реставала поддерживаться памятью. Потом исчезала и вера в
Деда Мороза со Снегурочкой. Затем растущими детьми прио-
бретались новые веры: в справедливость, в дружбу, в любовь, в
счастье... В снежного человека, в НЛО...
А потом, с годами, постепенно разрушались и эти веры. Во
обще, веры в жизни каждого повзрослевшего ребёнка станови
лось всё меньше и меньше. Та самая птичка всё не вылетала и не
вылетала.
И такая безверистая жизнь начинала почему-то считаться
взрослой жизнью...
Зря всё-таки птичка не вылетала!
А теперь я сижу и ностальгически рассматриваю свои дет
ские фотографии. И одна из них - та самая, на которой я застыл
с немым вопросом: «А где же птичка?» И сразу её узнал. Ф ото
графию.
...И вдруг нерастраченные запасы той детской подорванной
веры дают о себе знать самым замечательным образом:
- А может, птичка всё-таки была? Заболела и не захотела вы
летать? Или я ей просто не понравился тогда? Но, сейчас-то...
Ну что стоило по-советски обязать этих фотографов завести
специально для таких случаев птиц-на-вылет.
^
Чтоб не травмировали детскую психику, так сказать...
Попытался мысленно представить себе эту птичку, которой
^
не было, но которая должна была быть обязательно.
□
Такая маленькая... Воробышек? - Нет, это всё-таки не дом аш
няя птица.
Ь
Голубь? - Нет, тоже не домашняя. Хотя голубятен было м но
Т
го тогда.
АВ
Ворона? - Нет, такая просто напугала бы.
Ы
Да, и все они любят сбиваться в стаи и в одиночку вряд ли
М
выживут.
У
Нет, тут должно быть что-то другое!
Д
Ну конечно! Это, наверное, должен быть попугай. Причём
Ы
лучше попугай говорящий.
В