ную слабость в коленях и тоскливую нервность между ними.
ЕЗ
Ей не сразу удалось заполучить его, пришлось постараться,
обманывая его родителей, друзей и подружек, родителей этих
друзей и подружек, прежде чем они с ним, наконец, остались
вдвоём посреди съемной квартиры.
Из мебели в квартире не было почти ничего, но была одна
большая вроде бы кровать с вроде бы чистыми простынями.
Это был вечер, наполненный откровенными взглядами и не
очень откровенными словами на фоне натюрморта с бутылкой
какого-то непонятного коньяка и двумя бокалами, но боже, ка
кой у него был голос!
Проникновенный, скорее даже проникающий как радиация,
от которой невозможно укрыться.
А потом она действительно потеряла себя...
У него оказались мягкие, осторожные губы, которые впива
лись и выпивали, как мёд, её горячее дыхание, заставляя серд
це обмирать от полной беззащитности и неуправляемости дви
жений своей крови.
«Ведь почти мальчик, а какие мужские губы!» - задыхаясь и
проваливаясь в любовное оцепенение, успела подумать она,
растворяясь в сахаре, как муха, попавшая в сироп.
Его губы словно читали по ней, не путаясь в словах и стран
ных знаках препинания, вбирая всю её по частям и главам.
Уже какими-то остатками ускользающего сознания она от
чётливо почувствовала себя внимательно прочитанной книгой.
Мягко и бережно, не сделав ни единого жеста насилия, он
уложил её на кровать и раздел.
Она уже теряла себя, задыхаясь от его запаха и обволаки-
^
вающей нежности.
^
Что он с ней потом делал, она не понимала и не помнила.
СО
Помнила только, что иногда ей было очень больно.
^
Вновь обнаружила себя под утро, лежащей рядом с ним.
□
Она понимала, что у них было всё, и что он получил её всю,
без остатка...
Ь
Несмотря на то, что он был у неё не первым, она впервые об
Т
наружила в себе женщину, которая вряд ли теперь сможет дол
АВ го обходиться без мужчины.
ЫМ
Под утро он тоже проснулся и заёрзал...