Вау, прямо как в кино.
В шаблонной сцене, где герой признается героине в любви. Они сидят за столиком, все очень красиво, потом он кладет руку на ее руку и разражается пламенной речью о том, что жить без нее не может и это точно любовь. Потом, возможно, становится на одно колено и протягивает кольцо. Или он уже стоит на колене с кольцом, когда это говорит. Или они это пропускают и едут в отель. Или! Или они уже в отеле и просто поднимаются наверх. И тут финальные субтитры. Или итог сего действа. Зависит от рейтинга фильма.
Но у нас явно не тот, что с отелем. Мы и не целовались-то уже десять лет, и предполагалось, что этого больше никогда и не случится. Правда губы предательски покалывает и мне очень хочется их облизать, но понятно, как это будет выглядеть. Провокационно и как приглашение. Нет-нет, Алиса, стоп. Ничего не надо делать и додумывать. Пусть всё сам.
— Ты сейчас выглядишь, как будто достанешь из-под стола бейсбольную биту и побьешь меня, — говорит он. Но руку не убирает.
Видимо, на моем лице отобразились какие-то не такие эмоции. Что я вообще хочу услышать? Ох, голова идет кругом, я совсем не готова сейчас к новым отношениям. И к старым, наверное, тоже. Но, все же, губы покалывает, голова слегка кружится, а в животе порхают бабочки, прямо как в мои семнадцать лет.
— Я еще раздумываю, но цветы явно сыграли тебе в плюс.
Он улыбается, я улыбаюсь, неловкость рассеивается. И рука все еще на моей руке.
— Я вообще не мастер высокопарных речей… — начинает Дима, а я опять смеюсь.
— И поэтому используешь слово «высокопарный», — перебиваю его я. Мне опять неловко, а в такие моменты я все время говорю. Нервно и не очень в тему.
— Вроде того. В общем, не знаю, с чем начать, — пытается продолжить он.
— Всегда лучше начать с самого начала и по порядку, — опять перебиваю его я. Нервы, да, грешна.
— Ну, если бы ты дала мне шанс и не перебивала, возможно…
— Прости, я что-то нервничаю. А когда нервничаю, много и быстро говорю. И перебиваю, видимо, тоже, — я смущенно улыбаюсь и смотрю на него из-под ресниц.
Как только он открывает рот, что бы ответить, официант приносит нам кофе и десерт. Я тихонько смеюсь, он криво улыбается тоже.
— Видимо, стоит перенести этот разговор. Весь мир против меня, — он говорит это с интонацией, театрально, как будто играет в пьесе Шекспира. Быть или не быть, или что-то вроде.
И я понимаю, что больше не переживаю.
Спустя час мы прогуливаемся вокруг озера. Дорожка подсвечивается тусклым светом фонарей и все выглядит донельзя уютно. Сказочно. Это слово сопровождает меня весь день и я мечтаю, что бы сопровождало и дальше.
Рядом идет Дима, красивый и задумчивый, рассказывает что-то о звездах, которых тут в избытке. Жестикулирует, показывает почти диковинные фигуры своими невозможными руками. Ну как у мужчины могут быть такие руки? Одно движение пальцев и хочется нервно сглотнуть. Что еще он умеет делать этими пальцами?
Нет. Плохой вопрос. Алиса, спокойно.
Я слушаю его, практически открыв рот. Ни одного шанса заскучать, о чем бы он ни рассказывал. Уверена, расскажи он мне о квантовой физике, я бы тоже шла рядом в полной прострации и слушала, слушала… Возможно, немного больше отвлекаясь на его руки, да.
Я резко останавливаюсь. Вот оно что. Я им увлечена! Это же логично, я просто не давала себе думать об этом, пока была несвободна. И вот теперь, когда я поставила финальную точку в своих отношениях, я это понимаю. Это не ностальгия, я увлечена им в настоящем времени.
Все логично. Он нравится мне внешне, совершенно мой типаж. Он был рядом все это время, дарил мне цветы, возил к врачу, взял к себе на работу, пытаясь помочь.
Я отпустила прошлое, пережила его, хоть и вспоминала иногда с горечью. Но выходит, что он не изменял мне, а вел себя по-свински, потому что думал, что я его предала.
Мы расстались по ошибке. Это было десять лет назад. Стоит ли ждать еще, что эту ошибку исправить?
Всё это мой мозг обдумывает молниеносно, буквально за секунду. Дима останавливается, поворачиваясь ко мне. Я стою в двух шагах от него и широко раскрытыми глазами смотрю на него. На его широкие плечи, на растерянное выражение лица, пока он пытается понять, почему я вдруг отстала.
Робко улыбаюсь, хотя робость мне и не свойственна, но рядом с ним у меня настолько больше чувств и эмоций, что я в них теряюсь.
Он, видимо, что-то решает для себя в тот момент, потому что вдруг выдыхает и резко делает эти два шага ко мне.
Я вижу всё, словно в замедленной съёмке. Сердце замирает на эти два шага.
Через бесконечно долгую секунду наши губы сталкиваются, и я судорожно вздыхаю, вцепляясь в ворот его рубашки. Мне холодно и жарко одновременно, голова кружится, дыхания не хватает, но он крепко прижимает меня к себе.
Мы стоим в тусклом мерцании фонарей, обнимаясь так крепко, что ноют мышцы. На небе яркая россыпь звезд и огрызок растущей луны. Вода плещется.
С трудом выныривая из урагана чувств, я понимаю, что вот теперь всё правильно.
Так всё и должно было быть.
Но долго думать Дима мне не дает.