- Что тут еще разговаривать с ними! Господа, вставайте! Заседание кончилось. Дела к черту! Гоните мужиков! Эй, вы, пошли вон!
Таким образом кончилось заседание. Посредники, с озабоченными и утомленными лицами, складывали дела, снимали цепи, потягивались и уходили в буфет.
- Александр Васильич, голубчик, давно ли вы здесь? - говорил один из них, подходя к Щетинину. - Позвольте вас поцеловать, душа моя. Et, madame votre epouse, comment ce porte't'elle? 5
- Благодарю вас. Мой товарищ, Яков Васильич Рязанов; мировой посредник нашего участка, Семен Семеныч, - познакомьтесь, - говорил Щетинин.
- Очень рад, очень рад, - говорил посредник, расшаркиваясь и пожимая руку Рязанову. - Ах, позвольте, ваша фамилия мне знакома - Рязанов. - Да. Теперь я помню. Мы с вашим батюшкой вместе служили.
- Что же вы с ним, всенощную или обедню служили? - спросил Рязанов.
- То есть как?..
- Я не знаю, как. Должно быть, соборне. А то как же еще?
Посредник с недоумением смотрел на Рязанова.
- Да разве ваш батюшка не служил в гродненских гусарах?
- Нет; он больше в селах пресвитером служил.
- То есть...
- Попом-с.
- Да. Ну, так это не тот Рязанов, которого я знал, - конфузясь, говорил посредник.
- Я думаю, что не тот.
Стали стол накрывать. В ожидании обеда дворяне прохаживались по зале, закусывали и разговаривали.
- Господа, послушайте-ка!
- Ну!
- Не слыхал ли, или не читал ли кто, - земство 6, что за штука такая?
- Ну, вот еще что выдумал? Давай я тебя за это поцелую.
- Да нет, постой, братец, нельзя же.
- Чего тут нельзя! Иди-ка, брат, лучше водку пить. Разговаривать тут еще... Земство! Тебе какое дело?
- Как какое дело? Это вы отчаянные головы, вам все нипочем, а у меня, брат, дети. Господа, нет, серьезно, скажите, коли кто знает!
- Вот пристал!
- Пристанешь, брат. Ты небось за меня не заплатишь.
- Изволь, душка, заплачу, только пойдем вместе выпьем по рюмочке.
- Уйди ты от меня, сделай милость! Иван Павлыч, вы, батюшка, не знаете ли? Вы, кажется, журналами-то занимаетесь.
- Что такое?
- О земстве не читали ли чего?
- Как же, читал.
- Ну, что же?
- А ей-богу не знаю, голубчик.
- Да нет ли газет каких-нибудь?
- Какие тут газеты? Вон поди в буфете спроси! Эй, человек, подай ему порцию газет!
- Черти! Всю водку вылакали. Налей мне хоть рому, что ли!
- Так как же насчет земства-то? А? Так никто и не знает?
- Спроси у предводителя.
- Предводитель, скажи, братец, на милость, никак я толку не добьюсь, какая такая штука это земство? Что за зверь? Пoдать, что ли, это какая? А?
- А это, вот видишь ты, какая вещь...
- Да ты сам-то знаешь ли?
- Ну, вот еще. Мне нельзя не знать.
- То-то. Смотри не ври. Ну!
- Это дело, как бы тебе сказать? Государственное.
- Ну, да ладно. Об этом ты нам не рассказывай; а вот суть-то, главная суть-то в чем?
- Тут, брат, вся сила в выборах.
- Вот что. Кого же выбирать-то?
- Выборных.
- Да. Опять-таки выборных же и выбирать. Ну, а за коим же чертом их выбирать-то станут?
- А они там это будут рассуждать.