Почти половина сделана, достаточно чисто сделана. Надежда на хорошие баллы горит огнем внутри груди. Ему не снятся сны о первом месте. Он не видит в мечтах Олимпийскую золотую. Он чувствует, что все зависит от него. И если баллы занижают, надо сделать так, чтобы они даже с этим не смогли опустить его вниз.
Нельзя надеяться на падение других. Надо надеяться лишь на себя и красивый прокат.
Поехали!
Четверной сальхов.
Черт, не так выехал. Значит, играем до конца.
Ойлер.
Четверной сальхов.
— Это что еще сейчас было? — брови Дениса Руслановича улетели в стратосферу. КАК ОН ЭТО ВЫЕХАЛ?!
— Сам в шоке, — брови Романа были где-то рядом.
Уже шесть четверных прыжков… Это невероятно.
— Снова 4–4?! — Ева и Артём сказали это в унисон, наклоняясь вперёд, чтобы лучше рассмотреть.
Девочки на трибунах не говорили ничего. Просто ничего. Не было слов, чтобы описать все те эмоции, которые доставляет прокат Тимура Панкратова. Если можно было прокомментировать только тем, что Катя тряслась, то, пожалуй, они бы сделали это. Их сметало эмоциями и драйвом, актерской игрой на льду.
Теперь Тимур сам получал невероятный кайф от проката. Остались одиночные прыжки, которые он не имеет права завалить, но в душе он уже отпустил все. Кайфовал, отдаваясь полностью. Нельзя вечно думать о наградах, если можно получить наслаждение от своего дела.
И эту истину он понял только сейчас.
Четверной лутц.
— Все, я не могу, — Ева откинулась на спинку сиденья, размазывая вмиг выступившие слёзы на щеках. Эта песня, Тимур на льду, его исторический рекорд по четверным, если оставшиеся два он приземлит… Все это слишком давит. И она настолько искренне восхищается человеком на льду, что просто не могла бы иначе.
Артём не стал её останавливать. На их глазах вершилась история. Если он не займет первое место, значит судьи очень продажные. Этого просто не могло быть.
Четверной флип.
Приземлил!
Остался один четверной риттбергер и всё, прыжковые элементы закончились. Тимур отчетливо чувствовал, что приземлит его. И никак иначе. Значит нужно отдаться в хореографию. В дорожку шагов, которая следует после прыжка. Показать всю свою историю. Рассказать её всем через прокат. История о мальчике, который сделал мировой рекорд со сломанной ногой в жалкие девятнадцать. О мальчике, который не сломался и вернулся.
О мальчике, который вырос и стал мужчиной.
Четверной риттбергер.
Всё!
— Да! — Денис Русланович откинул голову назад, улыбаясь как сумасшедший. Его воспитанник все сделал. Какое же счастье внутри, и не важно, что будет дальше. Они уже обсуждали это. Судьи могут думать что хотят, но зрителям все видно. Кто настоящий Чемпион, кто не сделал ни одной грубой ошибки. И кто должен стоять на пьедестале.
Отрыв. Тимур вливается в музыку, показывая так, как никогда раньше. Доводя зал до слёз, доводя до слёз сокомандниц и заставляя Диму развернуться и уйти, так и не дождавшись баллов. Зря он смотрел. Очень зря.
Девять! ДЕВЯТЬ ЧЕТВЕРНЫХ!
Эта мысль пульсирует в головах обоих Панкратовых. У одного бешенным ритмом радости, у другого с примесью ненависти. Особенный, физически сложенный, но в то же время худой. Чертов Тимур.
— Невероятный парень, — Денис Русланович сам едва сдерживал слёзы, — Помнишь, я говорил, что никогда не возьму маленького ребенка?
— Да, — Роман не совсем понял, к чему это было сказано.
— Его ребенка я возьму хоть в три года, — и с такой любовью и взглядом это было сказано… На льду его всё. Его отдушина, лучший спортсмен. Несмотря на его характер. Несмотря на всё. Он любил и будет любить его всем сердцем.
Он любит всех спортсменов одинаково. Но не его. Они прошли через все. Через победы, падения, истерики, травмы… У каждого тренера есть такой спортсмен. Он никогда не признается. Но во взгляде на него будет такая невероятная любовь, какой не видят многие от своих партнеров. Такая, какой не видят в семьях.
Он заменил Тимуру отца. Великолепного и неповторимого спортсмена, но не фигуриста. Научил быть мужчиной. Научил всему тому, что парень сейчас умеет.
Он заканчивал свою программу на Олимпиаде. Следующей уже не будет. Оставил всего себя на льду. И последний взгляд в воздух будут ещё долго крутить журналисты. Взгляд человека, который прожил жизнь на льду.
Музыка заканчивается.
Тимур не может сдержать эмоций, опуская руки и садясь на колени вниз. Он упирается в холодный лёд, перед глазами все плывет. Парень оставляет поцелуй на льду, а слезы катятся из глаз.
Что уж о истерике Евы…
Зал стоит, люди плачут. Это тот прокат, о котором он мечтал. Прокат всей его жизни.
Это был тот момент, когда он чувствовал себя по-настоящему счастливым.
Кланялся, как в последний раз. В каждую сторону зала. Улыбаясь сквозь слёзы, слёзы настоящего счастья. Он потерял смысл в оценках. Если бы он никогда не почувствовал этого чувства — жизнь была бы пустой. Медаль ничего не будет значить по сравнению с этим.
— Я тебя поздравляю, — Денис Русланович крепко обнял Тимура при выходе со льда. Так крепко, как еще никогда не обнимал, — Ты написал историю.
Тимур кивнул, едва сдерживая новый приступ слёз. Ему не помешала температура. Не помешало то, что судьи его принизили.
Роман обнял следующим, но не так крепко.
Аплодисменты и крики не успокаивались, а когда на экране высветилась съемка с КиК… Наверное, крики были слышны на территории всей Олимпийской деревни. Тимур помахал рукой, улыбаясь и пытаясь отдышаться.
— Хоть бы хорошо оценили, хоть бы хорошо оценили… — Ева буквально молилась, сложив руки вместе.
Тимур смотрел в экран. Ну же, судьи, удивите.
Оценки высветились.
Зал закричал. Сильнее, чем прежде. Аплодисменты, крики Тимуру, свист, все смешалось. Счастье, захлестнувшее его. Слёзы, которые уже никого не смущали. Широкая улыбка, Денис Русланович, поднимающий его руку в знак победы. Роман, похлопывающий по плечу. Ещё не решено, выиграет ли он. Еще два фигуриста впереди. Но…
«[1] TIMUR PANKRATOV, RUS. TOTAL [1]: 312.2 SP [3]: 101.49, FP [1]: 210.71»
— Два мировых рекорда, — Ева зажала себе рот рукой, — ДВА. МИРОВЫХ. РЕКОРДА!
Широкая улыбка и он светится. Он побил два своих рекорда! Тимур смеется, поднимая два кулака в воздух. Это стоило того. И никак иначе.
— Мужик, я тебя обожаю, — Роман жмет ему руку, Тимур смеется сильнее. Истерика, не иначе. А как ещё может быть, когда ты испытал столько эмоций в предельно короткий срок?
Тимур уходит с КиК под крики, явно сбивающие бедного Сашу, который слышал оценки. Мировой рекорд… Ему даже рядом не встать. Он не прыгнет 4–4, не прыгнет четверной аксель. Ничего, что могло бы дать преимущество. Если не получается взять золото, он готов бороться просто за место на пьедестале. Чем выше, тем лучше.
— Молодчина, — неожиданно первой, кто обнимает Тимура в микс зоне, становится Тамара Львовна. Женщина тепло обнимает его за плечи, покачиваясь и оставляя поцелуй на щеке.
В этот момент Тимур преодолел огромную стену. И это было сложнее, чем побить мировой рекорд. Он обнял её в ответ, тоже оставляя на её щеке поцелуй.
— Спасибо, мама.
Внутри неё что-то ёкнуло. Как бы она не относилась к детям, она все равно всех любила. И это «мама»…
— Я горжусь тобой, — женщина потрепала Тимура по щеке. И сказала, совсем не в тему, но так искренне, — Приходите с Евой к нам после конца Олимпиады.
Тимур кивнул. Но интересно, сохранится ли предложение, если Дима проиграет? Хмыкнув, парень удалился в раздевалку. Ему предстояло ещё пообщаться с Евой, хотя бы по телефону, если она не захочет спускаться и захочет смотреть на всех.
— Александр Сурков, Российская Федерация!
Один за одним. Денис Русланович не успел ему ничего сказать, как и не успевал поговорить с Тимуром. Перешел на дверцу выхода со льда, подстраиваясь рядом с Анной Павловной.
— Бабуль, Саша вышел! — девушка снова кричит, чтобы бабушка услышала, будучи на кухне. После этого раздается звук упавшего столового прибора и быстрые, насколько это возможно в возрасте, шаги. Теперь у телевизора два человека. И рыжая кошка. Девушка Саши, Анжелика, и его бабушка. Бабушка, воспитавшая его, но, к сожалению, которая не смогла полететь на Олимпиаду.
Анна Павловна так и настраивала. Словами «бабушка смотрит».
Сурков постучал себе кулаками по ногам. Все нормально будет. Сделает нормально и получит нормальные баллы.
— С богом.
Музыка началась, а он вновь не послушал, что ему кричали. Просто крики, фоном, в которых он не разбирал слова. Не было выделяющихся, не было тех, которые тронули его сердце. Но, может быть, проблема в нём, а не в болельщиках? Он не чувствует силы от поддержки сегодня. Чувствует, что все силы в нём и исполнение программы зависит лишь от того, насколько он сосредоточится.
Четверной лутц.
Тройной тулуп.
Началось хорошо. Четверной лутц, который помог ему в короткой программе встать на вторую строчку.
— Успокойся, — Тамара Львовна потрепала Диму по плечу, — Все будет хорошо. Ты плохо катаешься, когда нервничаешь.
— У него мировой рекорд, мама, — Дима говорил смотря вниз, на свои коньки, — А я единственный раз приблизился к прошлому рекорду, и то, чудом. Я не перегоню. Я не перегоню по сумме…
Перед его лицом хлопнули в ладоши. Он дернулся, удивленно поднимая взгляд на тренера.
— Успокоился! — она смотрела со всей серьезностью, — Иди до конца! Настроился, прокатался, потом будешь решать, как жить дальше! Каждый получит по заслугам!
По заслугам… Чтобы встать выше Тимура ему нужно набрать двести пять баллов или больше. Его максимальный балл за прокат в сезоне — двести семь. Все возможно. Но тот прокат был давно, в начале сезона. Дима больше не мог так хорошо исполнять произвольную. Ещё и то, что было на команднике…
Тройной аксель.
Саша улыбнулся, пытаясь сохранить самообладание. Самым сложным было настроить себя по ходу программы, что все сейчас серьезно, но в то же время, не перейти на страх ошибки. Если бояться, обязательно это сделаешь, и это правило Саша усвоил уже давным-давно.
— Ну же, давай! — Анна Павловна переживала не по-детски, периодически стуча чехлами о бортик. Вчера не все шло гладко, даже наоборот, было очень плохо для Олимпиады и оставляло повод для волнения.
— Ань, не волнуйся, ему передается, — Денис Русланович коснулся плеча коллеги, — Верь.
Тройной флип.
Тройной аксель.
Чуть не подставил руку, но смог удержаться на одной ноге. Выезд был некрасивым, но вряд ли за такое поставят большое снижение. Честно, Саша надеялся, что ему поставят просто базу за этот каскад. Степ-аута все же не было.
— Чертеныш, — Анну Павловну дико волновал прокат воспитанника. По ней можно было сказать, что совсем скоро нужно будет капать успокоительное. Денис Русланович был более спокойным, еще бы. Он уже свое отволновался.
— Что же ты, Сашенька, — бабушка поправила очки, чтобы лучше видеть внука, — Мочи этих немцев!
Анжелика еле сдержала смех. Вот так поддержка. Хорошо, что она по телефону не сказала это Саше.
Четверной лутц.
Стоит!
Половина откатана, совсем скоро конец. Золото будет не у него, но биться надо до конца. Ни шагу назад, как говорилось в приказе. А он и не собирался.
— Дима, а… — Даша шагнула в микс-зону, тут же оступившись под взглядом Тамары Львовны. Не вовремя? Но ведь его так надо поддержать…
Возможно, это отразилось в глазах Калининой, а может быть, Тамара Львовна поняла всё сама. Но она сделала шаг, уходя в другую часть коридора. У них буквально минута. И её нельзя терять.
— Даша, — Дима попытался сказать что-то про то, чтобы она шла на трибуны и просто смотрела, что он не маленький и справится с нервами, что всё будет хорошо. Но не успел. Девушка обняла его, прижимаясь ближе.
— Удачи тебе.
Четверной тулуп.
Саша держался замечательно для человека, у которого первый взрослый сезон. Он даже мечтать не мог о таком, когда переходил. Но выиграл квоту. И вот теперь, он тут. А ведь все начиналось с того, что у него не получалось сделать одинарный аксель из-за высокого роста.
Он попал к Анне Павловне случайно. Но именно эта случайность стала решающей в его карьере. И лучше тренера он никогда в жизни не видел. Хотелось победы не ради себя. Ради неё. Ради бабушки, которая отдала маленького Сашу в секцию. Которая находила время смотреть на каждый неумелый прокат.
«Нет, держись, не думай об этом»
В носу защипало, он тяжело вздохнул. В его душе всегда живет маленький мальчик Саша, которому все говорили, что он безнадежен, а бабушка верила. Ему восемнадцать. Он Чемпион Мира среди юниоров. И он на Олимпиаде.
Четверной сальхов.
Тройной тулуп.
Сделал!
Следующая Олимпиада в его жизни обязательно случится. И уже там будет час славы. Он будет сильнейшим, и он в этом даже не сомневается. То, что происходит сейчас — маленькая ступенька к немыслимому совершенству и цели жизни.
Остался один прыжок, который Саша часто срывает. Сорвет или нет сейчас?..
Обязан сделать.
Четверной флип.
Сделал! Не уверен, что докрутил, но сделал!
Обе программы на Олимпиаде без падений, в числе лидеров. Ну как тут можно не радоваться и не чувствовать себя победителем по жизни?
— Ань, поздравляю, — Денис Русланович обнял Анну Павловну, поглаживая женщину по спине.
— И тебя тоже, — Анна Павловна довольно улыбалась, понимая, что Саша, скорее всего, будет в тройке. Золотой мальчик, малыш, который покорил её сердце.
Когда Александр Сурков закончит свою программу, зал встанет, аплодируя. Тренеры будут аплодировать, другие страны… И Анна Павловна так и не узнает, что одним из тех людей, которые аплодировали её воспитаннику с мест, был Павел Пантелеев. Бронзовый призёр прошлых Олимпийских Игр, который ушёл, не оставив после себя и следа. Он смотрел на мальчика, который был его отражением. На мальчика, который смог справиться с собой.
Саша кланялся, не сдерживая слёзы. В голове пролетало всё. Мысли о бабушке, о тренере, о его карьере. Обо всем. И он так был благодарен этому льду… Не сдержался, когда ехал к выходу, коснулся рукой льда, чтобы ещё ненадолго запомнить его ощущение.
С другого входа выехал на лёд Дмитрий Панкратов.
— Мой ты котенок, — Анна Павловна так крепко его обняла, покачиваясь, — Я так тобой горжусь, мой сладкий.
Саша довольно улыбнулся, обнимая тренера в ответ.
— Не плачь, солнышко мое, ну чего ты? — она вытерла большими пальцами слёзы, катящиеся из глаз парня, — Пойдем смотреть, что тебе поставили?
В КиК было шумно. Саша махал руками во все стороны, приветствуя всех и отпуская воздушные поцелуи. Ничего не жалко! Вот сейчас поддержка была кстати.
Дима заткнул уши, чтобы не слышать баллы Суркова. Закрыл глаза, чтобы случайно не увидеть на каком-нибудь из экранов. Просто ушёл в себя.
— Сейчас будет… — Вероника подалась вперёд, чтобы лучше рассмотреть оценки Саши.
«[2] ALEXANDER SURKOV, RUS. TOTAL [2]: 303.44 SP [2]: 105.48, FP [2]: 197.96»
— Йес, — Саша был доволен баллами. Абсолютный личный рекорд.
— Это его самые большие баллы! — Анжелика повернулась к бабушке, на что та довольно кивнула, снимая очки, — Вы не будете смотреть дальше?
— Как же я буду смотреть! Теперь нужно к его возвращению думать над столом. Вот пошла я.
Дима убрал руки от ушей и вобрал много воздуха, чтобы мощно выдохнуть, стряхнув плечи. Он несколько раз сжал и разжал пальцы быстрыми движениями, успокаиваясь. Все нормально будет, все нормально будет. Он сможет побороть себя, сможет установить свой рекорд. Все сможет, все будет хорошо.
— Дмитрий Панкратов, Российская Федерация!
Улыбка расцвела на лице, словно он и не волновался ни капельки. Феникс. Не подведи сейчас.
Самый напряженный момент. Через четыре минуты будут известны победители. Ко льду прикованы все взгляды. Тимур стоит в микс-зоне, смотря в экран. Он уже поговорил с Евой, она осталась на своем месте вверху трибун. Даша тяжело вздохнула, сжимая руку Кати. Девушки понимали друг друга как никогда. Обе не понимали за кого из Панкратовых болеть, но желали победы каждому.
Дима чувствовал безумное волнение из-за того, что катался последним. И также чувствовал волнение из-за волнения. Он ведь так не сможет выкатать…
— ДО КОНЦА!
До конца.
Значит поехали. Лучше сейчас расправиться с этим. Его мечта в четырех минутах от него. Он должен это сделать.
Музыка.
Он мечтал об этой медали давно. С момента, как выиграл свою первую медаль на каком-то городском конкурсе. С момента, как в их квартире начали появляться медали Тимура. Он отдал всё для этой мечты. Он не поступил в университет, он не имел шанса на увлечения. И если у Тимура есть запасной план на случай конца карьеры, его образование, как минимум, Дима положил на этот спорт всю жизнь.
Четверной аксель впереди. То, что он смог сделать первым в мире. И то, что является его гордостью.
Четверной аксель.
Черт!
Он недокрутил в половину, чуть не подставил руку, но все же смог выехать. Потерял свое единственное преимущество.
Даша дернулась во время приземления, сжимая крепче руку Кати. Не вышло с четверным акселем на сто процентов, ну что же это такое.
«Успокойся. Успокойся, просто катайся, тебе не нужно сосредотачиваться, чтобы выполнять элементы чисто».
Его захлестывали эмоции, причем не очень хорошие. Потом мать будет говорить «надо было слушать, надо было не смотреть на Тимура». Ну же, Дмитрий Панкратов, разозлись на себя!
Просрать мечту — не то, что он хочет. Он хочет побороться за себя, побороться за золотую медаль. Или всё, что было до этого — было зря и он ничего не стоит? Разве можно так просто отдать Тимуру победу, дать Тимуру упиваться своей властью? Чтобы все дальше продолжали считать его лучшим, а Диму поддерживали мама и бабушка? Даже Катя, кажется, больше на его стороне.
Четверной тулуп.
Тройной тулуп.
Сделал, вроде успокоился. Разозлился на себя, разозлился за свои плохие мысли. Нужно делать до конца, тем более, набрать баллы вполне реально. Если сделать все остальное чисто. Личный рекорд в короткой программе уже есть. Нужно ставить в произвольной.
— Я не могу смотреть, — Еву мелко трясло. Её эмоциональность играла с ней слишком злую шутку. В то время, как Тимур спокойно стоял у экрана, переговариваясь короткими фразами с подошедшим Денисом Руслановичем, она не могла успокоиться и перестать думать о том, что сейчас может все измениться.
— Ну, смотрите, — Тимур начинал нервно шутить, — У меня точно уже серебро. Двукратный серебряный призер, звучит как будто я просто и не хотел это золото.
Он нервничал. Но не хотел показывать этого, ведь от нервов ничего не изменится.
Четверной лутц.
Стоит, сделал. Идём дальше, нарабатываем баллы компонентами. Ведь он умеет, он это и сделал в короткой программе. Взял преимущество одними лишь компонентами. Все словно в тумане, ну не может быть правдой то, что Тимур получил мировой рекорд. Вчера ему срезали баллы, а сегодня?
Не думать о чужих баллах. И это он ещё не слышал сколько получил Саша. Он встал выше Тимура? Вряд ли. Но ведь стоило послушать…
Нет. Для чего? Чтобы так же загоняться по его баллам и раздумывать?
— Дальше лутц-риттбергер, — Калинина волновалась. Волновалась сильнее, чем Тамара Львовна у бортика. Нет, точно не сильнее, чем Тимур. Но где-то в этом промежутке.
Четверной лутц.
Тройной риттбергер.
Приземлил! У него не так много прыжков осталось, но впереди сложнейший каскад, с которым возникли сложности в команде. Не думать об этом, идти по течению. Позавчера все получилось, почему сейчас не должно?
Ему надоело быть в тени брата. НАДОЕЛО!
Четверной сальхов.
Тройной тулуп.
Двойной тулуп.
Он довольно поднимает руки, продолжая программу. Зал аплодирует сложнейшему каскаду из трех прыжков. Конечно, это не тройной тулуп дважды, но если бы это было так, ему бы пришлось прыгать в первом каскаде тройной ритт. Он бы не вывез.
Два четверных прыжка. Он уже не волнуется. Понимает, что все зависит от него и если сейчас будет ошибка, шанса не будет никакого.
— Черт, — Тимур опускает глаза вниз. Все идёт хорошо, он и не желал брату обратного, но с каждым верным движением его шанс… Его шанс пропадал. Он уже не тот, чтобы верить в свою безоговорочную победу.
Четверной флип.
Есть!
Дима улыбается, понимая, что, скорее всего, все сделал хорошо. Он обязательно победит! Он не собирается уступать Тимуру. Не в его характере уступать тем, кто думает, что самые лучшие на свете. Он проиграл Чемпионат России и Чемпионат Европы, но он покажет всем тут, кто лучший. И пусть его брат уходит в свою профессию, ему тут не место. Спорт для тех, кто выбрал его единственным в своей жизни. А всем остальным пусть занимаются те, кто успевал учиться в университете и строить личную жизнь, пока другие пахали!
Четверной тулуп.
Идеально сделанный прыжковый набор. Осталась дорожка шагов и одно вращение.
Он обязательно победит! Четверной аксель, с галкой, но исполненный на уровне. Да разве с этим может что-то сравниться? С его компонентами, когда у Тимура они наоборот страдают.
— Сделал! — Даша довольно улыбнулась, отбивая «пять» Кате, — Молодчина.
Дима точно на пьедестале. Но вот какое место?..
Дима убедил себя, что первое. Тамара Львовна здорово сомневалась на этот счет.
— Я не буду делать ставок, — качнул головой Тимур, нервно перебивая свои собственные пальцы.
Все решится в ближайшие пару минут. Все зависит от судей. Тимур поднимает голову вверх, закрывая глаза. Он не будет смотреть на оценки. Он просто будет смотреть вверх и вспоминать все самое хорошее. Первый Чемпионат России, первый Чемпионат Мира… Только хорошее.
Дима заканчивал вращение. Последнее выступление на Олимпиаде. Внутри словно что-то умирало, какая-то маленькая частичка, но такая важная… Он не знал, что это. Пока что он знал только одно — он счастлив, что сделал все именно так. Он сделал свой максимум, не считая помарки на акселе. Но он был первым. И должен получить свою заслуженную медаль. Он улыбается под крики и аплодисменты, кланяется. Скорее бы оценки, скорее…
— Молодец, — Тамара Львовна обнимает его, так тепло и по-домашнему. Как это было только в детстве. Он… чувствует себя дома? Жесткость матери оправдана результатом. Она его любит. И он это очень отчетливо ощущает.
— Спасибо, — он шепчет, кивая головой и надевая кофту. Устал невозможно… Тяжело дышит и едва может держать в руке воду.
Баллы. Какие будут баллы?
— Тима, — Денис Русланович берет Тимура за руку, крепко сжимая её. Парень не открывает глаза, но мужчина чувствует, что его слушают, — Что бы там ни было. Я считаю твой прокат историческим и горжусь тобой. Ты навсегда мой лучший ученик.
Тимур кивнул, прикусывая губу. Как же сильно бьется сердце. Они стоят с Денисом Руслановичем держась за руки. Тимур смотрит в потолок, открыв наконец-то глаза. Денис Русланович смотрит на экран. Безумное волнение. Они не замечают других людей в микс-зоне.
Дима сидит в КиК. Рядом с ним Тамара Львовна. Внутри него горит огонь, огонь надежды на исполнение своей мечты. Руки крепко сжимают бутылку воды.
— Пожалуйста…
— Внимание!..
Объявляют баллы. На экране появляется надпись…
«[2] DMITRY PANKRATOV, RUS. TOTAL [2]: 309.97 SP [1]: 107.48, FP [2]: 202.49»
Второй.
— Нет… Нет… Пожалуйста, нет… — Дима качает головой, смотря на экран, — Пожалуйста…
В его глазах появляются слёзы, он опускает голову на руки.
— Нет-нет-нет, — он повторяет только это, по-детски захлебываясь в слезах. Он чувствует на спине чью-то руку, даже догадывается чью, но это не имеет значения для него. Он проиграл. Серебро… А ведь он не ошибся. Он сделал максимум. Его максимум — серебро?
— Дима, пойдем, — Тамара Львовна пытается помочь ему встать и уйти, уйти от камер и лишнего внимания, но он не поддается, — Дмитрий.
— Я… — Тимур с открытым ртом смотрит на экран, хлопая глазами. Он не произносит больше ни звука, резко закрывая рот рукой. В глазах блеснула капля влаги, он начинает истерично смеяться.
Денис Русланович обнимает его, а смех не прекращается.
— Я выиграл… Я выиграл Олимпиаду… — он судорожно дышит, чередуясь со смехом. Он выиграл… Он шел к этому двадцать лет. Двадцать лет на льду, двадцать лет упорных тренировок. Он проиграл в первый раз, чтобы вернуться сейчас. Катался со сломанной ногой четыре года назад, катался с температурой сейчас…
Это всё не зря. Это ради победы.
— Я выиграл… — он всё ещё повторяет это, не в состоянии поверить.
— Тимур! — Саша Сурков. На его лице улыбка, он подходит к Тимуру и, когда тот отстраняется от Дениса Руслановича, едва сдерживающего слёзы, пожимает руку и обнимает, по-братски так, — Я тебя поздравляю, ты это заслужил. Абсолютно заслужил.
— Спасибо. И тебя поздравляю с бронзой! Жду на следующей Олимпиаде золото, — Тимур улыбается так по-доброму, так открыто, как никогда. Золото. Он выиграл золото.
Эмоции и осознание накрывает постепенно. Он просто разворачивается от Саши и резко ударяя по стене кричит во все горло, сколько есть мощи:
— ДА!
— Тимур первый… — Ева закрывает себе рот рукой, чтобы хоть как-то сдержать истеричные рыдания, рвущиеся наружу, — Он выиграл…
— Тише, тише, — Артём сам безумно рад, но пытается хоть как-то подуспокоить Еву, — Пойдем к нему? Хорошо?
Конечно пойдут, и Ева так крепко обнимет Тимура, что он не сдержится и все-таки пустит слезы во время этих объятий. Столько эмоций, столько времени. И все не зря.
И очень жаль, что не у всех все было хорошо и радостно.
— Прошлая Олимпиада была его! ПРОШЛАЯ! ОН ПРОИГРАЛ, ЗАЧЕМ ОН ПРИШЕЛ СЮДА?! Зачем?! — Дима кричал на мать, но больше из-за безысходности, чем от желания на неё накричать, — Мне не нужно это серебро! ОНО МНЕ НЕ НУЖНО! Пусть выбросят, сплавят! Я не собираюсь его носить, Я НЕ СОБИРАЮСЬ!
— Дима, послушай, — Тамара Львовна попыталась взять его за плечо, на что получила резкое увиливание парня из рук.
— Я слушал! Я СЛУШАЛ! Я СЛУШАЛ, ЧТО Я ЛУЧШИЙ, ЧТО ИМЕЮ ШАНС! ТРИ БАЛЛА, БЛЯТЬ! Я сделал МАКСИМУМ, и этого мало?! ЭТОГО, БЛЯТЬ, МАЛО?! Первый четверной аксель!
Даша застыла в проходе, не решаясь сделать шаг вперёд. Это было страшно. Это мало похоже на истерику маленькой девочки или человека, у которого сдали нервы. Это похоже на человека, который потерял всё.
— Я ненавижу его. Я НЕНАВИЖУ ЕГО, — обида в голосе была настолько пронзительной, что у Даши пошли мурашки по коже, — Пусть СДОХНЕТ ЭТОТ ТИМУР!
Нет. Она не сможет подойти… Просто не сможет. Калинина развернулась, покидая часть коридора, в которой был Дима. Это страшно, очень, он на нервах… Она понимала. Понимала, но не принимала.
Даша ушла, а Дима совсем скоро обессиленно осел на колени, смотря на свои руки.
— Я потратил жизнь на этот спорт. Я потратил молодость. Я не знаю ничего кроме спорта. И это — то, что я заслужил?.. — он говорил совсем тихо. Так говорят люди, когда голос уже не позволяет кричать, а душа кричит, вопит и кровоточит.
***
— Где Дима? — Саша оборачивается, понимая, что ему выходить вторым на награждение. Тимур прекрасно понимает, что сейчас происходит с братом, но не может ничего сделать. Это разочарование, вкус которого забыть невозможно.
— Иди, — Анна Павловна подтолкнула его в спину, заставляя выйти на лёд.
— Третье место: Александр Сурков, Российская Федерация!
Саша улыбается, отдавая красивейший поклон во все стороны. Он хотел победы и триумфа. Но сам же и понял, что это — слишком жирно сейчас для него. Бронза — старт в его длинном пути, на котором он обязательно ещё завоюет золото. И для себя, и для тренера, и для бабушки, которая очень поддерживает его.
Саша встал за третьим местом пьедестала.
Дима практически вылетел на лёд, пихая Тимура и на ходу скидывая кофту и чехлы. Его лицо было влажным, явно после умывания. Тамара Львовна успела схватить кофту сына, придерживая её. Только сейчас она смогла увидеться со вторым сыном, так как не могла оставить Диму.
— Второе место: Дмитрий Панкратов, Российская Федерация!
— Поздравляю тебя, — Тамара Львовна одной рукой обняла Тимура, светящегося как наполированная кастрюля, — Золотой мальчик. Твоя медаль по праву.
Она… признала это?
Саша заглядывал на Диму, пытаясь посмотреть в его лицо. Успехи были не особо, поэтому он смирился, что не удастся.
— Спасибо, — Тимур улыбнулся матери, снимая кофту и чехлы, отдавая их Денису Руслановичу. Ну что, пора!
— Первое место: Тимур Панкратов, Российская Федерация!
Он сияет, прокатываясь по льду. Вокруг куча людей, все аплодируют. А он кланяется. Олимпийские игры… Он выиграл чертовы ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ!
Стоя внизу пьедестала, он думает о том, что пришлось пройти. Двадцать лет ради одной медали. Двадцать… И ведь не хочется плакать. Хочется улыбнуться и сказать всем, кто в него не верил: выкусите! Он Олимпийский Чемпион в личном турнире.
Когда на него будут надевать медаль, он почувствует себя самым счастливым человеком на планете. Сложно описать чувства, когда внутри тебя разгорается такой жаркий огонь, что ты не можешь сдержать эмоции и чувства, но в то же время ты не совсем осознаешь что сейчас случилось. Вроде прошло так мало времени, а на тебе висит золотая медаль.
Денис Русланович улыбается по-доброму, тепло. Смотрит на воспитанника. На того, кто стал как сын. Он верил в Тимура до последнего и теперь испытывал невероятную гордость.
Тимур будет улыбаться и держать свою медаль. И даже не увидит, что Дима метнул такой же взгляд на него, как сам Тимур четыре года назад на Артёма. Будет ли это что-то значить? Повторение истории? Неизвестно. Пока известно точно одно.
Тимур Панкратов — новый Олимпийский Чемпион.