Эдди думал, я того стою
Я могла бы поклясться, что услышала стук в дверь. Тепло покинуло меня, матрас прогнулся, послышался шорох одежды, а затем раздался звук открывающейся двери.
— Эдди! — ахнула мама.
Я зарылась поглубже в подушки, пытаясь снова погрузиться в страну грез. Мне хотелось отправиться туда, где жизнь была безопасной, нормальной и обыденной. Где люди не приставляли ножи к твоему горлу, не увозили против воли, или где сексуальные парни не преследовали тебя вопреки всем законам природы.
— Джет сегодня отсыпается, — тихо сказал Эдди.
Повеяло неким колебанием, которое, скорее всего, означало, что мама придумывала платья подружек невесты.
— Передай ей, что неожиданно заскочила Лавонн и пригласила меня на завтрак, — зашептала мама, — Я не вернусь в течение нескольких часов, — многозначительно добавила она.
Ох, мама.
Я поглубже зарылась в подушки.
Эдди не ответил, но дверь закрылась, послышался шорох одежды, матрас прогнулся, и тепло, в виде частично обнаженного тела Эдди, прижавшегося к моей спине, вернулось.
— Она была в кресле? — спросила я, приглушенным подушкой голосом.
Его объятия стали крепче.
— Она была на ногах. Засыпай.
Я начала приподниматься.
— Ей нужно сесть в кресло. На всякий случай, придется показать Лавонн, как его складывать.
Эдди потянул меня вниз.
— Они разберутся сами. Спи.
— Сколько сейчас времени? Мне нужно в банк, в магазин за продуктами…
Рука Эдди поднялась и обхватила мою грудь.
— Раз ты не спишь…
Электричество ударило прямо в пах.
— Я могла бы поспать, — солгала я, устраиваясь поудобнее, хотя уже завелась на две трети.
Его рука осталась там, где была, но не двигалась, и он притянул меня ближе к себе.
Удивительно, но через несколько минут я заснула.
* * * * *
Я проснулась счастливая — примерно на две секунды — и в тепле, а затем ударилась в панику.
Я свернулась калачиком вокруг Эдди, который лежал на спине. Одна его рука обнимала меня, а другая покоилась посередине его груди, очень близко к тому месту, где было мое лицо.
Я подняла глаза, скользнув щекой по его груди, чтобы проверить, проснулся ли он. Эдди спал, глаза закрыты, лицо расслаблено.
Я никогда не видела его таким.
Он был крутым парнем, когда бодрствовал, всегда излучал ясную, несколько опасную магнетическую энергетику. Спящим, он каким-то образом казался еще сексуальнее, привлекательнее, притягательнее и определенно опаснее.
Это совершенно выбило меня из колеи, а я считала, что уже полностью выбита из нее.
Я начала отодвигаться, его рука напряглась, он прижался ко мне и наполовину лег на меня. Поднял голову, открыл глаза и посмотрел на меня.
— Привет, — промямлила я, не зная, что еще сказать.
Его глаза были сонными, но губы сложились в полуулыбку.
Он не ответил на мое «привет», вместо этого поднял руку и провел пальцами по волосам у моего виска, наблюдая за их движением. Затем пробежался согнутыми костяшками пальцев по моей челюсти.
— Время расплаты, — пробормотал он, обхватывая мою челюсть, и ведя большим пальцем по моей нижней губе, все еще следя за своими движениями.
— Что? — спросила я в растерянности, прочно увязнув в Дурмане Эдди.
Его лицо исчезло в моей шее.
— Вчера я позаботился о тебе. Сегодня мы оба получим то, что хотим, — сказал он мне на ухо. Затем прижался ко мне бедрами, и я точно поняла, чего он хотел, потому что почувствовала это у своей ноги.
Сердце пару раз екнуло и остановилось.
Я вздрогнула, почувствовав, как его язык коснулся моего уха.
Ладно, как угодно. Итак, я собиралась переспать с Эдди. Ну и что, что он, наверное, разобьет мне сердце. Со мной случались вещи и похуже, ведь так?
Я провела руками по его спине, закинула ногу ему на бедро и повернула голову, чтобы дать ему больше доступа к моей шее.
Потом увидела время на будильнике и замерла.
— Срань господня!
Я попыталась вырваться, но Эдди навалился на меня всем весом, поэтому вместо этого я ударилась лбом о его челюсть, он почувствовал, как я напряглась, и поднял голову, чтобы посмотреть на меня.
— Чертов ад, — буркнул он, глядя вниз, — в чем дело?
— Ты слышал, как мама вернулась?
— Нет.
— Слезь, слезь, слезьслезьслезь, — потребовала я, отталкивая его.
— Джет, — Эдди схватил меня за запястья и поднял их над моей головой, — успокойся.
— Я не могу успокоиться! Сейчас одиннадцать. Мама ушла несколько часов назад. Что, если что-то случилось? Где мой сотовый? — Я дико озиралась по сторонам.
— На тумбочке. Джет, расслабься. Она уже большая девочка. Она позвонит, если что-нибудь случится.
Я уставилась на него.
— Я, бл*ть, должна добраться до банка, магазина, позвонить механику и выяснить, что не так с моей бл*дской машиной. Я не могу, бл*ть, спать в субботу, как все нормальные люди! Меня ждут дела!
Ладно, возможно, сейчас не был момент для слов на букву «б». Но я почти позволила Дурману Эдди разрушить мою жизнь; я пришла в супермегабешенство.
Он ухмыльнулся.
— Кажется, ты говорила, что нормальная, рядовая, среднестатистическая…
Наверное, я пожалею об этом, но я зарычала.
Его ухмылка превратилась в улыбку, и он отпустил мои запястья.
— Chiquita, ты слишком очаровательна.
— Слезь с меня.
Он опустил голову, уткнувшись носом мне в шею.
— Когда буду готов.
— Эдди! «Кредит Юнион» закрывается через час! Слезай!
Он снова поднял голову и обхватил мое лицо ладонями.
— Нет.
Я сверкнула глазами.
Он все еще ухмылялся и выглядел почти… игриво.
Нехорошо.
— Я заключу с тобой сделку, Cariña, если сможешь меня сбросить, я отпущу тебя. Если не сможешь, мы проведем утро по-моему.
Мои глаза вылезли из орбит.
— Это несправедливо. Ты сильнее меня, — возразила я.
— Попробуй проявить творческий подход.
У меня отвисла челюсть.
Я могла бы врезать ему коленом по яйцам, но это бы стало вероятной угрозой мечтам Бланки о десятках внуков, а я была почти уверена, что Бланка мне нравится.
Я попыталась изобразить девчачье «пожалуйста».
Эдди наклонился и стер это выражение поцелуем. Когда он закончил, я ни о чем не думала, особенно о том, чтобы сбросить его с себя. Мне он нравился именно там, где был.
Его губы скользнули по моей щеке к уху, он прикусил мочку, его руки переместились по моей ночнушке, он поднял голову, а затем, вжух! и ночнушка исчезла.
Ого. Он не валял дурака и не терял времени даром. Полагаю, познакомившись со Взбесившейся Джет, Эдди не собирался рисковать.
— Это действительно несправедливо. Я не могу сбросить тебя полуголой, — пробормотала я.
— Ты не смогла бы сделать этого и в одежде, но так твои попытки будут веселее, — сказал он мне в губы, его ладонь накрыла мою грудь, большой палец потирал сосок.
Я закрыла глаза и повторила вчерашнее выступление. Когда я снова их открыла, игривый взгляд исчез, его сменил голод, и я поняла, что дала ему именно то, что он хотел.
— Не думаю, что ты мне нравишься, — заявила я ему, даже когда мои руки обвились вокруг него (клянусь, по собственной воле).
Он улыбнулся мне в губы.
— Я тебе нравлюсь, — сказал он и снова поцеловал меня.
Когда он отстранился, я покачала головой.
— Нет, не нравишься. Вообще-то, ты мне очень не нравишься.
Внезапно его рука скользнула вниз по моему животу и проникла в трусики, и когда он надавил пальцами, мои глаза расширились, а спина выгнулась.
— Я тебе нравлюсь. — Его голос охрип, получив доказательства моих слов.
Так же быстро, как появились, его пальцы исчезли, и он схватил мою руку и потянул ее между нами вниз, вдавливая в боксеры и накрывая моими пальцами его член, что же, теперь у меня тоже были свои доказательства.
— И ты мне нравишься, и как раз сейчас я могу сказать, что хотел бы оказаться внутри тебя.
Как раз сейчас я могла бы сказать, что мне бы тоже этого хотелось.
Я прижала к нему ладонь, проведя большим пальцем по головке. Эдди издал гортанный звук, отдавшийся вибрацией в моей киске, и поцеловал с такой силой, какой я никогда не испытывала раньше за весь мой не столь обширный опыт.
Это было гораздо более жарко, гораздо более разрушительно для моего психического здоровья и определенно дико.
Эдди перевернулся на спину, увлекая меня за собой, его рука касалась моей попки, а я все еще ласкала его член.
— Теперь можешь встать, — сказал он мне на ухо, когда я провела губами по его шее, вдыхая запах Эдди и зная, что до конца жизни не забуду его или ощущение его члена в моей руке.
— Я передумала.
— Давно, бл*ть, пора, — пробормотал он, его рука переместилась с моей попки, чтобы обхватить мое запястье, отводя его от себя. Он переместился, чтобы я оседлала его, и откинулся назад, я наклонилась, целуя его, мои руки запутались в его волосах, обе его руки стягивали трусики с моей задницы.
— Есть кто-нибудь дома? — раздался мамин крик.
Мы оба замерли, прильнув губами друг к другу, его руки в моих трусиках, мои — в его волосах.
— Вы, бл*ть, издеваетесь надо мной, — процедил Эдди сквозь стиснутые зубы.
— Не понимаю, Джет никогда не спит так долго, а грузовик Эдди все еще здесь. Лавонн, поставь кофе, я пойду проверю.
Эдди натянул на меня трусики, его руки легли мне на талию, и он наполовину подвинул, наполовину отбросил меня в сторону.
Он встал с кровати и схватил джинсы, когда раздался скрипучий голос Лавонн:
— Конечно, Нэнси.
Я перекатилась, спрыгнула с кровати, схватила ночнушку и натянула ее, когда раздался стук в дверь.
— Джет, куколка? Ты там?
— Да, мам. Сейчас! — крикнула я.
Я стояла с одной стороны кровати, Эдди, одетый в джинсы; три из пяти пуговиц были застегнуты, — с другой. Его лицо было мрачным.
— Эдди там? — спросила мама.
Эдди повернулся ко мне, выглядя готовым совершить убийство.
Я подавила смешок и расплылась в улыбке.
Серьезно. Это уже слишком. Мы походили на школьников, которых застукали обжимающихся на диване.
— Да. Мы оба выходим.
— Хорошо, милая.
Потом я услышала, как мама зашаркала прочь.
Эдди повернулся ко мне, его глаза сверкали.
— Надеюсь, ты того стоишь, — прорычал он, и я поняла, что он сказал это в шутку, но его слова стерли улыбку с моего лица, сделав его совершенно серьезным.
— Нет, не стою, — честно призналась я.
Я наблюдала, как его лицо изменилось: недоверчивый блеск исчез из глаз, и что-то другое заняло его место. То, что я не могла прочесть, да и не хотела.
Прежде чем он успел ответить, я откинула волосы с лица и вышла из комнаты.
* * * * *
Я приняла самый быстрый душ в истории женщин, натянула джинсы, черную рубашку на пуговицах, слишком облегающую и демонстрирующую декольте (еще один подарок от Лотти), и черные ботинки на высоком каблуке (потому что Эдди все еще был у нас, и мне пришлось приложить некоторые усилия). Я собрала волосы в конский хвост, побрызгалась своими самыми модными духами, не стала утруждать себя макияжем, потому что не было времени, и вышла из своей комнаты.
Эдди сидел на кухне одетый, пил кофе и болтал с мамой и Лавонн, будто это нормальное, повседневное явление. Не то чтобы его только что прервала моя мама, когда его язык был у меня во рту, и он наполовину спустил трусики с моей задницы.
У меня не оставалось времени ни на любезности, ни на волнение из-за того, что Эдди зависал на моей кухне с мамой и Лавонн, у меня вообще не было времени на волнение из-за того, что это была моя жизнь.
— Привет, Джет. Хорошо выглядишь, — крикнула Лавонн.
— Привет, Лавонн. — Я приветственно улыбнулась Лавонн и повернулась к Эдди. — У меня есть десять минут, чтобы добраться до банка. Ты меня подбросишь? — спросила я его, не желая этого, но у меня не было выбора.
Мне действительно нужно выяснить, что происходит с моей машиной.
В качестве ответа Эдди встал, что, как я догадалась, означало «да».
— Ты не выпила кофе, — сказала мама.
Я налила в дорожную кружку кофе с молоком и повернулась к Эдди.
— Поехали.
Эдди двигался широкими шагами к грузовику, а я еле поспевала за ним в ботинках на высоких каблуках. Не говоря ни слова, мы забрались внутрь. Он завел грузовик, и мы поехали.
Мы были на полпути, а до закрытия оставалось всего несколько минут, поэтому я почти проорала:
— Можешь ехать быстрее?
— Расслабься, Chiquita, я уже превысил скорость на десять миль.
Я бросила на его профиль взгляд, который говорил: «И что?»
К счастью, он этого не заметил.
— Разве у тебя нет такой яркой светящейся штуки, как у Коджака? — спросила я (прим.: Тео Коджак — герой американского телесериала 70-х годов «Коджак» о харизматичном, неравнодушном к леденцам нью-йоркском детективе в исполнении Телли Саваласа).
— Да, но мне не разрешается использовать ее для поездок в «Кредит Юнион», только чтобы съездить за пивом в обеденный перерыв.
Видите? У меня хреновая удача.
Он едва успел припарковаться на стоянке «Кредит Юнион», как я открыла дверцу и выпрыгнула из грузовика.
Когда я подбежала к двери, Эми ее уже запирала. Я проработала с Эми много лет, мы дружили и обычно тусовались вместе, ходили в кино, проводили время за «маргаритой», промывая косточки (многих) бывших парней Эми. Она была милой, забавной, и я скучала по ней. Сейчас я виделась с ней, только когда вносила деньги на счет.
Приблизившись к дверям, я сложила руки в молитвенном жесте, произнося одними губами «пожалуйста».
Она отперла дверь.
— Джет! Я не видела тебя целую неделю.
— Проблемы с машиной, — объяснила я, садясь рядом с ней. — У меня есть чаевые за неделю, которые нужно внести на счет.
— Без проблем, я еще не пересчитала кассу.
— Спасибо, ты просто сокровище.
Я оглядела помещение, улыбнулась и кивнула Джоди. У Джоди были коротко подстриженные соломенного цвета волосы и очки. Джоди работала в «Кредит Юнион Арапахо» с незапамятных времен. Насколько я знала, Джоди за всю свою жизнь улыбнулась один раз, и это случилось, когда у давнего нелюбимого клиента своровали машину.
Ее взгляд не отрывался от двери, и Эми тоже посмотрела в ту сторону.
— Мы закрыты, — объявила Джоди, войдя в режим сторожевой собаки у ворот.
— Я бы с ним закрылась, — выдохнула Эми, слишком очарованная, чтобы понять, что ее формулировка прозвучала не совсем тактично.
Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что следом за мной вошел Эдди.
— Я с Джет, — услышала я его слова.
И Эми, и Джоди уставились на меня так, словно я только что выиграла в лотерею триста миллионов долларов.
Теперь понимаете, о чем я? Люди будут задаваться вопросом, почему Эдди со мной. Даже мои друзья и знакомые смотрели на меня с удивлением.
Я схватила квитанцию для внесении депозита и подошла к окошку Эми. Джоди покинула свое рабочее место, чтобы запереть дверь и не впускать нежданных посетителей.
Я вытащила пачки наличных вместе с чеком Лавонн и принялась умело считать; мои мысли были заняты своей задачей, руки быстро перебирали купюры, автоматически складывая деньги в стопки по сотне. Эдди встал рядом со мной, облокотившись на стойку и наблюдая за моими руками.
— Как твоя мама? — спросила Эми, беря стопку и пересчитывая ее, чтобы перепроверить.
— Вчера сделала пару стирок и разгрузила посудомоечную машину, и она все больше ходит. — Я подняла голову, и мы с Эми улыбнулись друг другу. В течение нескольких месяцев я рассказывала ей последние новости о маме раз в две недели, мы обе знали, как это важно.
Затем я вернулась к подсчету.
— Когда она встанет на ноги, ты вернешься к нам работать? С твоим уходом все изменилось, — удрученно заметила Эми.
Мне потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы не смотреть на Эдди.
Он ничего не знал о моей прошлой жизни, и я хотела, чтобы так все и оставалось.
К концу дня мне, каким-то образом, придется сообщить Эдди, как между нами обстоят делам, что, как только все закончится, он должен держаться от меня подальше.
Я еще не придумала, как это сделать, но найду способ.
В душе я решила, что случившееся этим утром, больше не повторится. Никогда. Все должно прекратиться, и как можно скорее, иначе я, скорее всего, сойду с ума (не говоря уже о моем страдающем сердце).
— Может быть, — сказала я Эми. Ответ больше походил на «скорее всего». Как бы ни было больно покидать «Фортнум», магазин означал встречу с Эдди, а этого я бы не выдержала.
Эми повернулась к Эдди и улыбнулась.
— С Джет здорово работалось. Сейчас не очень. Здесь не сильно повеселишься. Но… — Она повернулась ко мне, и ее улыбка стала шире. — Помнишь тот раз, когда мы пошли навестить ребенка Донны, когда он проходил химиотерапию, и ты собрала всех детей в отделении и притворилась, что стреляешь в них из пальцев? Вот была умора. — Она снова повернулась к Эдди. — Джет даже сделала кувырок по полу и нечаянно сбила с ног санитара. Я чуть не описалась от смеха.
Ее лицо вспыхнуло, когда она поняла, что только что сказала горячему парню, что чуть не обмочила штаны.
Мое лицо вспыхнуло, когда я поняла, что Эми только что рассказала Эдди о моем приключении в больничном коридоре. Для меня это не было кульминационным моментом славы.
Я перестала считать и в ужасе уставилась на нее. Сейчас определенно было не время для путешествия по аллее памяти.
Эдди улыбнулся Эми. Эффект был завораживающим (даже для меня, а улыбка была направлена не мне), и это все, в чем нуждалась Эми.
Она повернулась ко мне, ее глаза сверкали под влиянием микродозы Дурмана Эдди.
— А помнишь, как мы разыграли ту шутку с Дэвидом, когда у него появилась новая девушка? — Эми оглянулась на Эдди. — Между прочим, эта визгливая стерва полностью этого заслужила.
— Было хорошо, — вмешалась Джоди, облизывая палец и пересчитывая купюры.
— Эми… — начала я, но Эми увлеклась темой.
— Он ужинал с ней в клубе «Вэйзи», и тут врывается Джет с бигуди в волосах, в потрепанных тапочках и старом банном халате и начинает орать, что он встречается со своими шлюхами, пока она сидит дома с шестью детьми.
— Никогда этого не забуду, — сказала Джоди, — мы все пришли посмотреть. Зрелище стоило того, чтобы пропустить матч «Бронкос» в понедельник вечером.
— Теперь он женат на Лизе, и она нам всем нравится, — продолжила Эми.
Я закрыла глаза и молча обратилась с вопросом к Всемилостивому Господу: занят ли он и не может ли меня спасти.
— А помнишь, когда… — встрепенулась Эми.
Всемилостивый Господь отправил меня на голосовую почту.
— Эми, Эдди не хочет этого слышать, — перебила я.
— Нет, хочу, — возразил Эдди.
Фантастика.
Джоди подняла голову и пристально посмотрела на меня.
— Видишь, он хочет, — продолжила Эми, не обращая внимания на мою реакцию, и уже собиралась снова заговорить, но Джоди оставила свое рабочее место и подошла к Эми.
— Я помогу тебе считать, Джет. Уверена, у тебя много дел с мамой и всем остальным.
Я почувствовала, как напряжение спадает, и расцеловала бы ее, если бы не знала, что она отвесит мне оплеуху даже за попытку.
— Спасибо, Джоди, — сказала я.
— Прости, Джет. Я не подумала, — пробормотала Эми и неуверенно улыбнулась Эдди, а затем сконцентрировалась на моем депозите.
Видимо, Всемилостивый Господь быстро добрался до голосовой почты и послал ангела в виде Джоди в качестве своего заместителя.
Что угодно. Для меня это сработало.
* * * * *
Мы вышли из «Кредит Юнион», я запрыгнула в грузовик Эдди и выхватила из держателя свою дорожную кружку, сделав первый глоток кофеина за день. Мне это было нужно. На самом деле мне он был нужен с «Джеком Дэниелсом», но я приму его таким, каким он был.
Эдди сел в машину и повернулся ко мне.
— Значит, ты раньше там работала.
Я избегала его взгляда, посмотрела в ветровое стекло и отхлебнула еще кофе.
— Да, — подтвердила я.
— Тебе придется научить меня делать кувырок. Может, я смогу использовать его во время перестрелки.
Где разряды молний, когда они так нужны? В данный момент мне было все равно, убьет ли меня, или Эдди, или нас обоих.
Я повернулась к нему.
— Ты часто попадаешь в перестрелки?
— Не очень.
— Тогда ты будешь в безопасности.
Он ухмыльнулся.
— Как дела у ребенка? — спросил он.
Я уставилась на него в замешательстве.
— У какого ребенка?
— Того, с которым ты устроила перестрелку в больнице.
Ни с того ни с сего к глазам подступили слезы, и я сделала глубокий вдох, чтобы попытаться их сдержать.
Настала очередь Эдди уставиться на меня.
— Черт, — пробормотал он.
— Да, — прошептала я.
Дэвин был хорошим мальчиком, а Донна — хорошей подругой. После его смерти они с мужем переехали в Монтану, не могли смириться с воспоминаниями и хотели начать все сначала. Если судить по ее последнему письму, тактика не сработала.
Я взяла себя в руки и сказала:
— Теперь можешь отвезти меня домой.
— Мы, вроде, собирались в магазин за продуктами.
Я отвернулась и отхлебнула кофе.
— Если Лавонн все еще у нас, попрошу ее свозить меня. Может, Лавонн миниатюрная и милая, но по натуре она злая, как змея, никто не захочет с ней связываться. Ты можешь ехать и заниматься… чем бы ты ни занимался в субботу.
Он завел машину.
— В эту субботу я везу тебя в магазин за продуктами.
Великолепно.
* * * * *
Он отвез меня в гигантский «Кинг Куперс» на бульваре Колорадо.
Я схватила тележку и понеслась по проходам со своей обычной скоростью «у-меня-нет-времени-я-должна-была-свалить-отсюда-двадцать-минут-назад».
Я на бегу бросала покупки в тележку, а Эдди шел следом. Я потеряла его в продуктовом отделе, и он догнал меня, когда я рассматривала цены на консервированный перец чили. Сделав свой выбор, я рванула с места, но он поймал меня за руку.
— Мы участвуем в гонке? — спросил он.
Я посмотрела на его руку на своей руке, а затем на него. Подняв руку, я перечислила все на пальцах.
— Мне нужно вернуться домой и поесть. Потом помочь маме с упражнениями. Затем оплатить счета и просмотреть чековую книжку. После приготовить ужин, потому что мы с мамой стараемся ужинать в субботу вечером, несмотря ни на что. Потом я должна…
Он придвинулся так близко, что у меня перехватило дыхание.
— Я приглашен на ужин?
Проклятье.
— Разве у тебя нет дел поважнее? Посмотреть бейсбольные матчи? Привлечь к ответственности преступников?
Он помотал головой.
Что я должна ответить? Нет?
Ладно, может, я могла бы отказать, но это было бы грубо.
— О, наверное. — Я вздохнула (будто это не звучало грубо).
По какой-то причине он выглядел удивленным.
Затем мы оба услышали:
— Mi hijo! (с исп. — сынок)
Я обернулась и увидела, что в нашу сторону направляется Бланка, толкая тележку, нагруженную достаточным количеством еды, чтобы накормить денверских «Бронкос», «Рокиз» из Колорадо и персонал NORAD (прим.: Командование воздушно-космической обороны Северной Америки). За ней следовала еще одна невысокая родственница Эдди, очень похожая на него чертами лица.
Эдди низко наклонился и поцеловал маму в щеку. Затем Бланка подошла ко мне, схватила ладонями за щеки и потянула вниз, смачно чмокнув прямо в губы.
Отпустив меня, она повернулась к девушке позади себя.
— Это Джет, девушка Эдди, — сообщила она, после чего повернулась ко мне. — Это моя младшая дочь, Глория.
Мы обменялись приветствиями. Я не стала утруждать себя, переубеждая ее, что я не девушка Эдди (или, по крайней мере, стараюсь ею не быть), и заметила, что у Глории была точно такая же ямочка, как и у Эдди.
— Вы вместе ходите за продуктами, — сказала Глория и, очевидно, данный факт позабавил ее.
Бланка одобрительно кивнула, будто они встретили нас в «Диллард» за составлением списка наших свадебных подарков. Глаза Бланки загорелись.
— Сегодня вечером вы идете ко мне на ужин, — объявила она.
Нет.
Нет, нет, нет.
— Мы ужинаем у Джет, с ее мамой, — ответил Эдди, и я почувствовала, как меня захлестнула волна облегчения.
Примерно на наносекунду.
Глаза Бланки расширились, затем сузились. Затем она разразилась потоком испанского, и я уловила «madre de ella» (с исп. — ее мама), «primera» (с исп. — первая) и «comida» (с исп. — ужин), поняв, что попала в беду.
— Тогда приходите ко мне завтра, — закончила Бланка.
Нет!
Нет, нет, нет, тысячу раз нет.
Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но Эдди опередил меня.
— Мы будем в шесть.
Мой рот так и остался открытым.
Это должно было стать серьезным препятствием в моих планах держать Эдди на расстоянии вытянутой руки (и это была бы рука Гулливера, а я была бы лилипутом).
— Приводи свою маму, Chiquita. Жду не дождусь встречи с ней, — сказала Бланка.
За мной охотилось много людей, но почему-то никто из них не мог меня убить или покалечить? Это сделало бы мою жизнь намного проще.
— Маме бы понравилось, — сказал я ей, и маме бы действительно понравилось. Это стало бы встречей единомышленников. Встречей в аду.
Глория улыбалась во весь рот.
— Может, нам пригласить кузенов, — предложила она.
Я повернулась и посмотрела на Эдди, ожидая от него помощи, но вместо этого он обнял меня за плечи и притянул к себе.
Бланка уставилась на нас с выражением, которое можно было описать только как блаженное.
Затем она пришла в себя.
— Глория, возьми другую тележку, — приказала Бланка, — нужно кое-что докупить. Hasta mañana (с исп. — до завтра), — пропела она и настолько целеустремленно направилась в ряды, что ушла без всяких прощальных поцелуев.
Я повернулась к Эдди, а так как он обнимал меня за плечи, мы оказались лицом к лицу, поэтому я откинула голову назад.
— Мог бы что-нибудь с этим и сделать, — огрызнулась я.
— Что, например? — спросил он, его лицо было намного ближе, чем это было комфортно.
Я попыталась отстраниться, но ничего не добилась.
— Не знаю. Как-то вежливо отказаться.
— Я ужинаю с твоей мамой до того, как ты поужинаешь с моей. Будь что будет, mamá рано или поздно доберется до твоей мамы. Поверь мне, пусть лучше это случится раньше, это даст ей меньше времени для планирования.
— У меня хреновая жизнь, — выпалила я, не подумав.
Эдди напрягся.
— Это ужин с моей мамой, а не конец света.
Не для меня.
— Я не это имела в виду.
Хотя в каком-то роде это, но не в том плохом смысле, в каком его воспринял Эдди.
Его взгляд стал серьезным.
— Нам нужно еще раз поговорить, — сказал он.
— Не нужно! — чуть не закричала я, охваченная паникой. — Больше никаких разговоров.
Его брови сошлись на переносице.
— По крайней мере, пока не пойму, что я должна сказать, — попыталась успокоить его я.
— Сколько времени это займет?
Примерно четыре жизни.
Конечно, я собиралась это ускорить.
Мне нужно было, чтобы моя жизнь вернулась к своей обычной, повседневной скуке.
Но сначала надо посетить винный магазин и купить бутылку «Джека». Я не пила «Джека», но решила, что сейчас самое подходящее время для бурбона.
Вместо того чтобы поделиться чем-то из этого с Эдди, я ответила:
— Не знаю.
— У тебя есть время до завтра.
У меня отвисла челюсть, потом я подобрала ее с пола и спросила:
— Ты устанавливаешь мне срок?
Он ослабил объятия, но руку с моего плеча не убрал, а другой рукой толкнул тележку, двигая нас вперед.
— Ты действуешь медленно, и сколько бы времени я тебе ни дал, ты будешь отступать. Этого не случится. Так что, да, я устанавливаю тебе срок.
Я решила, что сейчас самое подходящее время заткнуться.
Через оставшуюся часть испытания покупками мы прошли без происшествий, пока не добрались до очереди в кассу. Не успела я опомниться, как Эдди сунул свою кредитку в считыватель карт.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Плачу за твои продукты, — ответил он.
Я уставилась на него. Затем сверкнула глазами.
— Ты не можешь платить за мои продукты.
— Почему?
Ответа я не знала.
— Не знаю, — потом меня осенило. — Это не твои продукты.
— Я съем часть из них, не так ли?
Это было правдой.
Он отвернулся от меня и снова повернулся к кассиру.
Полагаю, этот разговор был окончен.
Я опустила голову и стукнулась лбом о полочку на стойке кассы.
— Я бы позволила ему заплатить за мои продукты, — решила вмешаться кассир.
Я не ответила.
Дойдя до конца кассы, я вцепилась в ручку тележки, и в ту же минуту, как упаковщик положил в нее последний пакет, не оглядываясь, выехала за дверь.
* * * * *
Я увидела, как Мистер Засаленный Комбинезон заруливал на моей машине на стоянку моего дома, как раз перед тем, как мы с Эдди там появились.
На мгновение я испытала восторг. Моя машина не только была на ходу, она выглядела отполированной и блестящей, будто обрела новую жизнь.
Эдди припарковался, я распахнула дверцу грузовика и подошла к Мистеру Засаленный Комбинезон.
— Все исправлено! — воскликнула я.
— Да, там было бла-бла-бла, с бла-бла-бла, бла-бла. А еще бла-бла-бла.
Конечно, он не говорил «бла-бла-бла», но я не поняла ни единого слова.
— Сколько? — спросила я, радостно глядя на свою машину, олицетворявшую свободу, независимость и больше никаких поездок с кем-то или на автобусе и такси.
— Семьсот пятьдесят долларов.
У меня перехватило дыхание, сердце сжалось, и я была уверена, что меня сейчас вырвет.
Я уставилась на Мистера Засаленный Комбинезон.
— Почему вы не позвонили, прежде чем что-то делать? — потребовала я.
Механики должны звонить и говорить, во сколько обойдется ремонт, прежде чем высосать из вас жизненную силу. Вот как это работало. Я думала, таков закон.
— Это плата за буксировку, замену масла, установку нового фильтра и свечей и замену дворников. О, и у вас не работал стоп-сигнал.
Я учащенно задышала.
Мистер Засаленный Комбинезон наблюдал за мной, как за особенно паршивой актрисой. Затем посмотрел на Эдди. Потом снова на меня, когда я закричала:
— У меня нет таких денег! Даже сама машина не стоит таких денег!
Он оглянулся на Эдди, когда рука Эдди скользнула по моей пояснице.
— Об этом позаботились, — сказал Мистер Засаленный Комбинезон в то же самое время Эдди позвал:
— Джет.
— Позабо… — начала было я, и тут меня осенило. Мама, Ада и я смотрели в окно, как Эдди разговаривал с Мистером Засаленный Комбинезон.
Я повернулась и уставилась на Эдди.
— Ты этого не сделал.
Подъехал автомобиль, Мистер Засаленный Комбинезон вручил Эдди ключи от моей тачки, сел в другую машину и уехал. Все это время я не сводила глаз с Эдди.
— Скажи, что ты этого не сделал, — потребовала я.
Он внимательно наблюдал за мной.
— Сделал, — ответил он.
Я подумывала выцарапать ему глаза. Потом решила, что это, наверное, не очень хорошо, в смысле, он только что потратил почти штуку на мою дерьмовую машину.
Потом я подумала, не закричать ли. Но решила поберечь энергию. Кто знал, что произойдет дальше, а мне нужно быть готовой.
Поэтому вместо этого я потопала к грузовику. Рывком распахнула дверцу, чтобы взять пакеты с продуктами, но меня оттащили в сторону, и Эдди захлопнул дверцу.
Вот и все, я больше не могла этого выносить и развернулась к нему.
— Я верну тебе все до последнего пенни. Как только мы поднимемся в квартиру, я выпишу тебе чек.
Это почти обанкротило бы меня, но я это сделаю.
— Я не возьму у тебя деньги, — сказал он.
— Возьмешь. Я не люблю быть кому-то должна.
«Особенно тебе», — подумала я, но вслух не сказала.
Его рука легла мне на живот, и он мягко прижал меня к грузовику.
— В том-то и дело. Я хочу, чтобы ты была у меня в долгу.
Он, что?
— Ты, что? — заорала я.
Он приблизился, и мне некуда было отступать. В любом случае, я была слишком напугана, чтобы отступать.
— Если ты будешь передо мной в долгу, это свяжет тебя со мной. Что бы ни заставляло тебя заботиться о маме, отце, детях, проходящих химиотерапию, и друзьях, которые принимают неверные решения о том, с кем встречаться, это свяжет тебя со мной, потому что ты мне должна. Иначе, в ту минуту, как история с твоим отцом закончится, ты уйдешь. Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось.
Я не знала, что сказать. Он полностью раскусил меня.
Как такое произошло?
Тем не менее, я попыталась заговорить.
— Я… ты…
Он оборвал меня, наклонил голову ближе и начал говорить. Я чувствовала его запах, его тепло, и должна признать, меня это зацепило.
— Какая бы катастрофа ни обрушилась на тебя дальше, я буду рядом. Буду покупать тебе продукты, чинить твою машину, иметь дело с твоим папашей, — что угодно. Я хочу, чтобы ты была мне должна, это даст мне преимущество, а мне оно понадобится, чтобы измотать тебя. И Джет…
Он остановился, посмотрел мне в глаза, и у него был тот же взгляд, что и сегодня утром, после того, как мама и Лавонн вернулись домой, и до того, как я вышла из своей комнаты. От этого взгляда у меня в животе появилось странное ощущение, а колени ослабли.
— Что? — спросила я. Честно говоря, неизвестность убивала меня.
— Сегодня доказано одно.
Он придвинулся еще ближе, его тело касалось моего, а лицо было в дюйме от меня.
— Что? — вроде как прокричала я. Что сказать? Денек выдался напряженный; я была близка к срыву.
— Что бы ни случилось, ты того стоишь, и я не хочу снова слышать, как ты говоришь обратное. Поняла меня?
Я почувствовала, как меня поразило это странное тепло, и мне не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.