- Черт бы побрал этих незваных гостей!
...Август Эгон, помрачнев и сурово сжав губы, опустил бинокль.
К Триесту приближалась эскадра союзников. В полдень 2 мая в Триест вошли мотомеханизированные части англичан и американцев.
В штабе Сила узнал весть, которая потрясла его; убит Павло.
В оцепенении простоял с минуту. Эта потеря была особенно тяжелой для него - Сила считал Павло вторым своим отцом.
Павло, посвятившего свою жизнь борьбе за счастье народа, в Триесте знали не только как хорошего артиста, он был известен и как добрый, отзывчивый человек.
Покушение было совершено после боев, около кафе "Шток". Кто мог убить Павло? Чьих это рук дело?
Толпа людей, собравшаяся возле штаба, кипела в негодовании. К комбригу подбежал Васко:
- Товарищ командир, убийца пойман!
- Кто он? - спросил Август.
- Мрва, - выступил из толпы Сергей.
- Мрва? Вы не ошиблись?
- Нет!
- Когда раздался выстрел, - говорил между тем Васко, - я заметил, что кто-то забежал в кафе. Схватиться с убийцей один на один я не решился. Нашел вот его. - Васко кивнул на Сергея. - Вместе с ним задержали убийцу. Этот человек работал на четников. Павло, оказывается, его знал. Встретив его тут, на улице, Павло удивился: "Как, Мрва, ты - в партизанах?" Ну, и Мрва выстрелил в него несколько раз. Боялся разоблачений... И это не первое убийство, совершенное им... Вот посмотрите, что написано у него в дневнике, на последней странице!
Август, не притрагиваясь к блокноту, прочел: "Здесь чуть ли не каждый говорит о семье... У одного жена погибла в борьбе с теми, кого они считают врагами. У другого жена - боевая подруга... А что я могу сказать о своей жене? Она встала на их сторону и пошла против меня! Не смогла, не захотела меня понять! Даже решилась разоблачить, как это у них называется. Я заставил ее умолкнуть... Я пытался найти другую и нашел, но кого она мне предпочла? Чужестранца Аслана..."
Помолчав немного, Август сказал Анатолию:
- А ведь Аслан чувствовал неладное. Его подозрения в отношении Мрвы оправдались. А мы, хотя и выслушали тогда Аслана, серьезных выводов не сделали. Теперь видно, сколько вреда причинил Мрва. Это он, очевидно, навел на нас вражескую авиацию. По его вине мы понесли большие потери в Опчине. Мы не проявили должной бдительности. И в результате - потеряли такого человека, как Павло. Я не прощу себе этой ошибки...
Таким образом, последняя встреча с Мрвой у Аслана не состоялась; вернее, она состоялась, но сторону Аслана представляли тысячи других людей. Мрва был против них один.
...Спустя час по приказу командира партизанской бригады Мрва был расстрелян. Ни одна душа на свете не опечалилась по поводу его бесславной смерти.
А проститься с Павло пришли тысячи людей - даже старики, едва державшиеся на ногах, калеки и женщины с детьми.
Зоре так и не довелось принять участие в заключительных боях за Триест: ее ранило на дальних подступах к городу. Когда на улицах Триеста шли ожесточенные бои, она лежала в итальянском партизанском госпитале. Там она и встретила весть о победе и полной капитуляции Германии...
...Однажды ранним майским утром Зора сошла с трамвая в Опчине и радостно удивилась: всюду трепетали флаги, пестрели лозунги, за расклейку которых еще недавно можно было поплатиться жизнью.
Зора улыбнулась и не спеша направилась по знакомым улицам, потом завернула на Зеленый базар. "Может быть, увижу Силу", - с надеждой думала девушка. Впереди стояла группа людей. Подойдя ближе, Зора заинтересовалась: "Что тут происходит?"
Высокий американец-полицейский что-то выговаривал испуганному старику, - оказалось, обвинял его в спекуляции, ибо тот не хотел по дешевке отдать ему свои часы. Люди требовали, чтобы полицейский оставил старика в покое.
- Не вмешивайтесь не в свое дело! Тут защитники не нужны, - орал американец.
- Мы требуем справедливости!
- А я говорю, не вмешивайтесь не в свое дело!
- Это - наше дело. Мы - жители города и его хозяева!: - кричали горожане.
- Хозяева, хозяева! - передразнил их полицейский и вдруг рявкнул: Молчать!
- Не будем молчать! Мы освободили город! И если кто-нибудь помог нам, то только не вы. Не имеете права хозяйничать.
- Эй, не зарывайтесь! - кричал полицейский. - Мы говорим с вами именем югославского короля и правительства.
- Где этот король?
- В Лондоне!
- Долой короля! Да здравствует свободный Триест!
- Полицай? - насмешливо спросила Зора. Звонкий голос ее прозвучал на всю площадь. - Для этого мы дрались? Чтобы он тут стоял? И указывал, что нам делать?
Она гневно поджала губы. Значит, чужеземцы будут помыкать гражданами Триеста? Они прибыли грабить и оскорблять нас! И это - союзники?
Увидев подбежавшего на помощь солдата, полицейский совсем обнаглел. Он попытался насильно утащить с собой старика. Но разгневанные жители не позволили сделать это.
На каждом шагу Зора убеждалась, что Триест наводнен англо-американскими войсками. Военная комендатура искала постоянные казармы для частей. На улицах шлялись пьяные джи*.
______________
* Джи. - Так называли американских солдат.
Над портиком гостиницы "Континенталь" еще развевалось красное знамя, по фасаду пламенели революционные лозунги. "Наконец гостиница стала такой, какой должна быть", - думала Зора. Она пересекла площадь. Вот и знакомый двор, а во дворе - подвал, в котором она жила.
У ворот стояла будка, а около нее - часовой.
- Вам куда? - спросил он.
- В подвал.
Часовой удивленно посмотрел на нее и иронически улыбнулся.
- Что с вами? По собственному желанию хотите сесть под арест?
Зора смотрела на него, ничего не понимая.
- Дорогая, тут гауптвахта, - пояснил часовой. - Тебе ведь там нечего делать?
- Мы раньше там жили.