Дамир
Почти беззвучно перемещаюсь по зданию, которое внутри такое же неприглядное, как и снаружи. Оно кажется заброшенным… Обшарпанные стены, ободранные потолки… К счастью, лестница выглядит достаточно надёжно, и я поднимаюсь на второй этаж. Исследуя его, прохожу по длинному коридору. Пытаюсь открыть некоторые двери, которых здесь довольно много. Но все они закрыты наглухо.
— Молодой человек, Вам помочь? — произносит кто-то справа.
Я попался на глаза какой-то женщине. Молча переминаюсь с ноги на ногу, немного напрягаясь от её присутствия.
Чем, блин, она может мне помочь?
— Я… это…
— Кого-то потерял? — хмурится она и подходит ближе, не сводя с меня вопросительного взгляда.
— Вообще-то, да… — выдавливаю наконец. — Сюда зашла моя одноклассница… Эмм… Ева.
— Ааа… Ева! — говорит женщина гораздо приветливее. — Она на третьем этаже занимается. Там студия танцев.
Но уходить и не думает, загораживая собой проход к лестнице. А когда замечает татуировки на моём запястье, её лицо вновь становится настороженным.
— Так я могу подняться к своей однокласснице? — растягиваю на губах самую приветливую в мире улыбку.
Обычно на неё все покупаются. Эта женщина не становится исключением. Улыбнувшись в ответ, смещается в сторону и даёт мне пройти. Шагнув на лестницу, оборачиваюсь. Не могу не спросить…
— А что это вообще за здание?
Вообще-то, похоже на склеп. По ночам здесь наверняка жутко. Идеальное место для вечеринок нашей компашки.
— Что-то вроде бизнес-центра, — незнакомка усмехается и указывает на многочисленные двери. — Раньше здесь арендовали помещения под офисы все, кому не лень. Потом случился пожар. Часть здания сгорела. Владелец начал его реставрировать. Думал, что сможет полностью восстановить с помощью господдержки. Но этот район хотят снести. Поэтому мы сами вынуждены потихоньку делать здесь ремонт. И пока только третий этаж в относительном порядке.
Похоже, ремонт здесь идёт не просто потихоньку, а чертовски медленно. И, скорее уж, здание рухнет от старости, чем вновь начнёт функционировать.
— А Ева с подругами снимает здесь студию. Цена за неё чисто символическая, но всё же хоть какая-то денежка для владельца… Твоя одноклассница — замечательная девушка. Добрая, отзывчивая… Наверняка ты в неё влюблён, да? — подмигивает мне с улыбкой эта странная женщина.
Киваю.
А что я должен сказать?
— Да, она, и правда, классная девчонка, — вновь доброжелательно улыбаюсь. — Спасибо Вам за информацию. Пожалуй, пойду, да?
— Иди, конечно.
Махнув ей на прощанье, стремительно поднимаюсь на последний этаж. Здесь действительно всё выглядит вполне прилично.
Одна из дверей открыта настежь. Музыки не слышно, но я улавливаю какое-то движение. А потом слышу глухие шаги по деревянному полу.
Странно…
Подхожу ближе. Но не слишком близко. Не хочу, чтобы Ева меня заметила. Осторожно заглядываю в студию и сразу вижу девушку… На ней чёрные лосины и такой же чёрный топ, обтягивающий её грудь. Красивая шея, влажная от пота, обнажённые плечи, плоский рельефный живот…
На животе что-то поблёскивает. Похоже на пирсинг. Присматриваюсь. И правда! В её пупке серёжка… Это немного меня шокирует. Словно в идеальном облике девушки только что появился изъян. Очень привлекательный изъян, кстати. Хотелось бы, чтобы подобных было больше.
Меня бесят идеальные люди!
Например, такие, как мой брат… Нет, я его, конечно, люблю. Но всё же от его идеальности порой подташнивает. Так и хочется сказать ему: «Эй, ББ! А ты можешь сделать что-нибудь неправильное? Такое, за что потом может быть стыдно, но прямо сейчас будет весело!»
Я точно знаю, что он ответит.
«Знаешь, Дамир, вали-ка ты к матери!»
Всё время меня этим пугает…
Ева подходит слишком близко к двери, и я прячусь и жду, когда она переместится в дальнюю часть зала. Услышав, что девушка отдаляется, вновь осторожно заглядываю внутрь.
Да, она танцует. Это что-то быстрое и импульсивное. Её руки взлетают вверх, и тело поднимается вслед за ними, когда девушка встаёт на носочки. Она кружится по залу, выполняя какие-то сложные, чуть ли не акробатические движения. Размахивает ногами, подпрыгивает. Её тело сейчас как пластилин, из которого она лепит то, что ей хочется.
Если честно, я буквально поражён её пластикой… И тем, как красиво она двигается.
Правда, меня смущает, что Ева танцует в тишине. Совсем без музыки. Помимо шагов я отчётливо слышу её прерывистое дыхание. И стараюсь задерживать своё, чтобы девушка меня не услышала.
Внезапно она сбавляет темп и начинает двигаться очень медленно. Обнимает себя за плечи. Раскачивается из стороны в сторону. Наконец совсем замирает, опустив голову вниз. Видимо, танец закончился…
Ева дотрагивается до уха. Потом подходит к подоконнику и берёт в руки телефон. До меня доходит, что музыка всё-таки есть. Ева в наушниках.
Девушка вновь начинает танцевать, вероятно, сменив трек. Потому что теперь танец совсем другой, и протекает по большей части на полу. Теперь Ева похожа на извивающуюся змею. В смысле гибкости…
Мать вашу! Я не могу не смотреть на её пятую точку! Которая в этих лосинах выглядит слишком…
Чёрт!
Снова шарахаюсь в сторону от двери. Кажется, Ева только что на меня посмотрела. Хотя я в этом не уверен.
Проходит несколько секунд, прежде чем вновь решаюсь заглянуть внутрь студии. Нет, всё в порядке. Ева по-прежнему танцует, но уже поднявшись с пола и повернувшись спиной к двери.
Идеально!
Продолжаю наблюдать за ней.
— Дамир, я не танцую для неблагодарной публики! — внезапно произносит девушка стальным голосом. И сразу оборачивается. — Тебе лучше уйти.
— Почему неблагодарной? — спрашиваю с негодованием.
Ева меня гонит… Но с чего вдруг я должен уходить?
Уверенно захожу в студию.
— Неблагодарной — потому что ты вряд ли можешь оценить мой танец.
— Оо, нет! — усмехаюсь. — Я очень оценил. И не только танец, — многозначительным взглядом прохожусь по её фигурке. — Я очень-очень оценил твой внешний вид. Ты и в школу так ходишь?.. Хотя вряд ли…
Думаю, на неё и так все парни слюнки пускают. Нет уж… Даже хорошо, что она не ходит в таком виде на уроки. Поморщившись от собственных мыслей, вытряхиваю их из головы. Меня вообще всё это не должно беспокоить.
— Естественно, в школу я одеваюсь иначе, — бесстрастно отвечает девушка. — Да, у нас нет формы, но существуют же определённые нормы приличия.
— Расскажешь?
Подхожу к Еве. Держался до этого момента на расстоянии, потому что думал, что она вновь начнёт танцевать. Но девушка подходит к подоконнику, запрыгивает на него и садится, свесив ноги. Уткнувшись в свой телефон, делает вид, что чертовски занята. Но через пару секунд всё-таки переспрашивает с деланым безразличием:
— Рассказать? О чём?
Похоже, всё ещё обижена на меня за то, что был с ней груб.
— Ну да, о правилах приличиях.
— А что, ты не имеешь о них представления? — язвительно фыркает она.
Тут же парирую:
— Мне интересна твоя версия. Хочу знать, что ты считаешь приличным.
— То же, что и остальные приличные люди, — произносит она, подчеркнув слово «приличные». — Школа в первую очередь для того, чтобы получать знания. И внешний вид не должен мешать и отвлекать.
— То есть, — решаю подытожить, — твои лосины, например, отвлекут меня от занятий. Так?
Мой взгляд впивается в её бедра.
— Нет… Я не это… Зачем… Зачем же так утрировать? — говорит она с запинкой. Потом, вновь уткнувшись в телефон, сухо бросает: — Уходи, Дамир. Здесь тебе не место.
И это очень грубо, вашу мать! Однако я отвечаю вполне расслабленным голосом:
— Всё ясно. Ты стесняешься передо мной танцевать.
Специально поддеваю девушку. Уходить мне совсем не хочется.
— Я не стесняюсь! — тут же отрезает она и спрыгивает с подоконника. — Кто ты такой, чтобы я тебя стеснялась?
Ничего более логичного придумать не получается, и я выдаю:
— Новенький… Тот, кого ты пока не знаешь. Тот, кто тебя очень интересует. Конечно, ты меня стесняешься.
— Ты не интересуешь…
Договорить она не успевает, потому что я подаюсь ближе и прижимаюсь к девушке, вдавив спиной в подоконник.
— Что ты делаешь? — спрашивает она, вперив возмущённый взгляд в моё лицо.
Пожимаю плечами, потом стягиваю с них рюкзак, швыряю на пол.
— Что ты делаешь, Дамир?! — спрашивает Ева вновь, повысив голос.
— Не знаю… Ты можешь спросить меня об этом завтра? Иногда мне сложно разглядеть логику в собственных поступках и объяснить их прямо в ту же секунду…
Ева нахмуривается и тихо бормочет себе под нос:
— Ты такой странный…
Мы замираем. Она не пытается меня оттолкнуть. Уперевшись ладонями в мою грудную клетку, просто удерживает на некотором расстоянии. А я разглядываю лицо девушки, крепко обнимая её. Веснушки на курносом носике, небесно-голубые светлые глаза и губы, которые Ева нервно покусывает.
Мой голос звучит неожиданно хрипло, когда я произношу:
— И об этом тоже спросишь меня потом…
Быстро наклоняюсь к её лицу и, обхватив его ладонями, прижимаюсь к губам девушки.
Полнейшее отсутствие логики — да, это про меня! Понятия не имею, зачем её целую. Но мне вдруг нестерпимо захотелось именно этого — узнать, какие на вкус её губы.
Они охренительные, кстати. И меня это беспокоит, чёрт возьми!
Тут же начинаю внушать себе: это просто поцелуй, ничего серьёзного…
***
Пощёчина!
Такая смачная и неожиданная, что голова дёргается вправо. А потом и влево, когда прилетает вторая.
— Да ты вконец обнаглел! — выпаливает Ева и с силой пихает меня в грудь. Отскакивает подальше и, держась на расстоянии, продолжает нападать словесно: — Зачем ты пришёл? Ты же сам меня сегодня прогнал! Вот и катись отсюда!
А я просто молчу, наблюдая за девушкой. Её щёки раскраснелись. Губы немного припухли. Глаза полыхают злобой, которая почему-то кажется мне похожей на страсть… Сейчас Ева выглядит ещё лучше…
Наш поцелуй длился секунд сорок, она не сразу мне врезала. И я понимаю, что эти сорок секунд станут теперь для меня дозой, которую я не должен был пробовать. Потому что уже хочу ещё. А завтра, наверное, начнётся ломка.
— Уходи, Дамир! Я не буду с тобой говорить! И танцевать для тебя тоже не буду!
Указывает рукой в сторону двери. Но я даже не шевелюсь.
— Давай не будем делать из этого трагедию, ладно? — произношу самым дружелюбным тоном. — Просто мне очень захотелось тебя поцеловать. Не смог себе в этом отказать… И да, я виноват… Если ты скажешь, что больше это никогда не повторится…
— Не повторится! — тут же выпаливает она, не дав мне закончить.
— Хорошо… — я продолжаю говорить спокойно, незаметно, по шажочку приближаясь к девушке. — Раз ты так говоришь… Я тебя услышал. Вот… Всё просто. Без трагедии.
— Просто, да? — язвительно усмехается Ева.
— Ну да. Я больше не стану тебя целовать. Клянусь!
С клятвой определённо перебарщиваю, потому что вряд ли смогу её сдержать.
Произнося своё неискреннее обещание, в оба глаза смотрю на лицо девушки. Мне хочется увидеть на нём другие эмоции… Может быть, немного растерянности… или сожаления…
Но её лицо непроницаемое. Неужели ей всё-таки пофиг? Неужели я ошибся, и она мной не увлеклась?
До сих пор я никогда особо не напрягался, чтобы понять ту или иную девчонку. А с Евой всё иначе. Я её совсем не понимаю, не понимаю, чего она хочет от меня.
Ответ «ничего» меня не устраивает.
— Будем считать, что я тебе поверила, — она подходит к подоконнику. — Мне нужно тренироваться, Дамир. Ты и так потратил уйму моего времени.
Берёт в руки телефон и вставляет наушники.
Вот же злюка, чёрт возьми!
Неторопливо приближаюсь к девушке и встаю за её спиной. Заглядываю через плечо в экран смартфона.
Какую музыку она слушает? Что звучит в её ушах, заставляя тело так красиво двигаться?
Читаю имя исполнителя, на которого она кликнула. Billie Eilish. Название песни прочитать не успеваю, потому что Ева очень быстро сворачивает плеер и поворачивается ко мне.
Трек уже играет. Я тоже хочу слушать музыку, которая сейчас звучит в её ушах…
Её наушники отличаются от моих. Они такие же маленькие и незаметные, но у них есть держатель, крепко фиксирующий наушник к уху.
Протягиваю руку, и мне удаётся забрать один наушник себе. Ева почему-то не сопротивляется. Она перемещается в центр зала и сразу начинает двигаться. Медленно и красиво. Завораживающе…
Подношу наушник к уху. Исполнителем оказывается девушка. У неё очень красивый голос.
Музыка овладевает моим разумом. Просачивается под кожу. Смешивается с кровью. Толкает её к сердцу, заставляя его ускорить свой ритм.
Мне нравится этот трек, несмотря на то, что это, в общем-то, голимая попсятина. А может, это танец Евы окрашивает песню совсем в другие цвета? Не знаю… Однако мне вдруг хочется скачать себе этот трек и поставить на replay.
Ева танцует и не смотрит на меня. Кажется, что она совсем не здесь, а унеслась в какую-то другую, понятную только ей реальность. Каждое движение её тела перекликается с песней. Когда голос исполнительницы становится громче и выше, а музыкальные аккорды тяжелее, нагнетая напряжение, танец Евы меняется. Кажется, что теперь она на краю пропасти… Того гляди, сорвётся. Движения становятся рваными, даже какими-то неуклюжими… Словно она забыла их. Но я уверен, что это часть представления… Которое оказывает на меня неожиданно колоссальное воздействие.
Танцевать я не умею. Но именно сейчас отдал бы всё, что у меня есть, чтобы эта девушка танцевала со мной. Потому что чувствую — именно сейчас ей нужна поддержка. Партнёр. Чтобы не сорваться с этого невидимого края и не упасть вниз.
Звучат последние ноты, стихает музыка. Ева замедляется и замирает. Откидывает влажную прядь волос от лица. А потом и вовсе собирает волосы в небрежный пучок на макушке. Стянув с запястья резинку, фиксирует его.
В наших ушах уже звучит новый трек, но девушка не танцует. И подходить не торопится.
Взяв её телефон с подоконника, ставлю песню на паузу. Заодно читаю название предыдущей. Нужно запомнить.
Когда наступает тишина, выдёргиваю наушник из уха. Ева наконец медленно двигается в мою сторону.
— Это было… просто вау! — произношу с запинкой.
— Спасибо, — скромно отвечает она.
Её щеки немного зарумянились, а взгляд спрятался под ресницами. Забрав у меня наушник, Ева встаёт рядом и копается в телефоне.
— Для чего ты тренируешься? — спрашиваю я. Мой вопрос звучит как-то несуразно, и Ева смотрит на меня с недоумением. Поэтому сразу продолжаю: — Я хочу спросить, выступаешь ли ты где-нибудь? Ведь это, — киваю на центр зала, — не место для таких танцев. Тебя должны видеть миллионы!
И я совсем не шучу. Смысл прятаться здесь?
— Я танцую для себя, — пожимает плечами Ева. — Самоучка. Никакого танцевального образования у меня нет. Кому я нужна? Папа отвёл меня в балетную студию, когда мне было шесть, а через пару занятий ему сказали прямо: балерины из меня не выйдет.
Ева вздыхает, а я молчу в надежде, что она продолжит свой рассказ.
— Но отец не сдался, — Ева тепло улыбается. — Нашёл преподавателя, с которым я занималась несколько лет. А потом у меня случилась серьёзная травма колена, и о сцене пришлось забыть.
Замолкает. А я невольно опускаю глаза на её коленку. Правда, на девушке лосины, поэтому рассмотреть ничего не получается.
— Но сейчас-то ты танцуешь, — внимательно смотрю ей в лицо.
— Да… — она вновь вздыхает. — Но это не те танцы, о которых мечтал мой отец. Когда моё колено пришло в относительную норму, я стала учиться сама. Балет мне надоел. Я пробую себя в других направлениях. И повторяю, отвечая на твой вопрос, Дамир: я тренируюсь для себя. И танцую только здесь. Мне это нравится. Так я расслабляюсь.
— Я заметил, — усмехаюсь. — Сейчас ты, и правда, выглядишь расслабленно.
Ева тоже не сдерживает улыбку, и мы чертовски долго смотрим друг другу в глаза…
Почувствовав неловкость, она опускает взгляд в свой телефон. А я касаюсь пальцем серёжки в её пупке.
— Сегодня день неожиданных открытий, — бросаю, проигнорировав то, как девушка вздрагивает от моего прикосновения. — Новая одноклассница в твоём лице. Такая вся идеальная, что невозможно представить её с пирсингом. Но вот он!.. А ещё неожиданно выясняется, что мне, походу, нравится попса.
Моя рука замирает в сантиметре от обнажённого живота девушки. Большим пальцем я играюсь с серёжкой в виде полумесяца. И не смотрю Еве в глаза. Предпочитаю не смотреть сейчас, когда должен сказать ей совершенно абсурдную вещь.
— Знаешь, моё пребывание в новой школе может стать не таким уж отстойным, как я думал об этом вчера.
Ева молчит, и я всё-таки поднимаю глаза к её лицу. Девушка улыбается. С внезапной нежностью.
— И завтра, — продолжаю я, — мы всё-таки сходим в кино.