Демьян
Глаз не свожу с Аленки. Она что-то втолковывает сидящим перед ней мужчинам. Хмурится, показывает на интерактивную доску с графиками, но смысл до меня не доходит.
Откровенно любуюсь девушкой и одновременно пытаюсь обуздать взбесившееся либидо.
Вечерний киносеанс стал для меня настоящей проверкой на прочность.
На моих коленях возлежали стройненькие ножки, обтянутые соблазнительными бежевыми лосинами. И видит Бог, чего мне стоил делать равнодушный вид. В паху скручивало от желания, но я держался изо всех сил.
Нельзя.
Не имею права, хотя бы потому, что до сих пор официально женат. Пусть сегодня утром мне и пришло оповещение о начале бракоразводного процесса.
С трудом давлю желание ослабить галстук.
Юлия медлить не стала. У нее уже был прикормленный адвокат, который начал процесс. Оболенский пока прибывает в счастливом неведении. И хорошо. Все внимание оттягивает на себя Агатов.
Сжимаю ручку так, что чуть не ломаю.
Ублюдок перешел к активным действиям.
Сегодня утром «осчастливил» Аленку известием, что переманил к себе заказчика, которого ей удалось подцепить на том треклятом вечере.
Просто купил его. В ущерб себе, но все же…
— … К вечеру жду отчеты, — звенит напряженный голос.
Аленка зла. И очень нервничает. Я буквально вижу, как она пытается втиснуться в шкуру стальной леди, но выглядит это так себе.
Нет в ней того самого стержня, который поможет фирме удержаться в лидерах. Под ее руководством «Орион» не пропадет, конечно, но в итоге превратится из флагмана в «одного из».
А это сокращения персонала, понижение зарплаты и прочие «прелести».
И все об этом знают, включая Алену.
Как только последний из участников покидает конференц зал, она обессилено падает на стул.
— Кошмар, — шепчет едва слышно.
У меня горло спазмом перехватывает. Все бы отдал, чтобы избавится от Агатова! Но эта сволочь хитра сверх всякой меры. Озаботился о чистоте репутации на пять баллов с плюсом.
Встаю и подхожу к Аленке.
Трогаю хрупкое плечо. Под пальцами прохладный шелк строгой белой блузки, а меня в жар кидает.
— Алён… — начинаю, но меня обрывают неловким взмахом руки.
— Сегодня Витко настаивал на сотрудничестве, — отзывается глухо. — Последний шанс, представляешь?
Чуть сжимаю пальцы. А потом, плюнув на все, присаживаюсь рядом и сгребаю Аленку в объятья.
Не сопротивляется. Льнет ближе, утыкается лбом в плечо, но в наших объятьях нет никакого подтекста — Аленка ищет простой человеческой поддержки.
— Он меня раздавит, — шепчет едва слышно.
— Как-нибудь разберемся. Знаешь, а что если этого Данилу привлечь?
— Угу. В качестве киллера.
Тихонько хмыкаю. Да уж… Если этого персонажа уговорить, то церемонится он не станет. Я справки уже навел. Криминальное у него прошлое, один раз сидел даже, по малолетке. Ларек какой-то вынесли, ну его и взяли за мягкое место. А потом… тоже ничего хорошего. Бизнес он поднял на игровой индустрии. Вроде все по закону, но были шероховатости. Теперь же завязал с криминалом накрепко. И причина тому — Вита Илларионовна. Та беременная девушка, которую мы в клинике встретили. И по совместительству — сердечная боль Данилы.
— Киллер — это выход, — пытаюсь шутить.
Но Алена только вздыхает. Уютней устраивается на моем плече и молчит.
Ей плохо, понимаю. Она не из этого мира, не получает удовольствия от работы, один только стресс. А впереди еще материнство…
Словно в издевку над моими мыслями, телефон Алены начинает трезвонить. Ульяна звонит.
Приходится разжать объятья.
— Да? — поднимается на ноги Аленка. И тут же падает обратно. — Ч-что? К-как… рожаешь?!
У меня внутри все так и обрывается. Рано! Тридцать пять недель всего!
— Уже еду, — свистящим шепотом чеканит Алена и скидывает звонок. Вскакивает, бежит к выходу.
И я следом.
— В мою машину, — командую, стараясь чтобы голос звучал уверенно.
И Алена не возражает.
***
Секунды кажутся бесконечностью. Я кусаю губы, стараясь сосредоточится на позитивных моментах, но ни черта не выходит!
— Алён… Ты опять дрожишь.
Голос Демьяна тих и нежен. В его объятьях страх чувствуется не так остро, но все равно подкатывает.
Глубоко вздыхаю, пытаясь расслабиться.
Ульяне сейчас хуже. Схватки, роды… Господи, только бы все обошлось! Тридцать пять полных недель — это ведь неплохо. Это почти норма! Выхаживают ведь совсем крохотулечек, а моя дочка совсем большая! У нее приличный вес, рост, и…
— Все будет хорошо, — вклинивается в заполошные мысли голос Демьяна.
Широкая ладонь скользит по спине, прогоняя нервный озноб.
— Я не могу ее потерять, — шепчу, с трудом удерживая слезы.
Это мой ребенок! Пускай его носила другая женщина, но дочь — моя! Я люблю ее! Осознание этого пришло незаметно, но именно сейчас я чувствовала это особенно остро.
— Ты ее не потеряешь, — шепчет Демьян, не прекращая наглаживать меня словно замерзшего и напуганного котенка. — Спорим, я лучше тебя сумею поменять памперс?
Едва слышно фыркаю. Незатейливая шутка. Но она мне нравится.
— Не смейся. Я серьезно. Чувствую в себе дар быть нянечкой и…
— Елена Николаевна?
Голос врача звучит как гром среди ясного неба. Подскакиваю, едва не бросаясь на мужчину.
— Как все прошло?!
На лице врача не дрогнул ни один мускул. Но мне не стыдно за порыв!
— Все хорошо, не переживайте. Ульяна Валерьевна и ребенок чувствуют себя нормально. Роды преждевременные, но обошлось без осложнений как для роженицы, так и для ребенка. Апгар семь и восемь.
Пол медленно уплывает из-под ног. Если бы не Демьян — рухнула бы к ногам врача.
— Присядьте! — сразу же засуетился доктор. — Нашатырь нужен?
Мотаю головой.
— Хочу видеть дочку.
Я должна убедиться, что с ней все в порядке!
— Конечно, можете посмотреть. Но только через окно. Все же, она считается недоношенной и пока находится в кувезе. Ненадолго, — добавляет торопливо.
Дорога к ребенку смазывается в одно бесконечное мгновение. Вроде иду, но топчусь на месте. А в голове уже мелькает мысль просить Ульяну о грудном вскармливании. Женское молоко гораздо полезнее смесей!
К окну, за которой находятся дети, прилипаю намертво и не сразу могу сообразить, где дочка.
Из груди рвется протяжный вздох, когда, наконец, вижу ее — в одном памперсе. Какая крохотная! До ужаса хочется взять ее на руки, но я могу только смотреть.
— На тебя похожа, — шепчет Демьян, мягко привлекая меня ближе.
Кутаюсь в его объятья, как в теплый пуховый платок.
Напряжение тихонечко отпускает. С Наденькой все хорошо. На ее ручках только датчики, никаких капельниц и прочего. Значит, она может сама дышать и есть тоже. Надеюсь.
— Прямо ты разглядел, на кого похожа, — бормочу, только чтобы поддержать разговор.
Это отвлекает. Заставляет собраться.
— Очень даже разглядел. Носик твой, губы, глаза… И пятки такие же розовые.
Чувствую, как уголки губ тянуться вверх. А Демьян осторожно гладит меня по спине, прижимая крепко и нежно. Чувствую, как под тонкой тканью гулко колотит сердце. Он тоже переживает? Или… нет. Сейчас не хочу об этом думать.
Смотр на крошечную девочку. Моя дочка. Моя! Так хочется взять на руки… Но нужно потерпеть еще немного.
Тяжело вздыхаю и все-таки отстраняюсь.
— Надо навестить Ульяну… Ей пришлось несладко.
И я знаю, о чем говорю. Сама пережила ситуацию намного хуже.
Демьян коротко кивает. Сопровождает меня до палаты женщины, но сам не заходит. Понимает, что вряд ли ей захочется видеть мужчину.
— Привет, — улыбаюсь, присаживаясь рядом с неподвижной Ульяной.
Сердце болезненно сжимается — она выглядит такой бледной и поникшей!
— Привет, — старается улыбнуться искусанными губами. — Я…
— Ты молодец, — ободряюще сжимаю ее руку. — И с Наденькой все хорошо. Главное — не волнуйся и набирайся сил. И если разрешишь, я тоже буду тебя навещать.
Ульяна вздыхает с облегчением.
— Спрашиваешь тоже, — ее голос звучит гораздо бодрее. — Кажется, мы неплохо поладили…
— Очень неплохо. И я была бы рада поддерживать отношения.
Похоже, мне удалось ободрить Ульяну. Ее лицо по-прежнему уставшее, но глаза уже блестят.
— С Наденькой точно все хорошо? — спрашивает пытливо.
— Врачи говорят, что да. И я так думаю, — добавляю уверенно. — Она такая красивая… Маленькая и немножко смешная. Почти лысенькая.
Ульяна тихонько смеется.
— А Даринка родилась сразу с роскошными черными кудрями. Даже акушерки удивлялись.
Волосы у девочки очень красивые, это точно.
Мы еще несколько минут болтаем о пустяках, а потом я ухожу. Ульяне надо отдохнуть. Насчет грудного молока поговорим позже, ей сейчас не до того. Да и не было в контракте этого пункта, так что Ульяна не обязана.
Демьян ждет меня в приемном покое.
Уходить не хочется. Ноги просто прилипают к полу, но я заставляю себя двигаться вперед. Наденька под присмотром. Здесь врачи, специально обученный персонал. Артур выбирал эту клинику очень тщательно, с возможностью посещений и длительного пребывания.
Но толку от меня сейчас никакого.
Врач сказал, что некоторое время дочка будет под наблюдением.
Не помню, как добираемся до дома. Демьян что-то рассказывает, пытается отвлечь. И на кухне сам организовывает чай. Приносит прямо в спальню. Я как раз выхожу из душа, но теплая вода не помогает расслабиться.
Вновь лезут дурацкие мысли, а взгляд липнет к кроватке и планальному столику.
Я обустроила этот уголок не так давно. Стоило бы вернуться в наш с Артуром дом, но в итоге решила — сделаю это позже, когда станет тепло.
А сейчас даже в квартире зябко…
— Иди сюда…
Демьян хлопает по кровати, на которой расстелен теплый плед. Заботливый какой… Но я и правда очень устала. Не физически — морально.
Позволяю завернуть себя, как куклу. Делаю несколько глотков чая и оставляю в сторону — не лезет.
Плюну на все, устраиваюсь поудобнее на мужском плече и закрываю глаза.
Демьян молчит. Уютно так, ненавязчиво. Гладит медленно по плечам, но большего себе не позволяет.
Постепенно приходит расслабленность. А за ней сонливость.
Моргаю раз, другой, а на третий проваливаюсь в мягкую темную трясину. И перед тем, как заснуть, мне мерещится легкое прикосновение к губам.
***
Демьян
Не сдержался.
Хотел поцеловать в щеку, но искушение попробовать нежные губы на вкус снесло крышу. Остановился только, когда почувствовал, что еще немного — и одним поцелуем не ограничусь.
Как наживую себя отрывал. Аленка все такая же сладкая и нежная. Пахнет солнцем и от этого голова кругом, а в паху скручивает так, что искры из глаз.
Нужно валить домой. А я не могу.
К черту все.
Прижимаю Аленку крепче и утыкаюсь носом в макушку. Не отпущу! Моя она. И дочка ее тоже моя. Как можно игнорировать ребенка женщины, с которой я хочу быть?
Напряженно разбираю свои ощущения и не нахожу в них ревности.
Никогда не страдал предубеждением насчет женщин с детьми, и теперь не собираюсь.
А малышка забавная. И на самом деле очень похожа на Аленку. Носик и пятки — точно.
Прикрываю глаза. И снова возвращаюсь в прошлое. К нашему ребенку, который так и не появился на свет.
А ведь я бы любил его. И, может, эта ниточка вновь связала бы нас с Аленкой.
Задумчиво перебираю светлые пряди.
Алена уже во всю посапывает. Такой стресс, да и ожидание родов было долгим. За это время вся извелась — смотреть больно. За долгое время я чувствовал себя абсолютно беспомощным. И волосы дыбом встают, как представлю, что однажды Алена пережила все это одна.
Но теперь я буду рядом.
Осталось только получить развод. И поискать информацию по уходу за младенцами.
Мысли постепенно замедляют бег.
Рядом с Аленой меня переполняет фейерверк эмоций. Но усталость дает о себе знать. Уже глубокая ночь, завтра опять ранний подъем.
Полежу еще немного и пойду на диванчик. Надеюсь, Алена не будет против… Возможно… Со вкусом зеваю и устраиваюсь удобнее. Еще только минуточку…
***
Мне снится лето.
Запах свежей травы и теплого, наполненного солнцем ветра. Он нежный и такой вкусный. Не могу надышаться. Купаюсь в нем, как будто в ласковом океане. Волны ласкают кожу. Просачиваются внутрь, наполняя мягким томлением.
Между ног приятно и голодно тянет. Хочется большего. Обнять ветер. Прижаться покрепче и…
— Хм-м-м. Доброе утро.
Распахиваю глаза и падаю прямиком в небо. Небесно-голубое, сонное.
— Демьян!
Отталкиваю мужчину, и он отпускает. Сразу становится холодно, а на голову рушатся воспоминания дня. Роды Ульяны, маленькая Наденька в кувезе.
Вскакиваю, позабыв о том, что еще секунду назад хотела высказать Ястребовскому все, что думаю по поводу его нахождения в моей кровати.
Где телефон?!
Мне срочно нужно позвонить, узнать как дочка и Ульяна.
— Еще рано, — летит в спину. — Даже будильник не сработал.
Закипаю моментально.
Мало того, что в моей постели, так еще и советы раздает? А не офигел ли немножко?!
Но мой гневный взгляд Демьян встречает с невозможно обаятельной улыбкой.
— Извини, я хотел уйти. Просто вымотался и тоже заснул. Готов искупить вину.
Ну и что ты будешь делать? Вчера был действительно очень сложный день.
— Иди уже, — шиплю, набирая номер. — На работу скоро.
Демьян встает с постели. Заснул в чем был — джинсы и свитер. Весь помятый, но все равно уютный и такой… знакомый. До слабеющих коленок.
— Сделаю чай. Но Алён… Может, отдохнешь? Не каждый день мамой становишься.
— Иди уже!
Демьян послушно выходит.
А я набираю выученный наизусть номер.
— Здравствуйте, Елена Николаевна, — щебечет медсестра, а я ловлю себя на мысли, что слышать «Елена» стало вдруг совсем дискомфортно. — С вашим ребенком все хорошо. Ульяна Валерьевна так же чувствует себя нормально.
Выдыхаю.
— А когда можно будет забрать дочку?
— Это вам скажет врач.
Ну что ж, на большее я не рассчитывала.
— Спасибо. Я сегодня заеду.
Отключившись, еще некоторое время сжимаю в руках телефон. Взгляд падает на зеркало, и я вздрагиваю. Лохматая, заспанная, еще и макияж вчера плохо смыла — под глазами характерные черные круги.
Ужас!
Срочно в душ, приводить себя в порядок.
Через полчаса выхожу из ванной комнаты. Чувствую себя довольно бодро. К собственному удивлению обнаруживаю на кухне Демьяна. Надо же… А я думала — чай попил и ушел. Пытаюсь скрыть невесть откуда взявшееся волнение за равнодушным:
— В ванной есть одноразовые щетки.
Но Демьян не понимает намеков. Или делает вид
— Умылся тут, — кивает на раковину. — Извини, печь я не умею, поэтому организовал бутерброды. Как Ульяна и дочка?
— С ними все хорошо…
Никак не получается справиться с волнением. Оно расползается по телу теплой щекоткой, заставляя взгляд бегать по кухне, словно это я в гостях.
Спасает звонок мобильного.
— Черт, — ругаюсь, едва взглянув на экран. — Витко… Алло?
— Доброе утречко, Елена Николаевна, — частит трубка. — Не могли бы вы приехать пораньше?
Дважды черт! Я рассчитывала навестить сначала Наденьку и Ульяну.
— Эм… Что-то срочное?
— Да. Я все понимаю, у вас событие, — вздыхает. И я мысленно. — Но есть кое-какие проблемки на объекте. Без вашего участия никак.
— Я приеду.
Мужчина рассыпается в благодарностях и вешает трубку.
А я с тоской смотрю на Демьяна и наблюдаю в его взгляде ту же мысль, которая только что посетила меня.
Работа не даст мне нормально заботится о дочери. По крайней мере, пока рядом Агатов.
Идея приходит неожиданно.
Настолько безумная, что ноги подкашиваются, и я оседаю на стул.
— Аленка? — тут же подскакивает ко мне Демьян.
Сжимает руку, заглядывает в глаза.
Сегодня его слишком много… Запах, прикосновения, голос. Все как уже было однажды. Но сейчас мысли несутся в совершенно другом направлении.
Кажется, я уже готова прыгнуть в пасть к тигру. И посмотреть, что из этого будет.
— Дём, мне нужно все-все, что есть на Агатова, — стискиваю горячие мужские пальцы. — Сколько времени займет сбор инфы?
— Да почти нисколько. За сегодня управлюсь. А что такое?
Улыбаюсь непослушными губами.
— Да так… Решила попробовать совместить неприятное с полезным.
И глянула на телефон. Думаю, Агатов слегка удивиться настолько раннему звонку.