Окей, Гугл, где лучше спрятать тело?
Нет, у меня его пока нет, то однозначно будет к концу вечера.
А началось все очень оптимистично, мы решили поехать на пикник, потому что мне показалось, что в моей жизни не хватает простой романтики. Не той, которая «сто роз, ресторан, кабриолет», а которая «пикник, речка, шашлык». В общем, решили по-студенчески выбраться на шашлыки с играми в крокодила и спорами, какой маринад круче. Позвали Аню с Женей, раз не так давно Дима грозился дружить семьями, загрузились в их машину, потому что семейный внедорожник имеет больше шансов выбраться из ямы, чем Порше с золотыми дисками, за которые я периодически зову Диму пижоном, ну и поехали покорять ближайшую реку.
Мариновали в аджике, кефире и минералке с лимоном, чтобы сравнить и выработать собственное мнение, что лучше. Но, скажу сразу, все варианты были перепутаны и исчезли в желудках быстрее, чем мы смогли заметить разницу.
— Это корова? Нет? А, почему тогда пятна? Две коровы? — выкрикивает Аня, пока я выжимаю из себя весь возможный артистизм и показываю небывалые фигуры.
— Две, но не коровы? У них кольца? Как у Сатурна? Сам я Сатурн? Понятно. Ань, давай лучше ты, она ругается без слов, но слишком очевидно, — смеется Женя.
— У них есть крылья? Да ладно, пятнистые и с крыльями? А! Божьи коровки!!! — орет Аня и я тыкаю в нее пальцами, кивая головой, как болванчик. Да, да! Ура. Осталось совсем немного.
Крокодил — сложная игра, особенно если загадывает приложение, да не на самом легком режиме. Никогда я еще не показывала такого.
— Дима? Ну…мужчина? А ты женщина. Разнополые божьи коровки? — хмурится Аня, когда я тыкаю то на Диму, то на себя. — У нее волосы что ли? Нет? Это паранджа? Фата? А! Божьи коровки молодожены! Божьи коровки молодожены?!
На лице Ани читается полный ужас и восторг одновременно, а я устало сажусь прямо на траву. Ура! Это был сложный и нечестный бой, но я побели этот телефон с его божьими коровками.
Спустя полчаса мы с Аней решаем пройтись за водичкой к ларьку, который видели неподалеку.
— Телефон сегодня просто перлы выдает, — смеется Аня.
— Ну ладно, божьи коровки это странно, но жалкая устрица — вообще кошмар, — вторю ей я. — А как тебе Шаромыжник? Я даже не знала кто это…
— Я знала, но не угадала бы все равно. Хорошо, что Дима по буквам буквально показывал.
— Меня бальзамический уксус добил.
Когда я пытаюсь расплатиться за лимонад, ни одна моя карта не проходит. Аня предполагает, что размагнитились, но я мало в это верю. Решаю разобраться потом, тем более вожделенный напиток со мной, благодаря Ане и ее финансам.
Приезжаем домой за полночь, так что в банк я звоню только наутро и узнаю, что все мои карты заблокированы, а счета арестованы. В полной уверенности, что это какая-то ужасная ошибка, лезу на сайт государственных услуг, а там моя полная тезка из Сибири, только на десять лет старше, вот уж совсем не я.
Когда нахожу само дело, понимаю, что очень уж у судьи знакомая фамилия. Санникова.
И вдруг такое бессилие меня окутывает, такое уныние и чувство несправедливости, что я опускаюсь на пол прямо по центру комнаты. Слёзы льются сами, я даже не могу их сдержать. Ну что за жизнь? Что за стерва?
Чувствую, как Дима опускается на пол рядом со мной и обнимает крепко.
— Дим, это просто невыносимо, невозможно. Это мать Санникова, она судья, большая шишка. У меня ведь больше нет компромата, нечем на нее надавить. Ну как так, они же обещали все это прекратить! Это не честно, не честно.
Я плачу просто навзрыд, потому что не плакала так давно, считая это слабостью. Но теперь не могу сдержаться. Ну, да, пусть слабость, но я женщина. Мне положено иногда быть слабой, особенно, если со мной сильный мужчина. Но и злость тоже сюда примешивается, поскольку прибить эту дамочку мне очень хочется.
Успокаиваюсь минут через десять, полностью залив его рубашку слезами. Вспоминаю, что нельзя мне так плакать, только недавно нервы сдавали и вот опять. Дима аккуратно сажает меня на диван, дает в руки чашку с какао, каким-то волшебным образом появившуюся на нашей кухне и отходит к окну с телефоном.
— Нодар, вечер добрый. Рад слышать, мир твоему дому, — говорит Дима в трубку с каким-то вселенским спокойствием. — Вот в моем доме не совсем мир теперь. Да. Думаешь, сможешь помочь? Там крупная птица… Слышал ли ты о судье по фамилии Санникова?
Дима разговаривает на знакомом мне языке, но так, что я совершенно его не понимаю. И голос у него другой, спокойный, какой-то благостный. Я смотрю на него совсем другими глазами и думаю, кто же на самом деле этот человек?