Ева
Спускаюсь по лестнице вниз, стараясь не шуметь. Мне нужно незаметно улизнуть из дома.
— Где твой рюкзак? — в дверях кухни возникает мама.
Вчера мы так сильно поругались в машине, что она даже не заметила, что я налегке. Ну или подумала, что я занесла рюкзак домой после школы.
— Так где? — настойчиво повторяет она.
— В школе.
— Забыла, что ли? — с ноткой сарказма в голосе.
— Нет. Специально оставила, — выстреливаю в неё обиженным взглядом. — Сегодня такие же уроки. Почти. Да и пятница. Короткий день, в общем.
— Твой завтрак на столе, — небрежно бросает мама, возвращаясь в кухню.
Плетусь за ней.
— Я не голодная… — начинаю было, но замечаю стопку блинчиков и безвольно падаю на стул.
Мама готовит блины лишь по особым случаям. Но Тим ещё не вернулся. И папы нет. Значит, блинчики для меня.
— Джем или сметана? — уточняет мама, открыв холодильник.
— Джем.
Достаёт мягкую упаковку клубничного, выдавливает на тарелку, ставит рядом с тарелкой блинов.
— Чай или какао?
Мне хочется сказать «кофе», но мама против того, чтобы я пила кофе в свои неполные восемнадцать.
— Чай, несладкий.
Она наливает мне чай. Зелёный. Считает, что он полезнее. Я его не люблю, но сейчас не хочу спорить. Вымотана после вчерашнего.
Мама так и не призналась, что тот мужчина — её любовник. Сказала, что клиент, что она ведёт его дело по усыновлению племянника.
Никогда раньше мама не гуляла по городу со своими клиентами. Встречи с ними проводила исключительно в офисе. Я ей не верю. Вот чувствую, что это был именно тот мужчина, который виноват в их разводе с отцом. Заранее его презираю, хотя понимаю, что это неправильно.
— Кушай, пока горячие, — подталкивает тарелку с блинами ко мне. — Вкусно?
— Угу… очень.
Ем уже второй блинчик, предварительно макнув его в джем. Пью нелюбимый чай, улыбаюсь.
— Спасибо.
— Ты пока не опаздываешь? — немного нервно смотрит на настенные часы.
— Минут через пять нужно бежать.
— Хорошо, — постукивает пальцами по столешнице.
Я вижу, что она хочет мне что-то сказать, но никак не решается. Может, признается наконец? Или извинится? Хотя с извинениями у мамы всегда сложно.
— Тимофей возвращается, — начинает она.
Невольно морщусь. Всё понятно! Дело не во мне, а в моём брате.
— Ева, давай я сама ему расскажу о том, что мы с папой поругались.
Поругались? Так это теперь называется?
— Ну не смотри так, дочка, — отталкивается от стола, резко встаёт. — Мне ещё только твоё осуждение и осуждение твоего брата — и всё! Можно умом тронуться!
Я не знаю, как именно ТАК смотрю на неё. И делаю я это не специально.
Стараясь сдержать эмоции, тихо произношу:
— Мам, я тебя не осуждаю. Просто…
Сглатываю. Нет, я её осуждаю! И врать не умею и не хочу!
— Просто ты меня осуждаешь, — подытоживает она, замерев возле окна.
— Я просто не понимаю… Ты что, папу не любишь?
Пожимает плечами. А меня этот жест буквально раздирает изнутри.
— Любила и люблю, — выдыхает она. Отводит глаза, в которых блестят слёзы. — Но мне кажется, что любовь к нему превратилась в привычку. Я уже перестала ощущать разницу.
Вскакиваю.
— А с тем мужчиной, значит, разницу почувствовала, да?!
— Ева, ты ещё слишком маленькая, — тянет ко мне руки, пытаясь обнять.
Отшатываюсь, отхожу подальше. Смаргиваю слёзы ярости.
— Тимофею я ничего не скажу. Спасибо за завтрак.
Иду в прихожую, а она идёт за мной по пятам. Теперь даже не отрицает, что тот мужчина и есть её любовник.
Ненавижу его!
Поспешно обуваюсь. Хватаю с вешалки свою джинсовку.
— Возьми зонт, — заботливо говорит мама.
Беру зонт, а когда поворачиваюсь к двери, она обнимает меня со спины.
— Ева, я не из-за Тимофея, правда, — гладит меня по волосам, пока я стою как натянутая струна. — Я просто сама хочу сказать. Спокойно, без истерик. Ты же знаешь, какой он.
О да! Тим будет просто в ярости. Будет чудо, если наш дом выстоит, когда на брата обрушится эта новость. Родителей он любит так же, как и я — одинаково. Ну, может, маму чуть больше. Но сто процентов взбесится, когда узнает про их развод. А её любовнику захочет что-нибудь вырвать. Что-нибудь очень ценное.
Мысленно усмехаюсь. Впервые я буду на стороне агрессивного Тима и даже поддержу его.
— Дочка, прости меня, если я была резка в последнее время, — произносит мама, взяв меня за плечи, разворачивая к себе лицом и заглядывая в глаза.
Киваю.
Вот так просто, да? Прости — и словно ничего не было?
— Мам, мне сложно тебя понять, — говорю честно. — Для меня папа — самый лучший мужчина.
— А я ни в коем случае не стану убеждать тебя в обратном, — тут же заверяет она.
Но мне этого недостаточно. Мне хочется докопаться до сути.
— Тогда почему? Почему ты ему изменила? Чем тот мужчина лучше, чем он?
— Никто не лучше и не хуже, — в её глазах появляются слёзы. Она отпускает мои плечи. — Всё очень сложно, Ева. Я не смогу тебе объяснить. Ты маленькая, не поймёшь.
После этих слов я вылетаю из дома. Пульс барабанит в ушах, глаза не видят дороги…
Начинает моросить дождь, и я открываю зонт. У пешеходника ищу глазами Дамира, но его нет. Перехожу дорогу, сегодня, к счастью, без приключений. Добегаю до школы, перепрыгивая лужи.
Свой телефон я вчера забыла в рюкзаке. И после скандала с мамой даже порывалась сбегать в школу, но потом передумала и легла спать. Папа меня этому научил — в любой непонятной ситуации выключи ненадолго мозги, перезагрузись.
Сон вроде бы помог, но сейчас мама загрузила мои мозги снова. А ещё я ужасно соскучилась по Дамиру. Некрасиво вчера получилось. Я просто взяла и уехала.
Забираю свой рюкзак из раздевалки. Рюкзак Дамира тоже здесь, и я не знаю, стоит ли его брать. Возвращаюсь в холл, достаю свой телефон — он почти разряжен. Отлично…
В вотсапе вчерашнее сообщение от Дамира.
«Ты дома? Всё нормально?»
Пишу ответ: «Вчера телефон забыла в рюкзаке. Я в школе. Ты где?»
Отправляю. Неосознанно перестаю дышать, пока жду его реакцию. Ответ от Дамира прилетает быстро.
«Иди на урок, я опаздываю».
Что ж… Ладно. Шагаю на алгебру, здороваюсь с одноклассниками. Юлька сразу начинает шептать мне в ухо:
— Вика поспорила с Дианой, что Дамир уже на следующей неделе будет с ней. Диана говорит, что он выберет её. Это обсуждают в чате.
Брезгливо морщусь. Вика из ума, походу, выжила. И ещё какая-то Диана…
— Тебе это совсем неинтересно? — внезапно спрашивает подруга с обидой в голосе.
— Да у меня дома проблемы, — признаюсь я.
— А что случилось? — Юлькин тон меняется, становится участливым.
Качаю головой. Ничего больше говорить я не могу. Нет, Юлька не сплетница, но, как выяснилось, рассказать об измене матери я могу только Дамиру. И это странно.
— На много хоть поспорили? — меняю тему.
— Не на деньги.
— А на что?
— На место в команде. Если Вика продует, то уступит этой девчонке своё место чирлидерши. А если не продует, то та отдаст ей сертификат в спа на двоих в какое-то очень крутое место.
Вновь брезгливо морщусь. Вика поспорила на Дамира за поход в спа? Ужас!
— Что ты будешь с этим делать? — спрашивает подруга деловито.
Фыркаю.
— Я?
Хочется сказать, что это не моё дело, но меня так сильно царапает ревность, что я даже о матери забываю. Это что же получается?.. Целых две озабоченных девицы теперь будут за Дамиром бегать? Да я с ума сойду!
Вновь беру свой телефон, и пока он совсем не разрядился, захожу в пресловутый чат. Мотаю ленту в самый низ. Читаю последние сообщения. Вычисляю, кто же вторая соблазнительница… Ага, вот она. Диана — это та, которая на шпагат не умеет садиться. Кирилл резко осадил её на кастинге, и она сразу убежала.
Юлька смотрит в экран моего телефона и просто ждёт, что я буду делать. Кто-то проходит мимо, тормозит, тоже заглядывает в экран. Поднимаю голову — Сэвен.
— Нам ведь не подходит Диана, верно? — спрашиваю его с улыбкой.
Несколько секунд он пытается понять ход моих мыслей, а потом начинает ржать.
— Да быть не может, Ева! Ты ревнуешь новенького?
— Вопрос был не об этом!
— Ну окей. Нам не подходит Диана, даже если она выиграет этот дебильный спор.
Ну, конечно, все уже в курсе. Одна я, как лохушка, и все новости узнаю от Юльки.
Строчу сообщение в чат.
«Команда чирлидерш набрана. Вакантных мест нет. Никаких изменений среди членов команды не будет».
Отправляю и вновь забываю дышать, пока жду реакции участников чата. Первой, конечно, реагирует Вика.
«А ты у нас кто? Тренер? Капитан?»
На секунду я сдуваюсь. Ну правда, кто я?! Никто не назначал меня капитаном.
Кирилл пихает меня в плечо.
— Ну давай, Ева. Заткни её.
Юлька пихает в другое.
— Правда, отвечай.
Начинаю печатать. Несколько раз стираю, не дописав ни одного слова. В этот момент в чат приходит новое сообщение.
«Ева — капитан. Так решила команда по футболу. И теперь её слово — закон. Кому не нравится, отчаливайте».
Сообщение от Дамира. В ту же секунду он сам входит в класс и тут же раздражённо смотрит на Кирилла.
— Ты вчера не понял, что ли?
— Да понял, понял, — Сэвен ретируется к своей парте.
— То-то же! — ухмыляется Дамир.
— Нервный какой! — фыркает Кирилл. — Я думал, ты обаяшка, раз девчонки на тебе виснут.
Не могу над ними… Они пару раз подрались, наговорили друг другу кучу обидных вещей. А теперь дружат. Футбол, командный дух — и всё… Мир, дружба, жвачка.
Не сводя с меня взгляда, Дамир проходит к своей парте. Бросает рюкзак на соседний стул, присаживается на стол. Смотрит почему-то настороженно. Словно не знает, чего от меня ждать.
Ну да, я веду себя довольно непредсказуемо. Сначала долго от него отбивалась, а потом пошла на свидание. С которого благополучно сбежала.
В каком-то странном порыве я вскакиваю и встаю напротив Дамира.
— Там девчонки на тебя спорить решили, — говорю негромко и как можно безразличнее.
— Я видел, — парень с трудом сдерживает улыбку.
— Что будешь делать?
— С кем? — изображает недоумение.
— С ними.
— С ними ничего. С тобой…
Внезапно хватает меня за пояс джинсов, тянет на себя.
— Дамир! — испуганно оглядываюсь.
Ну конечно, все пялятся на нас. А Кирилл улюлюкает. Похоже, даже он уже смирился, что между мной и Дамиром что-то происходит. Хотя в первые дни так рьяно «отстаивал мою честь»… Но стоило Дамиру стать частью команды, ещё и показать, что играть он умеет — всё! Честь Евы теперь, видимо, в безопасности.
— Ну ладно тебе, — мурлыкает Дамир, уткнувшись носом в быстро пульсирующую венку на моей шее. — Не отпущу, пока не поцелуешь.
— Дамир! — шиплю возмущённо.
— Один поцелуй, — он непреклонен.
Чёрт! Ладно. Быстро прижимаюсь губами к его губам и сразу сбегаю к своей парте. Буквально за секунду до прихода училки.
— Садитесь, — говорит она, проходя к столу.
Едва поднявшись, все снова плюхаются на свои стулья.
Переглядываемся с Дамиром. Улыбаемся.
В животе — пресловутые бабочки, а в груди буквально жар-птицы порхают…
Дамир помогает забыть о том, что дома полная задница. С ним мне хорошо. Я влюбляюсь всё больше и больше. Буквально растворяюсь в этом чувстве. И не могу, и не хочу останавливать этот процесс.