— Думаешь, ему пора предъявлять компромат? — я стою на Аниной кухне и варю кофе. У нее классная турецкая турка, такая маленькая и золотая, ровно на одну чашку, причем микроскопическую. И кофе турецкий, раньше такой не любила, а теперь вот распробовала. Аня вообще любит Турцию, даже турецкий язык учила, довольно успешно. А я знаю только, как сказать спасибо.
— У тебя будет только один шанс. Пока это пустые угрозы. Тем более, ну что он еще может сделать?
— Не знаю, — я ловлю момент, когда кофейная пена норовит вырваться из золотистой емкости и снимаю ее с огня, наливая кофе в чашку. — Я прохожу собеседование у Димы, но это скорее формальность. Скоро выйду к нему работать. Интересно, Лёша и там устроит маски-шоу?
Не смешно, на самом деле. Вопрос остается без ответа. Делаю первый глоток кофе, вдыхаю аромат, перекатываю горечь на языке. Мммм. Лучше начало дня. И середина дня. И конец, иногда.
Конечно, чудесный момент портит воспоминание о Лёше. Оно приносит какую-то неприятную незавершенность. Это как все время видеть пятно на стене и хотеть его закрасить, но не иметь краски. Или каждое утро замечать лишний волос под бровью, но не вовремя — нет времени или пинцета. Наверное, когда все закончится, я вздохну с облегчением. Закрашу пятно, выдерну волос и заживу нормальной жизнью.
Хотя, все это ужасно обидно. Хочется звонить ему и ныть в трубку «за что ты так со мной, я не заслужила». Но, конечно, я этого не делаю. Просто глотаю это обиду и печаль, и иду дальше.
Сегодня последний день у Ани, завтра я съезжаю на съемную квартиру недалеко от новой работы. Микроскопическая студия, но зачем мне сейчас нечто большее? Когда Аня впервые ее увидела, то не смогла обойтись без комментариев.
— Не пойму, ты теперь будешь есть в спальне или спать на кухне? — посмеялась она. Я тоже посмеялась, почему нет. На самом деле это напоминает домик для Барби на минималках, только всё бело-серое, а не розовое. Спасибо, что ванная и туалет отдельно, а то видела я такие квартиры, с душевой кабиной прямо на кухне. И ничего, живут же люди. А тут отдельная ванная, нормальная кровать, да еще и хороший вид из окна. Зачет.
. .
Новый офис даже красивее, чем я помню. У меня отдельный кабинет, маленький и уютный, потрясающий офисный стул собственного производства и хороший вид из окна. Да, не за видом мы приходим на работу, но это отличный бонус. Как и ваза с цветами, которую мне только что принес Дима.
— Решил оставить пионы для особых случаев, — он улыбается, пока я ищу идеальное место для ирисов. Отлично, Дима, молодец, не розы! С некоторых пор перестала их любить.
— Очень красивые, спасибо, — я улыбаюсь в ответ. — Надеюсь, это не подкат. Иначе придется отказаться, а мне они так понравились.
— Это приветствие в первый рабочий день, коллега. А чтобы совесть тебя не съела живьем, могу слукавить, что они от отдела персонала.
— Не надо. Я их все равно оставлю. А ты соблюдай субординацию, — я сурово качаю указательным пальцем, как воспитательница в детском саду. И улыбаюсь, да, потому что цветы уж очень подняли мне настроение, да и вообще, сегодня отличный день! Новая работа, впервые в моей жизни.
— Ты знаешь, где меня найти, если захочешь посильнее отругать, — Дима машет рукой и выходит, а я остаюсь. Самое время заняться делом.
. .
— Эй, Ягода, нельзя столько работать. Давай подвезу тебя домой? — заглядывает Дима ко мне в конце рабочего дня. Ну, на самом деле, этот конец был часа два назад, но я немного увлеклась.
— Если ты не надумаешь себе лишнего, то не откажусь. Я переехала вчера, наконец. Надоело Аньку стеснять, хоть она и говорила, что я не мешаю. Но есть же вещи, которые лучше делать без гостей. Ой. В смысле…
— Да, да, есть такие вещи, — Дима перебивает меня и улыбается. Я смущаюсь.
Уже и забыла, когда так смущалась в последний раз. Это всё страшно некстати. И, главное, ничего особенного он не говорит, я сама несу какую-то чушь.
— Ну, ты понял, выйти из ванной в полотенце или выбежать на кухню воды попить…
— В неглиже? — он играет бровями, а меня всю заливает краской. Да что ж такое, я совсем не это имела в виду. Но это прямо та самая ситуация, когда, чем больше говоришь, в попытке исправить сказанное, тем хуже становится. Отлично, осталось ляпнуть про занятия любовью, и останется только мечтать провалиться сквозь землю.
— Фёдоров, не зарывайся. Ты же знаешь, что я имела в виду.
— Ты имела ввиду занятия любовью, но сказала другое, — невозмутимо отвечает он. Я чертыхаюсь про себя. Ну, надо же, каков наглец. Мысли читает, прямо дословно.
Ну а что, я девушка свободная, могу говорить что хочу, но… Нет. Мы так не договаривались. На работе я работаю, а не вот это вот всё.
— Всё, закрыли тему. И, если повезешь меня домой, то давай без вот этого. Иначе я лучше на такси, — предупреждаю его.
— Принято. Я буду паинькой, не переживай. Пять минут на сборы, буду ждать тебя внизу.
Он выходит. Я чувствую облегчение и быстро сбрасываю в сумку всякие мелочи со стола. Но не могу отделаться от мысли, что мне немного, самую капельку жаль, что он согласился быть этим самым паинькой.