Напрасно он надеялся на маленькое везение. Зря. Он даже не успел миновать половину коридора, как его окликнул Лёшка. Пришлось остановиться и обернуться. Мальчишка смотрел настороженно.
— Что? — выдавив из себя вполне искреннюю улыбку, спросил Игнат.
— Вам помочь? — робко отозвался старшенький.
— Нет, спасибо.
Лёшка с мгновение колебался, потом кивнул и вновь выбежал во двор, а Игнат решил, что рисковать больше не стоит.
В кухне он уже довольно хорошо ориентировался. Не зря не раз наблюдал за Людмилой во время готовки. Проинспектировав холодильник, поймал себя на мысли, что очень хочется накупить разных вкусностей, чтобы заполнить его и морозилку. Да только хозяйка будет возмущаться. Её расстраивать категорически не хотелось, поэтому свои желания пришлось задушить на корню. Достав все нужные ингредиенты, принялся за готовку, время от времени, прислушиваясь к тому, что происходит на улице. Пашка заигрался. И если старший уже умылся и заправил свою кровать, о чём сообщил деду, то младший всё никак не мог оторваться от пса. Стоит ли вмешаться ему или старик с Лёшкой саму смогут утихомирить пацанёнка?
— М-мм, как приятно с утра увидеть, что в кухне хозяйничает кто-то другой, — с улыбкой в охрипшем ото сна голосе промолвила Людмила, нарушая его уединения.
От её неожиданного появления Игнат вздрогнул. И лучше бы не поворачивался к ней лицом. Заспанная, с мягкой улыбкой на лице и в каком-то лёгком светлом сарафане, который идеально сидел на её безупречной фигуре, она вызвала только одно желание: прижать к себе и поцеловать. И пока он вёл внутреннюю борьбу, Людмила плавной походкой подошла к нему и заглянула в сковородку.
— Омлет, — обрадовалась она, поднимая на него лучезарный взгляд.
«Какого чёрта?», — отстранённо подумалось ему. Жизнь одна — это он понял ещё, когда прыгал со второго этажа горящего дома. К сожалению, жизнь после этого он не стал ценить больше. Наоборот, кажется, стал ещё равнодушнее относиться к ней. Но теперь захотелось не просто дышать полной грудью, а брать от жизни всё, что ему причитается и даже больше.
Как-то естественно получилось притянуть её за талию и, ошеломлённую, мимолётно, но жадно поцеловать в чуть приоткрытые губы.
— Теперь утро и впрямь доброе, — с улыбкой резюмировал он.
Людмила, в растерянности хлопнув пару раз ресницами, бросила быстрый взгляд на выход, а потом в окно. Упёрлась ладонями ему в грудь и с мягким возмущением тихо потребовала:
— Отпусти. Вдруг мальчишки прибегут. Или Леонид Захарович. Как мы будем оправдываться?
— А зачем оправдываться? Скажем как есть. Я хочу стать частью вашей семьи, — как само собою подразумевающее сказал Игнат, внимательно следя за её реакцией.
— Что? — в неверии выдохнула Людмила, ещё сильнее надавливая ему на грудь в попытке получить свободу.
Вздохнув, он всё же позволил ей это сделать. Но, поймав за руку, не позволил далеко отойти. Сжал крепко её кисть. Улыбкой постарался успокоить её.
— Слишком неожиданное и откровенное признание? — с усмешкой поинтересовался он. — Но я же вчера не скрывал, что хочу большего, чем просто сидеть вдвоём на лавке, — верно подметил.
— Но… — в растерянности протянула она, не зная, что сказать. Ни единой правильной мысли. Только, почему-то, одна эйфория от его признаний и эмоций, что так непривычно ярко отражались в глазах. — Дай мне время подумать, — всё же сказала не то, что хотелось на самом деле.
Он согласно кивнул. На короткий миг крепче сжал её ладонь и отвернулся.
— Зови всех завтракать, — велел, наигранно отвлекаясь на приготовление кофе.
Людмила кивнула, хотя и понимала, что он не видит её жеста, но с места не сдвинулась. Стояла и смотрела на напряжённые плечи, на позвонки, что отчётливо проступали на шее, на стриженный затылок и улыбалась.
Желание подойти и прижаться к его спине было таким огромным, что только из-за природной стойкости и вредности она этого не сделала. Только улыбнулась ещё шире и поспешила сбежать. Нет. Такие решения всё же не принимаются спонтанно. Тем более не в её возрасте и не в её положении. Нужно всё здраво обдумать и взвесить. Ну, и только потом согласиться. Другого ответа мироздание, похоже, просто не даёт.
Нет, кто бы мог подумать, что знакомство с новым угрюмым клиентом обернётся так. Точно не она. И… ну, зачем лукавить, такое развитие событий её безмерно радовало. Приятно быть для кого-то не просто безликой соседкой, а той, на кого смотрят с такой нежностью. Хотя, всё как-то неожиданно. Вроде бы они совсем мало знакомы. Почти не знают друг друга. Да и дети у неё. Не маленькие, а уже почти подростки. И их мнение тоже надо учитывать. И даже если ей кажется, что Игнат им нравится, то всё равно нужно с ними поговорить. Они у неё хорошие и умные ребята, обязательно поддержат, если чувствуют искренность со стороны её потенциального жениха. А ещё надо бы узнать мнение Леонида Захаровича. Да и с Ингой бы поговорить по душам. Ей нужно кому-то высказаться, чтобы проанализировать всё и услышать мнение со стороны.
Да. Пора настоятельно звать подругу в гости. Сегодня же. На вечер.
Отправив голосовое сообщение Инге, она позвала детей и Леонида Захаровича завтракать. Сама же по большей части лениво хлебала кофе и задумчиво наблюдала за всеми, подмечая такие необходимые для себя детали. Например, они все смотрятся, как одна большая и дружная семья. Пашки ведёт воодушевлённый разговор с дедом. Лёшка что-то серьёзно обсуждает с Игнатом. При этом ни одним из мужчин не забывает о ней. Особенно Игнат. Поглядывает хмуро и всё время указывает на тарелку. Мол, ешь, иначе из-за стола не выйдешь. Заботится. Почти с самого начала их знакомства он буквально окутал её ненавязчивой заботой.
Да и к её сыновьям относится хорошо. К Пашке — снисходительно. А вот к старшему — более чутко и внимательно. Удивительно, но для себя Людмила успела подметить, что эти двое даже хмурятся почти одинаково.
Или это самообман? Просто её потайное желание?
Лёшке всегда не хватало внимания отца. Он хоть и выглядит у неё более серьёзным и самостоятельным, но она-то знает, какой он ласковый и ранимый. Если Пашка действует, как ему вздумается, не задумываясь о последствиях, то Лёшка всегда нуждается в одобрении…
Нет, пока не поговорит с Ингой, никаких решений принимать не будет.
Далее день пошёл размеренно и как-то уже привычно. Младший возился с щенком, отвлекаясь на Леонида Захаровича. Лёшка с Игнатом и одним из рабочих делали вольер.
Все при деле. И она тоже успела повозиться в огороде, а ещё приготовить обед, а потом и ужин, на который Захаровы отказались оставаться. Вернее, дед с превеликим удовольствием бы остался, да Игнат в ультимативной форме приказал топать домой. И так второй день у них провели. Нужно и честь знать. Жаль, ведь Людмила ещё утром поймала себя на мысли, что ей нравится эта иллюзия семьи. Иллюзия вот такой правильной и дружной семьи.
Попрощался Игнат лишь едва заметной улыбкой и кивком головы. И можно было бы подумать, что он обиделся на неё, потому что на протяжении всего дня будто сторонился. Мало обращался непосредственно к ней. В кухню, когда она готовила, не пришёл. Хотя она и привыкла, что он часто нарушал её уединение именно в такие моменты. Ей раньше казалось, что он просто так проявляет заботу — хочет помочь. Теперь же его приходы она объясняла себе так: ему просто хотелось побыть с нею наедине. Быть может, ошибочное предположение. Но оно настолько ей понравилось, что переубеждать себя не стала. В общем, увлечённые женщины те ещё мечтательницы.
А то, что он так мало сегодня с нею общался — даёт время всё обдумать, взвесить и принять решение. И за это она была ему благодарна. Хорошо, когда не давят и не напирают…
Инга явно почувствовала, что им предстоят не просто дружеские посиделки. Явилась в обнимку не только со своей маленькой дочкой, но и бутылкой вишнёвой наливки. Вишнёвку подруга делала сама. Вкусную и крепкую, что половина деревни бегала к ней, выпрашивала продать за любые деньги. Инга всем отказывала. Во-первых, потому что делала её мало. Во-вторых, не любила она местных лицемеров, а переехать возможности не было. Да и любила она деревню, но не жителей. Кажется, подруга была ещё более нелюдимой, нежели сама Людмила. Хотя Инга тот ещё живчик и излучатель позитива.
Сыновья с удовольствием принялись нянчиться с четырёхлетней Настей. И пока дети играли во дворе две подруги с комфортом устроились в самом излюбленном месте в доме — кухне.
Фрукты и шоколад — вот и вся закуска. Хотя, время ужина уже давно прошло, так что голодных не было.
— Ну, рассказывай, — милостиво махнула рукой Инга, после первого глотка наливки. Прохладная и в меру сладкая вишнёвка в этот вечер пошла на ура.
Людмила сделала ещё один глоток, глубоко вдохнула и только после этого решилась. Рассказывала подробно, вспоминая каждую незначительную деталь и свои мысли. Подруга внимательно слушая, где-то что-то уточняя, а где-то незлобно смеясь. В конце сказала:
— Не пойму, чего ты сомневаешься? Даже если у вас ничего не получится, то хотя бы немного морально, да и физически отдохнёшь.
— Мальчишки к нему уже привыкли. А если мы разбежимся? Им же несладко придётся, — высказала свои самые большие опасения Людмила.
— Несладко им было с папашей-алкашом. Да и никто не застрахован от расставаний. Мой сбежал полгода назад и ничего. Настёна, конечно, спрашивает, куда подевался папка, но без слёз. Думаю, позже вообще успокоится.
— А ты к тому времени найдёшь ей другого отца, — полушутя поддела подругу Людмила.
— Ну-у-у, — задумчиво протянула Инга, — я не зарекаюсь, но пока мне этого не хочется. Хотя, если попадётся, как твой Игнат, то я не против, — добавила с усмешкой.
Посиделки так воодушевили, что захотелось тут же пойти и сказать о своём решении. Вот только не ночью же это делать. Как она объяснит своё появление Леониду Захаровичу? Всё же жаль, что у Игната нет отдельного жилья. От мысли, что им стоит сперва попробовать построить отношения без ведома другим, она не отказалась. То ли боялась, что сглазят, то ли была настолько не уверена в себе.
Ночь казалась возмутительно длинной. Нормально поспать не удалось. Так, покемарила пару часов и всё. Привычно встала с петухами — это она вчера соней была, потому что перед этим засиделась непозволительно долго. Сегодня же энергия была ключом. Приготовив завтрак, повозилась немного в огороде. Поиграла с щенком, который пугал своим аппетитом, и уселась на лавочку, предварительно сделав чай с мятой и ромашкой. Так и просидела, нежась на солнце и улыбаясь новому погожему дню. Ну, и своим мечтам и мыслям заодно. А когда мальчишка, позавтракав и собравшись, умчались на речку, она привела себя в порядок и степенно пошагала вниз по улице. Улыбалась односельчанам, перебрасывалась с некоторыми ничего не значащими фразами, и пыталась утихомирить сердце, что как сумасшедшее стучало в груди.
Может, нужно было дождаться, когда Игнат сам придёт?..
Конечно, незамеченной ей не удалось пройти мимо рабочих. Кстати, ремонт подходил к своему логическому завершению. Ещё бы, с таким-то количеством наёмных рабочих.
Скупо поздоровавшись со всеми, она мышкой прошмыгнула в дом. На миг остановилась, осмотреться. Тишина. А вдруг Игнат уже ушёл в сад? Как-то хотелось опять под «обстрел» любопытных взглядом рабочих.
И что делать?
И что самое смешное: они с Игнатом до сих пор не обменялись номерами телефонов. Конечно, можно позвонить и спросить у Леонида Захаровича. Но это уже совсем бред.
Рассуждала, а сама уже шагала к комнате мужчины. Из слов говорливого старика она приблизительно знала, кто какую комнату занимает, поэтому сориентироваться не составило труда. Не раздумывая, толкнула дверь и, лишь перешагнув порог, подняла взгляд.
Игнат стоял возле окна. Похоже, он как раз успел надеть футболку перед её приходом. Не его любимую майку-алкоголичку, которая совсем не нравится ей.
На её приход он отреагировал только вопросительно приподнятой бровью. Да повернулся полностью к ней лицом. До этого он стоял боком. Наверное, смотрел в окно.
Людмила краем глаза успела заметить, что кровать не заправлена. Совсем недавно встал. Она помнила его слова о том, что он соня. Улыбнулась едва заметно. Этот его недостаток, как он сам называл свою любовь поспать с утра подольше, сегодня — очень кстати.
Обрадовалась и тут же споткнулась на ровном месте от следующей правильной мысли: она не обдумала, что будет говорить. Сразу сказать о цели визита или с боку начать?
Открыла рот, чтобы заговорить о своих мальчишках (хорошо, когда есть дети — отличная тема на все случаи жизни), но посмотрела в глаза Игнату и мысленно плюнула на свою робость. Улыбнулась уже открыто и смело шагнула к нему. Одну руку положила ему на плечо, привстала на носочки и дотянулась до его рта, радуясь, что он наблюдал за нею молча. Иначе не факт, что она бы не струсила. А так, прикрыла глаза и поцеловала.
* * *
Им повезло в это утро побыть вдвоём. Не переживать, что мальчишки могут в любой момент ворваться в дом с громким «мам». Что дед, кряхтя и что-то шутя, может тоже нарушить их идиллию. Старик, как чувствовал, что будет лишним сегодня дома, с самого утра уехал в город к давнему приятелю в гости. Это по его словам. Игнату же показалось, что дед уже проснулся в пасмурном настроении, но привычно нацепил на лицо улыбку и шутил. Кажется, истинной целью его поездки — кладбище. Своих попроведывать, да на могилках убраться. Он не любил никого брать в такие поездки. Нет, ему тоже хотелось посекретничать с покойной женой. Тихонько посидеть у могилки сына…
Игнат уважал желание дяди, поэтому никогда не лез со своими предложениями помощи и не навязывался в спутники. Не маленький — сам справится.
И хорошо, что в это утро он не стал изменять себе и своим принципам. Хотя, признаться честно, рот уже открыл, чтобы отговорить деда от поездки, ведь собирались же вместе на рыбалку. Не стал напоминать. И не зря. Вот как всё замечательно получилось. Если не считать рабочих, на которых он и не обращает внимание, то они совершенно одни. Людмила, конечно, удивила своим ранним приходом, да и этим поцелуем. Он думал, что придётся помучиться несколько дней безмолвием, а потом начать активно доказывать правильность его предложения. А она недолго колебалась. И вот теперь лежит в его объятиях и водит своим пальчиком какие-то только ей ведомые узоры на его футболке. И хорошо вот так просто лежать и наслаждаться мгновением счастья. И позволить себе мечтать о большем.
Они не обсуждали ни её такое спонтанное согласие, ни совместное будущее. Лишь целовались, обнимались, да через прикосновения ближе знакомились. Нет, до интимной близости дело не дошло, к обоюдному, но не озвученному сожалению. Всё же риск быть прерванными был. И не маленький. Просто Людмила запереживала, что он напрасно напрягает ногу. К нему на колени наотрез отказалась садиться. Вот он и увлёк её на кровать. И ей спокойно. И им обоим комфортно.
— И всё же ты извращенец, Игнат, — с явной улыбкой в голосе проговорила она, тем самым нарушив их тишину.
— Откуда такое умозаключение? — искренне удивился, но не перестал перебирать её белые пряди волос — красивые, длинные и блестящие. Кажется, в скором времени они станут его манией. Нет, вся Людмила будет одной сплошной его манией.
Выражение глаз так и осталось теплым, что давало надежду на то, что он не обиделся на нее.
— Потому что нормальный мужчина не заинтересуется замученной матерью-одиночкой, — пояснила она уже с натянутой улыбкой. Запоздало пришло понимание, что она сама портит такое замечательное утро. И кто ее после этого назовет умной?
Он смотрел на нее изучающе с минуту, а потом искривил рот в ироничной усмешке:
— А ты связалась с калекой — это тоже не говорит в твою пользу.
Его слова заставили ещё больше нахмуриться. Дотянувшись до его рта, она мимолётно поцеловала перед тем, как заговорить:
— Расскажи мне о своей травме. — И, не давая ему ответить, добавила: — Для меня, если честно удивительно, что я ввязалась в эту авантюру без предварительного детального ознакомления с твоей биографией. По факту, я практически ничего о тебе не знаю. Но почему-то меня это не пугает.
Игнат усмехнулся. Провёл рукой по волосам, явно заворожённый этим действом, и только потом опомнился:
— По-глупому всё вышло. Демьян попросил забрать из дворца культуры дочку. У них там была какая-то репетиция. Я приехал раньше. Сидел в зале и смотрел, как Стася выплясывает. Хорошо, кстати, танцевали. Да и хореограф постарался на славу. В общем, засмотрелся. Даже видео снял, чтобы и Демьян погордился дочкой… Не сразу поняли, что пожар. Противопожарная система не сработала. Паника. Истерика. Как-то не ожидал, что творческие люди такие нервные. На первый этаж путь был закрыл — именно там и произошло возгорание. На беду, недалеко от лестницы. В общем, недолго думая, я пришел к «гениальной» мысли. Прыгать со второго этажа… Пока всех уговорил. Пока из штор сделали верёвку. Потом пришлось каждого по отдельности уговаривать. Естественно, подростки боялись. Некоторые женщины тоже. Да и мужчины. Но им я пинка дал для ускорения, чтобы девочек «принимали»… Последним прыгал. Огонь как раз подкрался к окнам на первом этаже. Жарко стало неимоверно. Ну я и прыгнул. Неудачно… Врач давал хорошие прогнозы. Да и если бы соблюдал все предписания, наверное, уже и не хромал. А мне всё не сидится на одном месте, — хмыкнул он напоследок.
Людмила дотянулась до его щеки. Поцеловала. С сожалением и восхищение заглянула ему в глаза, а потом стала осыпать его лицо короткими обжигающими поцелуями. Зажмурилась, чтобы скрыть покрасневшие глаза. В горле образовался ком, мешающий нормально дышать.
— Эй, ты чего? — изумился Игнат, надавив ладонями ей на плечи, чтобы немного отстранить от себя и внимательнее рассмотреть эмоции на лице.
Она отрицательно мотнула головой. Сглотнула. Выдавила из себя вымученную улыбку.
— Я не хочу, чтобы ты больше так рисковал жизнью. Как представлю, что могло быть… Но этим людям, детям, неимоверно повезло, что ты оказался там и смог так быстро сориентироваться и найти путь к спасению, — произнесла, кладя голову ей на плечо и крепче обнимая.
Он поцеловал её в макушку. Усмехнулся:
— Нас бы спасли. Спасатели как раз подоспели к тому моменту, когда я прыгал. Стоило подождать чуть-чуть.
— Кто же знал, что они успеют? — не согласилась с ним Людмила.
— И зато этот путь привел меня к тебе. К вам. Главное, чтобы пацаны нормально отреагировали.
Людмила вздохнула. Прижалась сильнее.
— Насчёт Павлика я не переживаю. А вот Алёшка… — поделилась она своими мыслями, правда, недоговорила.
— Мне с Лёшкой легче. Так что, думаю, смогу найти и к нему подход, — проговорил он, успокаивающим жестом проведя по её спине.
— Знаешь, я как-то поймала себя на мысли, что вы одинаково хмуритесь. Глупо, конечно, но почему-то мне эта мысль понравилась. Алёша хоть и старается выглядеть старше, но он очень ранимый. Павлик больше пофигист. Ему проще будет. Он легко находит со всеми общий язык. Легко прощает обиды. Легко переключается с плохого на позитив. Алёша же всё держит в себе. Он требовательный и самокритичный. За него я всегда переживаю больше. Тем более, он лучше помнит своего отца. Увы, воспоминания те малоприятные.
— Не уверен, что из меня получится хороший отчим, но стараться буду. Конечно, отношение их ко мне, возможно, сейчас изменится, но у нас же есть козырь в рукаве. Дед. Вот уж точно сможет найти к каждому подход и уговорить кого угодно.
* * *
Двое братьев бодро шли домой, с воодушевлением обсуждая улов и рассуждая, что в следующий раз нужно будет позвать Игната. С ним как-то спокойнее, что ли. Пашка более собранный при нём. Не норовит влезть в очередную неприятность. Сидит, сконцентрированный на ловле рыбе, а не вертит головой по сторонам, в надежде увидеть что-то интересное. В общем, наличие взрослого рядом, делало младшего из братьев более собранного.
Лёшке же нравилось просто общаться с Игнатом. Мужчина относился к нему, как к равному. Конечно, не обходилось без покровительственной заботы, но она не нервировало, а наоборот была приятна. Да и темы их разговоров были довольно-таки взрослыми. Они обсуждали многое. Игнат делился собственным опытом. И Лёшка всё чаще ловил себя на мысли, что неправильно он поступал, не уделяя должного внимания учёбе. Ведь хочет же в будущем обеспечивать не только себя, но и маму. Значит, надо не баклуши бить, а усердно учиться. Вот только нужно найти ещё какой-нибудь дополнительный стимул. Да и на подначивания младшего нужно меньше обращать внимание.
А ещё, кажется, он созрел, чтобы заговорить с Игнатом об их находке. Скоро отпуск у мамы закончится, а канцтовары и другие принадлежности они так и не купили. Это одежду и обувь надо покупать ближе к сентябрю, а всё остальное лучше сейчас, пока цены не подскочили.
Лёшка с досадой поглядел на брата, продолжавшего воодушевленно о чём-то рассуждать. Нет, безусловно, хорошо, что они нашли этот клад, но мороки с ним…
— Лёх, смотри, мама от дяди Игната уходит, — запнувшись на полуслове, вдруг выдал удивлённо Пашка.
Старший глянул вперёд. Действительно, мама с Игнатом. И такие оба довольные, будто что-то хорошее произошло. А потом прищурился подозрительно, когда увидел, как Игнат ласково прикоснулся рукою к маминой щеке.
Это что за нежности?!
Пришлось прибавить шаг. А Пашка, зараза такая, взял и окликнул взрослых. Не дал понаблюдать и понять, что происходит. Мелкий пакостник!
Взрослые встрепенулись, но, как ожидал Лёшка, не отпрянули друг от друга. Мама, завидев их, заулыбалась. Да и Игнат приветливо улыбнулся им, встав плечом к плечу с их родительницей и спрятав руки в карманы.
— А мы вон, сколько рыбы наловили! — похвастался младший.
Лёшка же, остановившись напротив пары, продолжил буравил их подозрительным взглядом.
Заметил, что мама всё же немного нервничает, а вот Игнат спокоен как удав. Да ещё и смотрит на него с улыбкой. Началась игра в гляделки, которую, на удивление Лёшки, проиграл взрослый. Игнат вздохнул, стёр улыбку с лица и шагнул к нему. Взлохматил волосы на голове и приобнял за плечи.
— Выдохни, всё хорошо, — мягко скомандовал Игнат, открыто смотря ему в глаза.
— Хорошо ли? — не поверил Лёшка.
Пашка, видя непонятное поведение брата, притих, придвинувшись поближе к матери.
— А разве нет? — переспросил Захаров.
— Вы подкатываете к нашей маме? — в лоб спросил Лёшка, и не думая юлить.
— Тебе это не нравится? — посерьёзничал и Игнат.
Лёшка задумался.
— Не знаю, — честно признался он, спустя минуту. — Я не хочу, чтобы ее обижали.
— Я этого и не собирался делать.
— Папка тоже всё время давал пустые обещания, — не унимался Лёшка. Внутри всё задрожало от напряжения. Хотелось оттолкнуть мужчину, которым ещё несколько минут назад восхищался. Желание схватить маму за руку и побежать домой было таким сильным, что пришлось сжать руки в кулаки до побелевших костяшек.
— И как мне убедить тебя, что мне доверять можно? — вопросительно изогнув одну бровь, поинтересовался Игнат.
Старший пожал плечами.
— Мальчики, время обеда. Давайте мы сначала поедим, а потом будем решать все вопросы, — встряла в их диалог Людмила. Голос ее дрогнул, что совсем не понравилось Лёшке.
Он неуверенно кивнул. Глянул на Игната, не торопящегося отходить от него.
— А вы пойдете с нами?
— А можно? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Можно, — без раздумываний согласился Лёшка. Ковать железо надо сразу.
Удивительно, но до их дома они шли по парам: мама с Пашкой впереди, они с Игнатом позади. И он даже неосознанно подстроится под шаг Игната. Сперва шел, погрузившись в свои мысли, а потом — бросая задумчивые взоры на мужчины.
Нет, он давно заметил, что все они хорошо сдружились. И это ему нравилось. Понимал, что не только ему не хватает общения, но и маме. Но никак не замечал, что у взрослых совсем другая дружба. Или он просто был невнимательным?
Как давно у них всё началось? И как ему на это реагировать. С брата спрос маленький. Что взять с наивного и доброго пацана? А вот Лёшка оплошал. Повёл себя не как главный мужчина в доме. Но… А стоит ли ему вообще лезть в отношения взрослых? Кто он такой? Малолетний пацан, который всё равно не сможет постоять за маму.
Опять сжал кулаки. Жаль, что у них в деревне нет какой-нибудь секции по единоборствам…
Он наблюдал за взрослыми всё время, пока мама накрывала на стол. Игнат выглядел абсолютно спокойным, да и вёл себя соответственно. А вот родительница явно нервничала. В конечно итоге, первым не выдержал её суеты именно Игнат. Грузно встав со своего места, он подошёл к ней, забрал из рук нож и осторожно усадил её за стол. И даже не дал возмутиться, веско приказав сидеть и успокаиваться — конца мира не предвидится. Удивительно, но этот поступок благоприятно повлиял не только на неё, но и на Лёшку, заставив начать смотреть на мужчину под другим углом. Игнат и вправду не злился и не нервничал. Не изображал спокойствие. Он его буквально излучал. И не только спокойствие, но и добродушие, а также заботу и едва уловимую ласку (по отношению к их матери).
И это заставило Лёшку задуматься: только сейчас Игнат такой, потому что от него этого требует ситуация, или всегда будет таким? Задумался основательно. И вспомнил, что мужчина всегда выглядел или равнодушно, или спокойно. А ещё он не старался произвести только хорошее впечатление. Наоборот, помнится, как-то пытался доказать, что недостатков у него больше, чем достоинств. А ещё с самого первого для он проявлял заботу буквально к каждому.
Получается… А что, собственно, получается? Что Лёшка переживает зря?
Бросил пытливый взгляд на брата. Тот безмятежно грыз огурец. Он наклонился к нему и спросил на ухо:
— Ты не против, если дядя Игнат со временем станет нашим новым отцом?
Пашка даже жевать перестал. Приоткрыв от удивления рот, глянул сперва на него, а потом на Игната. Подумав, пожал плечами:
— Он хороший. И не пьёт. И не буйный. Маму не обижает. И тебя, кажется, бить не собирается, так что я точно не против.
Старший опустил глаза, стыдливо краснея. Он и не думал, что брат помнил те случаи, когда он попадал под горячую руку пьяного папки — чисто в воспитательных целях.
И все равно не смог отпустить себя и ситуацию. Но молча и без аппетита ел. И только когда после трапезы Игнат позвал его одного на задний двор, напряжение немного спало с его плеч.
Разговор, как и все предыдущие, Игнат начал с ним, как с равным. Не юлил, не давал обещание, просто голые факты. О себе. О своей прошлой жизни. О планах на будущее. И он спрашивал его мнение. Советовался даже. Пусть по пустякам, но всё же Лёшке было приятно. А потом, как-то незаметно, напряжение окончательно ушло и осталась только уже привычная лёгкость и непринуждённость. Они болтали много и обо всём на свете. И, что удивительно, их никто не отвлекал. Будто домочадцы поняли, что именно такого общения Лёшке и не хватало все эти годы. Что ему не хватало сильного плеча и правильного примера рядом.
Кажется, всё это он нашел в Игната. Пусть ещё не совсем понятном и родном, но уже близком. Осталось только полностью избавиться от своей мнительности и привыкнуть к очередным изменениям в жизни. А ещё надеяться, что теперь их жизнь действительно изменится в лучшую сторону.