Вечеринка у Бланки
— Разве не волнительно? — Ада сидела между Эдди и мной в грузовике, и мы ехали к Бланке. Мама и Трикси следовали за нами, маме было легче садиться в машину Трикси и выходить из нее, а ее инвалидное кресло уже было уложено в багажник. Ада хотела прокатиться в «модном грузовике», и ни у кого не хватило духу отказать ей. Нам потребовалось три попытки, чтобы запихнуть ее костлявую задницу в салон, но мы справились и отправились в путь.
Итак, вот он — мини-конвой на пути к моей гибели.
Большую часть дня я провела в постели Эдди, Эдди большую часть дня провел во мне.
Около трех часов я бросила взгляд на часы и запаниковала.
Я вытащила Эдди из постели и уговорила его принять душ.
Пока он принимал душ и одевался, я расхаживала взад-вперед, печатала Дейзи ответ на ее второе сообщение (то, которое пришло после звонка, на который Эдди не позволил мне ответить), назначая с ней встречу на следующий день. Эдди оделся, как я считала (по моему ограниченному опыту), нарядно: черный, тонкий свитер с V-образным вырезом поверх белой футболки, серьезно выцветшие джинсы (единственный вид, который, я думаю, у него имелся), фирменные черные ковбойские сапоги и пояс с серебряной пряжкой.
Затем я потащила его в «Fresh & Wild» за цветами для Бланки. Я вновь была в униформе Смити и игнорировала все взгляды, когда бродила по шикарному магазину Черри-Крик в своем шлюшьем наряде.
Потом мы поехали ко мне домой. Я приняла душ и приступила к титаническим сборам. В то же время пекла печенье с арахисовым маслом, обильно покрыв его шоколадом «Херши» после того, как они, горячие и пышные, вышли из духовки. Я бегала взад и вперед между ванной и кухней, как при пожаре.
Во время всей этой деятельности Эдди болтался рядом, попеременно наблюдая за футбольным матчем и мной.
В какой-то момент, когда я не обращала на него внимания, он зашел на кухню, схватил одно печенье и съел его за один укус, а затем сразу же потянулся за вторым.
Я шлепнула его по руке.
— Это для твоей мамы.
Его рука обвилась вокруг моей талии, и он притянул меня к себе.
— Трикси была неправа. Шоколадный торт обеспечил тебе защиту. Испеки для меня это печенье, и я надену кольцо тебе на палец.
Боже милостивый.
Трикси и мама вернулись домой, к счастью, обе уже переоделись в новые наряды, которые, как они сообщили, купили в тот день в TJ Maxx; прическа и макияж наготове.
Я потратила драгоценное время на примерку семьсот пятидесяти нарядов, не отрывая мобильный от уха, описывая каждый Элли, чтобы узнать ее мнение.
Мы остановились на зеленом платье, которое Трикси купила мне на день рождения в прошлом году. С короткими рукавами, квадратным декольте и таким же вырезом сзади, обнажающим лопатки, а длина подола доходила до колен. Проблема заключалась в том, что оно плотно облегало мое тело. Плюсом было то, что оно сочеталось с сексуальными зелеными босоножками Тода. Ничего другого подходящего у меня не было, и мама, Трикси и Элли все одобрили, поэтому я согласилась.
Трикси делала мне прическу, пока я занималась макияжем, экономя время на многозадачности. Я надела крупные золотые серьги-кольца, несколько широких браслетов из резного дерева, побрызгалась духами и выскочила из спальни.
Чтобы добраться до Бланки, у нас оставалось пять минут.
— Поехали, — объявила я и сунула печенье Трикси, цветы маме и встала у открытой двери, широким взмахом руки приглашая всех пройти на выход.
Эдди остановился у двери и крикнул в коридор, где мама и Трикси стучали в дверь Ады:
— Мы выйдем через минуту.
Он закрыл дверь и прижал меня к ней.
— Эдди! Нам нужно идти, мы опаздываем.
Он не ответил, прильнул к моему телу и поцеловал.
Не легким касанием, а полноценным поцелуем.
Я увязла в Дурмане Эдди, когда он оторвался от моих губ, но прижался лбом к моему лбу и провел руками по моим бокам.
— Мне нравится твое платье, — сказал он.
Я это уже поняла.
Его пальцы прошлись по молнии на боку.
— Оно мне нравится, но больше мне понравится его снимать.
Ой!
Эдди ждал, не заглушая мотор, у обочины возле бунгало Бланки в районе Хайлендс, пока мы все выгружались.
Улица была забита машинами, и звуки вечеринки говорили о том, что она в самом разгаре.
Мама взяла меня под руку, а Трикси отправилась искать место для парковки, Эдди последовал за ней.
Я проводила их взглядом, а потом спросила маму:
— Тебе нужно кресло?
Она отрицательно покачала головой.
— Нэнси, разумно ли это? — тихо спросила Ада, пристально глядя на маму и держа в руках печенье и цветы.
— Я войду туда на своих двоих, — сказала мама.
Не то чтобы она была в настроении выделываться и снова бросать себе вызов. Дело заключалось в гордости. У нее уже выдался долгий день, и это меня беспокоило.
Я знала, что лучше не спорить, и, к счастью, мама успела за меня ухватиться, чтобы не упасть. И держалась за меня мертвой хваткой.
Мы медленно подошли к дому, и я увидела Розу, сестру Эдди, выходящую из-за угла.
— Hola! — поздоровалась она, улыбаясь. — Мне показалось, я слышала грузовик Эдди. Мы на заднем дворе, идемте за мной.
Она повела нас на двор, который представлял собой самое волшебное зрелище из когда-либо мной виденных. В саду все еще цвели поздние цветы, на кустах были развешаны рождественские гирлянды, а высоко над гостями светили фонарики.
Казалось, что все стулья и карточные столы в округе были собраны здесь, большинство из них ломились от еды, а гостей было больше, чем очередь у ворот стадиона «Майл Хай» перед игрой «Бронкос». Невдалеке я увидела Инди, Ли, Элли, Хэнка, их родителей и отца Инди, и помахала им.
Фоном звучала тихая мексиканская мелодия, исполняемая на гитаре.
Я сразу поняла, что печенья следовало испечь больше.
Меня впечатлило то, как Бланка сумела организовать подобную вечеринку менее чем за сорок восемь часов.
И пришла в ужас от того, что все это ради нас с Эдди.
Это даже лучше, чем свадебный прием, о котором можно только мечтать.
— Джет! — Бланка отделилась от компании гостей и устремилась к нам. Компания, с которой она стояла, дружно повернулась и открыто уставилась на меня.
Я почувствовала аромат Эдди еще до того, как ощутила его руку у себя на пояснице, а Трикси обошла Аду с другой стороны. У меня не было возможности всех представить, так как меня опередила Бланка.
— Как дела? — спросила она, ее глаза улыбались с явным восторгом матери, намеревающейся закончить свои дни, балуя внуков, и ярко представляя эти времена.
— Bien. Y tú? (с исп. — Хорошо. А у вас?) — ответила я.
Она схватила меня за щеки, притянула к себе и крепко чмокнула в губы.
— Bien, mi hija (с исп. — Хорошо, доченька), — тихо сказала она, отпуская мое лицо.
Ой-ой.
Меньше недели, у нас с Эдди было только одно (странное) свидание, и я уже стала для нее hija.
Ох.
Подавив панику, я представила всех друг другу.
— Бланка, я бы хотела познакомить вас с моей мамой, Нэнси, и нашими друзьями, Трикси и Адой.
Мамины ногти впились мне в руку, но она отпустила меня, обрела равновесие и протянула руку Бланке. Бланка взяла ее обеими ладонями.
— Добро пожаловать в мой дом, — поприветствовала Бланка.
Мама улыбнулась своей кокетливой улыбкой, и я увидела, как сверкнули глаза Бланки.
Мама снова схватила меня под руку, и мы чуть не повалились на землю, когда я слегка пошатнулась от веса ее тела. Бланка перевела взгляд на мамину руку на моей руке, а затем на меня. В ее глазах читались вопросы. Я покачала головой в легчайшем намеке на «нет», и она немедленно перевела свое внимание на Трикси и Аду, пока я выравнивала наше с мамой неустойчивое положение.
— Джет испекла вам печенье! — объявила Ада и сунула печенье Бланке.
Я повернулась к Эдди, отодвигаясь от мамы так далеко, как только могла, все еще поддерживая ее.
Встала на цыпочки, положила свободную руку на бицепс Эдди и прошептала ему на ухо:
— Маме нужен стул, сейчас.
Наши взгляды встретились, он кивнул, затем прикоснулся своими губами к моим.
Я могла бы поклясться, что услышала коллективный вздох от нашей аудитории.
Великолепно.
— Нэнси, хотите выпить? — спросил Эдди, высвободил ее руку из моей и повел прочь.
Я смотрела им вслед, мама сильно наваливалась на Эдди.
Ладно, я могла бы влюбиться в этого парня.
Ну вот, я призналась в этом.
Дерьмо и проклятье.
* * * * *
Следующие два часа я провела, лавируя между Бланкой, Еленой и Розой, которые знакомили меня с большим семейством Эдди; тетями, дядями и двоюродными братьями и сестрами.
И их было очень много.
В это время Эдди почти не появлялся. Он не ушел, но рядом я его не наблюдала. Я видела его с Ли. Видела его с Хэнком. Видел его с отцом Ли, Малькольмом, и отцом Инди, Томом. Я видела его с некоторыми из его кузенов. Но не поблизости от себя.
Кроме того, мне сунули больше еды, чем я съедала за неделю (я, конечно, всю ее съела, чтобы не показаться грубой), и казалось, что мой бокал с «маргаритой» мистическим образом не иссякал.
В итоге, независимо от степени сытости, я все же очень сильно опьянела.
Мне, вроде как, нужно было напиться, потому что я узнала причину грандиозной вечеринки, включавшей гирлянды и столы, стонущие от еды. За тридцать три года (да, это я тоже узнала) я была у Эдди всего лишь второй девушкой, которую он приводил познакомиться с «семьей».
Хуже того, и достойный внимания факт, что я — единственная, кто понравилась Бланке.
Я также многое узнала об Эдди. Возможно, даже чересчур.
Видите ли, существовала причина, по которой Эдди казался опасным. У Эдди было неоднозначное прошлое. На самом деле, все, вплоть до кузенов, по-прежнему перебирали четки в молитве, вознося благодарность Святой Троице за то, что Эдди решил поступить в Полицейскую Академию, а не начать преступную жизнь.
Хотя, судя по многим-многим рассказам о его эскападах, он был бы довольно хорош в преступной жизни.
Я слушала в пьяном, похожем на ужас, оцепенении рассказ одной из тетушек Эдди об одном конкретном случае (их было несколько), когда Эдди угнал машину, и тут чья-то рука обхватила мою руку.
Я повернулась, опустила взгляд и увидела сестру Эдди, Глорию.
Она сказала тетушке что-то по-испански и повела меня прочь.
Я оглянулась через плечо.
Тетушка казалась несколько встревоженной тем, что ее пугающий до смерти рассказ прервали, поэтому я повернулась к Глории.
— Думаю, это было грубо, — сказала я.
— Лучше поблагодари меня. Я тебя спасла, — ответила Глория. — Они пытаются тебя запугать. Проверить, хватит ли у тебя выдержки. У любой девушки Эдди должна быть выдержка. Ты выглядела готовой сбежать.
Она не ошиблась, я была готова сбежать.
— Тебе нужна еще «маргарита», — решила Глория.
Это единственное, в чем я не нуждалась.
— Еще два глотка и я вырублюсь.
На самом деле, мне было трудно ходить прямо, и я больше не чувствовала своего языка.
Глория засмеялась.
— Чтобы справиться с моей семьей, тебе нужно выпить еще две бутылки текилы.
Я подумала, что и в этом она не ошиблась.
Она подвела меня к Инди и Элли, и я рухнула в незанятое кресло. Глория забрала мой бокал и направилась к ближайшему полному кувшину с «маргаритой».
— Ты в порядке? — спросила Инди. Она улыбалась.
Пьяная или нет, я не находила в ситуации ничего забавного.
— У меня хреновая жизнь.
Она рассмеялась.
— Это новое определение испытанию огнем, — заметила Элли, оглядываясь вокруг.
— Верно подмечено, сестра, — согласилась я, Глория протянула мне полный бокал и села с нами. — Я бы предпочла, чтобы в меня стреляли.
— Вечер еще только начался, — заметила Элли.
Мне хотелось, чтобы она оказалась неправа.
Сквозь толпу донесся женский смех, и я посмотрела туда, где мама, Трикси и Ада сидели с мамой Элли, Китти Сью, Бланкой и некоторыми тетушками Эдди.
— Твоя мама хорошо проводит время, — отметила Инди.
— Ты с ней общалась? — спросила я.
— Да, она милая, — ответила Инди.
— Она дьявол, — возразила я.
Настала наша очередь раствориться в женском хихиканье.
Когда я перестала хихикать и смахнула слезу истерического веселья с уголка глаза, то заметила, что взгляд Эдди остановился на мне. Он стоял со своим братом Карлосом, Ли и Хэнком, и в руке держал пиво.
Он выглядел сексуально.
— Эдди горячий, — сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Все посмотрели на Эдди, его губы дрогнули, и он отвернулся.
— Это ты верно отметила, сестра, — согласилась Элли.
Я мечтательно вздохнула.
— Он совсем не из моей лиги. Что я делаю? — снова спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Все посмотрели на меня.
— Ты шутишь, да? — спросила Глория.
Я покачала головой, скрестила ноги и залпом выпила половину «маргариты».
— Сегодня мы занимались сексом. Очень много. Было охеренно, определенно стоило слова с буквой «х». — Я поняла, кто среди нас, и повернулась к Глории. — Извини.
— Не обращай на меня внимания, — сказала она, ухмыляясь Инди.
— Я в полной заднице, во многих отношениях. — Потом я хихикнула про себя, и, к счастью, все захихикали вместе со мной.
— Может, этот бокал «маргариты» был не очень хорошей идеей, — заметила Глория.
Моя сумочка лежала у меня на коленях, и из нее донесся звонок. Я протянула «маргариту» Инди и достала сотовый.
— Наверное, Текс, он злится на меня за то, что пропустил перестрелку.
Брови Глории поднялись до линии роста волос, и я нажала «ответить».
— Ал-лё? — пропела я.
— Красивое платье, — сказал мне на ухо слишком хорошо знакомый мужской голос, потому что воспоминание о нем было выжжено в моем мозгу.
Я сразу протрезвела и замерла.
— Может, я заставлю тебя надеть его, когда буду тебя трахать, — сказал Винс.
По спине пробежали мурашки, желчь подступила к горлу, и мой голос подался в бега.
Как он узнал мой номер, этого мне никогда не узнать. Я даже не хотела этого знать.
— Я задеру его тебе на бедра… — он сделал паузу. — О, как мило. А вот и твой парень-мексикашка.
Я подняла голову и увидела идущего в мою сторону Эдди.
Боже милостивый.
Винс нас видел.
Я встала на дрожащих ногах и в панике оглянулась по сторонам, пытаясь обнаружить, где прячется Винс. Двор выходил в переулок, по обеим сторонам которого стояли дома. Повсюду были люди. Дрожь в ногах переместилась к туловищу, и я обхватила себя рукой за живот.
— Да. Я наблюдаю за тобой, сука. Жду своего шанса. Мне плевать, какая у тебя защита…
Телефон вырвали у меня из руки, и Эдди стоял рядом. Он поднес телефон к уху и с минуту слушал.
Очевидно, Винс еще не закончил говорить.
На лице Эдди появилось выражение, которого я никогда раньше не видела. На его лице отразилось больше, чем то, что было прошлой ночью. Это было за пределами всего. Неописуемо.
Он выключил телефон и секунду смотрел в землю, желваки на его челюсти ходили ходуном.
Я затаила дыхание.
Затем он развернулся и яростно швырнул мой телефон через двор. Тот врезался в кувшин с «маргаритой» с такой силой, что стекло треснуло, как и мой телефон, его останки пролетели через стол и большую часть двора.
Все замолчали и повернулись, чтобы посмотреть.
Я уставилась в сторону своего телефона.
— Эдди, — голос Ли, стоявшего рядом, звучал низко, глаза были серьезными.
Я осознала, что у меня пересохло во рту, и сглотнула.
Эдди перевел взгляд на Ли.
— Фрателли, — только и сказал он.
На щеке Ли дернулся мускул.
— Mi hijo (с исп. — сынок). — Бланка оказалась возле Эдди и тихо заговорила с ним по-испански.
Он ответил по-испански, и испуганные глаза его мамы обратились на меня.
— Sí, — сказала она.
Эдди повернулся ко мне.
— Твоя мама на ночь остается здесь, а завтра переедет к Тексу.
Сейчас было не время для дискуссий и, конечно, не время спорить. Эдди был вне себя от злости, я — напугана до потери речи. Подошли Трикси и Ада, мама опиралась на Трикси, все они выглядели обеспокоенными.
Я кивнула.
— Ты со мной.
Я снова кивнула.
— Вечеринка окончена, — постановил Эдди.